Глава 2
Айрин сидела за находящимся на открытом воздухе столиком кафе, глядя на бабочек, которые летали над живой изгородью, что отделяла кафе от остальной части улицы. Её кофе латте безнадёжно остывал в чашке. Аппетита не было, но на этот раз в этом не были виноваты модельного вида девушки, которые проходили мимо по улице. По правде говоря, Айрин их даже не замечала. Она думала о том, что только что обнаружила в дневнике Лорен Даффи.
На этот раз вечно юной поэтессе удалось удивить Айрин ещё больше, чем та могла бы сделать это своим оригинальным творчеством. «Лунная песня», на которую Айрин наткнулась прямо перед тем, как отправиться перекусить в кафе, оказалась, вопреки ожиданиям, вовсе не новым стихотворным произведением мисс Даффи. Это было что-то другое, нечто, с чем ей раньше не приходилось сталкиваться, и сейчас Айрин размышляла над тем, что теперь с этим делать.
Она почти видела перед собой склоненную над тетрадью голову Лорен Даффи, падающие на страницу локоны рыжеватых волос, которые та небрежно отбрасывала назад, когда выводила эти сроки. «Лунная песня, — писала Лорен, закусив нижнюю губу и нахмурив брови. — Это заклинание, которое помогает полностью переменить вашу жизнь и исполнить заветную мечту или желание (только одно!). Не действует без проведения ритуала». Далее Лорен в подробностях рассказала о ритуале, после чего перечитала написанное и закрыла тетрадь.
— Ещё что-нибудь?
Негромкий вопрос официанта вывел Айрин из задумчивости. «Что-то у меня совсем фантазия разыгралась», — с удивлением подумала она, осознав наконец-то, что находится вовсе не рядом с пишущей дневник Лорен Даффи, а в кафе, и время обеденного перерыва уже закончилось. Покачав головой, Айрин попросила счёт.
Как бы то ни было, а знаменитая поэтесса преподнесла миру ещё одну загадку. Что означал текст этого заклинания и подробное описание ритуала, который необходимо провести для того, чтобы
«Лунная песня» сработала? Какая-то игра? Айрин смутно припоминала, что, когда она училась в школе, среди девочек были распространены разнообразные суеверия о том, что надо сделать для исполнения своих нехитрых желаний — чтобы не вызывали на уроке или чтобы понравившийся мальчик подошёл и пригласил в кино. Разумеется, всё это глупости, но, будучи детьми, они верили в них и послушно переписывали все те странноватые тексты, которые должны были принести долгожданную удачу. Возможно, и «Лунная песня» из той же оперы.
Вот только Лорен Даффи уже не являлась ребёнком на тот момент, когда это писала. Она была молодой девушкой, которая во многом превосходила большинство других юных особ того времени. Превосходила своим общепризнанным талантом, способностью чётко подмечать детали, выражать мысли и чувства в словах. Лорен как будто одновременно жила в своём мире и в будущем. Она с лёгкостью складывала слова в такие предложения, которые просто запоминались и оживали в памяти, становясь зримыми, почти материальными. Лорен с детства получала хорошее образование, изучала несколько языков и, как уже успела заметить Айрин, читала очень много литературы, размышляя над прочитанными книгами и записывая свои выводы в дневники.
Так могла ли Лорен Даффи с её талантом, острым умом и хорошим образованием по-настоящему верить в то, что какие-то сумбурные слова, образующие заклинание, способны выполнить её желание? «Едва ли», — призналась себе Айрин. От глупенькой девушки, которая легко поддаётся влиянию, ещё можно ожидать такого, но никак не от той, у которой на всё есть собственное мнение. А у Лорен именно так и было. Несмотря на то, что некоторые её взгляды существенно отличались от общепринятых, она уверенно отстаивала их и не позволяла себя переубедить.
Тогда что же делает в дневнике Лорен Даффи эта суеверная история — проведите ритуал, прочитайте заклинание, и будет вам счастье? Ведь для чего-то она потратила своё время на то, чтобы это записать. А может, Лорен сама придумала ритуал и текст заклинания? Но для чего? Возможно, это всё же была какая-то игра?
Ещё некоторое время поломав голову над вероятной разгадкой подброшенного ей ребуса, Айрин расплатилась с официантом и вернулась к дневникам. Отложив пока задачу с «Лунной песней», она приступила к дальнейшему чтению, надеясь, что следующие страницы дневника дадут ответ на этот вопрос. Но Лорен больше к этому не возвращалась.
Зато юная и непосредственная мисс Даффи снова начала рассказывать про своего соседа, к которому чувствовала несомненную симпатию. Она рассказывала о званом ужине, на который была приглашена вся семья Лорен, а также тот самый молодой сосед. Поэтесса с явственно ощущавшейся за едкими словами усмешкой писала о том, как присутствующие на ужине немолодые дамы размышляли о юном поколении и расспрашивали молодого человека, не собирается ли он связать себя узами брака.
«Они так ограниченны и напыщенны, что даже не могу представить, о чём с ними можно говорить, — писала Лорен. — Но его присутствие скрашивало для меня тягостные часы пребывания на этом ужине. Как он говорит о литературе! Ему нравятся мои стихи. Я пообещала, что он первым увидит моё новое стихотворение. Когда я это сказала, кузина посмотрела на меня как-то странно. Я знаю это её выражение — она будто хочет что-то сказать, но не может, поскольку нас окружают люди. Любопытно, скажет мне это, когда мы будем наедине? А впрочем, что мне за дело до того, что думает кузина? Она пока не может обвинить меня в неподобающем поведении, как и остальные, кто присутствовал там. Когда он услышал, что станет первым, кто прочитает моё новое творение, то очень обрадовался. Мне снова удалось увидеть жгучий интерес в его глазах. С нетерпением ожидаю нашей следующей встречи».
Айрин отложила дневник, сняла очки и протёрла глаза, успевшие устать от работы. Внезапно на неё накатила волна поднявшейся в душе острой жалости к молодой поэтессе. Её жизнь оборвалась так рано, что Лорен даже не смогла насладиться сполна своей первой любовью! Слишком несправедливой может быть жизнь. Лорен Даффи не должна была покинуть этот мир настолько рано, ведь она могла бы создать ещё множество произведений.
Мысли Айрин вернулись к «Лунной песне». Она решила вечером, когда будет дома, посмотреть в интернете, не встречается ли где-нибудь подобное сочетание слов. Если Лорен не сама это придумала, то во всемирной сети непременно отыщется какое-либо упоминание об этом ритуале. Может быть, это что-то из доморощенной магии? Продают ведь дешёвенькие книги, на обложках которых обещают привлечение удачи в любви и денежных делах посредством различных заговоров.
Рабочий день закончился, и снова она не заметила, что задержалась дольше всех. Подойдя к машине, Айрин обнаружила очередной сюрприз. На этот раз не самый приятный. Машина не заводилась. Разочарованно вздохнув, Айрин попыталась вспомнить, когда в последний раз обращалась в автомастерскую за технической проверкой. Похоже, довольно давно. Учитывая, что машина далеко не новая, можно было только удивляться тому, что она так долго не требовала никакого ремонта.
Айрин набрала номер автомастерской и, дождавшись ответа, сообщила о своей проблеме. Ей сказали, что машину заберут, но заняться ею смогут только завтра, поскольку сейчас они уже закрываются. Согласившись на их условия, Айрин отправилась на стоянку такси.
В машине она проигнорировала все попытки таксиста игриво заговорить с ней и снова задумалась о Лорен Даффи. Всё это было очень странно. За всё время работы Айрин имела дело с дневниками разных людей, многие из которых были не только знаменитыми, но также весьма интересными личностями, однако лишь о Лорен так много размышляла. А с каким живым интересом читала историю про молодого соседа! Можно подумать, это не дневники, над которыми приходилось корпеть по работе, а увлекательная художественная литература.
Расплатившись с таксистом, Айрин вошла в подъезд. Она поймала себя на робкой надежде снова случайно столкнуться с Лиамом, но встречи не произошло. Не каждый день так везёт. Будь на её месте молодая женщина посмелее, она бы уже давно заявилась к соседу с бутылкой вина.
«Отмечать его развод?» — с иронией спросила себя Айрин.
Рори требовательно завопил, едва заслышав звук поворачиваемого в замке ключа. Кот заскучал, сидя дома в одиночестве, и требовал еды, яростно раздирая когтями обивку дивана. А ей ещё говорили, что у мейн-кунов миролюбивый характер.
Накормив кота, Айрин подумала, что нужно бы и ей поужинать. Но сначала — зайти в интернет и посмотреть, есть ли там какая-нибудь информация про «Лунную песню». Айрин включила компьютер и, пока он загружался, переоделась в домашние джинсы и свободную тунику с длинными рукавами, в которые можно спрятать озябшие после вечерней осенней улицы ладони.
Когда Айрин уже зашла в поисковую систему, чтобы написать запрос, раздался звонок в дверь.
«Кого там ещё принесло?». С удивлением и некоторым испугом Айрин бросила взгляд на часы.
Звонок повторился. Неожиданный визитёр упорно желал отвлечь её от начатого дела. Рори, услышав звонки, снова закричал, будто желая поторопить хозяйку.
— Слышу-слышу! Иду! — прокричала Айрин, направляясь к двери.
Повозившись с замком и распахнув дверь, запоздало подумала о том, что нужно было сначала спросить, кто там. К ней так редко кто-то приходил без приглашения, что она позабыла даже о минимальных требованиях безопасности и здравого смысла. Но дверь уже была открыта.
А за дверью стоял Лиам Конрой.
— Добрый вечер, Айрин!
— Д… добрый вечер, Лиам, — ответила Айрин, чувствуя удивление, волнение и затаённую радость от его неожиданного визита.
— Ты одна? — спросил он.
— Да. Ну, только с Рори, — отозвалась она.
— Тут такое дело — ко мне приехали гости. Родственники из Корнуолла.
— Приятное событие, — заметила Айрин.
— Само собой, но их оказалось больше, чем я думал, и теперь… В общем, не мог бы я у тебя переночевать? — выпалил он.
Айрин решила, что ей это послышалось.
— Переночевать? — переспросила она.
— Да, выяснилось, что мне негде спать, а также нет спокойного места, чтобы немного поработать. Всего одну ночь, завтра я что-нибудь придумаю.
Айрин застыла на пороге, пытаясь переосмыслить и уложить в голове услышанное. У Лиама Конроя в квартире гости. Какие-то родственники из Корнуолла. Поэтому теперь ему негде спать и негде поработать в собственной квартире, и Лиам хочет переночевать у неё. Сколько, интересно, у него там человек?
— Так ты не против? — уточнил Лиам, очевидно, несколько удивлённый её долгим молчанием.
— Я? Нет, не против, — быстро ответила Айрин, стараясь не показывать замешательства. — У меня есть гостевая комната.
— Я знаю, — произнёс Конрой, и в его глазах появились смешинки. — У нас одинаковые квартиры.
— Да, — согласилась она. — Я и забыла.
— Тогда я сейчас возьму кое-какие свои вещи и вернусь, — проговорил он. — Спасибо тебе, Айрин.
— Постой, а твоя собака? — вспомнила Айрин. — Как же Микки? Боюсь, что Рори не обрадуется такой компании.
— Не волнуйся, Микки останется дома, — ответил Конрой. — Родственники его просто обожают. Сегодня я погулял с ним пораньше.
— Тогда всё нормально. Я не буду запирать дверь.
Сосед скрылся за дверью своей квартиры. Айрин прошагала в гостиную, окидывая обстановку внимательным взглядом. В квартире наличествовал относительный порядок, нижнее бельё, кажется, нигде на видном месте не валялось, и даже пыли заметно не было. Она никак не могла поверить в случившееся. Лиам Конрой будет ночевать в её квартире! Это просто невероятно! Не иначе сегодня какое-нибудь лунное затмение, если такое случилось.
Стоп.
Лунное затмение. Лунная песня. Айрин вспомнила, чем собиралась заняться прямо перед тем, как услышала звонок в дверь, за которой оказался Лиам Конрой. Она хотела посмотреть в интернете информацию о «Лунной песне». О заклинании и ритуале, выполнение которого позволяет исполнить желание. О тайне Лорен Даффи.
Входная дверь открылась, и из коридора раздался голос Лиама.
— Айрин, мне запереть все замки?
— Да, пожалуйста! — откликнулась она. — Я сейчас приготовлю тебе комнату!
Айрин подумала, что давненько никто у неё не ночевал. Обустраивая квартиру, она рассчитывала, что комната не будет пустовать, но не сложилось. Впервые за долгое время кто-то сможет оценить, как она тут всё обставила, — неяркие, но приятные цвета, тёплый клетчатый плед на кровати, небольшой стол из светлого дерева, занавески средней длины и морской пейзаж на стене.
Айрин открыла окно, чтобы проветрить комнату. Застелила кровать свежим постельным бельём. За столом Лиам мог бы поработать, как и собирался.
— Очень милая комнатка, — заметил Конрой, заглядывая в гостевую спальню, когда Айрин придвигала стул к столу.
— Спасибо, — ответила она.
Лиам с небольшой сумкой и ноутбуком в руках прошёл в комнату, слегка задев её плечом.
— Ты будешь ужинать? — поинтересовалась Айрин, поправляя плед на кровати.
— Я поужинал с гостями, но от чашки чая не откажусь, — отозвался Конрой, включая ноутбук и с удобством устраиваясь за столом.
— Принести тебе его сюда?
— Могу составить тебе компанию за ужином, если хочешь.
Айрин посмотрела на экран ноутбука, который загорелся, отобразив рабочий стол, где оказалась фотография, изображающая какой-то средневековый замок. Быстро замелькали значки программ, когда Лиам начал нажимать на клавиши ловкими пальцами. Он был одет в джинсы и простой чёрный свитер, но его одежда не выглядела разношенной и домашней.
— Не откажусь, — произнесла она, выходя из комнаты, чтобы не мешать ему работать.
Айрин направилась в кухню, пытаясь придумать, чего бы ей хотелось съесть на ужин, но в мыслях царил полный сумбур. Разумеется, всё это из-за присутствия Конроя в её квартире. Рядом с ним ей совершенно изменяли выдержка, логика и здравый смысл.
Открыв холодильник и кое-как сообразив, какой салат можно приготовить из имеющихся в наличии продуктов, Айрин приступила к кулинарному процессу, в результате которого случайно выбросила целый пучок петрушки, перепутала салатные заправки и порезала палец. Рори вертелся у неё под ногами. Из гостевой комнаты не доносилось никаких звуков.
Айрин очень хотелось оставаться собранной и невозмутимой, чтобы не вздрагивать каждый раз, когда сосед случайно задевает её локтем. Хотелось втянуть его в разговор на какую-нибудь интересную тему и с лёгкостью тот поддерживать, удивляя Конроя своим остроумием и небанальными рассуждениями. Хотелось пококетничать и пофлиртовать, чтобы он заметил, что находится рядом с привлекательной молодой женщиной, и понял, что это куда интереснее, чем ряды цифр в его ноутбуке, но всему мешал страх, что у неё ничего не получится.
Она заварила чай с вербеной, постаралась красиво расставить на столе вазочки с шоколадными конфетами и положила себе совсем маленькую порцию салата. Не стоит наедаться вечером. Особенно не следует этого делать под взглядом Лиама Конроя, жена которого такая тощая, что может покупать себе одежду в магазине для подростков.
То есть, бывшая жена. Напомнив себе об этом, Айрин улыбнулась. Худощавая фигура, идеальная причёска и маникюр не помогли Эммелин удержать супруга.
Дойдя до гостевой комнаты, Айрин обнаружила Конроя полностью погружённым в работу. Рядом с ноутбуком лежал мобильный телефон. На лбу мужчины пролегли горизонтальные морщины, он хмурился и не отрывал напряжённого взгляда от экрана.
— Я пришла сказать, что чай готов, — сообщила Айрин. — Жду тебя на кухне.
— Да-да, — не отрываясь от монитора, отозвался Лиам. — Скоро буду. Приятного аппетита, Айрин!
Возвращаясь на кухню, где ждал ужин, Айрин поймала себя на малопривлекательной мысли. Она подумала, что, если б Конрой чувствовал к ней хоть какую-то чисто мужскую симпатию, он бы едва ли притащил с собой ноутбук, чтобы устроить в её гостевой комнате мини-офис. Таким образом, необходимо было просто заставить себя признать, что шансов у неё нет. К тому же, она вовсе не красотка-блондинка-фотомодель, как его бывшая жена. Наверное, именно таких он и предпочитает, как и, увы, большинство мужчин.
Так говорила сама себе Айрин, наливая чай и мечтая о большой порции шоколадного или клубничного мороженого, но сердце упорно не желало прислушиваться ко всем этим доводам. Её глупое сердце требовало оставить себе хоть капельку надежды на то, что сейчас, когда между ней и Лиамом больше не стоит Эммелин с отвратительным парфюмом, она, Айрин Портер, может ожидать от соседа взаимного интереса. Возможно, это дневник Лорен Даффи с его романтическими описаниями встречи с соседом заставлял продолжать надеяться на то, что однажды Конрой, ставший свободным мужчиной, посмотрит по сторонам и — тут и ходить далеко не нужно — обнаружит Айрин.
И её кота, который снова решил, что он проголодался, поэтому дурным голосом завопил на всю квартиру.
— А ночью он тоже кричит? — поинтересовался Лиам, появляясь в дверях кухни.
— Нет, — ответила Айрин, наливая ему чай в большую чёрную кружку. — Ночью он спит.
— Надеюсь. Знаешь, в моей семье никогда не было котов. Только собаки. Мне кажется, они более отзывчивые и дружелюбные.
Рори бросил на Лиама недовольный взгляд. Должно быть, ему было не слишком-то приятно слушать все эти популярные рассуждения о собаках и котах. Айрин же любила абсолютно всех животных, но, решая, кого ей завести, остановила свой выбор всё же на представителе семейства кошачьих.
— Очень вкусный чай, — заметил Конрой, садясь на стул напротив неё и делая первый глоток из кружки.
— Спасибо, — ответила Айрин, ковыряясь вилкой в салате.
— Моё появление не слишком тебе помешало? — спросил он.
— Нет, совсем нет, — отозвалась она, покачав головой, и снова вспомнила про «Лунную песню», до поиска информации о которой так и не добралась.
— Знаешь, Айрин, я люблю своих родственников, но, когда они собираются все вместе, то начинают шуметь так, будто они — не британское, а, по меньшей мере, итальянское или испанское семейство, — проговорил он. — А на меня некстати свалились проблемы в бизнесе. Ничего особо серьёзного, но требует времени.
— Понимаю, — ответила она, не уточняя, к чему относятся её слова — к родственникам или к бизнесу. — Ты бы хотел вернуться к преподаванию?
— Я бы не отказался, — признался сосед. — Мне нравилось преподавать, нравилось общаться со студентами, отвечать на их вопросы. Но я думаю, что никогда не поздно к этому вернуться.
— Само собой, — согласилась с ним Айрин, выхватывая оливку из салата.
— Над чем ты сейчас работаешь? — спросил Лиам.
— Над дневниками Лорен Даффи, — ответила она.
— Правда? Когда-то я с удовольствием читал её стихи. Всегда казалось, будто Лорен Даффи что-то в этой жизни понимала больше, чем моё поколение. Жаль, что её жизненный путь оборвался так рано, большая потеря для поклонников. Это было несправедливо. Она могла создать гораздо больше произведений.
— Да, — отозвалась Айрин. Конрой практически слово в слово повторил её сегодняшние мысли о Лорен.
— Как ты думаешь, какой она была? Если судить по дневникам.
— Решительной, — ненадолго задумавшись, произнесла Айрин. — Она на всё имела своё собственное мнение. Ей очень нравилось читать и обсуждать прочитанное, но, когда было не с кем поговорить о книгах, она просто записывала мнение о них в дневниках.
— Она любила кого-нибудь?
— Она… — начала Айрин и вспомнила про соседа семьи Даффи. — Да. Я думаю, что да.
— Для него её ранняя смерть, должна быть, стала большим потрясением.
— Возможно, — согласилась она, думая о том, отвечал ли сосед Лорен взаимностью. Решилась ли юная поэтесса признаться ему в своих чувствах? Для девушек её времени это едва ли было в порядке вещей, но Лорен Даффи куда меньше принадлежала своему времени, чем другие.
— Ты была замужем, Айрин? — вдруг спросил Лиам.
От подобной смены темы разговора она едва не подавилась. Айрин подняла глаза от тарелки, сделала торопливый глоток остывающего в её кружке чая и поймала на себе взгляд его глаз. Иногда они казались синими, иногда серыми. Как небо или море в Корнуолле, где ей всё сильнее хотелось побывать.