Всю прошедшую неделю Роберт пытался убедить начальство в том, что смерть Ника Кейва была спланирована, что стоит оставить в покое несчастный случай и начать искать преступника.
Главной уликой была вскрытая бутылка с водой, на которой не было обнаружено ни одного отпечатка пальцев. Все остальные бутылки были закрыты, и на них были пальчики если не участников музыкальной группы, то хотя бы уборщиц или другого персонала. Проверить бутылки — это единственное, на что удалось уговорить старшего детектива Кюмри. Из-за увлечения психологией у Роберта было хорошо развито шестое чувство и эмпатия. В двадцать лет он бросил обучение в университете на факультете психоанализа. Виноват в этом был Алекс, его лучший друг, который однажды сделал такое, о чем до сих пор помнит весь город.
Когда пытаешься анализировать поведение людей и делать выводы, со временем эти выводы получаются все более и более быстрыми и точными.
Иначе нельзя объяснить способности Роберта к провидению. В тот день, когда он впервые встретил Нину, он, возможно, спас беспечного коллегу от смерти.
Докурив сигарету, которой Нина с ним поделилась, он вернулся на место преступления (или место несчастного случая, как всегда поправляет его Кюмри) и увидел, как Джон поднимает с пола бутылку с водой, готовится открыть ее и сделать глоток. Роберт тогда здорово напугал его, накричав так, что тот выпустил бутылку из рук, и она упала на пол.
Конечно, там были отпечатки Джона. Но больше — ни одного.
Или Джон имеет отношение к этой смерти (в чем он сильно сомневался, потому что, по мнению, Роберта, ему немного недоставало мозгов), или кто-то специально стер отпечатки пальцев перед тем, как поставить бутылку рядом с микрофоном музыканта. А это значит, что в бутылке что-то было.
Это он и собирался выяснить, направляясь в единственную лабораторию в городе, где могли сделать анализ на яды.
Здание «Элайн Фарма» находилось между двумя улицами — широкой Главной улицей, которая простиралась до самой центральной площади, и улицей Рэйлс, находившейся уровнем гораздо ниже Главной. Здание фармацевтической компании стояло как бы на возвышенности, и зайти туда можно было, только поднимаясь по длинной лестнице, начинающейся на Рэйлс-стрит.
Роберт жалел об отсутствии свободного времени для спортзала, борясь с отдышкой на тридцать пятой ступеньке. Он надеялся закрыть это дело до отъезда в отпуск, в загородный дом к своей матери, где он сможет хотя бы бегать по утрам.
Добравшись до цели, он позвонил в дверь, и спустя пару секунд ему открыли.
Он подошел к стойке ресепшена и вытащил значок и удостоверение.
— Детектив Роберт Пэл, — представился он.
Девушка за стойкой приподнялась, чтобы разглядеть документ.
— Добрый день, детектив, чем могу помочь?
Роберт открыл портфель и вытащил оттуда бутылку с водой, завернутую в пластиковый пакет.
— Мы договаривались с лабораторией о проведении анализа на наличие ядов.
— Секунду, я уточню.
Девушка села обратно за стол и набрала номер лаборатории. Она говорила тихо, как будто не хотела, чтобы Роберт ее услышал.
— Сейчас за вами спустятся, — сказала она. — Присядьте вот там. — Она указала на ряд стульев, занимавших всю противоположную стену.
Роберт почувствовал себя школьником, ожидая кого-то или чего-то, сидя на стуле со сложенными на коленях руками. Он ненавидел это чувство — оно возникало каждый раз, когда он общался с коллегами. Они не воспринимали его всерьез из-за того, что он был младше всех в отделе, и теперь он надеялся, что докажет свою правоту, хоть это и стоило жизни невезучему Нику Кейву.
Ему едва удалось убедить детектива Кюмри в том, что он сам справится с задачей, несмотря на свой юный для полицейского возраст. Тот, в свою очередь, непрозрачно намекал ему, что Роберт ищет то, чего нет, из-за отсутствия опыта. Что у них в отделе каждый раз сталкиваются с подобными несостыковками, но это еще не повод открывать дело и тратить ресурсы на поиски несуществующего маньяка. Так Роберт и понял — большинство дел в этом отделении были несчастными случаями.
Главным и пока еще таинственным для него вопросом было «почему?». Зачем кому-то понадобилось убивать известного музыканта? Неужели звезды сошлись и в мире родился новый Марк Чепмен?
К Роберту подошла молодая девушка со светлыми волосами и попросила пройти за ним.
Они поднялись на лифте на пятый этаж и долго шли по длинному белому коридору со множеством дверей. На каждой двери красными цифрами обозначался номер кабинета.
Нужная дверь оказалась в самом конце коридора. Они вошли в гигантское ярко освещенное помещение с множеством столов, рядом с каждым стояли медицинские аппараты и шкафы для пробирок.
— Меня зовут Кэт, — сказала девушка, — я буду проводить анализ. Давайте вашу бутылку.
Роберт протянул ей пакет. Она взяла его и достала бутылку. Роберт машинально потянулся к ней, чтобы предотвратить порчу улики, но быстро понял нелогичность своих действий. Все отпечатки (а точнее, их отсутствие) уже сняты и отражены в отчете. Настало время взглянуть на содержимое.
— У вас есть какие-нибудь предположения — что там внутри?
— Я думаю, яд.
— Это понятно, но какой? Мы можем сделать анализ с помощью реагентов, но мы должны хотя бы примерно понимать, что искать.
— Переберите все известные яды. Цианид, стрихнин, рицин.
— У вас широкие познания.
— Я много читал об этом накануне.
— Хорошо. А какое было воздействие этого яда на организм жертвы?
— Думаю, никакого, ему отрубило голову.
— О боже, какой ужас. И почему вы уверены, что кто-то хотел его отравить?
— Бутылка была вскрыта, и на ней не оказалось никаких отпечатков. Кто-то специально их стер.
— Понятно. Будем смотреть, вы обратились по адресу. Я постараюсь распознать молекулу этого вещества, и мы сравним ее с молекулами известных ядов.
— Спасибо вам. Когда ждать известий?
— Недели три, не меньше. Это трудоемкая работа, мистер Пэл.
— Договорились. Вот моя визитка. Как только найдете что-то, сообщите.
Роберт попрощался с Кэт и вышел из помещения. Он тайно надеялся, что там окажется яд, хотя корил себя за такие мысли. В отделении давно не появлялось интересных дел, и он цеплялся за этот случай, как за последнюю тростинку. Иначе ему придется переводиться, ведь он не разделяет взглядов начальства.
Мимо него по коридору прошла женщина. Она обернулась, и он узнал знакомые черты. Он остановился, она тоже.
— Это вы? — спросила она.
— А, вы же делились со мной сигаретой. — Он подошел ближе.
— Как вы здесь оказались?
— Могу спросить вас о том же.
— Я здесь работаю.
«Еще интереснее», — подумал Роберт.
— А я здесь расследую.
— Убийство Ника Кейва?
— С чего вы взяли, что это убийство?
— Вы сами говорили.
— Действительно. А кем вы здесь работаете?
— Я — биоинформатик.
— Послушайте, — начал он, — я ведь совершенно ничего не знаю о биоинформатике.
— И что?
— Вы не могли бы… Рассказать мне об этом побольше?
— Вам стоит говорить прямо, я не понимаю намеков.
— Не хотите ли выпить со мной чашечку кофе как-нибудь?
— Вы знаете, нет, не хочу. — Она сказала это так просто, что он не сразу понял смысл ее слов.
— Ммм… а я очень хочу, — возразил он. — Возьмите хотя бы мою визитку. — Он опустил руку в портфель и выудил оттуда небольшую бумажку. — Вдруг вы когда-нибудь передумаете.
— Кто знает, — сказала она равнодушно. В тусклом свете коридора не было видно ее смущения.
— До свидания.
— Прощайте.
Роберт вышел из здания. Спуск по адской лестнице был ненамного легче, чем подъем, — его икры устали и теперь дрожали от каждого шага. Теперь, когда прошла неделя после происшествия, он смог получше разглядеть Нину. Что-то в ее облике показалось ему знакомым. Но не темные кудрявые волосы и белый халат, а что-то на уровне инстинктов. Он как будто где-то уже видел такого же человека, но в другом теле.