Карли не думала, что уснет, и не была уверена, что хочет, но где-то после трех, свернувшись в одеяло Нейта на диване, ее веки закрылись.
Все же, это была не совсем дрема, больше напоминало глубокое физическое молчание ее разума, продолжающего работать. Она все еще размышляла о времени и труде, необходимом, чтобы создать тайник, который выглядел бы как кусок древесины. С отделениями для хранения информации, которые не оставят никаких электронных следов. Повторяя процесс снова и снова. Забираясь внутрь и наружу со стен склада, потворствуя своему хобби долгое время.
Затем, переключаясь между мыслями и снами, Карли увидела свет фонаря, прыгающего по стенам и фотографии Элизабет, себя, обнаженной, улыбающейся, когда сверкнула камера.
В ее голове вновь пронеслись разговоры с полицией, в которых она передавала им груды карточек, объясняла, как она нашла их на потолке. В некоторых вариациях, Дин Квентин или Энн Лонг просматривали изображения с Карли, распростертой на кровати; в других, они говорили ей, что она повредила доказательство и уничтожила отпечатки пальцев. Каждый раз, она хотела выхватить их обратно, униженная, испытывающая стыд, сомнения.
Брук продолжала пробираться в мысли Карли, стояла на верху ее лестницы, но всегда падала Карли.
Кристина была там тоже, пыталась покинуть супермаркет с пакетом овсяных хлопьев, рассказывала о кошмарах и сумятице в голове.
И Талия с ее мелкими темными кудрями и линялыми джинсами, укладывающая свою виолончель в трехдверный хэтчбек и въезжающая в дерево.
* * *
К семи утра Карли добралась до порта, ее энергия искрилась бушующим, целенаправленным побуждением. Ее растянутая лодыжка болела, но ее это не волновало. Она была на ярком солнечном свете, наполняла легкие свежим воздухом, разминая боли в мышцах и суставах после ползания в том темном, полном теней месте.
Она не пойдет в полицию с теми доказательствами, что нашла. Она не станет сидеть с Дином Квентином или Энн Лонг, или другим чертовым копом, и смотреть, как они просматривают эти унизительные фотографии или объяснять, как она их нашла. Она не знала пока, что собирается делать, но этого не случится. Она чувствовала это своим первым принятым решением. Оно было крепким и непоколебимым. Возможно, это была единственная вещь, которой девушка была сегодня довольна.
Волны ударялись о волнорез, но у нее было терпение, чтобы понаблюдать за ними. Внутри нее что-то бурлило – решение или может быть, просто жестокий, рвущий горло крик. Что бы это ни было, оно нуждалось в пространстве и энергии, и она устремилась вперед, возобновляя шаг.
Карли хотела поговорить с врачом. Она хотела знать, за сколько можно продать ее квартиру. Она не станет возвращаться на потолок. Еще больше решений. Шаги по направлению к умозаключению.
― Не пользуешься нашей мебелью сегодня? ― спросил Рубен, принося ее завтрак.
Карли стояла под обогревателем, ее взгляд не смещался с контейнерного судна, плывущего в открытое море. Она заказывала яйца, тост и крепкий кофе – что-то чтобы подпитать ее, как бы не повернулся день.
― Я не могу позволить себе такого умиротворения, ― поведала она ему.
― Много забот?
― Много мыслей в голове.
― Тогда лучше с ними разобраться.
― Да. Это нужно сделать сегодня.
Потому что все закончится сегодня. Она приехала сюда не для того, чтобы смотреть, как причиняют боль ее друзьям и убивают их, чтобы ей задавали вопросы и сомневаться, ожидать ли следующего ужасного события. Она не будет жить так снова. Единственно решение сейчас – как это закончить.
На складе Карли вышла из лифта на третьем этаже и постучала в дверь Брук.
― Я хотела сказать спасибо за прошлую ночь, ― сказала ей Карли.
― Я была рада. Как поспала?
― Всю ночь. А ты? Как ты спала?
― Я? Прекрасно.
― Ладно. Хорошо.
Карли теребила манжеты своей кофты, желая предупредить ее.
― Хочешь войти? ― спросила Брук.
Тем не менее, дело было не только в Брук. В Элизабет, может в Талии тоже.
― Нет.
Карли должна быть уверенной, прежде чем вскроет эту рану.
― Нет, мне надо идти.
― Хорошо, ― Брук кивнула, слегка нахмурившись. ― Что происходит?
― Ничего. Занятие.
― Ох. Ты кажешься такой…
― Какой?
― Как будто ты на миссии. Я подумала, что у тебя может быть презентация или собеседование или... ― она пожала плечами. ― Я хочу пожелать тебе удачи.
― Нам стоит пожелать удачи друг другу. Черт знает зачем. Мы заслуживаем ее, верно?
― Да, почему бы и нет. Удачи нам.
Карли притянула ее в объятия, почувствовала удивление Брук от крепости ее хватки, увидела вопрос, застывший в ее глазах, когда Карли помахала и ушла.
Направившись в коридор, она выбрала третью дверь от угла. Женщину с коллекцией обуви. Карли сидела над ее гардеробной и заглянула в ее жизнь. Мужчина в черном мог сделать больше, чем это. Карли могла постучать, объяснить, что есть некто, проникающий в ее лофт, накачивающий ее наркотиками и делающий фотографии, но она должна узнать больше, прежде чем обрушит на женщину такие шокирующие новости.
Карли отсчитала четыре двери вдоль ряда Кристины, а затем постучала.
― Я гадала, как у тебя дела.
Кристина была в тапочках, в ее руке была чашка чая, когда она открыла дверь.
― Я подумала, что приду и покажу.
Карли станцевала небольшую жигу, доказывая, что ее лодыжка восстанавливается, разводя руками, будто это был магический фокус.
― Ты хочешь танцевать здесь за кофе?
Она хотела заколотить все вентиляционные отверстия Кристины.
― Хотела бы, но мне пора на занятие. Просто я потеряла книгу. Я думаю, что оставила ее в вашей библиотеке на днях. Вы не будете возражать, если я проверю?
― Конечно же, нет. Входи.
Кристина пошла вперед по коридору.
― Я только что отмеряла ложкой смесь для маффинов в кастрюлю. Ты не возражаешь, если я продолжу?
Это спасло Карли от объяснения того, что она хочет сделать.
― Только, если вы обещаете оставить один для меня.
Она не знала, расположен ли доступ к вентиляционной шахте в каждом лофте или просто равномерно размещен на потолках, но это на самом деле и не имело значения. Она пропустила библиотеку и нашла спальню Кристины, почувствовала укор вины из-за того, что зашла без разрешения. Напомнила себе, открывая гардеробную, что это не она пробирается через вентиляцию. Она посветила наверх и обнаружила прямоугольное отверстие на потолке. Ублюдок.
― Не тут. Я, должно быть, оставила ее где-то еще, ― сказала Карли, когда Кристина ставила маффины в духовку. ― Какого вкуса маффин я получу?
― Лимон и кокос.
― Объеденье. И я тут подумала, ― сказала Карли, когда Кристина проводила ее до двери. ― Нам стоит заняться чем-то вместе в следующий раз, когда Бернарда не будет. Посмотреть фильм, может быть.
― Это очень мило, но тебе необязательно делать это. У тебя есть собственные молодые друзья, с которыми можно выбраться.
― Никакого возрастного лимита, чтобы быть друзьями, Кристина. После мы можем перекусить и обсудить его. Брук, может, захочет присоединиться к нам. Это может стать нашим собственным киноклубом.
― Ну, ― ее лицо озарилось девчачьей улыбкой, ― да, это может быть приятно. Я немного не в себе, когда Бернарда нет.
Это была не ее ошибка.
― Супер, отлично. Когда он будет отсутствовать в следующий раз?
― В среду на этой неделе.
― Я не забуду, ― Карли уже переступила порог, но шагнула назад и обняла Кристину тоже. ― Спасибо за ночлег прошлой ночью. И книги. Берегите себя.
Она повернулась и ушла, прежде чем Кристина могла спросить, в чем дело, не доверяя себе. Не уверенная, не ляпнет ли «извини» или «прощай». Может и то, и другое.
Вернувшись в квартиру Нейта, она приняла душ, переоделась и снова ушла. У нее было занятие в девять тридцать – она пропустила два дня, но шла туда не поэтому. Карли нуждалась в некой дистанции между ней и тем, что она знала, подумать о чем-то другом некоторое время, дать своим мозгам возможность повариться в собственном соку, без склада, потолка и доказательств, везде, куда она смотрела.
И она нуждалась в том, чтобы напомнить себе, что у нее было здесь – чего она достигла и куда это все приведет.
* * *
― Спасибо господу, ты вернулась, ― произнесла Дакота, когда Карли скользнула на стул рядом с ней. ― Это эссе нужно сдать к концу недели, а я думаю, что написала тысячу слов полнейшего бреда. Я подумала, что ты скажешь мне, так ли это.
― Потому что я грубая и снисходительная?
― Потому что я куплю тебе ланч, если ты прочитаешь это и скажешь мне, что думаешь.
Не сегодня, она не может сделать это сегодня. Она не знает, сможет ли и послезавтра.
― Конечно.
Карли слушала, не прислушиваясь, рисовала прямоугольники на странице, покрывала их решеткой из мелких квадратиков. На перемене Карли сидела на лавочке на солнце с закрытыми глазами, с лицом, повернутым к свету, впитывала его, как будто голодала по витамину D.
― Счастливые мысли? ― спросила Дакота, прибывая с капучино.
― Не уверена, что счастливые мысли – все, что мне нужно.
― А что тебе нужно?
Решение, подумала она, но сказала:
― Не уверена. Все же, я следую твоему совету.
Дакота состроила гримасу.
― Должна ли я извиниться?
Карли улыбнулась.
― После того как я уехала от тебя, решила сделать то, что совершила бы старая я. Как ты и сказала, ― она обозначила кавычки в воздухе. ― «Будь такой».
― Что ты сделала?
Спустилась по вентиляционной шахте.
― Кое-что абсолютно невероятное. И это было чудесно. Освобождающе. Бодряще. Спасибо за это.
― В любое время.
― Это просто…
― Ах-ох.
― Это открыло дверь, которую я не ожидала найти, и теперь не знаю, что делать.
Дакота пожевала губу, может, желая знать выдающиеся подробности, но поняла, что Карли не будет их рассказывать.
― Что ты хочешь сделать?
Это был не легкий вопрос. Все же Карли опустила взгляд.
― Хочу забыть то, что я нашла. Я хороша в этом, делала это годами. Но это старая я говорит сейчас. Просто подбрасывает сомнение в кучу и все усложняет.
― Что старая ты говорит?
― Чтобы я открыла дверь, так что это моя работа закрыть ее.
― А ты что думаешь?
― То, что это сложнее, чем я думала «быть такой».
Храброй, решительной, счастливой.
― Ну, я предположу. Если бы это было легко, ты стала бы «будь такой» раньше.
Карли подняла глаза, посмотрела на лицо Дакоты. Она была молодой, честной и откровенной. Она напоминала Карли себя, до той ночи в ущелье. Может поэтому Карли продолжала спрашивать совета у двадцатилетней девушки с пирсингом в брови и синими волосами. Карли была храброй. Решительной и счастливой в ее возрасте, и она пыталась стереть эту личность. Она думала, это было то, что отправило ее друзей на смерть, но теперь, смотря на Дакоту, Карли видела снова лицо Дебс, то, которое вспомнила вчера, когда висела на веревке. Храбрая, решительная, счастливая. Их четверка была этим. Это не то, что убило их, это то, что сделало их друзьями. А Карли была слишком напуганной или слишком стыдилась быть этим без них.
― Спасибо, ― поблагодарила она. ― Я чертовски уверена, что не нужна тебе, чтобы прочитать твое задание. Если это дерьмо собачье, я буду очень удивлена.
Карли нарисовала еще больше прямоугольников и решеток на следующем занятии, прислушивалась к активности в своей голове вместо учителя. Кто бы ни пробирался на потолок, его надо остановить. Полиция может сделать это, но они не верили ей. Обращение в участок с тем, что она обнаружила прошлой ночью, этого не изменит. Фотографии с ней, распростертой на кровати, не сделают историю более правдоподобной, не после ее последнего разговора с Дином Квентином, и она не хочет, чтобы их добавили в ее полицейский файл. Так что… ей нужны доказательства. Лучшие, более убедительные доказательства.
Ей нужно вернуться на потолок.