- Трудно потому, что ты сам уголовник! - рявкнул неожиданно Субханвердизаде.- А раз ты уголовник, как тебе можно поручить расследование уголовных дел?! Место уголовника - за решеткой! Понял?.. Тебя следует препроводить в КПЗ к Абишу. Вы, я вижу, два сапога - пара... Он - твой дружок!..
- Так ведь я сам лично его того... арестовывал...- пробормотал Алияр.
- Ты его арестовывал!.. Лично!.. Ерунда!.. Это я приказал тебе арестовать Абиша и заключить под стражу. Я вам сказал: вот он - преступник, взломщик сейфа, берите его!.. А ты, Алияр, мне сдается, не прочь присвоить чужие лавры, приписать это дело на свой счет, а?.. Ну, хитрец!.. Ловкач!.. Проходимец! Наверное, ты уже и в центр успел написать, мол, смотрите, какой я герой, выявил преступника?.. О повышении мечтаешь?! Сознавайся, писал в Баку или нет?
- Нет, не писал.
- Не верю!
- Честное слово, не писал, товарищ Гашем...
- Почему?
- Так ведь дело еще не закончено... Изменились обстоятельства, как вы знаете: Абиш тронулся умом... Не знаю, как быть, что делать?.. Действительно, налицо попытка взломать
сей'ф, но мы не знаем, с какой целью намеревался Абиш сделать это. Я как раз хотел посоветоваться с вами по этому вопросу, товарищ Ташём... Что вы думаете?
- Об этом у нас еще будет разговор впереди! - важно ответил Субханвердизаде.- Ты мне сейчас вот что скажи... Где находится дело, которое ты завел на ту девушку?
Алийр сделал удивленные глаза:
- На какую девушку?
- Чего прикидываешься непонятливым? Я говорю про Сачлы... Или забыл?
Алияр поспешно закивал головой:
- Нет, нет, помню.. Протокол мы тогда составили, обыск произвели... Тайный, конечно... Нам помогла Гюлейша... Была обнаружена порванная кофточка...
Субханвердизаде хлопнул ладонью по столу, закричал:
- Протокол!.. Обыск! Ты мне скажи бумажная твоя душа, зачем вы завели на Рухсару Алиеву дело?.. Какое ты имел право?..
- Так ведь на это было ваше указание, товарищ Гашем...
- Врешь! - оборвал Субханвердизаде.- Ничего я тебе не говорил! О каком таком моем указании ты болтаешь?
- Мне тогда товарищ Дагбашев сказал, что это ваше указание.
- Наврал тебе Дагбашев! Оба вы - жулики!.. Однако у тебя-то есть своя голова на плечах?! Отвечай мне, на каком основании ты завел дело на эту девушку?
- Но ведь она путалась с Абишем... Так показали свидетели... Абиш и порвал ей кофточку... Словом, эти два дела связаны... Мы располагаем такими данными...
- Ерунда! Глупости болтаешь!... Мне кажется, ты, развратник, заришься на эту бедную девушку... Слышал я про твои делишки!.. Все знают, что ты бабник!.. Мы бьемся, проводим среди женщин разъяснительную работу, уговариваем их снять чадру, а что в результате?.. Стоит только девушке сбросить с себя чадру, как вы стаей коршунов налетаете на нее... Может ли одна бедняжка выдержать натиск сотни таких лоботрясов, как ты?! Совести у вас нет!.. Разве так можно? Это же безобразие!.. Мы стараемся, готовим для родины молодые женские кадры, а вы позорите честных людей, черните невинных девушек, словом, перечеркиваете всю нашу работу! До каких пор это будет продолжаться? Есть у вас совесть или нет?!
Алияр не знал, что ответить. Он переминался с ноги на ногу и в страхе таращил на Субханвердизаде глаза.
- Так ведь я действовал по распоряжению свыше... - снова начал было он.
- Может, ты считаешь меня своим сообщником?! - возмущенно воскликнул Субханвердизаде. - Меня, председателя райисполкома?!
- Никак нет, товарищ Субханвердизаде... Никак нет... - бормотал Алияр. Но и вы поймите меня...
- Может, ты делишься со мной взятками, которые получаешь от своих жертв?! Ну, отвечай - делишься, делился когда-нибудь?
Холодный пот прошиб Алияра. Он готов был провалиться сквозь землю.
- Что вы!.. Что вы!.. Не было такого... Да и разве я сам позволю?.. При чем здесь взятки?
- Молчи, не оправдывайся!.. Мне ли не знать тебя, жулик?! Ну, довольно болтать!.. Ступай, принеси мне дело этой самой Сачлы!
- Товарищ Субханвердизаде, я не имею права выносить из прокуратуры дела!.. Ведь я за них головой отвечаю!.. Пожалейте меня! - взмолился Алияр.- Честное слово, не имею права!..
- А какое у тебя было право порочить чистую, как весенний цветок, дочь нашего народа?.. Как ты посмел бросить на нее тень?! Иди, иди, немедленно принеси мне ее дело, иначе я сотру тебя в порошок... Ступай! - Видя, что Алияр не двигается с места, Субханвердизаде протянул руку к массивному мраморному пресс-папье, лежавшему на груде бумаг на столе.- Ну, ты пойдешь, преступник?!
Алияр бросился к двери.
Дойдя до прокуратуры, он хотел было позвонить домой Дагбашеву, но потом раздумал, решил: "Эх, будь что будет!" Достал из шкафа папку с делом, заведенным на Рухсару Алиеву, и поплелся назад в райисполком.
Заполучив папку, Гашем Субханвердизаде объявил:
- Дело останется у меня! Ступай!
Алияр робко спросил:
- Товарищ Гашем, а когда можно будет забрать у вас дело назад?
- Никогда!.. Эту папку надо сжечь, предать огню!.. Ясно тебе?
- Не губите меня, товарищ Субханвердизаде! - взмолился Алияр, едва сдерживая слезы. - Если дело пропадет, меня отдадут под суд! Ведь дело зарегистрировано, оно числится у нас под номером...
- Ты стоишь этого, жулик! - Субханвердизаде начал листать дело Рухсары, пробежал глазами некоторые страницы. - Боже, какой кошмар!.. Какой вздор!.. И тебе не стыдно было писать такое?! Тьфу!..
Он подошел к стенной кафельной печи, открыл железную дверцу. Достал из кармана спички, поджег страницы дела и, когда вся папка занялась, сунул ее в печь.
Через несколько минут дело Рухсары превратилось в кучку пепла.
ГЛАВА ШЕСТНАДЦАТАЯ
В недавно созданном (можно сказать - новорожденном) колхозе деревни Эзгилли приступили к осеннему севу. На плечи Тарыверди, который был избран председателем колхоза, лег немалый груз новых, непривычных забот. К чести Тарыверди следует сказать, что он с большим рвением взялся за дело. Теперь у него не было покоя ни днем ни ночью.
На носу была зима. Сюда, на высокогорье, она приходила очень рано. Нередко снег выпадал уже в сентябре.
Осень этого года выдалась теплая. Но в горах, на высоте, все переменчиво. К примеру, сегодня небо безоблачное, солнце ласково пригревает, а ночью вдруг задует свирепый ветер, нагонит со стороны Зангезурских гор стада низких косматых туч. Начнется снегопад. Вот и зима пришла.
Сейчас Тарыверди думал только об одном: успеть бы посеять озимые до непогоды. Успеют- можно надеяться на хороший урожай. будущим летом, окрепнет молодой колхоз, крестьяне уверуют в преимущество артельного труда, впредь будут лучше трудиться, расцветет колхоз, эзгиллийцы заживут в достатке, а ему, колхозному вожаку,- слава и почет.