Я вспомнила о маленькой синей бусине в ящике стола. Мне внезапно захотелось подержать ее в руках. У нее была своя цель. У человека с таким интерьером, несомненно, есть планы на эту бусину. Мерси вырвала меня из забытья, указав пальчиком на мои туфли:
— Селебро!
— Да, они серебристого цвета, — согласилась я, присев на пол, чтобы заглянуть ей в глаза. — Что за умненькая девочка!
— Селебро! — повторила Мерси.
— Проходи на кухню! — послышался голос Плохой Мамочки, когда она показалась в широком арочном дверном проеме.
Я бросила быстрый взгляд на камин из белого камня и последовала за ней. За мной семенила Мерси.
— У тебя тут такой чудесный свет! — восторженно заметила я.
— Да, разве не здорово? Поэтому мы и выбрали этот дом. Дариус всегда говорит, что раз уж живешь в Сиэтле, стоит найти дом с самым лучшим светом, или впадешь в депрессию.
— Ты впадаешь? — быстро спрашиваю я. Абсолютно бестактный вопрос, особенно если задать его человеку, которого ты впервые увидел какой-то час назад, но он вырвался прежде чем я успела себя одернуть.
Плохая Мамочка на секунду перестала резать торт. Кухня была также прекрасна, как и гостиная — сочетание стального и белого с некоторыми вкраплениями изумрудно-зеленого.
— Думаю, иногда, — призналась она. — Когда я одна, мне становится одиноко.
Меня поразила ее честность, и еще более поразило, насколько я с ней согласна.
— Где работает твой муж? Извини, если задаю слишком много вопросов. Такой уж у меня характер.
Она отмахнулась.
— Ничего страшного! Мы задаем вопросы, когда хотим узнать кого-то получше.
Она подвинула тарелку с куском торта, того самого, который, по ее словам, не удался, и ушла варить кофе. Мне было слышно, как Мерси играла в другой комнате, периодически вскрикивая.
— Он психотерапевт. У него частная практика в Балларде.
— Вау! Весьма пафосное местечко.
— А ты чем по жизни занимаешься, Фиг? — спросила она. Мне было непривычно слышать свое имя. Большинство людей не утруждаются обращаться по имени.
— Я создаю сайты. Фриланс.
— Здорово! — сказала она, поставив чашку с кофе передо мной и возвращаясь на кухню за сливками. — Ты выросла в Вашингтоне?
— В маленьком городке в Висконсине. Сюда переехала с мужем после свадьбы.
— А ты до сих пор…
— Долгая история, — отмахнулась я. — Сложная. Брак — тяжелая работа.
— Ты в порядке? — озабоченно спросила Джолин.
Раньше никто не задавал мне этого вопроса. Но как на него ответить?
— Стараюсь, — призналась я.
Я была уверена, что она будет копать дальше, но Джолин просто придвинула сахар и сливки к моей чашке.
Торт был вкусный. Очень вкусный. Тогда-то я и поняла, какая она лгунья. Нельзя испечь такой потрясающий торт и не понимать этого.
Мерси забежала на кухню и потянула Плохую Мамочку за кофту.
— Ты устала? Хочешь торт? — спросила она.
— Торт! — заявила Мерси. И добавила, — Пожалуйста!
Плохая Мамочка похвалила ее за «пожалуйста» и отрезала большой кусок.
Когда моя чашка кофе была почти пуста и сладкий вкус торта все еще стоял во рту, Дариус Эйвери вернулся с работы домой. Я услышала стук и громкий писк Мерси, когда она прыгнула на него. Минутой позже он вошел на кухню, с дипломатом в руке, а Мерси крепко держала его ногу. Вблизи он выглядел еще лучше. Плохая Мамочка была явно взволнована его приходом, к щекам прилил цвет, а глаза, смею сказать, сияли! Я наблюдала за ними, вспоминая, когда впервые увидела его. Он выглядел счастливым. Сейчас все выглядели счастливыми, и вдруг я почувствовала себя вторгающейся в их личную жизнь. Я немного подвинула свой стул, и она, наконец, вспомнила о моем существовании.
— Дариус, это Фиг, наша новая соседка, — сказала она, накручивая на палец волосы. — Она переехала в старый дом Лэрронов. Я решила пригласить ее на кофе с моим неудачным тортом.
Дариус поставил свой дипломат на пол. Мерси повернулась и посмотрела на меня, будто никогда раньше не видела. Я скорчила рожицу, и она рассмеялась. Казалось, еще чуть-чуть и мое сердце лопнет.
— Здравствуй, Фиг. Добро пожаловать в район! — произнес он и пожал мою руку. Я заметила, что у него была особенно кривая улыбка, которая могла быть заразительной, если долго на нее смотреть. Я быстро отвернулась и почувствовала, что краснею.
— Привет! — я встала. Крошки от торта посыпались с моих коленок на пол. Стыд какой. Я уже было наклонилась, чтобы их подобрать, но Дариус остановил меня.
— Не волнуйся, у нас для этого есть Румба.
— Что-что?
Он указал на маленький прибор в углу.
— Маленький робот-пылесос.
— А-а-а.
— Тебе понравился ужасный торт моей жены? — спросил он, закатывая глаза.
Я была права насчет седины у него на висках. Сейчас я хорошо это видела, небольшие серые проседи в черных волосах. Он был не так уж высок ростом, примерно шесть футов (прим. пер. — 182 см), с широкими плечами, от которых все женщины сходят с ума. Интересно, сколько у него клиенток, и как им удается сконцентрироваться под его взглядом.
— Думаю, это был лучший торт в моей жизни! — призналась я. — По мне заметно, как я люблю торты.
Я показала на лишний вес на талии. Плохая Мамочка покраснела и отвернулась, чтобы спрятать лицо.
— Моя жена знает меру во всем, — произнес он, взглянув на нее с любовью. — За что бы она ни взялась, у нее выходит лучше, чем убольшинства.
Она взглянула на него через плечо, ставя чашки в раковину, и мне внезапно стало тошно. Смотрел ли кто-нибудь так на меня? Нет, не думаю. Джордж смотрел телевизор большую часть нашего брака. Во мне зрела зависть.