— Ещё чего! Скупостью тут не отличаются.
— Неужели ты думаешь, что у кино такие средства?
— При чём тут кино? Кино дело пятое!
— А что же является первым делом?
— Нас пригласили. Первое дело — выпить и закусить. Ужель тебе непонятно? Для меня-то по крайней мере. Может, у тебя другие надежды? Тут моё дело сторона.
Он непременно увидит Лесту, внезапно подумал я. Ученица на съёмках, в такой поздний час. Пойдут пересуды. И так представление о ней, мягко сказать, необычное.
— Боюсь, мы здесь встретим полгорода, — осторожно заметил я.
— Чёрта с два! — воскликнул Керубино-Котик. — Приглашены единицы.
— Я уже видел кое-кого. И почему ты упорно толкуешь о приглашениях? Тоже мне бал.
— Во всяком случае, мне выдали костюм Керубино, — заметил Котик.
— А как ты с ними познакомился?
— С кем?
— Ну, с устроителями этого спектакля?
Котик надулся.
— Ты меня обижаешь. Можно подумать, что я какая-то пешка. Я всё-таки на виду, меня знают в столице.
— Ах, вот как…
— Может, ты думаешь, что у тебя больше оснований на приглашенье?
— Не думаю. — Я усмехнулся. — И когда же начнутся съёмки?
— Да они уж снимают. В разных местах.
— Мне хочется посмотреть павильон. Эрмитаж, как его называют.
— Пойдём, — сказал Котик.
Гирлянды шаров колебались от лёгких движений ветра. Многоцветные тени пошатывались на дорожках. От этого сад становился призрачным, зыбким. Казалось, пошатывается всё вокруг. Я слышал то оживлённые, то спокойные разговоры, почудилась нерусская речь, в кустах кто-то взвизгнул и засмеялся. Мы вышли на площадку перед особняком.
Да, Леста права. Он выглядел как настоящий. Готические башенки по углам, высокие окна, струящие уютный оранжевый свет. На противной стороне площади в тени деревьев расположилась оркестровая раковина. Музыканты в строгих костюмах играли что-то из классики. Моцарта или Генделя.
— С размахом, — комментировал я.
— Ты думал!
Мимо, бряцая оружием, прошли три человека в средневековых плащах и шляпах. Один держал на плече копьё.
— Ночной дозор, — сказал я.
Котик внезапно замер на месте, дёрнул меня за руку а оттащил в тень.
— Ты видел?
— Кого?
— Вон, вон, смотри.
У входа в особняк стоял офицер в эполетах и разговаривал с дамой.
— Гладышев, — прошептал Котик.
— Гладышев? — Я удивился. — Как он сюда попал?
— Везде пролезет, — сказал Котик с ненавистью.
— Пойдём посмотрим поближе.
— Этого мне ещё не хватало!
— Между прочим, я понимаю. Ты сам говорил, что Гладышев был влюблён. Вот и нашёл возможность. Я, кстати, видел…
— Кого? — быстро спросил Котик.
— Да так…
— Все вы темните, — процедил Котик. — Зачем тебе эрмитаж?
— Посмотреть.
— А Гладышев на кой тебе сдался?
— Интересно. Только и слышу, Гладышев, Гладышев. Что на нём за костюм?
— Капитанский, — отрезал Котик.
— Может, он перекинулся в киноартисты? — спросил я.
— Перекинуться он может куда угодно, — ответил Котик, — но суть одна.
— Какая?
Котик молчал.