Гитлер хотел иметь информацию о партизанских подразделениях, их структуре и связи с руководящим центром. С учетом этих требований Шелленберг выработал теорию партизанской войны. Она заключалась в том, что любая партизанская война, любое растущее движение сопротивления для активизации должны опираться на идею или идеалы, которые объединяют партизан в единое целое. Чтобы поднимать людей на борьбу и поддерживать в них уверенность, эта идея должна быть достаточно сильной.
Безусловно, выучка и умелое руководство являются необходимым условием для ведения систематической партизанской войны, однако моральные качества индивидуума всегда являются решающим фактором. Кроме того, немецкая жестокость ведения войны и послужила идеологическим базисом для развертывания партизанского движения в России. Эксперты Шелленберга по русским вопросам считали, что Сталину на руку акции немцев (расстрелы комиссаров, массовые расстрелы, пропаганда о том, что русские принадлежат к низшей расе и т. д.), и те донесения, в достоверности которых не приходилось сомневаться, лишь подтверждали это.
Немецким же диверсионным группам были под силу только маломасштабные рейды для взрыва нескольких высоковольтных трансформаторов, опор важных линий электропередач и т. д. Все это походило на булавочные уколы и сколько-нибудь заметного эффекта не приносило, тем более не сказывалось на мощи Красной Армии.
Другими планами немецкого командования предусматривалось забросить батальоны специально подготовленных русских в районы расположения крупных и отдаленных лагерей немецких военнопленных. Охрана подлежала уничтожению, а пленных немцев, число которых иногда достигало 20 тысяч человек и более, следовало освободить и вооружить. Подобные действия имели бы значительный пропагандистский эффект. Немцам удалось связаться с заключенными одного из лагерей. Но из-за отсутствия свободных самолетов операцию не осуществили.
Ценную психологическую поддержку VI управлению СД оказывала армия Власова, начертавшая на своих знаменах девиз «За освобождение России от советского режима». Между Шелленбергом и генералом Власовым существовал секретный договор, дававший последнему право иметь на территории Советского Союза собственную секретную службу с условием, что он должен передавать Шелленбергу полученную информацию.
Для заброски агентов в Россию были организованы так называемые боевые «дружины», которые при случае оказывали помощь для поддержания порядка в тылу немцев и боролись с партизанами. Командиром одной из таких «дружин» назначили военнопленного полковника Родионова с прозвищем Джил. Шелленберга, имевшего неоднократно беседы с Родионовым, насторожило, что оппозиция последнего по отношению к сталинской системе из-за варварского отношения немцев к военнопленным стала претерпевать изменения. Опасения бригаденфюрера подтвердились неожиданным образом. Однажды «дружину» привлекли к прочесыванию местности. Когда вели взятых в плен партизан, полковник Родионов приказал своим бойцам атаковать конвоировавших их эсэсовцев. Застигнутые врасплох, все немцы были уничтожены. Родионову удалось установить контакт с партизанским штабом. После этого он вылетел с тайной партизанской базы в Москву, где был принят Сталиным и награжден орденом.
Третий сектор VI управления СД направлял работу Ванзеенского института, который получил такое название после его передислокации из Бреслау в пригород Берлина Ванзее. По сути, это была библиотека, в которой сосредоточилось самое большое в Германии собрание книг на русском языке. Еще до войны с Россией институт провел важнейшую работу по сбору информации о состоянии железных дорог, экономики и политики Советского Союза, о намерениях и составе Политбюро.
Специалистами Шелленберга были разработаны и изготовлены взрывные устройства для уничтожения Сталина. Одно из них состояло из взрывчатки колоссальной убойной силы. Внешне устройство напоминало ком грязи. Эту лепешку следовало прикрепить к машине Сталина. Заряд приводился в действие при помощь радио. Взрыв на испытаниях был столь мощным, что от машины практически ничего не осталось. Радиопередатчик, приводивший в действие эту адскую машинку, был размером с пачку сигарет и давал импульс с расстояния около 15 километров.
Выполнить задание согласились двое военнопленных. Долгие годы они провели в Сибири в концлагерях. Кроме того, один из них был знаком с механиком сталинского гаража. Ночью они были заброшены на территорию СССР. Приземлились в указанном месте. Но дальнейшая их судьба осталась неизвестной для Шелленберга. Скорее всего, оба террориста были схвачены сотрудниками НКВД, предполагал он.
После окончания войны в своих мемуарах Вальтер Шелленберг писал о том, что НКВД нанесло его деятельности чувствительный урон, внедрив в число организаторов операции «Цеппелин» своих агентов с целью взорвать ее изнутри.
К началу 1942 г. на советско-германском фронте возник Ржевско-Вяземский плацдарм. Это был выступ, образовавшийся в обороне немецко-фашистских войск в ходе их наступления на Москву. Этот плацдарм получил много названий: «Северный Сталинград», «Кинжал в сторону Москвы», «Ржевская заноза», «Ржевская мясорубка».
Ржевско-Вяземский плацдарм имел размеры до 160 километров в глубину и до 200 километров по фронту. На нем было сосредоточено около двух третей сил всей группы армий «Центр» под командованием генерал-фельдмаршала Х. Г. Клюге.
Против этой группировки действовали основные силы Калининского и Западного фронтов, командующими которых были генерал-полковник И. C. Конев и генерал армии Г. К. Жуков.
Для ликвидации немецкого «аппендикса» Ставка Верховного Главнокомандования разработала план операции «Марс». Предстояло разгромить войска вермахта между Ржевом и Вязьмой.
Это было одно из наиболее длительных и ожесточенных сражений Великой Отечественной войны, сравнимое по потерям со Сталинградской битвой: общие потери под Сталинградом составили около 1130 тысяч человек, а под Ржевом за 14 месяцев боев погибло более 1103 тысяч человек. В Сталинграде наступали немцы, во Ржеве — советские войска.
На Ржевско-Вяземском пладцарме с начала января 1942 г. по конец марта 1943 г. нашими войсками было предпринято три крупномасштабных наступления: Ржевско-Вяземское (8 января — 20 апреля 1942 г.), Ржевско-Сычевское (30 июля — 23 августа 1942 г.) и Ржевско-Вяземское (2–31 марта 1943 г.).
Операция началась 8 января 1942 г. прорывом 39-й армией обороны противника западнее Ржева. К концу января войска Калининского фронта вышли на подступы к Витебску, Смоленску, Ярцеву, глубоко охватив группу армий «Центр» с северо-запада, а также прорвались к Вязьме и окружили в районе Оленино около 7 дивизий противника.
Войска левого крыла Западного фронта к 10 января обошли с севера и юга Юхновскую группировку противника, что позволило 33-й армии севернее Юхнова, а 1-му гвардейскому кавалерийскому корпусу южнее него прорваться в тыл противника и развить удар на Вязьму.
18–22 и 27 января в район южнее Вязьмы, в 30 километрах от нее, были высажены первые за время войны крупные воздушные десанты в количестве около 2500 человек. Десантники перехватили и удерживали важнейшие пути в тылу юхновской группировки немцев, сковав ее маневрирование.
В первой половине февраля бои за Вяземский узел приняли затяжной характер. Чтобы не допустить разгрома группы армий «Центр», немецкое командование спешно перебросило из Западной Европы 12 дивизий и нанесло несколько контрударов по войскам 33-й армии и 1-го гвардейского кавалерийского корпуса, перерезав их коммуникации.
Соединения 43, 49 и 50-й армий в начале марта разгромили Юхновскую группировку противника и освободили город Юхнов, но восстановить связь с 33-й армией не смогли. Последующие попытки сломить сопротивление врага, предпринятые войсками Калининского и Западного фронтов, успеха не имели.
В связи с ослаблением наступательных возможностей и начавшейся весенней распутицей эти фронты 20 апреля по приказу Ставки ВГК перешли к обороне. Войскам, сражавшимся за линией фронта, было приказано выходить на соединение с главными силами самостоятельно.
Таким образом, советскому командованию не удалось полностью осуществить свой замысел, что в значительной степени обусловливалось недостатком сил, особенно танковых и механизированных соединений.
Тем не менее, в результате наступления войска Северо-Западного, Калининского и Западного фронтов отбросили противника в западном направлении на 80–250 километров, освободив Московскую и Тульскую области. В ходе боев противник потерял более 330 тысяч человек. Наши потери составили 776 689 человек. При фронтальной атаке наступавший всегда несет больше потерь, чем обороняющийся.
30 июля операция «Марс» возобновилась. В наступление перешли войска левого крыла Калининского и правого крыла Западного фронтов. Цель — овладеть городами Ржев и Зубцов, выйти на рубеж реки Волги и там закрепиться. Противник имел сильно укрепленную оборону. Главная роль в наступлении отводилась Западному фронту. Войска поддерживали 3-я и 1-я воздушные армии. С 7 по 10 августа развернулось крупное встречное сражение, в котором с обеих сторон участвовало до 1500 танков. Во второй половине августа наши войска вышли на подступы к Ржеву. На этом их наступательные возможности были исчерпаны, и они 23 августа перешли к обороне.
В результате Ржевско-Сычевского наступления советские войска продвинулись на запад на 30–45 километров, сковали крупные силы группы армий «Центр» и вынудили немцев перебросить в район сражения более 10 дивизий, которые потеряли 50–80 процентов личного состава. В немецких танковых дивизиях осталось не более 20–30 боевых машин (вместо 150–160). В этих боях наши войска потеряли 193 683 человека.
Последняя фаза операции «Марс» началась 2 марта 1943 г. наступлением войск Калининского и Западного фронтов. Этому предшествовало наступление войск Брянского и Центрального фронтов в феврале 1943 г. на Орловском и Севском направлениях, что вынудило немецко-фашистское командование к выводу ряда дивизий из Ржевско-Вяземского выступа для усиления Орловской группировки.
В связи с этим Ставка ВГК приказала Калининскому (генерал-полковник М. А. Пуркаев) и Западному (генерал-полковник В. Д. Соколовский) фронтам, занимавшим по отношению к Ржевско-Вяземскому выступу охватывающее положение, сорвать отход противника к Орлу и разгромить его. Но сильная весенняя распутица, сложные условия лесисто-болотистой местности, широкое использование противником различных заграждений резко снижали темпы продвижения советских войск. Войска фронтов, продвигаясь не более 6–7 километров в сутки, не смогли выйти в тыл противника и отрезать ему пути отхода. 15–31 марта они наткнулись на заранее подготовленные немцами оборонительные рубежи северо-восточнее Духовщины, Ярцева, Спас-Деменска, где, встретив упорное сопротивление противника, вынуждены были прекратить дальнейшее наступление. Хотя план окружения провалился, тем не менее линия фронта была выровнена.
В результате ликвидации Ржевско-Вяземского плацдарма немцев фронт отодвинулся от Москвы еще на 130–160 километров, при этом были освобождены города Ржев, Гжатск, Вязьма и другие населенные пункты. В ходе наступательных боев наши потери составили 138 577 человек.
Кроме перечисленных трех наступлений на Ржевском выступе на протяжении 1942–1943 гг. постоянно велись активные боевые действия, и тяжелейшие кровопролитные бои не прекращались.
После окончания Великой Отечественной войны начальник Института военной истории Министерства обороны СССР генерал-полковник Д. А. Волкогонов, анализируя битвы в операции «Марс», писал: «Ржев можно отнести к одной из самых крупных неудач советского военного командования в Великой Отечественной войне». Уж очень большими были наши потери в людях. Бог войны Марс и на этот раз снял свой страшный урожай.
Побежденной в Первую мировую войну Германии страны Антанты по соглашению в Версале разрешили содержать небольшие вооруженные силы. В частности, флот должен быть незначительным, исключительно для защиты своих территориальных вод: шесть старых броненосцев водоизмещением не более 10 000 тонн, столько же легких крейсеров по 6000 тонн и две дюжины эсминцев. Водоизмещение новых боевых кораблей, построенных взамен износившихся, не должно было превышать этих установленных норм.
Но уже в период Веймарской республики (1919–1933 гг.) германские милитаристы начали строительство трех броненосцев, или, как их прозвали, «карманных» линкоров, типа «Дойчланд» (водоизмещение — 11 700 тонн, скорость — 28 узлов, главный калибр — шесть 280-миллиметровых орудий). Пытаясь уложиться в «версальские рамки», немецкие конструкторы широко применяли электросварку, вместо паровых турбин использовали дизели, а за счет экономии усилили бронезащиту. Кстати, необычная силовая установка — восемь дизелей общей мощностью 54 тысячи л. с. — обеспечивала «карманным» линкорам огромную дальность плавания — 20 тысяч миль.
Словом, это были не «защитники побережья», а рейдеры, призванные в одиночку действовать на океанских коммуникациях, связывающих Англию и Францию с их заморскими колониями. Тем не менее в 1935 г. Англия подписала соглашение с нацистской Германией, сняв с нее версальские ограничения, касавшиеся флота. Не прошло и года, как на воду были спущены скоростные линкоры — рейдеры «Шарнхорст» и «Гнейзенау» (31 800 тонн, девять 280-миллиметровых орудий главного калибра, скорость —32 узла), за которыми последовали громадные линкоры «Бисмарк» и «Тирпиц» (45 000 тонн, 30 узлов, восемь 380-миллиметровых орудий главного калибра).
В набеговых операциях эти корабли должны были сопровождать тяжелые крейсера «Принц Ойген», «Адмирал Хиппер», «Лютцов» и «Зейдлиц» (14 000 тонн, 32,5 узла, восемь 203-миллиметровых орудий).
С началом Второй мировой войны германские рейдеры нанесли немалый урон Англии и Франции. Так, в апреле 1940 г. «Шарнхорст» и «Гнейзенау» потопили в Норвежском море британский авианосец и два эсминца, при этом погибли 1471 моряк и 42 летчика. В начале 1941 г. оба линкора завершили очередной набег на коммуникации союзников, уничтожив 22 английских транспорта.
Опасаясь, что в Северном море их стерегут корабли англичан, линкоры ушли в оккупированный немцами французский порт Брест, где имелось все необходимое для базирования. В мае 1941 г. германский линкор «Бисмарк» потопил британский линейный крейсер «Худ». Летом в Брест пришел тяжелый крейсер «Принц Ойген», сопровождавший «Бисмарк» в первом и последнем для него атлантическом рейде: линкор после боя с линейным крейсером «Худ» был уничтожен в результате многодневной погони, а тяжелому крейсеру удалось уйти от англичан.
Таким образом, германский флот располагал внушительными силами. На Балтике дислоцировались новейший линкор «Тирпиц», тяжелые крейсера «Адмирал Хиппер» и броненосец «Адмирал Шеер», 4 легких крейсера и эсминцы. В Бресте стояли линкоры «Шарнхорст» и «Гнейзенау» и тяжелый крейсер «Принц Ойген». В портах оккупированной нацистами Норвегии базировались эсминцы и подводные лодки.
В британский же флот Метрополии входили линкоры «Кинг Джордж V» и «Родней», линейный крейсер «Ринаун», авианосец «Викториес», 4 тяжелых и 6 легких крейсеров, эсминцы. Последних не хватало даже для охраны союзных конвоев, следовавших через Центральную Атлантику.
Опасения перед возможным нападением на эти конвои крупных кораблей противника, в том числе брестской эскадры, заставили британское Адмиралтейство предпринять на этот порт грандиозный налет. В январе 1942 г. 612 бомбардировщиков сбросили на Брест 908 тонн бомб, что не причинило, однако, линкорам сколько-нибудь серьезных повреждений.
Итак, к началу 1942 г. стоянка в Бресте стала, с точки зрения командования Кригсмарине, не только бессмысленной (корабли не участвовали в боевых операциях), но и опасной. Английское командование со своей стороны резонно предполагало, что эскадра постарается уйти из Бреста. Только вот куда?
В конце 1941 г. Гитлер решил прекратить операции надводных кораблей в Центральной Атлантике и сконцентрировать их в Северной Норвегии, откуда они могли наносить удары по арктическим конвоям, следовавшим в порты Советского Союза.
12 декабря 1941 г. Гитлер приказал перебросить в норвежские воды стоявшую в Бресте эскадру через пролив Ла-Манш. Подробный план этой операции «Цербер» детально разработал командующий брестской эскадрой вице-адмирал Циллиакс. Операция должна была занять чуть больше суток.
В качестве подготовки к перебазированию линкоров были тщательно и успешно проведены мероприятия по дезинформации английской разведки. Так за несколько дней до начала операции механики кораблей эскадры демонстративно приняли на борт изрядный запас машинного масла, применяемого при плавании в тропиках. Грузили масло в бочках французские докеры… Одновременно интенданты выписали несколько сот комплектов морской тропической формы.
Об этом англичане незамедлительно узнали от своей агентуры. 10 февраля командиры линкоров и крейсера и старшие офицеры штаба Циллиакса получили приглашение на банкет у командующего Кригсмарине гросс-адмирала Э. Редера, который якобы состоится 12 декабря, ровно в 20 часов. Кроме того, 12 февраля комендант Бреста якобы будет проводить прием для военных моряков. За несколько часов до выхода кораблей из порта, вокруг «Шарнхорста» поставили противоторпедную сеть, хорошо различимую с воздуха. Все это говорило о том, что немецкие корабли в ближайшие дни останутся в порту.
На самом деле выход эскадры из Бреста немцы наметили на 19 ч 30 мин 11 февраля 1942 г. Как и следовало ожидать, подготовка операции все же не прошла не замеченной английскими разведчиками, о чем они своевременно донесли в Лондон.
Еще в 1941 г. англичанами был разработан план контроперации «Фуллер», предусматривавший ряд мер, направленных на предотвращение этого прорыва. Напомним, что Черчилль в то время уже владел секретом электрической шифровальной машины «Энигма», которая передавала, в частности, приказы Гитлера в Брест.
Брестская эскадра вышла в море в 20 ч 45 мин с опозданием из-за воздушного налета на порт. Утром 12 февраля в Бресте объявили воздушную тревогу, укрыв порт плотной дымовой завесой, спрятав тем самым опустевшие причалы.
Только в 10 ч 42 мин 12 февраля два английских «Спитфайра» обнаружили эскадру. Погода в проливе была неблагоприятной — туман и дождь. Атаки торпедных катеров, торпедоносцев, обстрел береговыми батареями не дали положительных результатов. Отчаянная атака «Совордфишей» стоила Англии шести самолетов и 12 летчиков.