- Может быть, вы выпьете со мной стакан чая, Шахназ-ханум?
- С большим удовольствием...
Теперь Айхан был уверен, что Шахназ примет его предложение... И Шахназ не выдержала... Обернувшись, посмотрела на фотографию и со скрытым любопытством спросила:
- Айхан-гардаш, что это за женщина на портрете?
Айхан, подняв голову, посмотрел в ту сторону, куда она указала.
- Это? Как вам сказать...
- Не ваша ли супруга?
- Нет, Шахназ-ханум.
Вглядевшись в его улыбающееся лицо, она произнесла:
- Ясно. - И тоже улыбнулась. - Эта красивая ханум - ваша первая любовь. Причем, как видно, несчастливая. Правильна ли моя догадка?
- Не очень. Моя первая любовь действительно была несчастливой, но это не имеет ни малейшего отношения к этой женщине.
С нарастающим любопытством Шахназ смотрела то на него, то на портрет.
- Вон оно что, Айхан-гардаш, значит, и вы вкусили этот сладкий яд... грустно произнесла она, - А кто был виновником - вы или она?
- Думаю, что я. В таких вопросах почти всегда бывают виноваты мужчины.
- Правда? Любопытно, почему вы так считаете?
- Потому что женщины всегда жертвеннее. Да вы, вероятно, все это знаете из истории. Да и зачем нам погружаться в историю? Возьмем, к примеру, вашу подругу Гюльназ. Разве она не пожертвовала собой ради Искендера?
- Верно, - задумчиво кивнула Шахназ. - К сожалению, такие натуры, как Гюльназ, в жизни встречаются редко. Среди женщин, вступивших на ниву любви, немало и грешниц.
Айхан молча налил чая в ее и свой стаканы. "Ах, Шахназ, если бы тогда, у моста разлуки Мариам, ты знала, что наступит в нашей жизни и такой час, ты, наверно, тогда же простила меня",
- А эта женщина? В своей любви к ней вы не чувствуете себя виновным? с легкой ревностью поинтересовалась она.
Серьезно, даже несколько торжественно Айхан ответил:
- Это моя вечная и неизменная любовь.
- Вон оно как... - Шахназ неожиданно весело рассмеялась и, обращаясь к фотографии, сказала: - Счастливая ханум!..
- Не ханум, а мадам.
- Как? Она француженка?
- Нет, по происхождению полька, но всю жизнь прожила во Франции.
- А вы и во Франции были?
- Нет, ни во Франции я не был, ни этой женщины никогда не видел.
- Я ничего не понимаю, Айхан-гардаш!
Айхан поднялся и снял фотографию со стены. Он делал это для того, чтобы у него было время подумать, как деликатнее выйти из положения. Потому что во время этого диалога он допустил оплошность: сам не зная почему, затеял тонкую игру со скрытыми чувствами сердца. Как только он назовет имя женщины, Шахназ поймет всю бессмысленность этой игры. Кто знает, не посмеется ли в душе над его высокопарностью: "Моя вечная и неизменная любовь"...
С портретом в руке он вернулся на свое место.
- Шахназ-ханум, да это же Мария Кюри! Великий физик! - Обезоруживающей улыбкой он будто просил у нее прощения. - Я пошутил...
- Хорошенькая шутка. Сначала вы пугаете меня своей вечной и неизменной любовью, затем утверждаете, что это шутка. Разве с любовью можно шутить?
Она хотела еще что-то добавить, но тут с улицы донесся голос Эльдара:
- Дядя Айхан, мама у вас?
Айхан ликовал в душе по двум причинам: во-первых, потому, что он действительно был очень рад появлению Эльдара, а во-вторых, Эльдар избавлял его от разговора, зашедшего в тупик.
- Здесь, сынок, поднимайся сюда, мы тебя давно ждем!
Эльдар, еще поднимаясь по лестнице, выкладывал школьные новости.
Айхан налил ему чая и продолжал начатый разговор:
- В юности, когда я учился в школе, я слышал имя этой ученой женщины, но как-то о нем забыл. Несколько лет назад мне попала в руки книжка. Я прочитал. - Он вдруг обернулся и посмотрел на Эльдара: - Хочешь, я дам тебе почитать книгу? Очень хорошую книгу!.. И с тех пор этот портрет всегда со мной.
- Интересно... - вздохнула Шахназ. - Я тоже много слыхала о ней. Видно, Айхан-гардаш, вы и физикой увлекаетесь?
- Нет, Шахназ-ханум, Мария Кюри покорила меня своими человеческими качествами. Я не устаю преклоняться перед ее большим сердцем.
- Что такое преклоняться, дядя Айхан? - неожиданно спросил Эльдар.
Айхан вопросительно посмотрел на Шахназ: можно ли ответить?
- Это и мне интересно, Айхан-гардаш. Ведь преклонение каждый понимает по-разному.
- Это естественно. Я, например, понимаю преклонение как чувство глубокого уважения, почтительного восхищения. Если ты умеешь наслаждаться природой, величием человека, значит, ты преклоняешься перед ними. Вот почему у подхалимов и честолюбцев отсутствует чувство преклонения.
* * *
"Отличный сегодня выдался день, будто вылудили небо от края и до края, - так говорил сам себе Айхан, находясь в безлюдном лагере близ артезианской скважины на Гаяалты. - Посмотри на Бабадаг, он похож на невесту, только что откинувшую фату. Душа радуется". Почему у него на сердце сегодня такая легкость? Вроде бы и причин особых нет, а сердце переполнено радостью. Нет, почему же нет причины? Ведь именно сегодня Мардан пригласил его к себе в гости. И он принял приглашение и отправится туда, как только стемнеет.
И не поэтому ли у него такое хорошее настроение? Глядя на выстроившиеся в ряд от артезианской скважины до самого сада Эльдара тоненькие деревца, посаженные прошлой осенью, он прошептал: "Все принялись, как бы не сглазить. И зима выдалась мягкая. Видно, после долгой разлуки хотела угодить мне и моим детищам. Даже мороз обходился с ними ласково, щадил их. И не этому ли радуется мое сердце, что так много сделано за это время?
Спасибо Мардану - чудесный парень, - нахваливал своего бригадира Айхан. - Если бы не он, не справиться бы с таким сложным делом. Да и сам он работал больше, чем все хвастливые мужчины с закрученными усами. Но по какому поводу Мардан пригласил меня в гости? На какое торжество? Надо заготовить какой-нибудь подарок..."