‒ Да, «Боба Фетт», осел, и я правда не представляю, что на ней.
‒ Ты хочешь сказать, что не представляешь, почему они преследуют тебя... нас…? ‒ Кажется, он злится. ‒ Черт побери, Макс. Нужно посмотреть, что на «Боба Фетт». Я должен знать, кто играет против нас.
‒ Ну, и что нужно сделать? ‒ спрашиваю я.
Я умею пользоваться компьютером, но не знаю, где это будет безопасно. Кэтч поворачивает на съезд, ведущий обратно в Роанок.
‒ С ума сошел? Ты что, не заметил, что было пятнадцать минут назад? Начиная накручивать локон, я смотрю в зеркало заднего вида.
Кэтч не обращает внимания на мои сомнения по поводу возвращения в город, где нас уже один раз выследили.
‒ Мы едем в «БестБай», я куплю там самый дешевый ноутбук. Потом мы поедем в библиотеку. Там напечатаем все, что понадобится, и пожертвуем ноутбук ближайшему фонду борьбы с домашним насилием.
‒ Думаешь, у нас будет на все это время?
Он пожимает плечами.
‒ Думаю, мы это выясним.
‒ Это безумие, ‒ бормочу я.
Мы паркуемся на стоянке «БестБай». Кэтч отправляется один, натянув бейсболку. Десять минут спустя он забирается обратно в джип и опускает маленький, уже открытый ноутбук мне на колени.
‒ Я уговорил их продать мне выставочный образец. Так что нам не придется ждать начальной загрузки, чтобы попользоваться чертовой машиной.
‒ Отличная мысль, ‒ говорю я, включая его.
Когда мы подъезжаем к библиотеке, вся информация уже на ноутбуке и готова к печати. Кэтч разговаривает с дамой за стойкой и протягивает ей одно из множества поддельных удостоверений, потом тянет меня за угол.
‒ Разве не нужен читательский билет, чтобы пользоваться принтером? ‒ спрашиваю я, когда он подходит.
‒ Нет, если у тебя такое лицо, улыбка и обаяние, ‒ отвечает он с ухмылкой.
‒ О да, ты само высокомерие. Черт, отойди от меня подальше и стой за принтером, ‒ издеваюсь я. ‒ Страниц много, и меньше всего я хочу, чтобы кто-нибудь увидел, что там.
‒ Ты уже видела, что там?
Я ухмыляюсь и киваю. Он больше не спрашивает, просто подходит к принтеру и ждет. Проходя мимо стола, он одаривает обожающей улыбкой миленькую библиотекаршу в очках. В ответ она снимает их, закрывает ладошкой рот и подмигивает ему. Потом он проходит мимо, а она слегка наклоняет голову и пристально смотрит на его зад в джинсах.
Я вся напрягаюсь и чувствую укол ревности. Появляется желание ударить ее в этот подмигнувший глаз и растоптать эти глупые очки.
Пять минут спустя мы платим привлекательной библиотекарше и выходим. Кэтч останавливается на заправке на углу рядом с библиотекой; я иду внутрь и узнаю, где находится местный фонд борьбы с домашним насилием. Пятнадцать минут спустя после заправки мы заканчиваем с делами в Роаноке, штат Вирджиния, и уже на пути в Новый Орлеан без какого-либо хвоста.
‒ Мы едем сразу в Новый Орлеан? ‒ спрашиваю я, глядя в распечатки, изучая информацию на них.
‒ Нет, сделаем еще одну остановку. В нужном месте я уйду с шоссе, и вернемся задворками. Так что у нас впереди долгий путь.
Он кивает на страницы.
‒ Расскажешь?
Я вздыхаю. То немногое, что я успела прочитать за эти полчаса, ввело меня в ступор, но я еще не дочитала. Есть у меня ощущение, что в этих страницах одна большая загадка, которую мне придется долго разгадывать.
‒ Пока что я вижу, что «Фиддл» получает деньги из-за границы. Не уверена, откуда именно, но это очень большие суммы, и поступают они нерегулярно. Я пролистываю еще несколько страниц, быстро их проглядывая, но не вижу ни одного ответа на свои вопросы.
‒ Думаешь, они отмывают деньги?
‒ Возможно, но должно быть что-то еще. Они бы не убили меня из-за доказательств в отмывании денег. Должно быть что-то еще, ‒ отвечаю я, почесывая переносицу. ‒ Тут должно быть что-то, что полностью уничтожит Джеймса Келли и «Фиддл».
Кэтч чувствует, как я внезапно напрягаюсь. Он протягивает руку и откидывает с шеи волосы, чтобы погладить меня. Приятно ощущать на себе его сильные натруженные руки и крепкие мышцы. И я бы обязательно ударила его по руке, не будь это так приятно ‒ ощущать прикосновение его кожи к своей.
‒ Ты сможешь разобраться? ‒ спрашивает он.
‒ Эти подонки хотят моей смерти. Я разберусь, ‒ отвечаю я решительно.
Кэтч продолжает колдовать с моей шеей, и я наклоняюсь вперед, чтобы ему было удобнее. Вскоре распечатки выскальзывают из рук и ложатся на колени. Веки тяжелеют, и я понимаю, что уже нет никакой возможности сопротивляться желанию поспать. Я засыпаю.
****
Джип замедляется и останавливается, и от этого я выныриваю из глубокого приятного сна. Сиденье откинуто, и я смотрю в потолок. Я поворачиваюсь на бок и складываю руки под щеку.
‒ Долго я спала? ‒ зеваю я.
‒ Примерно три с половиной часа, ‒ отвечает он. ‒ Хочешь есть?
Я приподнимаю голову и вижу, что мы у ресторана с фастфудом. Я киваю и отвечаю, чего хочу, потом ложусь обратно на сиденье. Он делает заказ, платит и потом возвращается в переулок. Я закрываю глаза и снова погружаюсь в дрему. Обычно я сплю меньше. Наверное, сказывается весь стресс и сексуальное напряжение между нами.
Кэтч зовет меня по имени, и сна как не бывало.
‒ Хммм, ‒ отвечаю я.
‒ Макс, ты должна посмотреть на меня, ‒ мягко произносит он. Я открываю глаза и смотрю на него. Он бросает на меня взгляд из-под опущенных густых ресниц и улыбается. Черт, как же он соблазнителен, когда вот так улыбается.
‒ Нам придется остановиться. Мне нужно избавиться от джипа, и тут есть одно место, где я смогу взять машину, не прибегая к кражам и не оставляя следов в документах. Мы будем там через два часа, ладно?
Я киваю.
‒ Мы останемся там на ночь?
Кэтч тяжело вздыхает, явно расстроенный.
‒ Да, возможно.
Я опускаю руку и поднимаю сиденье до вертикального положения.
‒ Куда мы едем?