Она тут же начинает размахивать руками.
‒ О, черт, нет! Я пойду. Ты не позволишь ему выкинуть меня из дела. Я тут задницу рву, чтобы разобраться в этом дерьме. У меня есть право знать, что он выяснил. Боже правый, это касается меня! И не смей говорить «Мы еще не знаем, выяснил ли он что-нибудь», потому что я знаю, что это неправда, ‒ кричит она. Ее грудь поднимается в следующем глубоком вдохе, и я знаю, что она готова к еще одной речи.
‒ Макс, детка. Закрой. Рот. ‒ Я подхожу к ней и кладу руки ей на плечи. ‒ Успокойся, послушай меня. Снитч не хочет подвергать тебя опасности. Он неспроста хочет, чтобы ты осталась в доме. Я знаю, что ты хочешь пойти, и обещаю, что скоро это случится, но прямо сейчас тебе нужно доверять нам со Снитчем. ‒ Я разминаю ей плечи, чтобы расслабить мышцы. ‒ Пожалуйста, останься тут ради меня.
Она вздыхает, ее плечи расслабляются.
‒ Ну ладно. Ладно. ‒ Она раздраженно поднимает руки. ‒ Я буду сидеть здесь как хорошая девочка, и если узнаю, что ты скрываешь что-то от меня, то надеру тебе зад.
Спор с Макс убил много времени, и мне пришлось торопиться в бар. Когда я пришел, Снитч стоял в дверях.
‒ Опоздал на одну минуту, ‒ сказал он, взглянув на часы. ‒ Эта красотка устроила проблемы из-за того, что ей пришлось остаться?
‒ Так и будешь журить меня за минутное опоздание? ‒ Он отходит в сторону, и я вхожу в бар.
‒ Кэтч, мой знакомый убийца никогда не опаздывает. ‒ Он манит меня рукой за собой. ‒ Я отведу тебя кое-куда, и если в будущем кто-то постучится в мою дверь, у меня возникнет множество вопросов к тебе, ‒ произносит он серьезным тоном, и у меня такое ощущение, что эти вопросы будут задавать пули большого калибра.
Вслед за ним я прохожу через бар на кухню. Это пустое и безопасное место для двоих. Он ведет меня к печке и легко оттаскивает ее от стены, которая затем открывается от толчка. И тут меня осеняет.
‒ Ты владелец бара, ‒ я утверждаю, а не спрашиваю.
Снитч ухмыляется мне через плечо.
‒ Я все думал, когда ты это поймешь. Кроме того, я владелец дома, в котором живет Марина. Так она и узнала о нас. Эта девчонка точно может выяснить все, что захочет, ‒ он пожимает плечами. ‒ Наверно, это семейное. Конечно, ей далеко до меня. ‒ Самодовольный Снитч, хотя у него есть на это все права.
Я иду за ним по темному коридору, который оканчивается еще одной дверью. Ее пересекает несколько засовов, на которые уходит пара минут. Затем дверь распахивается, и я вхожу в очень большую квадратную заставленную комнату. Белые доски, шкафы с папками, столы, множество компьютеров, несколько мониторов, карты.
‒ Святые угодники, Снитч, тут все и происходит? ‒ в шоке спрашиваю я, потому что он привел меня в свое тайное логово.
Он хлопает меня по плечу.
‒ Не волнуйся ты так, это лишь малая часть. У меня несколько разных помещений по всей стране, ‒ он обходит меня и идет к компьютеру в дальнем углу. ‒ Иди сюда. Мне нужно тебе кое-что показать.
Снитч садится на старый деревянный стул и начинает копаться в бумагах. Я наклоняюсь над его плечом.
‒ Я тут накопал кое-что, и Макс права: у «Фиддл» очень, очень много связей. Она права во всем, что вы мне уже сообщили, но я выяснил то, чего она еще не знает, ‒ в его голосе звучит законченное высокомерие, из-за которого обычно я выбиваю собеседнику зубы, но меня слишком волнует информация, которую он обнаружил.
‒ Макс права, Джеймс Келли получает деньги от террористических группировок и поставляет им оружие. Скажи ей, что она может добавить к своему списку еще убийства. И вот, что я выяснил. В обмен на оружие они поставляют террористам информацию о тех политиках, кому они желают смерти. Эту информацию они получают через «Фиддл».
‒ Они? ‒ переспрашиваю его.
‒ Ага, это группа экстремистов из политических, которые распались и организовали собственную группировку. Ну, некоторые политики, которые тайно в ней состоят, желают снять некоторых своих коллег. Что-то вроде конфликта интересов.
‒ Джеймс Келли один из главных в этой группировке. Они переводят деньги с одного банковского счета на другой, часть отправляют на благотворительность, другую тратят на оружие, которое передают террористическим группировкам. Также я полагаю, что большую часть этих денег Джеймс Келли кладет себе в карман.
Секунду я стою и пытаюсь переварить эту информацию. Ее слишком много, и я более чем рад, что мы наконец знаем, зачем им Макс.
‒ Так у Джеймса Келли есть террористы, которые платят ему за покупку оружия? И взамен они убивают политиков, которые не согласны с ним и его чокнутыми последователями? А как же эти деньги, что он получает сверху? Получаемое ими оружие не так много стоит.
‒ Нет, но когда страны воюют, они готовы на все, чтобы наложить лапы на то, что им нужно, ‒ отвечает он.
‒ Ладно, но все равно, теперь мне нужен план, как добраться до Таймера. Он должен знать об этом дерьме. Может, если он узнает…
Снитч поднимает руку, останавливая меня.
‒ Нет. Слушай меня, Таймер в бешенстве, и не потому, что она не умерла. Таймер в бешенстве, потому что он не получил своих денег. Из того, что я услышал, он должен был получить вдвое больше обычного. Я не особо уверен, что он проникнется идеей, что Макс невиновна. Таймеру нужны его деньги.
Я стою и оглядываю комнату в недоумении, как Снитч все это выяснил. Но глядя на заставленное помещения, я понимаю только, что он воплощение Плюшкина.
Я сжимаю переносицу двумя пальцами, в отчаянной попытке предотвратить быстро надвигающуюся головную боль.
‒ Что если я просто отдам ему деньги?
У меня есть деньги. Я могу заплатить ему за жизнь Макс.
‒ Я могу передать ему, но, Кэтч, ничего не обещаю. Таймер иногда может быть довольно темпераментным. Я знаю, ему нужны деньги, но могу сказать, не удивляйся, если он захочет взамен не только денег.
Я запускаю руку в волосы и присаживаюсь на пол. Я так расстроен, что хочется разбить тут все к чертям. Но, скорее всего, это будет стоить мне пули между глаз.
‒ Кэтч, я спрошу тебя еще раз, и мне нужен честный прямой ответ. ‒ Я поднимаю глаза и вижу, что Снитч наклонился на стуле, положив локти на колени. Он так пристально смотрит на меня, что я почти готов отвести взгляд.
‒ Макс Нора Брейди стоит всего этого дерьма?
После секундного замешательства я отвечаю на вопрос.
‒ Да, более чем я могу объяснить словами. Это достаточно прямо и честно для тебя? ‒ спрашиваю я, рыча.
Снитч выпрямляется.
‒ Я понял, парень, и отпущу тебя обратно к ней, потому что меньше всего ты хочешь оставлять ее наедине с Мариной. Я все прошу ее отстать от тебя, но она просто не хочет тебя отпускать.
‒ Ага, ну, мне кажется, что в этот раз я достучался до нее, ‒ произношу я, снова выпрямляясь.
Снитч тоже встает, затем обходит меня и идет к двери.
‒ Кэтч, парень, я бы на это не рассчитывал. Когда дело касается ее желаний, она становится безжалостной. И она отчаянно желает тебя.
Мы идем обратно по коридору в бар.
‒ Слушай, спасибо тебе за все, ‒ произношу я, приближаясь к двери.
‒ Однажды ты спас мою жизнь. Это меньшее, что я могу сделать для тебя, ‒ отвечает он, пожимая мне руку. ‒ Как всегда, я буду держать тебя в курсе. А теперь, без шуток, возвращайся в дом, пока Марина не запустила свои когти в Макс.
Я улыбаюсь, думая про Макс, которая без сомнений способна справиться с такой, как Марина. И про то, что, если дело до того дойдет, я с удовольствием понаблюдаю, как она надерет кое-кому задницу. Я задумался, живо представляя, как моя девушка занимается тем, что получается у нее лучше всего, но тут звонит мой телефон.
Сообщение от Снитча? Уже?