Мне доводилось видеть Сойера во многих состояниях.
Я видела его нервничающим, злым, волнующимся, беспокоящимся.
Но до того как меня вывезли из больничной палаты в операционную, я никогда прежде не видела тот неподдельный ужас на его лице.
Это был вид, который за всю жизнь я могла больше не увидеть ни разу.
На самом деле роды прошли так, как уверяли меня Мардж, её подруги и семья, ничего похожего на то, что показывают в передачах и фильмах. Было больно и не так уж приятно, но это не было настолько травмирующим. И у меня наконец-то появилась возможность подержать эту крошку в руках, которая принимала мой мочевой пузырь за батут последние три месяца, но это стоило того.
Затем началось кровотечение, и оно не прекращалось.
Я не была какой-то супергероиней, и тоже забеспокоилась. Когда ты слышишь, что твоё тело не перестаёт терять кровь, ты понимаешь, как много крови в твоём теле, и если они не найдут способ удержать её внутри, ты буквально истечёшь кровью до смерти. Я была в ужасе. Я только что принесла ребёнка в этот мир, и я обязана быть с ней ради неё.
Но я так же видела лицо Сойера, когда он впервые увидел дочку. Я видела изумление, благоговение, удивление и ярую решимость. И, раз уж я знаю его, я знаю, что эта решимость убедила меня, что он будет держать её в безопасности, счастливой и хорошо обеспеченной.
Если что-то случится со мной, если они не смогут остановить кровотечение, она будет в надёжных руках.
Её папочкой будет самый лучший мужчина, которого я когда-либо встречала.
Это самое лучшее, что я могла бы ей дать.
Поэтому я не была настолько в ужасе, когда меня привезли в операционную, когда я наблюдала, как подключают капельницу и кровь вливается в меня, когда я медленно погружалась в сон, поскольку знала, что они будут оперировать меня.
С ней всё будет хорошо.