— Бог его знает. Случайно иль не случайно… С одной стороны, не ждал, с другой стороны — свербило. И наезжал я на станцию чаще, чем надо. Всё ж согласись, Николаич, много у нас происходит необычайного.
— Надо было сразу сказать.
— Да как же я мог, Николаич? Сам растерялся, как тебя увидал.
— Не стал бы я попусту трепать нервы, голову забивать. Эх, Егорыч…
— Я как бы и виноват, Николаич, но как бы и выполнил долг. Сделал, как она повелела.
— Да кто, кто, Егорыч? Это же сны! Какое-то поле, вещества в атмосфере! Они и рождают галлюцинации. Вроде наркотиков, понимаешь? Мне однажды подсунули сигарету с гашишем. Такое привиделось, не описать!
— Я понимаю, — грустно согласился Егорыч.
— Господи, а я как безумный полгода устраиваю командировку, рвусь, как безумный, рыскаю по углам, ищу следы. А всё оказывается очень просто. И почему мне в голову не пришло? Боже, какой идиот!
— Не кори, — возразил Егорыч. — Может, оно и к лучшему.
— Что к лучшему, что? Очередное разочарованье! Я и так живу унылой и серой жизнью. Она составлена из разочарований. Даже они в последние годы исчезли, очаровываться нечем. Или хуже, силы на это иссякли. Ты пойми, письмо ударило меня словно током! Я встрепенулся, подпрыгнул. Я увидел, не всё потеряно. Во мне загорелось, что-то вспыхнуло вновь. Письмо возвестило — я нужен! Я могу исправить! Все эти годы меня не покидало чувство вины. А это страшная тяжесть, поверь мне, Егорыч. Это плита, из-под которой белого света не видишь. Необходимо сдвинуть, свалить с себя эту плиту. Говоря по-житейски, мне нужно было встряхнуться, Егорыч!
— Вот и встряхнулся.
— Встряхнулся! Я только подвинулся к краю пропасти! И пропасть эта зовётся унынье. С чем я вернусь в Москву? С цифрами для учёных? Нужны им эти дурацкие цифры. Они только делают вид, что занимаются этой проблемой. На самом деле ни черта в ней не понимают. Диссертации пишут? Да! Приятель мой уже завершает. Я не цифры приехал сюда писать, не замеры делать. Я хотел разобраться с собственной жизнью, а оказалось, что это шутка. Егорычу приснилось, Егорыч вынул конверт и пошёл на почту. Милый мой, так мы дойдём до того, что будем изучать девицу Ленорман вместо Карла Маркса!
Егорыч всё больше расстраивался и всё больше вздыхал.
— Николаич, послушай…
Я опрокинул рюмку, махнул рукой.
— Нечего слушать. Завтра выводи меня и сажай на поезд.
— Ну, это уж…
Он не договорил. Дверь распахнулась, в избу с грохотом ввалились солдаты. Один направил на нас автомат, другой кинулся ко мне…
Та же комната, где проверяли мои документы в тот первый день. Только теперь горит настольная лампа под глухим колпаком. Поэтому лицо сидящего офицера едва различимо. Видно, что это немолодой человек с залысинами. На нём гимнастёрка и полевые погоны с голубыми кантами. Он что-то пишет. Почему все они пишут? Войдёшь в кабинет, строчат и ещё долго не отрываются от бумаги, кивком указав на стул, а то и вовсе не обращая вниманья. Скрипит перо, толчётся в чернильнице ручка. Наконец поднимает голову и рассматривает меня. Я начинаю первым.
— Капитан Васин, надеюсь?
Он молча глядит.
— Наконец-то. А то всё Васин, Васин. Капитан Васин!
У меня отвратительное настроение. Мне очень плохо. А потому смешны эти пронзительные взоры, намеренное молчанье.
— Имя. Фамилия. Отчество, — чеканит он глухим простуженным голосом.
— Сами знаете. Впрочем, если вам надо… — Я называюсь.
Он пишет.
— Ваши подчинённые грубо меня схватили. Ломали руки.
— А вы что хотели?
— Но я не оказывал сопротивленья.
— Вы с первого дня его оказали. Незаконно проникли в зону.
— Из-за какой-то бумажки я буду возвращаться в Москву, не выполнив заданья?
— Какого заданья?
— Я приехал в научную командировку. Я должен был сделать замеры.
— Ложь. Ваша цель другая.
Что-то знакомое в этих словах.
— Какая же, если не секрет?
— Это мы выясним.
— В командировке сказано ясно. Я привёз документы, не хватило какой-то формы.
— Человек, который приехал в командировку, не лезет через колючую проволоку под автоматы.
— Я и не лез.
— Вот именно. У вас был сообщник.
— Это случайно! Я спросил, как доехать, он и подвёз. Этот человек не виновен ни в чём!
— И вы с ним никогда не встречались?
Я промолчал.
— Лейтенант Кулёк! — позвал офицер.
Дверь отворилась.
— Документы по запросу готовы?
— Так точно, товарищ капитан.
— Несите.