— Фиг, обязательно приходи на наш девичник! — сказала Плохая Мамочка, вытирая руки о кухонное полотенце. Она обошла вокруг стола, чтобы встать рядом со мной. — Там будут мои подружки, мы обычно встречаемся каждый вечер пятницы. Ты сможешь с кем-нибудь познакомиться, и просто развеешься.
Дариус согласно качал головой, даже когда Мерси пыталась засунуть свои маленькие пальчики ему в нос.
— Было бы здорово! Во сколько?
— Мы встречаемся здесь в шесть вечера, — она взглянула на Дариуса. — Шесть.
Он виновато кивнул.
— Иногда я засиживаюсь допоздна в офисе, — объяснил он. — Джолин очень расстраивается, если я опаздываю на девичник в шесть вечера.
Джолин швырнула в него полотенце. Дариус поймал его с улыбкой. А когда он ей подмигнул, меня начало мутить.
Да-да, меня тошнило все сильнее и сильнее. Я направилась к двери, а чета Эйвери последовала за мной.
— Спокойной ночи, Фиг. Увидимся в пятницу.
Они махали мне до тех пор, пока я не подошла к двери своего дома. Черт подери, идеальная семейка! Я решила, что сегодня съем два печенья.
Глава 8. В пятницу вечером
Я видела, как они подъезжали к дому. Сегодня приехали шесть куриц. Плохая Мамочка сообщила, что гостей всегда разное количество. Трое из них были худышками, а остальные трое — совсем тощие. Я остановилась на цветастой блузке — единственный мой предмет одежды «на выход», не считая рождественского свитера. Но не могу же я напялить свитер в елочку в июле, правда? В самый последний момент я сменила блузку на легкий свитерок с голубыми снежинками. На девушках были узкие джинсы или обтягивающие платья, подчеркивающие их тощий зад. Единственным мало-мальским подобием джинс-скинни в моем гардеробе были тренировочные штаны, в которых я бегала за почтой Эйвери. Я достала их из стиральной машины, понюхала, прежде чем надеть. Я улыбалась, смотря на себя в зеркало в полный рост. Теперь мне нужно было зрительно увеличить рост. Я достала черные босоножки, которые купила в прошлом году и ни разу не надела. Я пробежалась расческой по волосам и подкрасила губы помадой. Не надо было мне увлекаться печеньем каждый день, но я пообещала разобраться с этим позже. Да пошли они к черту! Я красива, потому что такая, какая есть. Джордж годами меня принижал, и я не позволю этим курицам делать то же самое. Я стремительно выскочила из дома, едва вспомнив запереть дверь.
Я не успела постучать, как дверь Эйвери распахнулась. В дверях стояла Плохая Мамочка, с коктейлем в руке — видимо, это он сделал ее щеки розовыми, а в глаза добавил блеска.
— Привет, Фиг! — она блуждала взглядом по моему наряду, и, видимо, одобрив его, добавила, — Готова кутить?
Она отошла в сторону, давая мне пройти, и меня внезапно охватил приступ беспокойства. Не то, чтобы я была в восторге от присутствующих… Зачем же я сюда пришла? «Ну уж нет!» — сказала я себе. Меня в этом всегда убеждал Джордж. Он ненавидел куда-то выбираться, и утверждал, что раз никто от нас не в восторге, то зачем пытаться быть общительными? «Сегодня только ты и я, Фигги», — любил приговаривать он.
— Еще как!
Мы зашли на кухню, где курочки уже расселись вокруг шейкера для мартини. Три вещи могут собрать женщин с голодными глазами в стаю — алкоголь, мужчины и сплетни. Сплетни сильнее всего, но только от трех компонентов, поданных вместе, чешутся руки. Я представила женщин из Каменного века, скачущих обнаженными вокруг костра. Один из мужей был первооткрывателем огня, а другие завидуют. Боже мой. Сегодня я стану частью вековой традиции! Это поистине будоражит мое воображение.
— Девочки, это Фиг, моя новая соседка! — представила меня Плохая Мамочка. Все курицы подняли глаза в одно и то же время. Некоторые из них быстрее смогли скрыть выражение своих лиц. Блондинка в розовом топе без бретелек и туфлях из змеиной кожи первая обняла меня, приговаривая с напускным энтузиазмом, — Добро пожаловать в наш клуб, Фиг! Фиг — это твое настоящее имя? Мне всегда хотелось иметь какое-то необычное имя, но Мишель — это все, что мне досталось. Это отнюдь не редкое имя, и все зовут меня Шель. Зови меня как больше нравится. Это тренировочные штаны? Вау, да ты целеустремленная! Я не занималась спортом с тех пор как родился мой младший, а ему уже четыре!
Моя голова все еще кружилась от потока слов, а Плохая Мамочка продолжила знакомить меня с остальными.
Йоланда — физиотерапевт с широченной улыбкой и большими сиськами.
Кейси — не зная меня и пары минут, гордо заявила, что она домохозяйка, и спросила, есть ли у меня дети.
— Нет, — ответила я.
— Моим три месяца и шесть, и они просто чудесны! Лили — совершенный гений, а Томас — такой соня, если он не просит грудь, само собой. — Она засмеялась и поправила лифчик. Плохая Мамочка закатила глаза. Я спрятала улыбку. Наверняка ее муж был первооткрывателем огня.
Аманда, явный хипстер, носила очки в красной оправе и изучала меня, ни разу не улыбнувшись. Ее темные волосы были собраны в пучок на затылке, а ее наряд был совсем не таким вызывающим, как у остальных. Наверно, мне стоит держаться от нее подальше. Мне совсем не нравилось, как она смотрела на меня. Люди, настолько принимавшие себя всерьез, опасны. Она из тех, кто охраняет свою территорию. Небось возомнила себя лучшей подругой Плохой Мамочки.
Шарлотт и Натали — сестры. Они быстро оглядели меня, слабо помахали и вернулись к своему разговору, который, оказалось, был о муже одной из сестер.
— Натали поймала мужа на измене, — тихо объяснила Плохая Мамочка. — Наверно, это и будет темой нашего разговора в этот вечер.
Я не услышала осуждающего тона в ее голосе, скорее безразличный. Мне нравилось быть частью чего-то глубоко личного. Я одобрительно улыбнулась, разглядывая украшение на ее ключице. Серебряная цепочка с маленьким голубым камушком. Мои глаза почти вылезли из орбит. Она заметила, как я уставилась на цепочку.
— Это подарок от Дариуса. Я хотела заказать такой же камушек для его часов на нашу годовщину, но посылка, видимо, где-то затерялась.
Мой живот скрутило. Я подумала о маленькой бархатной коробочке в кухонном ящике. Мне захотелось еще раз до нее дотронуться и заглянуть внутрь, ведь сейчас мне стало понятно ее содержимое.
Я взглянула на Плохую Мамочку, внезапно чувствуя себя лучше, чем за весь вечер. На ней был черный комбинезон без бретелек и красные балетки. Я впервые заметила ее татуировки и нахмурилась. Какой пример она подает Мерси? Что люди могут выцарапывать словечки на ее коже?
Плохая Мамочка представила Гейл последней. Явно будучи самой дружелюбной из всех, она обняла меня, спросила, за кого я голосовала, тут же отшутилась и снова обняла. Не думаю, что это была шутка. Она отвела меня к предмету всеобщего обожания — шейкеру для мартини, и спросила, не хочу ли я выпить.
— Я закажу себе что-нибудь в ресторане. Не хочу вести машину, выпив.
— Нам пришлось отменить наш заказ столика, — нахмурилась Плохая Мамочка. — Дариус застрял в офисе, поэтому мы просто посидим здесь.
Я увидела тень разочарования в ее взгляде, но мгновение спустя она исчезла.
— Мы заказали суши! — объявила Гейл. — Ты же ешь суши, да?
Я согласно кивнула и улыбнулась. Суши я терпеть не могла.
В то время как Гейл готовила мне напиток, Плохая Мамочка привела на кухню Мерси, чтобы та пожелала нам спокойной ночи.
— Я могу уложить ее, а ты посиди тут, — вырвалось у меня. Я знала, что перехожу все границы, но уж сильно мне хотелось подержать Мерси.
— Я люблю читать три сказки на ночь, — сказала я Мерси. — Зуб даю, для тебя это слишком.
Она протянула ко мне руки и внутри у меня все затрепетало.
На лице Плохой Мамочки читалось сомнение.
— Тебе нужен отдых! — заверила я ее и ободряюще улыбнулась. — Я позову тебя, когда прочитаю все сказки, чтобы ты ее поцеловала на ночь.
Она расслабилась. Плохая Мамочка бросила взгляд на кухню, где девушки затеяли игру с выпивкой, потом неохотно отпустила Мерси, которая сразу же прибежала ко мне в объятия.
— Покажи мне, где твоя комната! — Мерси побежала впереди меня. Я последовала за ней до последней двери налево и остановилась в дверях, пока она бежала к книжному шкафу.
Изумительно! Вот слово, которым можно описать комнату Мерси.
— Мерси! Это самая очаровательная комната, которую я, когда-либо видела!
Я вошла, сразу же утопая в мягком ковре. Комната выглядела так, будто кто-то растопил цветные карандаши и окрасил ими стены. Четыре столбика кровати Мерси представляли собой гигантские леденцы. Все свободное пространство занимали мягкие игрушки. Мне не хватило времени как следует рассмотреть комнату, потому что Мерси тащила меня к кровати, сжимая три книги в руках. Я улыбнулась. Увидеть бы, как она выбирала книжки. Мы уютно расположились на кровати рядом друг с другом, я обняла Мерси и взяла в руки книжку «Прощай, вонючка». Значит, так все и могло бы быть?
Я начала украшать детскую, как только узнала о беременности, выбирала постельное белье с медвежатами, купила подвесные игрушк в виде планет, чтобы повесить их над кроваткой. Потеряв дочь, я все упаковала и отвезла в секонд-хэнд. Все мои мечты оказались набиты в коробку из-под вермишели.
Когда я дошла до половины «Баю-баюшки, луна», глаза Мерси стали закрываться. Мне так не хотелось, чтобы она засыпала, а хотелось так и остаться рядом с ней и прочитать все книжки на полках. Я прочитала ей все три книги, несмотря на то, что она уже сладко спала рядом. Я всегда сдерживала обещания. Я подоткнула ее одеяло, нежно поцеловала в щеку и тихонько вышла из комнаты