Тикако постучала в дверь и вошла. Харуэ Токорода по-прежнему сидела за столом, на котором были разложены вещи ее мужа. Она подняла усталый взгляд на Тикако. Глаза вдовы покраснели от слез, в руке она сжимала платок.
— Ну как вы тут? — осторожно осведомилась Тикако. — Все уже разобрали?
— Да, — кивнула Харуэ и встала, торопливо вытирая глаза платком. — Простите, что я так долго провозилась. На меня вдруг нахлынули воспоминания…
Вещи, которые прежде ворохом лежали на столе, теперь были аккуратно разложены. Харуэ рассортировала их.
— Вот это — личные вещи мужа. А здесь то, что нужно вернуть в офис его компании.
Среди прочих мелочей на правой половине стола оказался какой-то шнур. Харуэ взяла его и спросила:
— Я подумала, что это ему тоже, скорее всего, выдали на работе, хотя я не уверена…
— Похоже на блок питания для ноутбука.
— Да, точно!
— У вашего мужа ведь был ноутбук?
— Да, но здесь его нет.
— Видите ли, он нам все еще нужен для проведения расследования. Тот, кто решил вернуть кабель без ноутбука, либо слишком ответственно подошел к своему делу, либо начисто лишен здравого смысла. — Тикако грустно усмехнулась.
Харуэ улыбнулась ей в ответ.
— Я совсем ничего не понимаю в технике, — призналась вдова. — Видно, это не для меня. Муж пытался научить меня пользоваться ноутбуком, но вскоре понял, что я безнадежна. Сам он заинтересовался компьютерами сравнительно недавно: молодые коллеги поначалу помогали ему разобраться, что к чему, но это уязвляло его самолюбие, так что в конце концов Рёсукэ решил завести ноутбук и освоить его самостоятельно.
Тикако тут же вспомнила замечание Минору насчет того, что господин Токорода лишь притворялся, что он на «ты» с компьютером.
— Ваш супруг посещал компьютерные курсы?
— Нет, что вы, муж ни за что бы туда не записался. Он накупил целую гору книг по этой теме и поначалу просиживал у монитора ночи напролет.
— Когда это было, не припомните?
— Дайте подумать… Пожалуй, около двух лет назад.
Харуэ взяла со стола книгу, лежавшую среди прочих вещей, которые нужно было вернуть компании «Орион фудс». Судя по обложке, это был справочник начинающего пользователя сети Интернет.
— Вот, смотрите, тут стоит печать производственного отдела компании. Видимо, муж взял книгу в корпоративной библиотеке и забыл вернуть.
— Ну что ж, бывает.
Харуэ осторожно положила книгу на стол.
— Я хотела спросить, не найдется ли у вас, случайно, какого-нибудь пакета или коробки, чтобы сложить вещи? — спросила она.
Тикако пообещала раздобыть что-нибудь.
— К вам сюда кто-нибудь заходил? — поинтересовалась она.
— Да, молодая сотрудница принесла мне кофе. Почему вы спрашиваете?
— Да так. Мне не хотелось, чтобы вам здесь кто-нибудь мешал, — вот и все. К сожалению, процедура опознания, похоже, затягивается и Казуми придется задержаться здесь еще на какое-то время. Вы ее подождете?
Задав этот вопрос, Тикако посмотрела Харуэ прямо в глаза. Она хотела знать, сможет ли Харуэ выдержать ее взгляд.
Женщина не отвела глаза. Она смотрела на нее абсолютно спокойно — в ее взгляде читалась лишь забота о дочери.
— Я могу подождать? — спросила она.
— Разумеется. Я постараюсь найти для вас какое-нибудь место поуютнее.
— Меня вполне устроит этот кабинет. Я пока что могу упаковать вещи, но…
— Но?..
— Но неужели вы действительно думаете, что показания Казуми могут помочь следствию?
Тикако жестом пригласила Харуэ сесть. Осунувшаяся от горя женщина медленно и тяжело опустилась на стул.
— Вы по-прежнему об этом беспокоитесь? Я ведь вам уже сказала, что никто не собирается возлагать на вашу дочь ответственность за опознание преступника. Да, ее показания могут нам пригодиться, но мы ни в коем случае…
Харуэ замотала головой и прервала ее:
— Да-да, я все понимаю. Просто… Я даже не знаю, как сказать… Видно, материнскому сердцу не прикажешь…
Женщина явно хотела выговориться: эмоции переполняли ее и ей было нужно, чтобы кто-нибудь ее выслушал. Тикако терпеливо ждала.
— Пока я сидела тут и в очередной раз обдумывала все случившееся, я вдруг поняла, что вообще не верю Казуми — не верю тому, что она рассказала, ни единому ее слову.
— Как так?
— А вот так. Я не могу поверить в то, что она несколько раз видела мужа в компании незнакомых людей… Не один раз, а много раз… Мне кажется, она обозналась… Ей показалось… Ведь по поводу преследователя она тоже оказалась не права?
Тикако медленно кивнула:
— Я понимаю. Вас только это тревожит?
— Из-за ее россказней о том, что за ней следят, полицейским пришлось охранять наш дом — мне до сих пор стыдно, как подумаю об этом. А теперь она опять якобы что-то вспомнила… Понимаете, если бы Казуми просто давала показания, я так не беспокоилась бы, но тут ведь речь идет об опознании возможных преступников… Вы наверняка потратили столько времени и сил, чтобы все это организовать, и, если в конце концов опять выяснится, что дочь солгала, я сгорю со стыда.
— Не переживайте, госпожа Токорода. Проведение расследований — наша работа, и мы обязаны рассмотреть все возможные версии, вне зависимости от того, насколько они надежны. Мы выполняем свой долг.
Произнося эту речь, Тикако вновь постаралась вглядеться в выражение лица Харуэ. И вновь ей не удалось заметить никаких признаков лжи или лицемерия. Похоже, женщина действительно говорила то, что думала.
«Быть матерью — печальная участь, — подумалось вдруг ей. — Мы, матери, не можем не грустить. Рано или поздно дети покидают нас. Дети перестают в нас нуждаться». Тикако захотелось поделиться этой мыслью с Харуэ, но она усилием воли подавила эмоции и ничем не выдала себя.
— Пойду поищу какую-нибудь коробку, чтобы вы могли сложить в нее вещи, — сказала она и направилась к выходу.
Коря себя за слабость, Тикако вышла в коридор: меньше всего на свете ей хотелось, чтобы Харуэ заметила, что с госпожой офицером что-то не так.
Когда раздался телефонный звонок, Минору и Рицуко подпрыгнули от неожиданности. Такегами несколько удивила столь нервная реакция.
Детектив Токунага взял трубку, поприветствовал собеседника, потом взглянул на Такегами.
— Да, Гами здесь, — сказал он.
Такегами сперва решил было, что звонят ему, но потом понял, что их вместе с Токунагой куда-то вызывают.
— Мы оставим вас здесь на некоторое время, — сказал он абсолютно спокойным голосом. — Думаю, без нас вам будет даже лучше.
Минору ехидно ухмыльнулся:
— Думаете нас провести? Мы же не маленькие — и ежу понятно, что вы будете за нами наблюдать.
Когда Такегами вышел, Рицуко спросила шепотом:
— Зачем им за нами наблюдать? Нас что, в чем-то подозревают?
Выйдя из кабинета, Токунага жестом велел Такегами следовать за ним. Они быстро зашагали по коридору и, свернув за угол, тут же натолкнулись на детектива Акидзу, который явно их там поджидал.
— Ну наконец-то! — недовольно проворчал он.
Акидзу распахнул дверь ближайшего кабинета, пригласил их войти и сам торопливо зашел следом. Странное тесное помещение, в котором они оказались, было полным-полно каких-то непонятных приборов и приспособлений.
— Что, черт возьми, происходит? — не выдержал Такегами. — Что-нибудь с Накамото? Его состояние ухудшилось? — Здоровье друга беспокоило его в первую очередь.
— Нет, не волнуйтесь, Нака чувствует себя так же, — поспешил успокоить его Акидзу. — Вас вызвали не поэтому.
— Они нашли! — сказал Токунага.
— Что именно? — спросил Такегами, прищурившись.
— Нашли куртку цвета «синий миллениум»!
Акидзу бросил сердитый взгляд на Токунагу:
— Эй, какого черта? Я сам хотел ему все рассказать. Зачем ты испортил мне все удовольствие?
— Перестань пороть чушь! — оборвал его Такегами. — Где именно ее нашли?
Акидзу гордо расправил плечи, свысока посмотрел на Такегами и важно сказал:
— Неподалеку от станции «Коэнджи». Там есть небольшой боулинг-центр, который недавно разорился и закрылся, — называется «Камикита боулинг». Куртку нашли в мусорном контейнере на заднем дворе этого центра.
Такегами попытался осознать полученные сведения и связать все воедино: «Коэнджи», боулинговый центр, мусорный контейнер…
— Заведение закрылось месяца три назад из-за проблем с кредиторами. Здание стояло заброшенным, а всякий мусор бывшие владельцы выгребли на задний двор и сложили в контейнер. Сегодня утром новые хозяева принялись прибирать территорию и… — Акидзу выдержал эффектную паузу. — И натолкнулись на ярко-синюю куртку. Она была вся в крови и, скорее всего, после стольких дней воняла как не знаю что. Сначала уборщики просто глазели на нее, раскрыв рот, а потом кто-то из них вспомнил, что видел в новостях репортаж об убийстве в Сугинами. В общем, у них хватило ума позвонить в полицию.
— Пока нашлась только куртка? Других улик нет?
— Нет, но судебные эксперты уже с ней работают.
— К мусорному контейнеру можно пробраться с улицы?
— Хм… Помойка находится позади боулинг-центра, от улицы ее отделяет железный забор. Мне кажется, любой мог забросить куртку в контейнер через забор.
Такегами медленно кивнул.
Токунага скрестил руки на груди и сказал:
— Мне кажется, это случилось как нельзя вовремя, правда? Пока, конечно, не совсем понятно, чем все обернется, но, по-видимому, упорство Накамото все же будет вознаграждено.
Такегами в задумчивости потер подбородок.
— Что ты собираешься делать, Гами?
— Думаю, тут не мне решать.
— Перекладывать ответственность на чужие плечи не в твоем стиле, — возмутился Акидзу. — Ты ведь не какой-нибудь слабак. За это я тебя и уважаю.
— Если честно, я трус до мозга костей. Симодзима что-нибудь говорил по этому поводу?
— При мне он упорно делал вид, что у него очень важный телефонный разговор, — буквально приклеился к аппарату намертво. А как допрос?
— Мы решили сделать перерыв. Акидзу, будь добр, позови Тикако Исидзу. Она сейчас, скорее всего, с женой убитого в переговорной на первом этаже. А я пока переговорю с Симодзимой.
— Будет сделано, — отрапортовал Акидзу и тотчас удалился.
Такегами и Токунага вышли в коридор.
— Вернись, пожалуйста, в кабинет, — попросил коллегу Такегами, — и ничего им не говори. Футигами тоже пока незачем знать.
— Понял.
— Никуда не выпускай их. Я рассчитываю на тебя.
— Не беспокойтесь, я не подведу.
Такегами направился в кабинет начальства. По дороге он встретил офицера Футигами. Девушка явно куда-то торопилась.
— Я в курсе последних новостей, — сказал он ей. — Случайно, не знаете, где Симодзима?
— У начальства.
В безупречно прибранном кабинете Тачикавы, кроме самого шефа, заседали еще капитан Симодзима и капитан Камия. С порога Такегами услышал слова Камия, повторявшего недавнюю мысль Токунаги:
— Кажется, находкой этой куртки судьба решила вознаградить Накамото за упорство. Чего-чего, а упорства ему не занимать.
— Да уж, это случилось как нельзя вовремя — лично мне до сих пор не верится, — ответил Такегами. — В остальном все пока идет по плану…
Симодзима казался спокойным:
— Ну и как оно?
— Пока ничего определенного сказать не могу.
Тут вмешался Тачикава:
— Почему тогда вы говорите, что все идет по плану? Вы проторчали там уже два часа — и все без толку. Сейчас, когда у нас эта куртка, может, стоит остановить эксперимент?
— Если после нахождения куртки ситуация так резко изменилась, разумеется, можно прервать допрос, — согласился Такегами и осторожно поинтересовался: — А как подозреваемая А. восприняла новость?
— Мы ей пока не сообщили. Поскольку нам пришлось привлечь криминалистов, журналисты уже наверняка узнали о происшедшем, но еще не успели раструбить об этом. Сейчас три часа. Скорее всего, у нас есть время до выхода в эфир вечерних новостей. Не думаю, что из-за этого сообщения каналы станут прерывать другие передачи и транслировать экстренные репортажи.
— Подозреваемая А. может случайно узнать об этом от репортеров, которые постоянно крутятся вокруг нее.
— Это довольно легко устроить, чтобы посмотреть на ее реакцию. Что до экспертизы, то я не особо жду ее результатов, ведь куртку, как известно, нашли в мусорном баке. Да, на ней сохранились пятна крови, но никаких волос и отпечатков пальцев там, скорее всего, обнаружить уже не удастся. Можно попробовать по серийному номеру на ярлыке получить информацию о поставщике, партии товара, магазине и в конце концов выйти на покупателя, но для этого понадобится время.
Перебив остальных собеседников, Симодзима обратился к шефу:
— Если подозреваемая А., узнав о куртке, сразу не признается в убийстве, вряд ли можно считать, что в целом ситуация кардинально изменилась, ведь улик против нее у нас, в общем, не прибавилось.
Эти слова обрадовали Такегами. Симодзима, похоже, не собирался так легко отказываться от их общего плана:
— Подозреваемая А., случайно, не упоминала станцию «Коэнджи» в своих показаниях?
— До сих пор нет, насколько я знаю. Вам это название тоже не попадалось в бумагах по делу?
— Нет. Как вы думаете, стоит рассказать допрашиваемым о том, что куртка нашлась?
Шеф хотел было что-то сказать, но Симодзима опередил его:
— Разумеется! Думаю, это моментально сработает.
Тачикава в задумчивости наморщил лоб:
— Мне кажется, риск слишком велик. Даже если в результате вам удастся что-то выяснить, после предъявления обвинения адвокаты из нас всю душу вытрясут за применение недозволенных мер ведения следствия.
— Но мы же не собираемся никому лгать, так что проблем в суде у нас из-за этого не возникнет. Куртку ведь на самом деле нашли.
— Да, но…
— Мы хотим добиться признания. Даже более того, нам нужно, чтобы убийца сам сдался властям и раскаялся в содеянном, — ровным голосом констатировал Такегами. — Суперинтендант Касаи одобрил наш план, имея в виду именно такую цель.
— Вообще-то, я в курсе.
— Теперь, когда куртка нашлась, у нас гораздо больше шансов вывести преступника на чистую воду. Пожалуйста, позвольте нам продолжать.
Тачикава покраснел от напряжения:
— Но ведь мы по-прежнему не вычеркнули А. из списка подозреваемых? Почему тогда вы так уверены в своей правоте?
— Разумеется, я не могу ни в чем быть полностью уверен. Но тем больше у нас причин для того, чтобы попытаться как следует во всем разобраться.
— Думаю, к его мнению стоит прислушаться, — неожиданно произнес женский голос за спиной у Такегами.
Он обернулся. В дверях стояла Тикако Исидзу:
— Прошу прощения за вторжение. Я постучала, но, похоже, никто не слышал.
— Как там госпожа Токорода?
— Вроде бы ничего. Она решила дождаться Казуми.
— Хорошо, что она не присутствует при допросе.
— Она очень переживает за дочь. — Тикако посмотрела в глаза Такегами. — Я слышала новости про куртку. Я тоже считаю, что нам нужно действовать быстро и попытаться воспользоваться сложившейся ситуацией, чтобы узнать правду. Пожалуйста, позвольте нам довести дело до конца.
Такегами и Тикако одновременно поклонились шефу. Они понимали, что дальше убеждать его бессмысленно, оставалось лишь покорно ждать его решения. Даже если их непосредственный начальник не возражал против продолжения допроса, действовать вопреки приказу шефа полиции они не могли. Потом их за это точно бы наказали.
Тачикава сердито забормотал:
— Эта ваша операция под прикрытием мне очень не нравится.
Всем собравшимся позиция шефа была изначально ясна, и лишний раз напоминать об этом не имело особого смысла. Такегами и Тикако стояли склонив голову, не смея поднять глаза на начальство.
— Впрочем, пожалуй, бросать начатое на полпути все же не стоит, — уступил наконец Тачикава.
— Конечно, нужно довести дело до конца, — поддакнул Симодзима.
— Если в результате ничего не получится, мы поднажмем на подозреваемую А. и добьемся от нее признания, верно я говорю?
Тикако облегченно вздохнула. Такегами взглянул на часы: четверть четвертого. Пора снова приниматься за дело. Токунага там, наверное, уже с ума сходит.
Когда они вышли в коридор, капитан Камия вполголоса спросил Такегами:
— Ты еще не связывался с Тории?
— Пока нет. И от него тоже никаких новостей. Я велел ему оставаться на посту как можно дольше.
Детектив Тории служил в четвертом подразделении, которым руководил капитан Камия, но на время проведения операции его передали в распоряжение Такегами и велели выполнять его поручения.
— Когда новость о куртке распространится, Тории, скорее всего, понадобится поддержка. Он не слишком сообразителен и во внештатной ситуации может наломать дров.
Детектив Тории в общем и целом был неплохой парень, хоть и жуткий тугодум. Из-за своей замедленной реакции он уже несколько раз вляпывался в разные неприятности. Зная за собой эту слабость, Тории, однако, всегда искренне хотел исправиться и загладить свою вину. Чтобы помочь бедолаге избавиться от дурной славы, Такегами решил дать ему шанс проявить себя.
— Может, послать Акидзу ему на подмогу?
— Этот задира его со свету сживет — своими шуточками он уничтожит остатки самооценки Тории, а заодно и провалит дело. Лучше я ему помогу, — решил Камия. — Быстрее и эффективнее все делать самому.
Такегами усмехнулся:
— Не боитесь напрасно потерять время?
Уголки рта у Камия слегка дрогнули.
— Ты правда думаешь, что все наши усилия впустую?
— Нет, но еще буквально полчаса назад я сильно сомневался в нашей правоте. Честно говоря, если трезво взглянуть на имеющиеся факты, до сих пор до конца непонятно, насколько обоснованна гипотеза Накамото.
— Шефу, однако, ты об этом почему-то не сказал? Как это похоже на тебя, Гами! Узнаю твой осторожный оптимизм!
— На самом деле я согласен с тем, что вы сказали в кабинете начальства.
— По поводу того, что упорство Накамото наконец вознаграждено?
— Да, ведь действительно… Сколько времени мы искали эту куртку, и все напрасно. А тут вдруг она сама появляется из ниоткуда, причем в самый решающий момент! Как тут не поверить в Провидение!
— Возможно, ты и прав, — кивнул Камия и задумчиво улыбнулся. — Но если ты помнишь, на повышении квалификации инструктор говорил нам, что вера в сверхъестественное способна затуманить ум и навести на ложный след, а потому полицейским от нее только вред. Имей в виду!
— В последний раз меня отправляли повышать квалификацию лет десять назад. Зато за долгое время службы я очень многому научился у Накамото.
Капитан дружески похлопал его по плечу и сказал:
— Ладно, будем на связи, если что.
Камия отправился по своим делам.
— Пожалуй, нам тоже пора? — занервничала Тикако.
Она, безусловно, очень повзрослела, если не сказать — постарела, но в ее голосе и улыбке сохранилось что-то неуловимое, постоянно напоминавшее Такегами о далеком прошлом.
От кого: Мама
Кому: Папа
Тема: Спасибо за вчерашний вечер
Спасибо, что позвал меня вчера смотреть новый дом. В какой-то момент я даже представила, что мы с тобой и впрямь собираемся приобрести его, чтобы потом вместе там жить, — у меня стало так радостно на душе! Надеюсь, вскоре мы сможем продать старый дом и обязательно придумаем, как выплатить кредит, так что не переживай!
Знаешь, мне всегда было ужасно одиноко, и я не особо надеюсь на то, что в ближайшем будущем моя жизнь кардинально изменится. Именно поэтому ты мне так дорог, и именно поэтому мне так хорошо, когда мы с тобой проводим время вместе.
Я постараюсь не слишком тебе докучать, и я правда не хочу, чтобы у тебя были из-за меня проблемы. Однако, если ты сочтешь возможным когда-нибудь снова встретиться со мной, я буду очень рада.