— Это мой друг. А я друзей своих никому не отдаю, — отрывисто бросил Ратмир, отчётливо понимая, что с этой минуты спокойная жизнь для него закончилась и добавил: — И конь этот нрава сурового. Мальчишке на нём никогда не усидеть. Если только убиться сразу об землю…
— Он прав, Великий государь, — неожиданно, растолкав всех, подошла царица в соболиной накидке поверх тёплого охотничьего костюма. — Я тебе рассказывала про этого коня. Ни я, ни мой брат не смогли его приручить. А признал он только Ратмира…
— Так пусть твой Ратмир и поможет моему сыну совладать с этим красавцем, — упрямо повторил Великий государь и недовольно махнул рукой своему конюшему: — Дайте ему любого другого коня из тех, что татары накануне пригнали со степей, раз он такой мастер по их объездке. А этого я заберу.
— Я же сказал, что я друзей не отдаю, — глухо повторил Ратмир, не опуская глаз. Их взгляды пересеклись на несколько мгновений. Вокруг наступила тишина.
Царь Иван Четвёртый прищурился и зловеще усмехнулся: — Друзей не отдаёшь, говоришь? Ну-ну… это хорошо, что так бережёшь их…
Неожиданно Великий государь, молча, развернулся и направился к уже готовому для пиршества месту. Обескураженные Басманов, Вяземский, Хомутов, кинув на Ратмира удивлённые взгляды, последовали за ним. Остальные бояре, перешёптываясь, поспешили за ними. Царица также встревожено взглянула на Ратмира и бросилась вслед за царём.
— Зря ты так, Ратмир. У Государя память длинная, — покачал головой Малюта Скуратов и, хмыкнув, пошёл за всеми.
Ратмир вздохнул и, развернувшись, поскакал к своей повозке. Там его слуги уже тоже быстро расставили на рушнике посуду с едой и ждали его. Ратмир отдал коня Марко и строго-настрого приказал следить за ним. Потом он вместе с ними сел в повозку как это сделали остальные участники царской охоты и все приступили к трапезе.
Глава 12
Спустя пару часов длинный обоз опять двинулся в путь. Быстро занялся и пошёл на убыль короткий зимний день и уже глубокой ночью царский поезд достиг нужной цели и оказался рядом с небольшой старинной крепостью Волок Ламской, что стояла на развилке рек Ламы и Рузы. Именно перетаскивание или волочение судов по суше из бассейна одной реки в бассейн другой и дало название этой крепости.
Вокруг крепости располагались более двух десятков слобод. Но царский поезд двинулся мимо них и вскоре оказался рядом с государевым охотничьим поселением-станом, где специально обученные люди уже всё подготовили к приезду царской семьи и многочисленных гостей. Раскрасневшийся, взбудораженный сокольничий и ловчий Московского Ловчего пути Бобрищев-Пушкин Иван Иванович носился на своём скакуне в гудящей толпе, размещая по заранее установленным шатрам высокопоставленных членов царской свиты. Гостями рангом помельче занимались его помощники. Царский шатёр, стоявший в центре поселения, выделялся своими размерами и красотой. Внутреннее убранство его, освещённое факелами, так же радовало глаз. Большой ковёр в центре, покрытый отливавшими золотом и серебром скатертями, был заставлен серебряными же и золотыми блюдами с разнообразной едой и бутылями с различными напитками. В шатре было тепло и приятно пахло пряными травами, которые входили в состав горячего сбитня, что томился в больших дубовых бадьях, стоявших неподалёку от ковра.
В царский шатёр были званы наиболее приближенные к царю и царице гости. Остальных многочисленные стольники разместили по более мелким шатрам. Так же в специальных постройках были размещены места для отдыха ратников и другого служивого люда, привезённого в царском поезде в качестве обслуги.
Людской шум, состоявший из криков, смеха, разговоров перекрывали лай собак, ржание лошадей, рёв диких медведей, и диких же кабанов, запертых в специальных загонах на тот случай, если вдруг охота не удастся и не будет возможности найти и загнать добычу. Домашние лошади, чуя дикого зверя, беспокоились в своих загонах, издавая громкое ржание и стуча копытами по деревянным настилам…
После того как последний обоз заехал на оцеплённую ратниками территорию предстоящей охоты, оцепление было замкнуто и с этой минуты ни один человек не мог покинуть её без специального на это разрешения.
Ратмир надеялся, что после случившегося царица оставит его в покое, и он со своими слугами спокойно проведёт ночь в одном из тёплых помещений для худородных бояр и их слуг. Но его надеждам не суждено было исполниться — посланный государыней на его поиски тот же Василий Хомутов — голодный и уставший, зло бросил: — Ты, Ратмир, давай уж будь где-нибудь рядом. Знаю, что не твоя это прихоть, но меня-то хоть пожалей. Сколько тут обойти пришлось. Насилу тебя разыскал. И что это ты подался в дома для худородных да служивых?
— Да мне всё-равно где, — пожал плечами Ратмир, шагая рядом со стольником. — Главное, чтобы сытно и тепло.
В большой царский шатёр они вошли под внимательные взгляды охранявших вход бородатых опричников, вооружённых длинными саблями и кинжалами. Там уже веселье шло вовсю. Рассевшиеся вокруг большого ковра с едой приближённые Великого государя с удовольствием попивали из серебряных кубков хмельные напитки, закусывали вкусно пахнущими ломтями мяса, заедали пышными пирогами с рыбой и различной птицей. Громко смеялись и разговаривали в предвкушении завтрашней охоты. В центре этого пиршества находился сам царь. Рядом сидели царица и его сыновья. Следом наиболее близкие ему бояре и посольские гости.
Многочисленные стольники и кравчие сбивались с ног, подавая царской семье и их гостям всё новые и новые блюда, запасливо заготовленные царскими поварами и подливая в быстро осушаемые кубки различные напитки.
Стольник Василий Хомутов подвёл Ратмира поближе к царице и указал ему на место рядом с посольскими гостями. Скоморох кивком поприветствовал их и присел на ковёр по-турецки. Подняв голову, он встретил пристальный, неприязненный взгляд царя Ивана Четвёртого. Последний, не отводя глаз, о чём-то негромко спросил Малюту Скуратова, стоявшего у него по правую руку. Тот склонился к Государю и, выслушав вопрос, тут же стал жарко его убеждать в чём-то, косясь на Ратмира. У Государя в какой-то момент брови удивлённо полезли наверх, и он с большим интересом посмотрел на скомороха…
— Вот где мы наконец-то с вами встретились, Ратмир, — неожиданно услышал Ратмир знакомый женский голос, говоривший на английском языке. Удивлённо повернув голову, он увидел смеющиеся глаза сестры английского посла Авроры. Молодая женщина, одетая в красивый, добротный охотничий костюм из синего бархата с золотыми галунами, сидела, чуть откинувшись назад, опираясь на правую руку. В левой руке у неё был кубок с элем. А на голове отлично сидела мужская меховая шапка из чёрного соболя.
— Неожиданно, — доброжелательно улыбнулся ей Ратмир, с облегчением видя в галдящей толпе, хоть одно знакомое лицо. Аврора легко поднялась и тут же пересела поближе к нему:
— Не будете возражать, если я подсяду поближе к вам? А то со своими я за длинную дорогу успела уже обо всём переговорить, — молодая женщина махнула рукой в сторону нескольких мужчин, представлявших английское посольство, от которых она только что отсела.
— Нисколько. Я вас, честно говоря, и не признал в этой шапке. Она вам очень к лицу, — кивнул Ратмир.
— А вы, Ратмир, галантный кавалер. Не зря, наверное, царица так насупилась, глядя на нас, — усмехнулась Аврора.
— Вам показалось, — Ратмир тепло посмотрел на Великую государыню и чуть улыбнулся ей. Взгляд государыни тут же прояснился, и она едва заметно кивнула скомороху. Князь Вяземский, не спускавший с них глаз, побледнел и окончательно утвердился в своих подозрениях. Он резко бросил что-то стоявшему тут же Фёдору Басманному. Тот только удивлённо пожал плечами. Тогда князь пробрался к Малюте Скуратову и что-то жарко зашептал ему на ухо. Последний нахмурился, кинул на Ратмира странный взгляд и тут же опустил глаза. Ратмиру это всё очень не понравилось, и он решил быть внимательнее к происходящему.
— А вам нравиться охотиться на диких зверей? — многозначительно подмигнула Ратмиру Аврора.
— Не особо. Только в силу необходимости, — не успевший поесть со своими слугами, Ратмир потянулся к блюду с отлично обжаренными куриными и лебедиными ножками. Взяв одну из них, он с наслаждением надкусил сочную мякоть, тут же ощутив на языке горячий, солоноватый, нежный мясной сок.
— Вы так аппетитно едите, — рассмеялась Аврора и попросила: — Подайте мне, пожалуйста, такую же ножку, Ратмир.
Спустя пару часов, когда все гости как следует наелись и напились, царь неожиданно встал с места и громко заявил:
— Любезные гости! Нам на завтра предстоит великая ловля, а для того нужны силы. Поэтому сейчас все будьте добры отправиться на боковую. И утром ранёхонько мои егеря обойдут все шатры и всех вас разбудят на утреннюю трапезу. После чего наш главный ловчий Иван Иванович начнёт командовать всей охотой.
— Что значит «на боковую»? — спросила Аврора у Ратмира, поднимаясь с места и опираясь на поданную им руку.
— Это значит — всем спать, то есть лечь на бок. А ваш брат не захотел поучаствовать в этой охоте?
— Не смог, — коротко ответила молодая женщина. — Он уже был пару раз на подобных ловах, но в этот раз не имеет возможности участвовать из-за болей в ноге.
— И отправил вас вместо себя? — Ратмир двинулся было на выход вместе со всеми из шатра, но тут его остановил один из опричников:
— Великая государыня приказала вам задержаться.
— А вы говорите, что мне показалось, — усмехнувшись, произнесла на английском Аврора и кинула быстрый взгляд на царицу. Та стояла рядом с царём и о чём-то с ним жарко спорила. Было хорошо заметно, что Великий государь слушал её нехотя и, нахмурившись, вяло возражал. Двое его сыновей, уставшие от длительного перехода и обильной трапезы, уже крепко спали тут же, развалившись на пушистом ковре. Но вот царица развела руками и, что-то сказав напоследок государю, повернулась и стала искать кого-то глазами. Заметив Ратмира, она помахала рукой, призывая его к себе.
— Мне очень жаль, Ратмир, но тебе, похоже, придётся расстаться с Яхонтом. Государь стоит на своём, и я его хорошо знаю, — расстроено произнесла она. — Я уже говорила ему, что наследник может покалечиться, если сядет на этого скакуна. Но ты сам знаешь упрямство моего супруга. Он требует, чтобы ты помог усмирить этого коня для его старшего сына.
— А я ведь так не хотел ехать на эту охоту, если помнишь, Великая государыня, — вздохнул Ратмир.
— Я всё помню, Ратмир. Ты — один из немногих здесь, кто по-человечески ко мне относится и готов помочь в трудной ситуации. Мне сейчас очень тяжело и ты знаешь — почему. Я изо всех сил стараюсь не подавать виду ни государю, ни Афанасию, — с отчаяньем в голосе прошептала царица и неожиданно резко отвернулась в сторону. К ним подошёл улыбающийся князь Вяземский.
— Ну, что, Ратмирка, тебя можно поздравить?! Сам государь оценил стать твоего коня. Не каждому смертному так везёт — самому государю подарок сделать, — насмешливо воскликнул он и повернулся к царице: — А ты, Великая государыня, не слишком ли много времени уделяешь этому Ратмиру? Даже Великий государь заметил это.
— А тебе откуда сие ведомо? — подозрительно посмотрела на него царица. — Или он с тобой такие разговоры разговаривает?
— Да нет, матушка, — чуть смешался князь Вяземский. — Просто уже только ленивый не обращает внимания на то, как этот Ратмирка вокруг тебя отирается.
— Я тебе уже, Ваша светлость, слово дал, что ни разу в жизни и мысли не имел вожделеть государыню, — нахмурившись, негромко, но чётко произнёс скоморох, глядя прямо в глаза князю.
— То-то же ты от неё ни на шаг не отходишь, — с наглой улыбкой процедил сквозь зубы тот.
— А моего мнения ты, Афанасий, спросить не хочешь? — вспыхнула царица. — Я сама к нему подошла. Причины тебе знать необязательно. Пошёл вон на своё место! Я тебя позже кликну.
Князь Вяземский побледнел словно полотно. Он кинул молниеносный, ненавидящий взгляд на Ратмира и, демонстративно поклонившись царице, растворился в толпе выходивших из шатра государевых гостей. Никому из них и дела не было до молодой женщины в синем охотничьем костюме и мужской собольей шапке, стоявшей в стороне неподалёку от входа в царский шатёр. Женщина очень внимательно наблюдала за происходившими в шатре событиями и нервно покусывала сочные губы.
— Государь сказал, что утром заберёт у тебя коня. А пока иди, Ратмир, к себе и отдыхай. Взамен Яхонта возьмёшь у меня на охоту любого коня, — удручённо произнесла царица и подтолкнула скомороха к выходу из шатра. Последний, молча, вышел на улицу, и только желваки играли на его скулах. Вслед за ним незаметной тенью последовал его верный слуга Александр.
— Неприятности, Ратмир? — сочувственно осведомилась Аврора, догоняя его у царского шатра.
— Похоже на то, — кивнул скоморох.