— Я не понимаю, что происходит, — обескуражено потёрла пальцами виски царица и потерянно посмотрела на скомороха: — А ты… ты что-то понимаешь, что происходит? Хотя, откуда тебе знать… ты же при дворе недавно…
— Я могу только предположить, — Ратмир привычно откинул со лба прядь волос и вопросительно посмотрел на неё: — Если хочешь, я тебе расскажу, что я думаю. А ты сама решишь — поможет тебе это или нет.
— У меня нет выбора. Всё так неожиданно…Говори, Ратмир… — царица села на скамью и выжидательно уставилась на своего собеседника.
— Если Великий государь, не сказав тебе, написал такое письмо английской королеве — значит, он не собирается брать тебя с собой, если вдруг здесь против него поднимется бунт. Это главное, что я понял пока из того, что сегодня мне пришлось узнать. И тебе, Великая государыня, придётся понять это и смирится…
— Как же с этим можно смириться?! — всплеснула руками та. — Я же его законная супруга и на венчании он перед Богом обещал быть со мной до конца.
«Только вот вопрос — до чьего конца», — неожиданно подумал про себя Ратмир, а вслух уточнил: — Ты ведь, Кученей, до венчания не знала Великого государя?
— Я была очень молода. Мне сказали, что я должна выйти замуж за него, чтобы всему нашему народу было хорошо. Сказали, что когда я стану царицей, то буду жить в изобилии и богатстве, что смогу исполнять любые свои желания… я и согласилась…
— Так ведь и было потом?
— Да, особенно первые года… тогда Великий государь уделял мне много внимания…
— Что случилось потом?
— Потом от болезни умер наш маленький сыночек и государь… государь охладел ко мне, хотя я старалась изо всех сил, — огорчённо пояснила она и пристально посмотрела на Ратмира, решая говорить или нет. Затем с досадой кивнула головой: — Да, он и сейчас не особо мне благоволит. У него там, в Александровой слободе полно молоденьких девиц. С ними и тетериться в своё удовольствие. В мою опочивальню теперь редко приходит…
Ратмир задумчиво посмотрел на неё и негромко произнес:
— Князь Вяземский…
— Что тебе Вяземский?! — раздражённо произнесла царица: — Да, я приблизила его к себе. Должно же и у меня быть какое-то утешение. Он хорош собой, ласков со мной и уступчив; слова поперёк я от него не слыхивала.
Ратмир чуть поморщился и покачал головой:
— Я не это хотел сказать.
— А что?
— Знаю, что тебе это очень не понравится, но сказать должен, — вздохнул скоморох
— Так говори, не тяни.
Ратмир внимательно посмотрел её в глаза:
— Помнишь, ты сама мне как-то сказала, чтобы эту сумку я передал только тебе в руки, даже, если сам князь Вяземский скажет мне, что ты просила передать её через него?
— Да… и что дальше? — как-то нерешительно произнесла царица.
— Я не знаю, по каким причинам ты это сказала мне, но только сегодня утром князь был у меня и потребовал отдать эту сумку только ему. Сказал, что это в государственных интересах, — Ратмир не сводил с неё внимательного взгляда.
Царица замолчала, осмысливая сказанное им. Потом устало потёрла лицо ладонями и глухо спросила: — И что сие должно означать?
— Я тебе, государыня, сразу сказал, что могу только предположить, что происходит, — Ратмир потянулся всем телом, стараясь размять затёкшее тело.
— Говори, а я сама решу — годится или нет, — решительно кивнула она и, встав с лавки, опять подошла к столу и налила себе в кубок красного вина. Посмотрела на Ратмира: — Что тебе налить?
— Вон в том серебряном кувшине настой тимьяна, — Ратмир указал глазами на стол с бутылями. — Налей мне половину кубка.
Расстроенная царица неаккуратно налила в кубок тёмный напиток, пролив через край и машинально понюхала его: — Слышала, что целительный он — тимьян этот… тебе-то он для чего понадобился?
— Воспаление и горячку хорошо излечивает, — размышляя о чём-то, пояснил скоморох. Он взял поданный царицей кубок и, сделав несколько глотков, откинулся опять спиной на подушки.
— Говори дальше, Ратмир, — требовательным тоном произнесла царица, не сводя с него цепкого взгляда.
Ратмир вдумчиво посмотрел в её тёмные глаза, полные тревоги и ожидания и негромко продолжил:
— Народ ненавидит и боится опричников. Особенно их боятся бояре, которых эти опричники уже извели в большом количестве… Ты сама мне в тот день призналась, что это была твоя затея — окружить государя людьми, готовыми пойти на самые страшные преступления…
— Они идут на это ради Великого государя, — возразила ему царица.
— Да, — согласился Ратмир и, вздохнув, добавил: — Но я полагаю, что ещё больше они идут на эти беззакония из-за безнаказанности, возможности грабить и получать при этом хорошие чины при дворе. Это очень страшные люди, Кученей. И это твоих рук дело. Поэтому сама, наверное, чувствуешь, как ненавидят тебя бояре и как они жаждут твоей смерти…
— У Великого государя давние счёты с боярами. Они всегда мечтали избавиться от него и посадить на царство своего человека. Я всего лишь постаралась уберечь своего супруга от такой опасности, — вскинула голову царица.
— Да, — опять согласился Ратмир. — Одна жестокость порождает другую жестокость… Но вернёмся к тебе. С одной стороны ненавидящие тебя бояре. С другой — муж, который, скорее всего, уже не любит тебя…
— Думаешь, что он хочет от меня избавиться? — неожиданно с вызовом спросила царица. Губы её скривились в странном подобии улыбки.
— Почти уверен в этом, Кученей. Он ведь просит убежища в другом государстве на случай бунта в своём государстве. А ты ничего об этом не знаешь… Твой амур — князь Вяземский, скорее всего, знает об этом послании английской королеве, раз так требовал от меня, чтобы сумку эту я ему вначале отдал.
— Для чего? — упрямо пождав губы, отрывисто спросила царица, которой ни в какую не хотелось верить в двуличие своего фаворита. — Он же понимает, что я знаю про эту сумку и знаю о том, что в ней хранится какой-то очень важный царский документ.
— Слушай меня внимательно, Кученей. Записка с просьбой об убежище для Великого государя была зашита в сумку жены английского представителя, которая, как я знаю, скоро должна вернуться в Англию. Не думаю, что эта женщина знает о происходящем вокруг её сумки. Скорее всего, леди Оуэн используют только как курьера для перевозки этого послания в Англию. А там уже, похоже, будет ждать человек, который аккуратно вынет это послание и сумеет донести его до английской королевы… Теперь о князе Вяземском… Ты ведь уже знаешь, как обычно поступают правители с неверными супругами и их любовниками?
— Знаю, — кивнула царица.
— При дворе все знают… ну или догадываются, что князь всегда рядом с тобой не просто так.
— Я и не скрываю, — пожала плечами царица.
— Значит, и до Великого государя доходят эти слухи. А ведь все знают, какой крутой нрав у твоего супруга. Но, тем не менее, князь спокойно бывает у тебя, ты тоже ещё не на плахе и даже не в монастыре, — вкрадчиво произнёс Ратмир и в упор посмотрел на царицу.
Та наморщила лоб, потом вскинула на собеседника недовольный взгляд:
— Говори прямо, Ратмир.
— Точно не знаю, но могу предположить, что князь бывает у тебя с ведома Великого государя и доносит ему всё о тебе.
Лицо царицы потемнело:
— Этого не может быть… хотя… ну, пусть даже и так… Для чего ему всё-таки эта сумка?