Штурм захлебнулся. Цвет войска погиб.
Потом внешние ворота восстанавливаются. Захаб расчищается изнутри.
А тот, кто узнал его тайну, никому о ней никогда не расскажет.
*
НА ОКРАИНЕ
На окраине заполярной Воркуты есть гора Пионерская.
Названа она так в честь здешних первопроходцев-заключенных.
Отбыв срок, в родные края они, как правило, не возвращаются. Кружат и кружат как волки возле мест, забравших их молодость и здоровье. Проживают заработанные на "зоне" деньги. Покупают масло и чай, лепят нехитрые твердые или жидкие "посылки" из детских пластмассовых игрушек и бросают их тем, кто остался за высоким ежовым забором. Довольно быстро деньги, полученные при выходе на свободу, проживаются, и начинается мучительный поиск новых "источников". Конец зачастую предрешен - снова "зона".
И жизнь выдувается меж пальцев, словно липкая шахтная пыль.
*
МОРСКАЯ ДУША
Яркое, но уже немного повыцветшее от скоротечного времени впечатление произвел на меня "праздник морской души" в Севастополе.
Море вскипало от безудержных взмахов весел новоявленных аргонавтов.
Восхищенные души зрителей, казалось, возносились косынками-чайками над морской далью, что сливалась с безоблачным небом. Тогда все мы чувствовали себя русалами-мореходами.
Крымский берег таял от звенящей жары и оплавлялся в песчаные камни и гальку. А каждая русалочка на прощанье и в память о сказочном безоблачном лете хотела иметь монисто из мелких колючих ракушек.
*
ЧУФУТ - КАЛЕ
В крымском пещерном городе Чуфут-Кале есть "железная дорога наоборот". В каменной толще в течение веков колесами пробиты две глубокие колеи. Сойти с рельсов здесь невозможно. Но теперь эта дорога ведет в Никуда.
Раньше здесь процветали огромные караимские храмы-кенассы.
Возникает стойкое ощущение, что это город людей-ласточек, который находится на берегу разливанного моря лаванды, переполняющего Крым и выплескивающегося вовне. На еще больший простор. У "фонтана слез" почему-то всегда сжимается сердце. Кровь как бы замедляет свой бег. И шестеренки Времени здесь скрипят особенно протяжно, задумчиво и печально.
Минул недолгий срок беседы и пути: песок, я вижу, новой пылью хлынул.
*
СУХУМ
Старинное название Абхазии означает "Страна снов".
Поэт назвал эти благословенные края "зеленой калиткой" из суеты больших городов - в тенистый парк особенного дружелюбия, гостеприимности и душевности.
Циклопическими шагами слоновых пальм Сухум подходит к морю и замирает на мгновение у самой кромки прибоя.
Горький ком подкатывает к горлу в обезьяннике, когда смотришь эту ежедневную бессмысленную круговерть. Словно бесконечные выборы на важную обезьянью должность - должность человека, живущего за пределами железных прутьев. На свободе.
И наши выборы очень все это напоминают. Только выбранный президент будет самым несвободным из всех нас, людей. Просто свою клетку стальную он будет обречен вседневно носить с собой - в своем сердце.
*
СОКРУШИТЕЛЬНАЯ ТИШИНА ПРИБОЯ
На спину бросилась волна как рысь, рванув назад за дрогнувшие плечи. Потом я ощутил на голой шее ожог от холода и колкости зубов. И побежала кровь за воротник.
Под свежим мокрым ветром рубаха прилипала к животу, вздуваясь на изодранной спине. Вот, горло сжав и навзничь опрокинув, к виску мне кто-то подтолкнул точеный морем, сверкающий чужим холодным блеском, как пуля веский, пепельный голыш.
Прибой притих, предчувствуя крушенье...
Все это было так давно когда-то со мной на Черном море. Как видишь, крушение корабль души может потерпеть и на мелководье, и даже на берегу.
А когда шторм застигает нежданно сразу двоих, то крушение может быть обоюдным: со-крушение. Совместное - и легче, и трудней.
Словно сокрушение важнейших основ внутри нас.
*
ТОНКИЕ СТРУНЫ
Человек с душой, обожженной бедой, научен многое прощать и лучше понимать других. Несчастье утончает его душу, снижает сердечный порог, делает самых толстокожих более восприимчивыми к чужому горю.
А ведь человек может замкнуться в своем несчастии и очерстветь. Тогда поди, достучись до него, проникни в его душу, искалеченную добрыми людьми. Недаром говорится: "Был бы калека, обидчики найдутся".
К сожалению, страшные эти слова не уходят из нашего быта, обретая все более зловещий, символический смысл. Поэтому самые тонкие "струнки" среди нас требуют вседневной защиты.
*
ВЕРШИНЫ - ШТРИХИ ЖИЗНИ
Попробую рассказать о двух незабываемых тянь-шаньских вершинах Возможно, найдется немало и других, но моей памяти дороги именно эти.
Если посмотреть на первую из них снизу, от подошвы, то наиболее сильное, безотчетное чувство - священный страх. Особенно при ярком солнце и чистом небе. Возникает острое ощущение того, что именно здесь, прямо над твоей головою беззащитное небо вспарывается кривым и нестерпимо сверкающим ятаганом ледника.
На вершине другой горы, называемой "Черные камни", покоятся две огромные каменные ладони, сложенные исполином в немой молитве перед небом. На ноздреватом глетчерном льду множество камней из "пулеметных гнезд". Гнезда эти можно распознать по белесым, глубоким чиркам на скалах. При спуске с этой вершины - переправа через ледопад. Захватывают воображение необыкновенные звуки и краски, феерия ледовых брызг-глыб, когда эта ледяная "река", словно кошка, прыгает в новое скальное ложе.
И часто камень угрожал обвалом под новой тяжестью моей ноги.
*
ДОМБАЙ