— Электронные поздравительные открытки, — сказала Дакота, подняв взгляд от своего списка.
Карли покачала головой.
— Что-то в электронной печати.
— Что, например?
— Я не знаю, но ты много читаешь и хорошо владеешь компьютером, можешь объединить это вместе.
— Очень определенно.
— Это мозговой штурм, а не рецепт.
Карли заулыбалась.
— Нам пора вернуться в класс.
Дакота засунула страницу в карман.
— Так ты нашла свои часы?
— В ящике со столовыми приборами.
Карли закатила глаза, бросая их кофейные стаканчики в урну.
— Я начала второй этап, кстати, — произнесла Дакота.
— Второй этап?
— Список «Все, чем Карли интересуется». Мы можем начать обрабатывать его, когда я подстригу тебе волосы.
Карли провела рукой по своему конскому хвосту.
— Ты не хочешь сосредоточиться?
— Не-а, если я сделаю ошибку, то отрежу лишь чуть побольше. Ты будешь хорошо выглядеть с короткой стрижкой. Просто шучу.
* * *
Карли повернулась посмотреть, что за оживление происходит на другой кассе. Владелец маленького супермаркета на Бакстер-стрит возвышался над женщиной, которая вертелась и пыхтела, пытаясь обойти его.
О, боже. Это была Кристина.
Карли смотрела какое-то время, уловив слова «Я не делала» от Кристины, «не заплатила» — от владельца.
Кристина ворует в магазинах? Затем потасовка завершилась, Карли расплатилась и увидела, что Кристина уходит, слегка покачиваясь, и врезалась в автоматические двери, проходя через них. Она была пьяна и воровала в магазине?
Снаружи полуденный воздух был достаточно прохладным, и дыхание Карли вырывалось облачками пара. Кристина прислонилась к припаркованной машине, держа руку прижатой ко лбу, намокая под дождем. Может, ей было плохо.
— Кристина?
Женщина подняла взгляд и покраснела.
— О, боже, вот черт. Мне так неловко.
— Вы в порядке?
— Я сгораю от стыда. Тот мужчина подумал, что я краду овсяные хлопья. Кто крадет овсяные хлопья?
— Вы под дождем, Кристина. Давайте присядем.
Карли взяла ее за локоть и повела к лавочке снаружи аптеки. От нее не пахло алкоголем, но она неуверенно стояла на ногах и пошатывалась.
— Вы хорошо себя чувствуете? Вы будто... не в себе.
— Бернард ушел. Вот что не так.
Ей нужен был опекун?
— Бернард обычно делает ваши покупки?
Переведя дыхание, собравшись с мыслями, Кристина слегка рассмеялась.
— Нет, он приносит только хлеб и молоко. Просто, ну, у меня просто каша в голове, когда его нет рядом. Никогда не пыталась ничего украсть. Он будет расстроен, если узнает.
— Он будет зол на вас за что?
— Не зол. Он беспокоится за меня. Еще со времен того бизнеса с фермой. Знает, что я плохо сплю, когда он уходит. Вот почему произошла эта глупая история с хлопьями. Это делает меня ненормальной.
Она покачала головой, будто стряхивала паутину.
Так значит Бернард был ее мужем, и скорее всего она приняла снотворное, пока его нет – может слишком много в этот раз.
— Могу поделиться с вами зонтом по пути назад.
Кристина похлопала по пакетам с покупками.
— У меня есть. Где-то. Если ты не возражаешь.
Она стукнулась об Карли и отпрянула, когда они переходили дорогу, и Карли, наконец, взяла Кристину под руку и притянула ближе.
— Кошмары? – спросила Карли, думая о жестоком ограблении на ферме Кристины.
— И да, и нет. Все это части той отвратительной посттравматической вещи, которая, как они сказали, у меня есть. Просто немного тревожного сна, когда я одна, вот и все.
Это не звучало, как сонный паралич, но было похоже.
— Вы не беспокоитесь по поводу безопасности в здании?
— Нет, нет. Безопасность на прекрасном уровне. О, не считая того недавнего инцидента, бедняжка.
— Полиция сказала, что были и другие проникновения. Год или около того назад.
— О, да. Я забыла о них.
Вероятно, Кристине не стоит вспоминать, когда Бернард все еще отсутствует, но полиция ничего не рассказала Карли, и, если рука на ее горле была…
— Вы не знаете, что произошло?
— Были два или три эпизода, насколько помню, — начала Кристина, когда они продолжили путь на склад рука об руку. — В течение приблизительно такого же количества недель. Филлипа Бейквелл стала первой, я так думаю, и Тобиас на втором этаже. Да, и Лола Мэтьюс, что было несколько неловко, как выяснилось, потому что ее муж бросил ее ради другой женщины, а она хранила это в секрете. В надежде, что он вернется, как я слышала, чего не произошло. Их квартира оказалась выставлена на продажу почти сразу же после этого.
— Их ограбили?
— О, да, я так думаю.
— Той ночью?
— Верно, теперь я вспомнила. Тобиас увидел кого-то в своей квартире, и после того, как это случилось снова с бедной Лолой, защитные двери были отрегулированы так, чтобы закрывались без необходимости их подталкивать, — Кристина остановилась у входа на склад, внизу лестницы напротив упомянутых дверей. — Я смогу открыть их, сама толкнув сегодня, — фыркнула она. — Ты иди вперед, если хочешь. Здесь я буду вне досягаемости дождя.
— Нет, я подожду. Хочу убедиться, что вы подниметесь по лестнице, — Карли улыбнулась, будто пошутила.
Кристина пару раз глубоко вздохнула и подтянулась вверх, и зашла в двери.
— Теперь, когда я думаю об этом, — сказала она, когда они пересекали фойе, — была еще одна женщина пару лет назад, которая развела много шума насчет безопасности. Как же ее звали?
— О чем был шум?
— Что-то о ее бывшем муже. О, да, Мэгги, как-то так, восточная стена, как мне кажется. Она сказала, что ее бывший попал однажды ночью к ней в квартиру и, ну, я не знаю. Он напугал ее, это уж точно. Вероятно, поэтому она ушла от него. Девушка не задержалась после этого тут надолго. Потеряла приличное количество денег на аренде, которую заплатила авансом, как я слышала.
Карли нажала кнопку пятого этажа в лифте.
— Тебе не нужно ехать со мной, Карли. Дальше со мной будет все в порядке.
— Вы уверены? Я не против.
— Холод, дождь и немного приятной беседы, и я чувствую, что лучше соображаю, — Кристина вздрогнула. — Все еще сгораю от стыда, конечно же.
— Нет необходимости, — Карли вышла на своем этаже. — Дайте мне знать, если вам нужна помощь с покупками, пока Бернард отсутствует.
— Спасибо тебе, Карли. Я уверена, что буду в порядке.
«Личный помощник с покупками», подумала Карли, когда двери закрывались. Здесь на складе было достаточно жильцов, чтобы у нее была работа.
Она заперла двери, надела цепочку и прошла по квартире, думая о других проникновениях. Версия Кристины не укладывалась в восьми или девяти проникновений за шесть лет, которые упоминала Энн Лонг. Может Энн назвала случайные цифры, возможно, были и другие случаи, о которых Кристина не знала.
Может, они и не имели никакого отношения к «злоумышленнику» Карли.
Единственной пользой стало то, что Кристина напомнила Карли, что может случиться, если она хорошо не выспится. Она приготовила чашку ромашкового чая, которую выпила. И еще одну после ужина, затем села на пол для растяжки и глубоко подышала, прежде чем идти в постель. Она оставила свет приглушенным, пока раздевалась и чистила зубы, скользнула под одеяло и приказала своему подсознанию расслабиться.
* * *
Карли пошатываясь двинулась вперед, а затем вниз. Лестница тряслась. Она врезалась в стену, ударилась о перила, пропустила ступеньку. Она пыталась зацепиться, пока падала, замедлить падение, поскользнулась и кувырком полетела вниз, пока пол не врезался ей в спину, как удар бейсбольной биты.
Какое-то время она лежала, с одной ногой в воздухе, лодыжка застряла между двумя ступеньками.
«Брук», подумала она, у нее ушло полсекунды, чтобы подготовиться к боли, прежде чем она выдернула ногу и отползла при помощи рук и коленей. Она находилась около угла около входа в коридор, когда вспомнила.
Сонный паралич, Карли.
Прижав колени к груди, ощущая горячий пот в волосах, она дотронулась до своей щеки, уха, горла. Что это?
Она потянулась к переключателям над ее головой, сощурившись, когда коридор и гостиная наполнились светом, бегло оглядывая стены, лестницу, лофт. Она была одна. Как и всегда. Напуганная и плачущая, сама делающая это с собой. Какое еще доказательство ей нужно?
Рывком вставая на ноги, она, качаясь влево и вправо, двинулась вниз по холлу к входной двери, оседая на пол снова. То же самое место, в котором она оказывалась каждый раз, находя комфорт в тесном, знакомом углу.
Звуки в коридоре остановили ее рыдания. Шаги. Приближающиеся, отступающие, возвращающиеся назад. Затем постукивание в дверь.
— Карли? Это Нейт, — его голос был не громче бормотания. — Я услышал шум в твоей квартире.
Она вытерла слезы тыльной стороной ладони и не ответила.
— Я знаю, что ты по другую сторону двери, Карли.
Она не хотела разговаривать с ним. Не хотела утешения. Она желала, чтобы ночь закончилась, и начался день, очутиться снаружи, идти и оставить все это позади.
— Позволь мне помочь, Карли.
Она вспомнила его слова в ту ночь, когда он купил индийскую еду на вынос, еще до того, как она попыталась поцеловать его. Я не хочу сидеть там, ничего не делая, если есть что-то, чем я могу помочь. Нет ничего, что он мог бы сделать, чтобы помочь. Все дело было в ее голове, и она не хотела, чтобы он знал, что с ней не так.
— Я в порядке.
Дрожь в ее голосе, превратила их в ложь.
В следующий раз, когда он заговорил, его голос звучал так, будто дверь была единственным, что разделяло их лица.
— Я подумал, ты упала. Более одного раза. Ты не пострадала?
Травмирована, нет. Боль, повсюду. Она вытянула руки и увидела полукружья от ногтей на своих ладонях.
— Нет.
— Ты одна?
Считает ли он, что злоумышленник или парень на ночь отбился от рук?
— Да.
— Я рядом, Карли.
Она почти могла почувствовать его. И она хотела, чтобы он ушел, а она могла переждать ночь в своем углу в коридоре. Одна, так как делала это годами.
— Тебе не обязательно быть. Сейчас середина ночи. Иди домой, Нейт.
— Никаких вопросов. Как я и сказал.
Он сказал ей, что неважно, что она натворила. Но это имело значение для нее – он хотел помочь кому-то в беде, а она просто боялась темноты. Он был храбрым, а она сломленной.
— Отправляйся домой, Нейт. Пожалуйста.
— Я не хочу сидеть там, когда ты здесь в таком состоянии.
Его беспокойство зажгло в ней искру. Она выпалила в ответ слова, довольная тем, что ощущает что-то помимо горя.
— Это не твое чертово дело.
— Карли…
— Уходи и оставь меня, черт возьми, одну!