Он проснулся от грохота. Нина стояла спиной к нему и устанавливала неподалеку от Роберта какую-то коробку. Она отошла, и он увидел террариум, заполненный личинками диамфидии.
— Видишь, что ты наделал?
Роберт испугался, что сейчас она снова начнет причинять ему боль, и молчал, затаившись.
— Из-за тебя пришлось перенести сюда террариум.
— Почему из-за меня? — Он решился на требовательный тон, хотя боялся ее.
— Детектив Кюмри, твой коллега, между прочим, может заявиться ко мне домой в любую минуту. Если бы ты не начал этого дела с ядом, то ничего этого не случилось бы. Хотя… знаешь, я даже рада, что все так получилось. Это дает нам повод получше узнать друг друга.
— Не могу сказать того же.
— Ты все еще обижен за свою ногу? Перестань, все ведь хорошо. Твоя нога в порядке, я делала тебе новую перевязку, пока ты спал.
Роберт был удивлен. Неужели он мог не заметить этого? Неужели так крепко спал? Это было плохо, очень плохо, такими темпами не получится никакого побега.
— Зачем ты принесла его именно сюда?
— Здесь его точно никто не найдет. Ну и я не хочу, чтобы ты лишний раз разгуливал здесь. Иначе ты можешь наткнуться на нежелательных соседей. — Она хихикнула.
— Разгуливать с простреленной ногой?
— Поверь, Роберт, я не могу тебя недооценивать. Я знаю, на что ты способен. Прости за ногу, это была вынужденная мера.
Он все еще помнил, что она обещала прострелить ему вторую ногу, но боялся спросить у нее, хотя это ожидание его убивало.
— Ты больше ничего не собираешься со мной делать?
— Пока — нет.
Он выдохнул.
— А когда — да?
— Если ты будешь хорошо себя вести, то никогда. Знаешь, я общалась с твоим коллегой. Он показался мне очень милым.
— Его ты тоже собираешься убить?
— Я пока не собираюсь тебя убивать.
— Пока — нет.
— Точно. Мы с ним встречались в моей лаборатории, он заходил посмотреть, как я работаю. Мне кажется, он мной заинтересовался.
— В каком плане?
— Как женщиной. Он слабо верит в то, что женщина может работать биоинформатиком. Он в каком-то смысле шовинист, не поверил в то, что мне хватает мозгов программировать.
— Он тебя подозревает?
— Конечно. Спасибо тебе, Роберт.
— Что еще он знает?
— Они пока не уверены, но подозреваемых сейчас всего двое — я и Кэт.
— Тебе не стыдно?
— За Кэт? Есть немного, но она сама виновата в своей неаккуратности. Я уговорила ее закончить анализ, хотя у нас так не делают. Бедняжка слишком сильно устала за ночь, поэтому я склонила ее на проступок. Иначе это никак не назовешь. Я пообещала ей, что никому не скажу, но ведь речь идет о моем спасении. Все средства хороши, когда дело касается свободы.
— Ты дьявол.
— Называй меня, как хочешь. Ты еще не передумал по поводу регрессии?
— А ты решилась?
— Думаю, да. Я готова покопаться в своем прошлом.
— Что мне за это будет?
— Я не убью тебя.
— А ты меня отпустишь?
— Не могу обещать. Но если все повернется так, что ты меня убедишь сдаться, то почему бы и нет. На самом деле, Роберт, я хочу стать нормальной, искренне хочу. Но я не могу сделать это сама. Я пока что сомнительно отношусь к твоей инициативе, но готова попробовать.
— Когда начинаем?
— Прямо сегодня. Только мне нужно кое-что сделать. Тебе это понравится, обещаю.