— Ну и наконец, кто же убил самого Розенталя?… Получается, не зря он боялся?
Кабак, в котором профессор заметил Розенталя, мы нашли легко, его рекламу было видно с дороги, ведущей через стройки к дому Шаройко.
Добрались мы туда ближе к полуночи. Темный зал был слабо подсвечен снизу, вентиляторы под потолком шевелили зеленые занавески, разделявшие столики; качающиеся тени делали зал похожим на ночной лес. По углам таилось несколько алкашей, хищно глядящих мутными глазами на ряды бутылок. Было тихо, музыку включить никто не догадался.
Мы подошли к стойке, за которой сидел толстый пьяный бармен и читал порнографическую газету. Я обратил внимание, что с его места хорошо видно стоянку перед входом… Коллега заказал водки, я — вишневого сока.
Когда мы расплатились, я достал зеленую двадцатку и попробовал заговорить с барменом.
— Сюда мог заходить один человек. Мы его ищем.
Бармен зевнул и безразлично скользнул глазами по двадцатке:
— Ну и ищите.
— Может быть, вы его вспомните?
Тот пожал плечами:
— А зачем?
Я помолчал, потом сунул деньги обратно в карман.
— Как вам сказать… Иногда он ведет себя странно. Ездит ночами на катафалке похоронной конторы, заходит в бары. Если бармен чем-то ему не угодит — через некоторое время возвращается и убивает его.
— Что за чушь!
— Нет, правда. Он сбежал из психушки, попал туда после драки с барменом. Тот ударил его ножом… У парня здорово поехала крыша. После ранения у него развилась мания преследования: ему время от времени кажется, что какой-то бармен хочет его зарезать.
Чтобы успокоить свои страхи, он уже два раза сбегал из больницы, угонял катафалки (его психушка рядом с похоронной конторой) и ездил на них по ночам. Он заходил во все открытые бары, напивался и рассказывал бредовые истории, а сам наблюдал реакцию барменов. При этом и сам часто выглядел очень испуганным… Если ему казалось, что бармен смотрит на него как-то не так, он через некоторое время возвращался и убивал его… Так вот, две недели назад он сбежал снова. Его, кстати, так и называют — «убийца барменов».
Он очень хитрый. Чтобы никто ничего не заподозрил, иногда похищает из кассы наличные. Поэтому думают, что это обычное ограбление, а бармен просто отказался отдавать деньги… Вы ведь слышали о ночных ограблениях?
Бармен слегка побледнел и отложил газету.
— Да вроде…
— Ну вот. К вам он еще не заходил?
Бармен выругался, потом закашлялся.
— …как, говорите, он выглядит?
— Высокий, худой, взгляд исподлобья, брови нахмуренные. Лицо тоже худое, волосы черные, слегка вьются. На левой щеке, по диагонали до переносицы, прямой шрам.
Бармен налил себе водки, выпил. Закусывать он не стал.
— Вот б…, у нас и охраны нет… Этот псих приходил недели две назад. Сразу можно было догадаться, что у него не все дома: такую дурь нес… Но я подумал — ему приснилось. Бред пьяный часто приходится выслушивать — придут напиться, а поговорить не с кем. Ну и садятся рядом со стойкой, бубнят часами. Я-то их обычно не слушаю… но этого запомнил.
— Интересно… А о чем он говорил? Вы ему не противоречили?… Постарайтесь описать все, что происходило. Он не был агрессивен?
— Нет, он, скорее, чего-то очень боялся… Сначала я не слишком внимательно слушал, но потом он стал говорить, что за ним кто-то ходит… по кладбищам. Я так и не понял, что он делал на кладбищах…
— Он спрятал там тело одного убитого им бармена. В больном сознании все перемешивается… Так вы говорите, тема преследования для него все еще актуальна?
Бармен налил себе еще водки.
— Да, похоже на то. Он рассказывал, — бармен помолчал, пытаясь вспомнить точнее, — что несколько раз чувствовал сзади чей-то взгляд… были какие-то шаги, иногда шум, как будто землю копали… Сначала это было только изредка, а потом стало повторяться каждую ночь… Несколько раз он видел, как мелькнула какая-то тень… Он говорил, что днем ему самому не верилось в то, что слышал ночью, что в привидения никогда не верил, и поэтому шел туда снова… И все повторялось. Он вспоминал про какого-то своего родственника, подозревал, будто какие-то вещи, которые он делал ночью, к утру забывал… Он опасался, что сходит с ума.
Я кивнул:
— Угу, очень типично… А вы не помните, что именно он такого делал, что забывал к утру? И как об этом узнавал?
Бармен замялся.
— Я, наверно, что-то не так понял… Он и сам об этом, похоже, не хотел говорить. Но мне почему-то показалось, что речь идет о том, что он кого-то поимел… а потом забыл. Пьяный, наверно, был, да? Я ему еще сказал: «Так ты бабу-то спроси, что между вами было. Чего ты дурью маешься?»
Мы с коллегой чуть не расхохотались. Бармен непонимающе глядел на нас.
— Не обращайте внимания… Так, а он?
— А он… Он посмотрел на меня как-то странно… Молча встал… и ушел. Вы думаете, он вернется?
Мы долго сидели в машине и курили. На меня рассказ бармена произвел давящее впечатление.
— Вот так вот… Получается одно из двух: либо Розенталь и правда сошел с ума, либо он сам не знал, кто насилует покойников. На какой-то момент он стал подозревать, что делал это сам, а утром забывал. Ему мерещились на кладбищах какие-то тени, слышались шаги. Он думал, что сходит с ума…
Шаройко рассказал ему легенду о призраке родственника, да он, наверно, и без него знал — надо же было посмотреть старые бумаги, прежде чем начать искать золото? Ему стало казаться, что какая-то чертовщина крутится вокруг ночами, а может быть, даже внутри него… Если добавить ко всему этому тех, кто охотился за Розенталем днем, ему не позавидуешь.
— Теперь ты думаешь, что он сошел с ума?
— Не знаю… По-моему, не так уж на это и похоже… Я бы скорее поверил, что на кладбищах работали двое. Но как, как могло произойти такое совпадение — два ненормальных независимо друг от друга в одно и то же время появляются на одних и тех же местах с разными целями: один — чтобы искать золото дедушки-некрофила, а другой — чтобы трахать покойниц?…
Черт побери, так не бывает, — я щелкнул по приборной панели Москвича. — И я не верю, что Розенталь был совсем сумасшедшим… С крышей у него, конечно, не все было в порядке, но действия-то его вполне рациональны. Нужны деньги — он их и искал.
Коллега надолго задумался.
— Странно все-таки, что многое в этом деле так похоже на легенды о князе: обрати внимание, кто-то (или что-то?) следило за тем, кто искал деньги… В то же время по одной легенде, призрак князя должен был мешать поискам, а по другой — встречать около могилы тех, кто ищет. Опять же, некрофилия, которой страдал князь — все, как в оригинале. И со смертью Розенталя, похоже, не все чисто… Мы были почти рядом, но как он умер — так и не поняли. Между смертью двух Розенталей должна быть, наверно, какая-то связь… но в чем она?
— Не знаю… Слушай, давай-ка заедем сейчас к профессору.
— Да ты что? Второй час ночи.
— Плевать. Возьмем бутылку, он будет нам рад.
— И что мы будем с ним делать?