Она подходит, забирает у меня расческу и сама принимается за гриву Калилы.
– Я позволила ей назвать эту лошадь, потому что чувствую, что Макс уже часть нашей семьи. Да, это безумие, я совсем ее не знаю, но она изменила тебя. Ты казался лучшим человеком, когда она была рядом.
Я качаю головой.
– Мам, я не уверен, что смогу...
Она бросает расческу в ведро и подходит ко мне.
– Ты когда-нибудь задумывался, что, возможно, ответ в Макс?
Я нахмуриваю брови, не до конца понимая, к чему она ведет.
– Что, может быть, именно она помогает тебе почувствовать тот покой, который тебе нужен в жизни? Сейдж, она может быть той обратной дорогой, на которой ты найдешь то, чего тебе не хватает.
Она кладет ладонь прямо на мое сердце. Несколько секунд я смотрю на нее, потом поднимаю и целую ей руку.
– Пойду закончу с уборкой, ‒ я задыхаюсь и вылетаю из стойла.
Я стою под самым горячим душем, который могу выдержать, обдумывая мамины слова. Каждый раз, когда я думаю о Макс, все в моей груди сжимается и становится тяжело дышать. Но я заставляю себя. Я заставляю себя вспоминать время, проведенное с ней, обращая внимание на то, как я чувствовал себя рядом.
Я выхожу из душа и оборачиваю полотенце вокруг пояса. Я смотрю на свое отражение в зеркале. Темные круги под глазами, и я выгляжу старше, чем раньше.
– Макс заставляла тебя чувствовать себя живым, тупица.
От этих слов и слов моей мамы что-то будто щелкнуло у меня в голове и в сердце. Я знаю, что нужно делать. Я распахиваю дверь и выбегаю в зал, надевая первые попавшиеся джинсы и футболку, бросаю все вещи в сумку и натягиваю ботинки.
Я сбегаю по лестнице и вижу маму на кухне. На долю секунды она наклоняет голову, а потом улыбается, понимая, что я собираюсь сделать. Я подхожу к ней и целую в щеку.
– Спасибо. Я люблю тебя и позвоню, когда что-нибудь узнаю. Пожелай мне удачи, потому что моя жалкая задница сейчас очень в ней нуждается. Я буду везунчиком, если она не застрелит меня.
Она похлопывает меня по щеке, и я выбегаю из дома.
Выезжая из штата, я звоню Снитчу. С третьего раза он отвечает.
– Кэтч, что стряслось? Слыхал, Таймер дал тебе волю. А еще я слыхал, что он очень рад тому, во что превратился тот мелкий болван.
Я слышу, как он набирает что-то на клавиатуре.
– С этим покончено. Но я звоню не за этим. Я еду к Макс, и мне нужен ее адрес. Еще я хотел попросить тебя об одолжении, – говорю я.
Ненадолго воцарилась тишина, и на секунду я даже засомневался, что он мне поможет.
– Давно пора, черт возьми! Она клевая девчонка, Кэтч. И я сделаю все, что тебе нужно.
ГЛАВА 26
Макс
‒ Джун, у нас есть планы. Я не могу поверить, что ты собираешься бросить меня ради Снитча.
Она сидит на полу спальни перед ростовым зеркалом, нанося макияж. Мы должны были зависать в «У Джека» сегодня вечером, но Снитч позвонил и сообщил Джун, что он в городе.
‒ Что он здесь делает?
Она пожимает плечами.
‒ Не уверена. Да и плевать мне. Я просто рада, что он здесь. Она наносит слой темно-красной помады и смотрит на меня сквозь зеркало.
‒ В любом случае, почему ты так наезжаешь на меня?
Ее разочарованная мордашка немного смягчает меня, и я чувствую себя нехорошо из-за того, что веду себя как стерва.
‒ В первый раз, когда я встретила Снитча, была эта развратная, полуодетая блондинка, сидящая у него на коленях и сующая язык в его глотку. Я просто не хочу, чтобы вы зашли слишком далеко, и самое большее, чем вы когда-либо сможете стать друг для друга, это звонки на пьяную голову, пока он в Вашингтоне.
Она принялась складывать косметику обратно в сумку.
‒ Ты хороший друг, Макс. И я знаю, я стала слегка странной с тех пор, как начала общаться со Снитчем, но...
Я поднимаю руку, чтобы остановить ее.
‒ Я знаю, ты большая девочка. Я чувствую себя хреново с тех пор, как Кэтч ушел, и я не хочу, чтобы подобное случилось и с тобой.
Джун встает и подходит ко мне, чтобы взять меня за руки.
‒ У меня раньше сердце было разбито. Я не могу позволить из-за одной задницы помешать мне искать других мужчин. Снитч ‒ мой шанс, ладно? Можно рисковать, даже если результат может оказаться дерьмовым. ‒ Я слышу, что она говорит, и чувствую, как закипают слезы на моих глазах. ‒ Если в итоге это не сработает, я знаю, что могу рассчитывать на то, что ты подберешь меня с пола «Джека» во время закрытия. ‒ Это вызывает у меня смех. Ее телефон ‒ специально для Снитча ‒ звонит. Джун улыбается. ‒ Он внизу.
‒ Иди, повеселись. Я обязательно использую беруши перед сном. ‒ Я улыбаюсь.
Она целует меня в щеку.
‒ Совсем скоро тебе станет лучше. Я это чувствую. Люблю тебя, Макс.
У меня есть остатки ужина, а затем решаю принять ванну. Я захожу в свою комнату, натягиваю чистые трусики и натягиваю через голову рубашку Сейджа. Когда я поправляю одеяло на кровати, слышу, как скрипит деревянный пол возле входной двери. Мое тело напрягается на секунду, а затем я вытаскиваю пистолет из тумбочки.
Мое сердце начинает стучать, когда я выглядываю из спальни в коридор. Я всегда оставляю свет над плитой для Джун, когда она приходит поздно. Итак, мои легкие сжимаются, когда я вижу тень, проходящую сквозь мягкое сияние. Нет сомнений, здесь кто-то есть.
Я стою на дрожащих ногах, чтобы посмотреть, собираются ли они пройти по коридору. В мои планы пока не входит выдавать свое присутствие. Через несколько секунд я вижу высокую широкую фигуру, заполняющую вход в коридор. Я тихо снимаю пистолет с предохранителя и выхожу в коридор.
‒ Если ты сдвинешься хоть на дюйм, я всажу пулю тебе в грудь, ‒ предупреждаю я.
Здесь слишком темно, так что вошедший не похож ни на что, кроме темного силуэта. Я готова продолжать наступление, но меня остановил голос тени.
‒ Блейз, ‒ его голос проходит сквозь тьму и бьет меня под дых с такой силой, что я падаю на колени. Он делает еще один шаг, и я снова поднимаю ствол.
‒ Не подходи, сука, ни шагу дальше, ‒ выплевываю я сквозь сжатые зубы.