— Да, одно из преимуществ моей работы, — неопределенно отвечает он, ведь Джастин так и не рассказал, где конкретно работает.
Это даже к лучшему, полиция, увидев в каком отеле, мы жили в Новом Орлеане, вероятней всего будет искать нас в старом дешевом мотеле. Может быть, они подумают, что мы с треском потратили все свои деньги.
Оглядываюсь через плечо к Куинну, и он качает головой, совсем не согласный со мной.
— Спасибо, Джастин, было бы замечательно, — говорю я. Слава Богу, что человек не может взорваться под испепеляющим взглядом другого, иначе я уже бы горела синим пламенем.
Джастин кивает и касается моей руки. Простой невинный жест, и я практически на 100 % уверена, что если через две секунды он не уберет руку, то, благодаря Куинну, останется без нее. Слышу, как скрипит заднее сидение, когда Куинн передвигается чуть ближе, готовый набросится сию секунду.
Джастин понимает намек и, к счастью, убирает руку. Он говорит, чтобы мы подождали здесь, пока сходит внутрь здания. Как только за ним захлопывается дверь машины, Куинн тут же хватает меня за руку и притягивает меня к себе.
— Господи, Боже мой, Куинн! — восклицаю я, освобождаясь от его крепкой хватки. — У тебя, что склонность к причинению вреда?
— Я ведь тебе говорил. Он еще счастливчик, что остался со всеми пальцами, — отвечает Куинн, через заднее сидение он так сильно навалился на меня своим огромным телом.
Закатываю глаза, но буду ли я проклята, если скажу, что именно его притягательный магнетизм привлекает меня в нем?
— Он делает нам одолжение. Полиция не будет искать нас здесь. Вероятно, они считают, что мы остановимся в какой-нибудь вонючей дыре, — объясняю я, Куинн замолкает, осознав, что я дело говорю.
— Хорошо, но это не значит, что мне все нравится. Очевидно же, что он все еще влюблен в тебя, — гневно выплевывает Куинн.
— Что? — повышаю я голос и начинаю отнекиваться. — Это не правда, — слишком активно качаю я головой.
— Поверь мне, Рэд. Это так явно, что будет заметно даже из космоса, — ворчит Куинн.
— Ты смешон, — смеюсь я, в надежде, что это так и есть, потому что не хочу, чтобы Джастин интересовался мной.
— Я нет. А вот этот парень постоянно пялиться на тебя.
— О Боже, Куинн! — говорю я, широко раскрываю рот от удивления и поворачиваюсь к нему. — Это не правда, и вообще-то это ты гипнотизировал меня и посылал в мою сторону плохую энергию, от которой мне хотелось облить себя кислотой, так что спасибо тебе за это.
Куинн наклоняется вперед и в нескольких дюймах от моего лица произносит. — Хорошо. Единственное о чем ты можешь думать, это только обо мне, — улыбается он, его теплое дыхание обдает жаром мои щеки.
У меня перехватывает дыхание, и, прежде чем вернуться на свое место, Куинн ехидно ухмыляется мне.
Дверь авто резко открывается, и я от неожиданности даже ахаю и подскакиваю, ударяюсь головой о потолок машины.
— Хорошо, все готово, — произносит Джастин, бросает ключ-карту на приборную панель и садится за руль.
Он смотрит только на меня и улыбается.
— Все в порядке, Мия? Ты выглядишь смущенной. Тебе душно? — спрашивает Джастин и заводит машину.
Вежливо улыбаюсь, но ничего не отвечаю, поскольку единственное, на чем могу сосредоточить свое внимание это на… ухмылке Куинна.
***
Отель просто чудесен.
Здесь есть не только подземная парковка, откуда, кстати, легко можно будет сбежать, но и до жути высокомерные клиентские задницы, которые не хотят с нами иметь ничего общего.
Надеюсь, на меня и Куинна никто не обратит внимания.
Когда мы входим в двухкомнатный номер, Джастин бросает свой рюкзак на пушистый ковер в гостиной.
Осмотрев большой стильно обставленный номер, я не могу не сравнивать его с тем отелем в Новом Орлеане. Здесь, конечно, не так грандиозно как там, но мне кажется, я отношусь слишком предвзято, ведь раньше и не бывала в номерах такого класса.
— Я могу переночевать в гостиной, если вы хотите занять по комнате каждый, — говорит Джастин, плюхаясь на коричневый диван, кладет скрещенные ноги на журнальный столик.
— Не стоит, — говорит Куинн, и это первые слова, которые он сказал Джастину за последние часы.
Съеживаюсь, когда слышу злобу в его голосе. Наверно лучше, чтобы он с ним вообще не разговаривал.
Джастин оглядывается на меня, удивленно вскидывает бровь, и вдруг по какой-то глупой причине чувствую себя так неловко, поэтому отвожу взгляд и прикидываюсь, что лампа в углу — самый интересный на свете предмет.
— Хорошо, — поднимается Джастин, видно, что он чувствует себя не в своей тарелке. — Итак, мне нужно сделать звонок.
Он неуклюже хватает свой рюкзак и идет в комнату с левой стороны. К счастью, наша комната находится с противоположной стороны через гостиную.
Когда за ним закрывается дверь, я скептически смотрю на Куинна.
— Что? — спрашивает он, прикидываясь паинькой с улыбкой, от которой появляется ямочка на щеке.
Я закатываю глаза, мне нужно принять душ, прежде чем позвонить домой.
***
После обжигающего душа выхожу наружу, не хочу истратить всю воду. Присаживаюсь на краешек огромной кровати, пока Куинн моется. Мы решили позвонить Аби. Она сегодня работает во вторую смену в закусочной, вспоминая о ней, не могу не думать о «Бобби Джо». Я скучаю по нему. И по простой работе, по тому времени, когда после трудового дня я возвращалась к Хэнку.
Побывав в церкви, я ощущаю некое подобие мира в душе после смерти Хэнка. Никогда не прощу себя за то, что с ним случилось, я всегда буду виновата в этом, но мне нужно попытаться двигаться дальше, потому что Хэнк хотел бы этого. Он был самоотверженным человеком, и сказал бы мне не унывать, потому что я жива, и Хэнк хотел бы, чтобы я жила без чувства сожаления.
Но при этом понимаю, что единственное, что заставить меня двигаться дальше, это привлечь к ответственности людей, убивших Хэнка. Под словосочетанием «привлечь к ответственности» я имею в виду убить их.
— О чем думаешь? — задает вопрос Куинн, дверь ванной открывается, и он выходит. Он выглядит, как бог в черных джинсах с голым торсом.
Его волосы еще мокрые после душа, Куинн проводит пальцами по идеальной шевелюре, тем самым открывая лицо. Когда он наклоняется к рюкзаку за футболкой, проблеск света появляется на колечках в сосках. Я понимаю, что без зазрения совести пялюсь на него, но как я могу устоять перед таким прекрасным видом?
— Эм, думаю о Хэнке, — произношу я, все еще под гипнозом его рельефного тела.
Куинн замирает и перестает рыться в сумке.
— Да? Ты в порядке? — с опаской спрашивает он, без сомнений думает, что я сорвусь, как в прошлый раз.
Сижу на кровати со скрещенными ногами и осмеливаюсь взглянуть в его тревожные глаза.
— Да, думаю, что да, — отвечаю я, тяну рукава, чтобы закрыть пальцы.