Среда, четверг, пятница.
Солнечный свет отражается от моих «Rayban». Лана смеется. Моя вытянутая рука касается ветра, пока я веду.
Дни слились в единое целое, проносясь с невероятной скоростью, пока я играла роль отдыхающей студентки колледжа, наслаждающейся своим летом. И признаюсь, я прекрасно выполняла свою работу. Никто и не догадывался, что эти три дня были просто льготным периодом, после которого я должна была дать ответ Максу.
Он не звонил. И это сводило меня с ума. Я уставилась на экран телефона, надеясь увидеть там номер его телефона. Я снова стала пятнадцатилетней и чахнущей, напоминающей жалостливого маленького щеночка.
Наступила суббота.
Я провела утро, избегая своего телефона. После душа, после того, как я потратила час, расхаживая по своей спальне, я все-таки позвонила ему.
Он ответил очень быстро.
— Ты хотел, чтоб я просто сказала тебе «да» или «нет»… — я сделала паузу и выглянула в окно. — Ты все еще хочешь этого?
— Хочу, — произнес он медленно.
Звук его голоса заставил мою кровь неистово бурлить по всему телу.
Я выдохнула. Мое дыхание было обрывистым. — Тогда я говорю «да».
Я почувствовала его злобную усмешку по ту сторону телефона. — Я заберу тебя в восемь.
Все, что я твердила себе, я не буду делать по отношению к Максу, я и сделала. Я сказала себе, что не буду ужинать с ним, а сама сидела напротив него в одном из самых милых ресторанов Маклина. Я говорила, что не буду прилагать особых усилий, собираясь на свидание, однако я оделась в темно-синее длинное платье с V-образным вырезом на спине, который полностью открывал мою спину. Я сказала себе, что он не увидит мою реакцию на него, но пока мы шли в ресторан, мурашки мгновенно покрыли мою кожу в том самом месте, где его рука прикасалась к нижней части моей оголенной спины, и это заставило меня пожалеть о том, что я надела это платье.
И сейчас я едва выжила под взглядами, которые Макс бросает в моем направлении. Когда он смотрит на меня, его глаза слегка сужаются, словно он пытается лучше сосредоточить свое внимание на мне. Я откидываюсь назад на спинку стула. У меня такое чувство, словно я была убита выстрелом в грудь.
Бах.
Я открылась ему так, как, казалось бы, невозможно. Я рассказала ему о колледже, о своей неприязни к экзаменам, документам и преподавателям. А Макс внимательно слушал меня все это время, его глаза никогда не покидали меня, его внимание целиком и полностью было сфокусировано на мне.
Макс сделал глоток воды. Он сидел, откинувшись на спинке стула и заложив за нее одну руку. Его серая рубашка обтянула его грудь и руки. Я сделала глоток своего напитка. Пошел уже третий бокал вина. Каждый раз, когда я смотрела на него, у меня пересыхало во рту. Мне нужно найти более действенный механизм защиты, иначе моя печень попросту откажется работать.
— Наслаждаешься студенческой жизнью? — спросил он.
— Думаю, да.
— Думаешь?
Я пожала плечами. — Это не совсем то, чего я ожидала.
— А чего ты ожидала?
Я задумалась над его вопросом, прикусив нижнюю губу. — Больше….свободы. — Его брови приподнялись, и я быстро заговорила. — Я не знаю….Думаю, мне просто хотелось найти себя. Звучит избито, верно?
Макс усмехнулся, и мое сердце начало колотиться с бешеной скоростью. — Не для всех. По правде говоря, все ожидают этого, но только единицы в действительности это получают.
— И ты это получил?
— Нет. Как видишь, я хорошо учился, и еще лучше веселился.
Когда я представила картины его безудержного веселья, то почему-то моему вниманию сразу показалась картинка, где он каждую неделю обнимает за талию новую девушку, и признаюсь, ревность начала пускать корни в моем животе, скручивая все мое тело до тех пор, пока я не набралась сил и не заставила студента Макса убраться из моей головы.
— Если бы мы встретились в колледже…. — медленно начала я, обдумывая свои же слова. — Ты бы обратил на меня внимание?
— Я бы обратил на тебя внимание в колледже точно также, как я обратил его на тебя сейчас, — сказал он. Его слова врезались в меня.
Макс сделал паузу и поставил свои локти на стол, словно все, что он собирался сказать, он собирался вынуть прямиком из себя и положить это прямо передо мной. Только сейчас была моя очередь говорить. Это был прекрасный момент, чтобы сказать ему, что мне не нужно ничего слышать сейчас. Мои губы приоткрылись, но я так ничего и не произнесла.
— Сейчас в твоей жизни есть кто-нибудь?
— Сейчас в моей жизни есть очень много людей, — я сделала вид, словно обдумываю его вопрос. — Вот вчера, например, я обедала с другом, после чего должна была заправить машину, а в итоге все закончилось тем, что я застряла, болтая с кассиром из «7-Eleven»…. Я бы могла продолжать и дальше, — нахально сказала я.
Он хитро улыбнулся и наклонился еще ближе. — Когда я спрашивал, меня интересовало, встречаешься ли ты с кем-нибудь сейчас?
Внезапно в моем сознании всплыл образ Лаклана. Без разрешения. Даже не беспокоясь о том, что я так усердно старалась не думать о нем. Я неловко переминаюсь на сидении. — Вообще…. есть один парень из моего детства, — произнесла я спокойно.
— Да? — сказал он. Я не могла понять, заметила я ревность или же намек на заинтригованность в его глазах.
— Это долгая история, — объясняю я.
— У меня есть все время этого мира, — ответил Макс.
— Но не для этой истории, поверь.
Я не собиралась больше ничего рассказывать. Я не хотела говорить о Лаклане; думаю, я смогла сообщить об этом выражением своего лица. Макс попросил счет, и эта тема быстро была отброшена в сторону. Я вздохнула с облегчением.
Мы встали из-за стола одновременно. Я сжала в руках свою сумочку, пока он надевал свой пиджак. Пока мы шли к выходу, я чувствовала его ладонь на своей спине. Его пальцы на своей оголенной коже. В том самом месте, где и раньше.
Камердинер припарковал машину прямо у входа в ресторан. Для всех остальных это, вероятнее всего, была обычная теплая летняя ночь. Для всех, кто не сидел напротив Макса. Они не ловили на себе его взгляд в течение нескольких минут подряд, что с легкостью заставило бы их кожу полыхать, словно она была охвачена огнем.
Я глубоко вздохнула и скользнула на пассажирское сидение. Дверь захлопнулась. Меня окутал запах лосьона после бритья, которым пользовался Макс. Я потерла руки ладонями, стараясь скрыть мурашки. Они начали исчезать. Когда Макс открыл свою дверь, они снова вернулись к жизни.
Прежде чем он поставил рычаг коробки передач в режим «drive», его пальцы изогнулись вокруг руля, и он задумчиво уставился на свои руки с таким выражением лица, словно именно они были решением всех его проблем. Когда он, наконец, повернулся ко мне, его глаза проследили от моих светлых волос и вниз, к моим ногам.
— Я могу отвезти тебя домой.
Я ждала от него продолжения.
— Или… — продолжил он.
Никогда еще я не была так рада услышать это слово.
— Ты можешь пойти домой вместе со мной.
Когда он произносил эти слова, его голос понизился.
Макс молчал. Я молчала. Двигатель гудел. Двери автомобиля захлопнулись. Были слышны разговоры и смех. Все и всё вокруг продолжало существовать вокруг нас, совершенно не обращая внимание на то, что мои следующие слова, потенциально, могут все изменить.
Я могла бы солгать, рассказав абсурдную историю о том, что мне завтра нужно рано вставать. Могла бы сказать ему, что плохо себя чувствую. Или что я очень устала. Но я этого не сделала. Я поступила так, как считала, будет правильнее.
— К тебе домой, — подтвердила я.
Путешествие до его дома было довольно напряженным. Мои пятки стучали по коврику. Я вцепилась в ремень безопасности, словно он был моим спасательным кругом. Макс задавал вопросы, и мне хотелось давать ему односложные ответы. Я не хотела разговаривать. Все, о чем я могла сейчас думать, так это только о том, что произойдет, когда мы приедем.
Мне хотелось остановить время. Захотелось сделать глубокий вздох и успокоить свое сердце. Но мы слишком быстро оказались на его подъездной дорожке. Макс заглушил двигатель и посмотрел на меня. Мне было невыносимо ощущать тепло, исходящее от его тела. Невыносимо было осознавать то, что он мог мне дать.
Он вышел из машины. Я осталась сидеть на месте. Несколько секунд спустя он открыл дверь с моей стороны и опустил голову, чтобы посмотреть на меня. Внутреннее освещение падало на его лицо, освещая его карие глаза. Я наблюдала за тем, как его взгляд перемещался между моими губами и глазами.
Губы. Глаза.
Губы. Глаза.
Наконец, он остановился на моих губах.
— Давай выходить, — сказал Макс медленно.
Неужели это действительно происходит? Даже когда эти слова слетели с его губ, казалось, он не был убежден в этом. Во что мы ввязываемся?
Мои губы скривились в напряженной улыбке, и я позволила ему вести себя по тротуару. В прошлый раз, когда я была здесь, я лишь мимолетно взглянула на дом. Сейчас же я смогла оценить его по достоинству. Его дом был довольно приличного размера. Не слишком большой. Но и не маленький. Он был сложен из кирпича. Проекторы, расположенные позади кустов, отбрасывали желтое свечение на окна. Дом не был похож на непомерные безвкусные особняки, расположенные вокруг. И это меня приятно удивило. Мы зашли через парадную дверь. Фойе было просторным. Минимум декора. Было очень тихо. Звуки наших шагов эхом разносились по дому. Это звучало как-то не естественно. Каждый мой шаг, разносился звуком, напоминающим мне, что я была с ним наедине.
— Дом, милый дом, — пробормотала я себе под нос.
Макс находился достаточно близко, чтобы услышать меня. Он посмотрел на меня через плечо и улыбнулся. — Хочешь экскурсию?
— Конечно, — экскурсия — штука безобидная.
Первая наша остановка была справа от фойе. Он включил свет. — Это мой кабинет.
Макс подошел к своему столу, сделав это так, словно это был его первый инстинкт. Он снял с себя пиджак, повесил его на спинку кресла и мельком взглянул на бумаги, лежащие на его столе.
Я прислонилась к стене. — Не так уж и плохо.
Он улыбнулся. — Я рад, что он пришелся тебе по вкусу.
Я наблюдала за ним, пока он перекладывал бумаги. Его руки лежали на столе, и мне захотелось быть ближе, захотелось быть зажатой между ним и столом. Мне хотелось, чтобы все его внимание было сфокусировано на мне.
К слову, Макс посмотрел на меня и ухмыльнулся. В его взгляде не было никакой игривости. Его глаза прижали меня к стене, оставляя стоять там неподвижно. Они словно проникли в мои мысли.
Мне потребовалась секунда, чтобы восстановить свое дыхание. Мое сердце застучало так сильно, что боль отдавала в ребра. Наконец, когда я смогла двигаться без дрожи, то прошлась по комнате, осматривая ее. Большой стол из красного дерева стоял прямо посреди комнаты. Стены были выкрашены в кофейно-коричневый. Два кожаных кресла стояли перед его столом, а на левой стене не было ничего, кроме книжных полок, расположившихся от пола до самого потолка. Напротив полок стоял диван, который, казалось, находился там больше для виду, чем для выполнения своих реальных функций.
Макс обошел стол, остановившись всего лишь в нескольких шагах от меня. Я старалась не ерзать, отступив на шаг назад.
— Готова увидеть остальное? — спросил он.
Образ его спальни мелькнул у меня в голове. Я сделала шаг назад. Экскурсия по дому вдруг перестала быть безобидной. — Уже поздно. Думаю, мне стоит поехать домой.
Он медленно сдвинулся с места. — Еще только одиннадцать. Но если ты хочешь домой, я отвезу тебя домой.
Я продолжала отступать, пока мои ноги не уперлись в диван. Когда из моего рта не вышло ни слова, он подошел ближе, поставив одну ногу между моими ногами, эффектно зажав меня в клетку.
— Ты хочешь отправиться домой? — спросил он все также медленно и протяжно.
Я еле дышала.
— Наоми?
Мои глаза были на уровне его груди. Я должна была наклонить голову. Назад, назад, назад до тех пор, пока мы не встретились глазами.
— Что?
— Ты не ответила на мой вопрос.
— Я не могу думать, — пробормотала я. — Ты вторгаешься в мое личное пространство.
Большинство людей бы отошли назад, но Макс еще сильнее придвинулся вперед. Его губы были так близко. Это похоже на пытку. Словно запретный плод прямо у меня перед носом — мне просто хотелось откусить всего лишь один кусочек.
— Ты уверена? — сказал он.
Больше всего мне сейчас хотелось закрыть глаза и приникнуть к нему. Задней мыслью я понимала, что он задал мне вопрос, но я не могла думать. Его тело вырисовывалось прямо передо мной, лишая возможности думать о чем-либо, кроме него. Его запах окутал меня, и все, что я могла сделать, так это глубокий вдох.
— Все еще вторгаюсь в твое личное пространство?
Моя грудь была прижата к его груди. Я чувствовала его возбуждение напротив своего бедра. Его глаза стали с поволокой. Мое дыхание превратилось в короткие вдохи.
Когда вы стоите так близко к человеку, то начинаете сходить с ума от того, что видят ваши глаза в первую очередь. Я могла бы заметить, как его нос задел мой, или что его губы были всего лишь в дюйме от моих. Но все, что я видела, были сухожилия на его шее, которые все сильнее напрягались по мере того, как мы тут все дольше и дольше стояли. Я видела, какими расширенными были его зрачки. Черный медленно распространялся, проникая в его ореховый. Он пытался сделать так, чтобы не было поцелуя, что заставило меня еще больше желать его.
Затем его голова наклонилась немного влево, и его губы дрогнули прямо возле моих. Словно он запоминал изгиб моих губ, запоминал, какими они были на вкус. Он двигался медленно. Он создавал меня.
Но у меня не было его терпения. Я протолкнула свой язык в его рот. Я подняла руки, намереваясь обвить ими его шею, чтобы притянуть его еще ближе. Но он перехватил мои пальцы, переплетя их со своими собственными. Наши ладони соприкасались. Он крепче сжал ладонь, одновременно усилив давление своих губ. Я глубоко вдохнула.
А затем Макс отстранился. Он часто моргал. Наши руки все еще были сплетены. Это было единственным, что удерживало нас рядом. Тишина была оглушительной. Но это была тишина такого рода, которая обычно бывает перед бурей, перед тем, как появится ураганный порыв ветра или ударит молния.
Я вспомнила, как увидела его первый раз, и тот тихий тост, который он послал мне. «Приготовься» раздалось в моих ушах прежде, чем Макс притянул меня ближе к себе. А дальше все стало более свирепо. Я прильнула к нему со всей интенсивностью, которая накапливалась во мне с того дня, когда я впервые увидела его. Мои руки цеплялись за его рубашку, пытаясь вытащить его из одежды. Он облизывал и посасывал мои губы, словно я была лучшим из того, что он когда-либо испытывал. Я застонала ему в рот. Я почувствовала, как его колено вклинивается между моими ногами. Именно тогда я и поняла, что оказалась на диване, а он нависает надо мной. Больше меня ничего не беспокоило. Логика испарилась в тот самый момент, когда я зашла в эту комнату. Сейчас же я отчаянно пыталась удержать его губы на своих.
Я выгнула спину, пытаясь оказаться ближе.
Руки Макса переместились с моей талии, чтобы плотно захватить мои руки. Несколько секунд спустя он отстранился. Его грудь поднялась, когда он посмотрел на меня с неодобрением. Я глубоко вздохнула и облизала свои губы.
Он сжал мою челюсть рукой, уставившись на меня с отражающейся в глазах паникой. — Твою ж мать, — проворчал он.
Я была не одинока. Я знала, что он испытывает все тоже самое, что испытываю и я.
Поэтому я прижала ладони к его плечам и толкнула его на диван. Я приподняла подол своего платья. Я перелезла через него, словно уже принадлежала ему. Он не остановил меня. Его глаза расширились, когда он понял, что контроль над ситуацией уходит из-под его влияния.
Просто еще один поцелуй. «Еще одно прикосновение, и я покончу с этим», — думала я. И, на мой взгляд, есть смысл в том, чтобы продолжать двигаться дальше, ведь так я смогу обуздать мою тягу к Максу.
Один быстрый рывок — это все, что потребовалось, чтобы его рубашка оказалась вне его брюк. У меня не хватило терпения, чтобы расстегивать до конца его рубашку. Поэтому мои пальцы попросту забрались под ткань. Я поднялась на колени, держа губы все еще на его губах, а руками начала двигать вверх по животу, стараясь запомнить каждую мелочь.
— Черт, — прошипел он.
Я улыбнулась напротив его шеи и полностью прижалась к нему, окончательно осведомляясь о том, каким напряженным было его тело под моим. Готов взять меня прямо здесь. И самым сумасшедшим из всего этого было то, что я хотела, чтобы он это сделал.
Всего лишь еще один поцелуй? Я бредила?
Один поцелуй Макса, и я стала прожорливой.
Кусать губы.
Прикасаться к обнаженной коже.
Гулять руками по всему телу.
Я хотела все это.
Мой язык прошелся вниз по его горлу и остановился прямо у его пульса. Я убрала руки из-под рубашки, переместив их на пуговицы. Я была готова увидеть то, что трогала. Он помог мне. Я с тревогой откинула его рубашку, после чего толкнула Макса глубже в диван.
На секунду, я посмотрела на него. Восхищаясь его телом. Сама того не осознавая, я начала тереться об него. Обе его руки лежали на моих бедрах. Его пальцы все глубже впивались в мою кожу. Его дыхание участилось, ведь мои руки ощупывали каждый мускул.
Я была готова облизать каждый изгиб, каждую кривую его живота. Я опустила голову и слегка прикусила его сосок.
— Наоми.
Я закрыла глаза, когда мое имя сорвалось с его губ, заставив его грудь вибрировать возле моего уха.
— Ты хочешь, чтоб я взял тебя прямо здесь? — его голос был глубокий и хриплый. Таким, словно ему было чертовски больно. — Потому что я в нескольких секундах от того, чтобы сделать это.
Я подняла голову. Вместо того, чтобы ответить ему, мои пальцы схватили его за галстук, чтобы притянуть его ближе. Есть миллион способов сказать ему «нет», я же зашептала ему в рот, произнося «да».
Суровый и хрипловатый звук вырвался из его рта. Весь контроль был украден у меня за считанные секунды. Макс сокрушительно обрушился на мой рот, прежде чем облизал мою нижнюю губу, слегка ее, прикусив и потянув вниз достаточно сильно, чтобы заставить мои пальцы впиться в его плечи от боли и удовольствия. Мои пальцы зарылись в его волосах, и я потянула несколько прядей, чтобы заставить его откинуть голову назад.
В ответ он жестким рывком потянул вниз лямки моего платья, обнажая мою грудь. Наступила пауза. Мы оба тяжело дышали. Мои соски напряглись, а все благодаря тому, что они находились в нескольких дюймах от его лица.
Я наблюдала в молчаливой пытке, как его глаза остались на моей груди. Его ноздри раздулись, после чего он прикрыл мою грудь обеими руками. — Чертовски совершены, — прорычал он.
Я всхлипывала, когда он массировал их, прижимая друг к другу. Целовал изгибы каждой из них. Он убивал меня. Каждый издаваемый мною шум, казалось, еще сильнее подстрекал его.
Он посмотрел на меня. Наши глаза встретились. Я увидела дикое желание в его глазах. Медленно Макс наклонился вперед и прикоснулся своим языком к моему соску. В течение нескольких минут это превратилось в пытку, полную удовольствия. Его руки были повсюду. Приподнимая мое платье, они оказались внизу живота, прямо напротив моего кружевного белья. Дразнящие поглаживания. Он набирал обороты. Я не могла не отставать, ведь он не давал мне даже передышки, чтобы отдышаться.
Снова и снова я ощущала на себе его руки, его губы. И я знала, что была там. Была слишком близко.
И затем его руки обвились вокруг моих. Он оттолкнул меня, тяжело дыша. Я чуть не закричала. Он перевернул меня, нависая надо мной.
И внезапно я услышала голос Лаклана в своей голове. Услышала слова, которые он сказал мне много лет назад.
«Я буду ждать тебя».
Вдруг я почувствовала себя предателем. Предателем, выступившим против своего сердца. Предателем, получающим поцелуи и эмоции от кого-то другого, а не от Лаклана.
— Прекрати, — задыхаясь, произнесла я.
Макс откинулся назад, нахмурившись глядя на меня. Я мгновенно вскочила с дивана. Быстро вернула на место лямки своего платья. Мои руки тряслись, не переставая. С третьего раза мне удалось прикрыть себя, и даже после этого я ощущала себя голой.
Недоверие прокатилось громом в моей груди.
Как все вышло из-под контроля так быстро?
Я оглянулась назад. Ответ был прямо передо мной. Макс. Он был сексуальным, взъерошенным и таким заманчивым, что вполне объясняло, почему я сделала первый шаг.
Сейчас он стоял. Его рубашка все еще была расстегнута, и галстук криво свисал вниз на его обнаженной груди. Каждый раз, когда он тяжело вздыхал, мышцы его живота приходили в движение, заставляя мое тело реагировать. Его волосы торчали во все стороны.
— Почему ты передумала? — задыхался он.
Я отошла от дивана в другую сторону комнаты. Я не знала, что ему ответить. Все, что я скажу прямо сейчас, будет пропитано похотью, моим желанием по отношению к нему, ведь мне хотелось продолжать делать то, что мы начали делать.
— Я-я просто… — возилась я со словами.
— Все в порядке?
Нет, не в порядке. Тень моей первой любви никогда не оставит меня в покое. Но я не сказала ему правду. Вместо этого я улыбнулась и произнесла:
— Все хорошо. Мы просто… все происходит очень быстро.
— Все происходит очень быстро, — повторил он.
Я кивнула и смотрела на то, как он снял галстук и кинул его на стол. Он застегнул рубашку до самого верха, но мне хотелось сказать ему, чтобы он этого не делал.
Он поймал на себе мой взгляд. — Ты не можешь смотреть на меня так.
— Как так? — вздохнула я.
— Словно ты хочешь продолжить то, что мы только что начали.
Я отвернулась и ничего ему не ответила.
Макс встал прямо передо мной. — Ты проведешь здесь оставшуюся часть лета? — спросил он.
Я кивнула и смущенно посмотрела на него.
Делая глубокий вдох, Макс засунул обе руки в волосы, приглаживая их, и бросая на меня решительный взгляд. — Я не выпущу тебя из поля зрения.
— Из-за того, что только что произошло? — спросила я.
— Подобное, — он указал жестом на диван, — часто происходит с тобой?
Если бы подобное происходило со мной часто, то мне потребовался бы кардиостимулятор. То, что только что произошло, практически взбудоражило душу.
— Нет, — наконец, ответила я.
Это был ответ, который он и хотел услышать. Он кивнул, взял ключи со стола, после чего подошел ко мне. Он встал передо мной, приподняв мое лицо. Его глаза все еще были жесткими, с тем животным инстинктом внутри, который был в них, когда он меня целовал.
— Подари мне это лето, — его голос понизился до шепота. — Пока ты здесь, будь со мной.
— И это все? — воспротивилась я. — После этого я свободна делать все, что пожелаю?
Его челюсть сжалась. — Подари мне его прямо сейчас.
Мы оба избегали того, что действительно нужно спросить: будем ли мы оба свободны после всего того, что произойдет этим летом?
Я не могла отрицать этот животный голод, который был между нами, и я понимала, в глубине души, что если я упущу этот шанс, то буду сожалеть об этом.
Возможно, что даже всегда.
Мой ответ был простым кивком. Его голова опустилась. Его губы нежно коснулись моих. По телу пробежала дрожь.
Чертова правда. Мое сердце было моим самым злейшим врагом. Оно обязательно ранит меня. Отберет все у меня. Оно будет одним из тех, кто убьет меня.