— Агнешка… она для меня всегда была как сестра. Я всегда был уверен, что без колебаний покончу с любым предателем … Но её я не могу убить. И не хочу отдавать на растерзание нашим братьям, занимающимися отступниками от нашего братства… Она сказала, что признаёт свою вину… — Антонио чуть заискивающе посмотрел на скомороха.
— Я верю ей, — тихо произнёс Ратмир.
— Правда?! — обрадовано спросил Антонио и взволнованно заходил по комнате. — Как ты смотришь на то, если мы пока никому ничего не скажем и дадим ей возможность доказать свою преданность братству?
— Я согласен, — чуть улыбнулся ему Ратмир.
— Спасибо, брат! И я устрою за ней такой надзор, что она и вздохнуть не сможет без моего ведома, — радостно воскликнул Антонио и тихо добавил: — Я не спал всю ночь, думая о ней и о том, почему она решилась на это. В случившемся есть и моя вина… И мой долг — помочь ей… Слишком много общего связывает нас с ней…
В это время в комнату вошёл слуга Марко и протянул Антонио красную сумку. Тот внимательно оглядев её, пальцем поковырял искусно заделанный шов и одобрительно кивнул: — Молодец, Марко! Как всегда — не придраться.
Слуга довольно улыбнулся и исчез за дверью.
— И мне пора, брат. Ты сейчас пошлёшь гонца к князю? — спросил, поднимаясь с лавки, Антонио.
— Пошлю, но только не к князю, а к царице и только после твоего ухода. Не хочу, чтобы вы опять встретились. Тогда она точно будет считать меня итальянским шпионом. Придётся нам опять встречаться пока тайно, — усмехнулся Ратмир.
Антонио внимательно посмотрел на него и пожал плечами:
— Как скажешь, брат. Тебе виднее…
После ухода Антонио Ратмир с помощью слуги умылся, привёл себя в порядок, первый раз за последние несколько дней с аппетитом поел, обдумывая сложившуюся ситуацию. Затем послал гонца к брату царицы — Салтанкулу, и принялся ждать царицу.
Глава 6
Ратмир ожидал прибытия Великой государыни с минуты на минуту. Он полусидел в постели, откинувшись на сложенные друг на друга подушки, и прислушивался к приближавшимся шагам. На нём была красивая, синяя рубаха с жемчужным отворотом. Густые тёмные волосы оттеняли болезненно-бледное лицо скомороха, на котором выделялись серые глаза.
Вот дверь в комнату распахнулась и на пороге появились царские стрельцы, внимательно осмотревшие комнату. Затем они вышли, и в комнату быстро вошла мрачная Кученей в соболиной накидке поверх нарядного кабардинского платья с галунами. Она села на скамью и, зло прищурившись, отрывисто спросила:
— Где сумка?
Насторожившись, Ратмир, молча, указал рукой на стол, на котором из-под желтоватого, с вышивкой, рушника краснел бархатный бок сумка. Царица резким движением сдёрнула рушник и, схватив сумку начала её осматривать со всех сторон. Заглянула вовнутрь, пошарила там рукой. Ратмир безмолвно следил за ней.
Царица кинула на него недовольный взгляд, жестом волшебника достала откуда-то из складок своего костюма тонкий, острый кинжал и взмахнула рукой, чтобы распороть сумку на куски.
— Подожди, Кученей! — окликнул её Ратмир.
— Чего тебе? — хмуро откликнулась та, рука её на мгновение зависла в воздухе.
— Эта сумка очень дорога леди Оуэн, как память об умершей сестре. Она хотела бы получить её обратно целой, — негромко пояснил Ратмир, не сводя глаз с царицы. Он видел, что та злится на него и пытался угадать причину её недовольства.
— Это меня нисколько не интересует, — холодно заметила царица, но острым кинжалом прошлась аккурат по швам. Нащупав сложенную бумагу, проворно достала её и, развернув, прочла.
Ратмир увидел, как её брови поползли наверх. Царица тут же изменилась в лице.
— Что там, Кученей? — негромко осведомился скоморох.
Она подняла на него ошарашенный взгляд и растерянно произнесла:
— Этого не может быть… я ничего не понимаю…
— Я не враг тебе, Кученей, — Ратмир дружелюбно посмотрел на неё. — Если ты скажешь мне что там, может быть я смогу что-то подсказать тебе.
— Ты мне?!..Подсказать мне?! Ты в своём уме?! — ещё больше поразилась царица. — Не слишком ли много ты на себя берёшь, Ратмирка?!
— Прости, Великая государыня, был неправ, — сухо ответил Ратмир. Взгляд его стал жёстким и приобрёл стальной оттенок.
Царица ещё раз прочитала лист и глубоко вздохнула. Потом пристально посмотрела на Ратмира и неожиданно сказала:
— Афанасий приказал своим людям следить за тобой… Правда я-то сейчас опять тайно к тебе пробралась в монастырской повозке… Так вот — они вновь видели того смазливого посольского итальяшку, входившего в твой дом. Был он у тебя долго. Зачем?
— Он привёз эту сумку, — просто ответил Ратмир, глядя её прямо в глаза.
— Он?! — потрясённо воскликнула царица. — Ты же сказал, что ищут твои люди!
Неожиданно она замолчала и её вдруг осенило:
— Когда ты говорил о своих людях, ты имел ввиду этого содомита?
— Помнишь, я тебе рассказывал о том, что в детстве я рос в другой стране?
— Помню. Что с того? — вновь неприязненно прищурила глаза царица. Она схватила со столика малахитовый кубок и налив немного вина, залпом опрокинула его и вновь уставилась на своего собеседника.
Ратмир пристально посмотрел ей в глаза и чётко произнёс: — Мы с Антонио знаем друг друга с детства и именно его люди помогли мне в поисках этой сумки.
Царица продолжала недоверчиво смотреть на него: — Какой резон был ему помогать тебе?
— Я же сказал, что мы с ним друзья с детства, почти братья. И всегда помогаем друг другу в любой ситуации, — уверенным голосом повторил скоморох. — Я пообещал найти эту сумку и вот она перед тобой.
— Он знал, из-за чего ты взялся искать её?
— Он знал, что мне это очень нужно и поэтому помог. У него было больше возможностей для этого. И ещё он сказал, что немецкий курьер с этой сумкой уже почти доскакал до границы…
Царица замерла и тихо прошептала: — Немецкий курьер… Твоему итальяшке ведомо, что здесь написано?
— Даже я этого не знаю, — грустно усмехнулся Ратмир и искренним голосом добавил. — Ты же не хочешь позволить мне помочь тебе, хотя я думал, что могу стать твоим другом, — он пристально посмотрел на неё.
Царицу вдруг смутил этот взгляд и она, вскочив с лавки, подошла к нему и протянула бумагу: — На, читай. И скажи мне как друг, что думаешь.
Ратмир пробежал глазами уже знакомый ему текст и вновь поднял на неё сумрачный взгляд:
— Скажи мне честно, Кученей, Великий государь тебе ничего об этом никогда не говорил?
— Нет, никогда, — расстроенным голосом ответила та. На лице молодой женщины ясно читались растерянность и отчаяние.
Ратмир покачал головой и чётко произнёс: