Огибая ее, он едва не налетел на молчаливо стоящую долговязую фигуру.
- Фу, ты! – возмущенно воскликнул Стас. – Нашли, где чучело ставить!
Но «чучело»… вдруг выпустило изо рта клуб дыма и слегка осветилось огоньком сигареты.
- Ой, это вы, дед Капитан, то есть, простите, Капитон! – с облегчением узнал Стас.
- Я, кому же еще быть! А ты уж решил - пугало огородное? - послышалось в ответ. – Нет, я пока еще здесь - сторож!
- Простите… - виновато пробормотал Стас.
- Ничего… Я привык! – улыбнулся старик. - Вот Ленка Будко, твоего, значит, друга сестра, та знаешь, что мне недавно сказала? «А почему это вас, дед Капитан, сторожем зовут? У вас же только одна…» «Что, – говорю, - одна?» А она: «Ну, эта… лицо!»
В другой раз Стас непременно бы посмеялся над этим. Но сейчас ему важно было другое.
- Дед Капитон! – умоляющим голосом начал он. - От вас позвонить можно?
- Смотря куда! – важным голосом ответил старик. – Если, скажем, в Москву, или в какой другой город, то нельзя. А если с кем в Покровке поговорить, то, пожалуйста!
- А в соседнюю деревню – можно?
- И это не возбраняется! Кого тебе там надо?
- Да мне – маму Игоря Игоревича!
- Сейчас найдем!...
Дед Капитон первым вошел в контору, включил свет и, полистав общую тетрадь с телефонными номерами, ткнул пальцем в нужный:
- Вот, пожалуйста! 2-47…
- Спасибо! – обрадовался Стас и снова умоляюще посмотрел на старика.
Тот понимающе кашлянул и, хоть только что курил, деликатно сказав, что ему надо покурить, вышел.
Стас, торопясь, набрал нужный ему номер.
- Алло! – сказал он, услыхав в трубке заспанный женский голос. - А Сашу, охранника, можно?
- Можно… - послышалось в ответ недовольное. - Всё звонят и звонят… Сейчас!
Стас переложил вспотевшую трубку к другому уху.
- Да! – сменил женский голос приятный мужской.
- Саша! – волнуясь, начал Стас. – Ты просил, если Нику будет что-то грозить, сразу же сообщить тебе…
- Да-а! – насторожился охранник.
- Так вот… - понизил голос Стас. – Сейчас к вам на мотоцикле подъедет Макс. Ты его не знаешь, но он грозится убить Ника!
- Да-а?! – зарокотало в трубке.
- Говорит, ему все равно жить не хочется, ну, так я помогу ему!
- Так и сказал?
- Да он не просто сказал, он и сделать может!
- Да я ему… молодец, что позвонил! Вон он уже, кажется, подъезжает! Ну, сейчас я поговорю с ним!..
- Постойте, его надо ударить сзади в правую почку…- попытался предупредить Стас. Но было уже поздно: охранник, не дослушав, повесил трубку.
- Ну и ладно! Саша – олимпийский чемпион, да еще с автоматом! Он и так с ним разделается – с облегчением выдохнул Стас и положил трубку на клавиши.
Всё! Теперь он спасен. Можно опять без забот делать большие деньги, стремиться к власти, наслаждаться жизнью – и так до самой старости!
Радости Стаса не было границ… Но видно, ему было мало её, что он решил убедиться в правоте слов Юрия Цезаревича прямо здесь и сейчас:
- А что, дедушка, - спросил он вошедшего деда Капитона. – Вам не надоело еще жить?
- Что-что? – поперхнулся последней затяжкой старик. – Ты прямо, как разбойник какой говоришь!
- Да нет, я просто хотел уточнить, во сколько лет начинают уставать от жизни.
- От чего?!
- От… жизни… - почувствовав, что тут что-то не так, сбивчиво пробормотал Стас и принялся объяснять: – Ну, говорят, природа так разумно устроена, что к старости человек устает жить и ему совсем не страшно умирать! Разве… это… не… так? – угасая под взглядом деда Капитона, докончил он.
- Как устает? Кто говорит? – с трудом пытаясь понять, что к чему, уточнил старик.
- Юрий Цезаревич…
- Мало я этого Юрку в свое время крапивой стегал! Всё каркает и каркает, как ворон. Слушай его больше… - проворчал дед Капитон и вздохнул: - Да разве можно устать жить? Дышать, глядеть на небо, есть хлебушек, пить воду… Наконец, просто ходить по земле! А рыбку ловить? На рассвет любоваться? Не-ет! Я хоть восемь десятков годков прожил, а кажется, что и не жил еще! Будто вчера, ну, самое большее, позавчера был таким вот, как ты, мальцом!
- Вы?!
- А ты как думал? Или вон, взять покойную теперь Пелагею… Полюшку… Полю… Первую мою любовь!
- Как! Баба Поля - ваша… первая… любовь?! – только и смог, запинаясь, вымолвить Стас.
- А ты думаешь, её всегда бабой Полей звали? Как бы не так! Первой красавицей в округе считалась! Мы с ней, считай, целую жизнь назад под такими же соловьями сидели! А глаза закроешь, будто и сейчас сидим! Откроешь, а её уж и нет… Так что не слушай ты никаких Юриев Цезаревичей! Если природа в чем мудро устроена, так только в том, что к старости спать меньше хочется. Вот уж за что ей спасибо! Тут ведь каждый час, каждый миг дорог. Но разве перед смертью надышишься? Да и как её не бояться, треклятую?..
Словно сто, нет – тысяча воронов разом каркнуло вдруг над головой Стаса.
Всё рухнуло. В одну минуту. В одно мгновенье.