Когда добираюсь до его двери, я настолько близок к помешательству, что все силы уходят на то, чтобы не распахнуть дверь пинком. Вместо этого я стучу так громко, что она дрожит на петлях. Я слушаю внимательно и слышу отчетливый звук взвода курка оружия. Я прикладываю палец к губам и отталкиваю Джун в сторону, а сам вытягиваю пушку из-за ремня на поясе. Ее глаза округляются от ужаса.
‒ Кто там? ‒ кричит Снитч через дверь.
‒ Мужик, давай без этого, ‒ отвечаю я. Две секунды спустя дверь открывается, и я приставляю пушку ко лбу Снитча. Он поднимает руки. ‒ Если Макс умрет, и я узнаю, что ты как-то к этому причастен, я прикончу тебя без каких-либо сантиментов.
‒ Я тебе не враг, и если хочешь узнать, где Макс, то дважды подумаешь, прежде чем вышибать мне мозги, ‒ его глаза сфокусированы на моем глоке. Один. Два. Три. Четыре секунды прошло, потом я опускаю пушку и засовываю ее обратно за пояс штанов.
‒ Где она? ‒ рычу я.
‒ Один ты не пойдешь, ‒ говорит он, закрывая дверь. ‒ Я могу отследить ее на своем телефоне. Чувак, ты должен успокоиться. Ты как будто уже готов убить кого-нибудь.
Руки сжимаются в кулаки у боков.
‒ Если Джеймс Келли здесь, то я таки собираюсь кого-нибудь убить.
Я поворачиваюсь к Джун и смотрю в ее испуганные глаза.
‒ Иди домой. Если ты думаешь, что там не безопасно, возвращайся в мой номер. Позвоню тебе, когда все закончится.
Она начинает качать головой.
‒ Черта с два я уйду. Она моя лучшая подруга.
Я хватаю ее за руку с такой силой, что она взвизгивает.
‒ Джун, это не обсуждается.
Она вырывает руку.
‒ Я пойду. Кэтч, если с ней что-нибудь случится, я ее ближайшая родственница. Я должна быть там.
‒ Ладно. ‒ Я поворачиваюсь к Снитчу. ‒ Ты мне понадобишься... она важна для Макс.
Он идет к лестничной клетке, и мы быстро идем за ним.
‒ Знаю. Поверь мне, я не допущу, чтобы с ней что-нибудь случилось.
****
Макс
Я просыпаюсь с раскалывающейся головой, и первые несколько секунд могу лишь думать, что эта головная боль превосходит ту, что бывает после «Хосе Куэрво». Затем звук голоса Джеймса Келли приводит меня в полную готовность.
Я вскидываю голову и моргаю, когда от движения боль усиливается. Он стоит на другом конце комнаты, прислонившись к стене со скрещенными руками на груди и извращенной удовлетворенной ухмылкой на лице.
Первым порывом становится сделать все возможное, чтобы сжать руки на его шее и давить до тех пор, пока его большая голова не взорвется. Но когда я пытаюсь пошевелить руками и ногами, что-то врезается мне в кожу. Подавив крик боли, я опускаю взгляд и вижу, что руки и лодыжки крепко привязаны веревками к стулу, на котором я сижу.
‒ Делай все, что хочешь, Макс, но в этот раз ты не выберешься. ‒ Он наклоняет голову и изучает меня. ‒ На самом деле, продолжай. Мне приносит столько удовольствия видеть, как эти веревки врезаются в твою нежную кожу.
‒ Чего ты хочешь? ‒ Я остаюсь спокойной, хотя хочется начать материться и кричать на него. Нужно экономить энергию. Глаза бегают по комнате. Сразу же замечаю все окружающее. Мы в главном здании склада, которым владеет «Фиддл», и рабочий день уже закончился, так что все возможные появления здесь рабочих прошли уже несколько часов назад.
‒ Не разыгрывай дуру. Ты знаешь, чего я хочу, ‒ говорит он и подходит на несколько шагов.
‒ Может, освежишь мне память? ‒ Нужно сделать все возможное, чтобы тянуть время, потому что я знаю, что еще немного и Сейдж узнает об этом и найдет меня. Я ухмыляюсь себе, когда понимаю, как рада, что Снитч сейчас в городе. Мистер Всезнайка выяснит все вовремя.
‒ Что такого забавного, Макс? ‒ спрашивает он и подходит еще на шаг.
‒ Ой, скоро ты все узнаешь, ‒ отвечаю я, ухмыляясь.
Следующий шаг: он дает мне оплеуху по правой щеке. Отлично. Теперь такое ощущение, что глаз взорвется.
‒ Говори, что ты знаешь и кому рассказала. Говоришь мне правду, и я оставлю тебя в живых, ‒ шипит он, затем бьет меня снова. Я чувствую, как рот наполняется кровью. ‒ Скажи мне! ‒ рычит он.
Сузив глаза, я глубоко вдыхаю и плюю кровью ему в лицо.
‒ Хрен тебе.
Он вытирает кровь с глаз тыльной стороной ладони. В его глазах вспыхивает дикий взгляд, а по спине проходит холодок, когда он бьет меня в челюсть. В этот раз я не могу удержаться и издаю полный боли стон.
‒ Ты в беде, Джеймс, и мое убийство ничего не решит. Очень скоро люди узнают о твоих махинациях. Убьешь ты меня или нет, тебе конец, вместе с «Фиддл» и всеми остальными, кто окажется втянут, ‒ знаю, эти слова только ухудшат ситуацию, но если он убьет меня, то пусть знает, что это я раскрыла, какой он на самом деле подонок.
‒ Нет, твое убийство ничего не решит. Я делаю это из удовольствия, из мести за мою разрушенную жизнь. Твое время вышло, Макс. ‒ Он откидывает голову и смеется. Звучит как само зло, и я знаю, что он совершенно лишился разума. ‒ Теперь я побью тебя. Я буду бить тебя по лицу так сильно, что этот убийца, который не сумел выполнить свою работу, тебя не узнает. А когда Джун опознает твое тело, я убью и ее, ‒ выпаливает он мне прямо в лицо, его нос почти трется о мой. ‒ Один из моих информаторов видел, как ты целовала его, я полагаю, он и есть тот наемник. У меня может не быть шанса прикончить его, но я сделаю так, чтобы он сам захотел прикончить себя.
С этими словами, он возобновляет удары по лицу.
Один. Он называет меня сукой. Два. Он начинает тяжело дышать. Три. Четыре. Пять. Теперь он рычит от ярости. А после шестого удара по лицу я, к счастью, отключаюсь.
****
Кэтч
‒ Если ты не скинешь скорость, то убьешь нас, ‒ говорит Снитч, когда я резко поворачиваю влево. Джун взвизгивает на заднем сиденье на каждой кочке, повороте и торможении.
Никого я не собираюсь убивать. Я тренировался ездить на этом Форде по родительской территории больше, чем многие дети во время практики вождения, когда им уже выдают водительские права. Я знаю, как водить эту машину, как свои пять пальцев.
‒ Кэтч, тут еще раз налево.
Я жму по тормозам и разворачиваю машину так, что задние колеса входят в поворот. В опущенное стекло ворвался запах жженой резины. Когда я выравниваю руль, мотор ревет и машина рвется вперед.
Я так сосредоточен на пути к ней, что не говорю ни слова с тех пор, как мы выехали из отеля. Нужно сконцентрироваться только на том, чтобы добраться до Макс как можно скорее. Кулаки сжимаются на руле, а желваки так и ходят при мысли о Келли, прикасающемся к ней. Ради его же блага я надеюсь, что он не тронул ее и пальцем. Но чутье твердит мне обратное. У Макс такие проблемы, что я наверняка не смогу добраться до нее достаточно быстро.
‒ Остановись тут, Кэтч. Нельзя прорываться через центральный вход. Мы не знаем, на что он способен, ‒ говорит Снитч, показывая через лобовое стекло. ‒ Вон-то здание. Неподписанный склад.
Я достаю пушку и вытаскиваю магазин, потом ставлю его обратно. В мыслях я вижу, как Макс делает то же самое, затем пожимает плечами и говорит, что это привычка. От воспоминания кулак сжимается так крепко, но я не останавливаюсь, пока не чувствую, как металл врезается в кожу. Я распахиваю дверь и слышу, как Снитч велит Джун лечь на заднее сиденье и не двигаться.
Снитч выходит из машины и смотрит на меня поверх крыши.