После того, как мы немного отдохнули и перекусили припасами из повозок, ротмистр скомандовал построение. Пока мы отдыхали, выглянуло солнце, осветив тёплыми лучами пока ещё зеленеющие поля. И сейчас, когда мы выдвигались снова в путь, создавалось ощущение, словно здесь царит мир и покой. Я бы так и подумал, если бы не знал, что это за места.
Мы снова набрали темп, чтобы успеть к сроку. А дорога, не смотря на слабые очертания былой колеи, протоптанной и раскатанной когда-то лошадьми и телегами, становилась только хуже.
— У нас на пути ещё две деревни. — донёсся до нас усиленный голос ротмистра, перекрывший общий шум скачущего эскадрона. — Так что не расслабляйтесь. До Малиновского бугра осталось не так много.
Через некоторое время на горизонте снова показался лес. Когда мы приблизились к нему, стало ясно, что дорога на этом закончилась: вековые сосны росли прямо в тех местах, куда уходила наша дорога. По команде ротмистра мы сбавили темп, чтобы не потерять направление. Под лапами гибридов зашумели иглы опавшей хвои, местами трещали ломающиеся ветки и шишки, а наш строй стал петлять в обход стоявших на пути стволов деревьев. В лесу было достаточно свежо, чистый воздух, полный аромата хвойного леса даже прибавлял сил.
Тем не менее я, как и другие старался сохранять бдительность, недавние события достаточно потрепали нам нервы, чтобы мы не расслаблялись. В лесу была плохая видимость из-за сосен, и я периодически использовал восприятие. Здесь звуки эхом отражались от стволов, распространяясь достаточно далеко, потому было хорошо слышно всё, что вокруг происходит, это было преимуществом для меня, я услышу любую тварь, если она окажется где-то поблизости. Но это преимущество работало и в другую сторону: звуки нашего эскадрона раздавались тем же эхом по окрестности, также отражались от деревьев, распространяясь далеко в лес.
Местами я стал подмечать странные коряги. Шишковатые, высотой с человеческий рост, извилистые, похожие на вылезшие из земли корни старых деревьев, они достаточно сильно отличались от остальной фауны леса, меня они немного настораживали. Я часто концентрировал на них внимание, и не нашёл никаких признаков жизни. Может быть я зря чего-то опасаюсь, но, на фоне того, с чем мы столкнулись за сегодня, начинаешь отовсюду ждать подвоха.
Впереди эскадрона яркой белой вспышкой и громовым раскатом раздался разряд. Когда я проехал место, куда был направлен залп молнии, выяснил, что меня не одного насторожили эти коряги: одна такая была разрушена в щепки, а остатков сочилась какая-то белая жидкость, словно это попросту какое-то растение.
Тем временем мы двигались дальше, а коряг становилось всё больше.
— Бойцы! — объявил ротмистр. — Впереди третья деревня, будьте готовы.
И действительно, между деревьями показались тёмные очертания покрытых мхом домов. Когда мы приблизились к домам, я подметил, что тут дома почти сохранили свою форму, если не учитывать то, что они полностью покрылись бурым мхом, как внутри, так и снаружи, а сама деревня утонула в зелени из бесчисленного количества сорняковых зарослей и вьющихся растений. Помимо этого, я заметил, что лапы Кошмара, стоило нам подобраться к этой зелени, полностью промокли. Под травой была плодороная сырая земля, словно землю перекопали а потом прошёл дождь. То ли лес здесь решил избавиться от остатков цивилизации своими методами, то ли тут кто-то живёт, и своей жизнедеятельностью подстегнул рост местной фауны. На это можно было и не обращать внимание, если б лапы гибридов не начали проваливаться в мягкую изрытую землю.
— Здесь мы не пройдем. — сказал ротмистр, осмотрев деревню — Едем в обход, к выезду.
Мы повернули в сторону, в объезд. По той земле, где всё ещё лежал плотный слой давно высохших хвойных игл с шишками. Тут, в лесу, почти не было никакой травы, растительности тяжело пробиться через такое покрытие, что типично для густых хвойных лесов. Это добавляло странности деревне, её это правило будто не касалось.
Помимо этого, торчащие коряги, напоминающие издалека силуэты людей встречались здесь повсюду, виднелись и между домов. Такое чувство, будто эти коряги когда-то были людьми. Теми, кто не успел убежать до нападения первой волны. Вполне возможно, что это какое-то проклятие. Верно мое предположение или нет я всё равно не узнаю, и не горю желанием проверять это опытным путём. От мертвой тишины этого места становилось не по себе, ни единого звука, ни от насекомых, ни от птиц. Тут даже не было ветра, который шумел в ветвях по пути сюда. Словно само время тут застыло.
Мы без происшествий добрались до выезда из деревни и вернулись на прежние очертания дороги. Я всё это время ожидал нападения, даже моё предчувствие подсказывало мне об опасности, но ничего не случилось. Возможно, проклятие, которое постигло это место в давние времена, всё ещё действует и отпугивает местную нечисть и нежить, а моё предчувствие, как раз, говорит о том, что и нам не стоит туда влезать.
Тем временем, мы двинулись дальше. И чем дальше отъезжали от деревни, тем меньше коряг вокруг становилось.
— Неприятное место, — нарушил тут молчание Эмиль. — Ну, по крайней мере, здесь нет ни громадных пауков, ни червей, или ещё какой-либо живности.
— Это наша работа, — ответил Аркадий. — Пробиваться с боем, а затем праздновать победы, если останемся живы.
— Я не прочь сражаться с тварями, — сказал Эмиль. — Но иногда и передышка тоже не помешает. И потом, что это были за сражения? Мы ведь даже ничего ценного с таких поверженных добыть не сумеем, потому что приближаться нельзя. Хотя эта броня той паучихи — весьма ценный ресурс. Её весь арьергард расплавить пытался, так и не получилось.
— Ну, может заберём ещё на обратном пути, — ответил Алексей. — Когда будем зачищать ту деревню.
— Неприятно даже думать о том, что мы туда вернёмся для реванша. — вмешалась тут в разговор Аня.
— Что такое, Ань? — спросил Эмиль — не любишь ползучих тварей?
— Все порядочные барышни их не любят. — ответила она. — Помнится мне, ты и сам ушёл подальше, когда из коня червя вытаскивали. Портить аппетит себе не хотел?
Тут офицеры рассмеялись.
— Аргумент засчитан. — сказал Аркадий.
— А чего мне там смотреть? — стал оправдываться Эмиль. — Можно подумать, я потрохов конских не видел. И вообще, моя работа сражаться, а не наблюдать за тем, как в потрохах копаются.
Пока мы говорили, мы не сразу заметили белой пелены за деревьями. А когда приблизились, потеряли дар речи на какое-то время. Паутина. Она была везде, плотная, покрывшая весь лес впереди, плотной стеной. Дальше нам не пройти просто так.
— Опять пауки. — сказал Алексей.
— Ещё неизвестно. — ответил Аркадий, оглядывая представшую картину. — Я не вижу признаков жизни поблизости. А паутину в Зоне может плести кто угодно, но это определённо какие-то насекомые.
— Бойцы! — обратился к нам ротмистр. Будем пробиваться через паутину. Построение квадратом.
Мы перестроились, а телеги оставили почти в задней части построения.
Ротмистр резко вынул меч из ножен и выдал широкую огненную волну, которая ушла далеко вперёд сжигая всю паутину на своём пути, и убрал меч обратно. Волна с рёвом уносилась вперёд, а взмывающая вверх, догорающая паутина поджигала белую пелену, что ещё осталась на верхушках.
— Я пробью путь вперёд. — сказал ротмистр. — Ваша задача сохранять бдительность, и дожигать остатки. Создаём приличное расстояние между эскадроном и паутиной, не хватало ещё, чтобы на нас какая-то шваль сверху поспрыгивала. Вперёд.
Эскадрон двинулся вглубь, периодически выжигая паутину. Хозяев паутины, при этом, по прежнему не было видно. Это действительно не было похоже на пауков, паутина была плотная, в этой пелене отчётливо виднелись сотканные норы, а сосны, при этом, стояли голыми, без иголок. Не представляю, кто мог такое сделать. Разве что гигантские гусеницы, от зоны всякое можно ожидать. Да только гусеницы не плетут столько паутины.
Спустя час пути через паутину, к нам пришло осознание, что это ещё не скоро закончится. И противников всё нет, только паутина. Мне успело наскучить этим заниматься, пока я не заметил между деревьев белый кокон. Затем другой. Затем третий. Это были, к моему счастью, не аккуратные круглые коконы, как это бывает у пауков, когда они размножаются. Это были замотанные жертвы, угодившие в эти владения: где-то был подвешен олень, где-то, кажется, волк. Встречались тут иногда и человеческие останки. Эти коконы падали на землю и загорались, распадаясь, когда наш эскадрон зачищал окрестность от паутины.
— Неприятно это признавать, — сказал Эмиль, — но, судя по коконам, мы движемся прямиком в сторону логова этих тварей. Мишань, есть что рассказать об этом, или твой прадед с таким не сталкивался?
— Не сталкивался, — ответил я, поддерживая свою легенду. — В бестиарии не было ничего похожего.
— Надо как-то обозвать новую тварь, — сказал Эмиль. — Раз уж мы продолжаем тему бестиария. Как вам название паутинники? Просто и понятно, а? А в пометках стоит указать, если паутины так много, что ей можно с десяток товарных поездов под завязку забить, для перин прекрасным дамам, то это точно они.
Напряженные от ситуации офицеры арьергарда не смогли сдержать улыбки.
— Эмиль, — сказал тут Аркадий. — Давай посерьёзнее.
— Да куда уж тут серьёзнее. — ответил на это Эмиль. — Которую версту проходим, паутина от края до края, всё белым-бело. Так эти паутинные эстеты ещё и откушать без паутины не могут, кусают еду да паутиной закусывают.
Даже Аркадия это проняло, он тоже улыбнулся.
— Бойцы! — объявил ротмистр. — Впереди последняя деревня. Будьте готовы.
— Да мы догадались — вполголоса сказал Эмиль. — Коконов-то всё больше становится.
Он был прав, впереди виднелось немало коконов. Меня больше настораживал кокон с медведеподобным животным, подвешенным у самой верхушки сосны, и другие коконы, что полыхая падали с глухим звуком на землю. Эти твари явно крупные, раз им хватает сил затаскивать крупное зверьё так высоко. Но до сих пор нет тех, кто это сделал. Вскоре мы увидели деревню. Ну как деревню, её очертания. Развалины оказались настолько плотно укутаны паутиной, что не было ни одного темного пятнышка на этом белом полотне, а все норы из паутины и всё белое полотно спускались от сосен к домам.
Ротмистр снова пустил огненную дугу волны вперёд, и вся паутина на домах запылала, поджигая и деревянные дома. Вслед за этим мы услышали шипящий хор из деревни, не суливший ничего хорошего: из деревни, отовсюду полезли…пауки? Эти создания были похожи на крупных пауков, размером почти с лошадь. Да только вместо брюшка у них были хвосты, с мелкими ножками, как у многоножек, и тела у этих тварей были вытянутыми, такими же белыми, как их паутина.
— Эмиль, поздравляю. — сказал я, глядя, как из домов продолжают выбегать десятки тварей, словно у домов внутри нет ни дна ни размера. — Теперь ты автор названия этой мерзости. Если переживём этот день, будем звать их паутинники.
— Не скажу, что я рад быть удостоенным такой чести. — ответил на это Эмиль.
— Полезли уродцы, очередной блядский муравейник — сказал ротмистр, поджёг той же дугой первую группу паутинников, затем обратился к нам — У этих тварей норы в домах. Третий взвод, уничтожать всех без разбору, ближний бой допускается. Авангард, обнаружить норы, залить отравой и запечатать! Повозки едут в объезд деревни, к выезду. Четвертый отряд, повозки под щит и охрану! Целители, решайте сами, по ситуации. Чего встали, ждёте особой команды? Шевелитесь, мать вашу! Бегом, сонные мухи, пока вас не сожрали!
Мы принялись отстреливать бегущих по образовавшейся паутине и прыгающих по деревьям тварей. Они поднимали хвосты и буквально стелили паутиной себе дорогу, обстреливая стволы.
Увидев это, я усилил себя и гибрида защитой выстрелил огнём на упреждение в одного, затем, когда он падал вниз, на ходу рубанул вдоль тела рубящей дугой ойратов, разрубив его тушу надвое. Так эти твари, оказывается, мягкотелые, будет проще, чем я ожидал.
Отрубленная часть с хвостом медленно направила на меня хвост и выпустила паутину, я направил килич одной рукой, и пламя вырвалось по длине всего клинка поджигая её в ответ. Но тут через моё пламя в меня вылетели, очередью, крупные длинные серебристые иглы, которых я никак не ожидал. Я отбил два из них, остальные ударили в мою защиту и импровизированный щит, что я успел развернуть, сплетя левой рукой. Увесистые иглы пробили щит, застряв в нём, отчего его полупрозрачная структура покрылась рябью волн, за которыми поползли трещины, они почти его разрушили. Если б я заранее об этом не подумал, кто знает, как бы всё обернулось. Стоит быть осторожней, они опаснее, чем показалось на первый взгляд.
— Эскадрон, они стреляют шипами! — громко, во всеуслышанье сказал я.
Меня прервали, на меня прыгнул ещё один, от которого Кошмар увернулся, прыгнув, как кошка, прямо на ствол дерева и отскочив от него, приземлившись лапами прямо на тварь. Белое паукообразное чудовище было меньше черного косматого гибрида, потому тот без труда придавил его своим весом, после чего схватил его хвост зубами и одним рывком отгрыз. Я едва удержался в седле от таких выкрутасов Кошмара.
— Пронзание! — произнёс я и выпустил заклятие, яркой вспышкой пробившее тушу паутинника под гибридом насквозь.
Их слишком много, потому я решил пойти на хитрость: наклонился вперёд сплёл ментальную магию в руке, рука засветилась серебристым отсветом, и я коснулся ей головы гибрида, объединив свой разум с Кошмаром эмпатией, в пределах разумного. Теперь он будет чувствовать мои намерения, а я его, пока это максимум, что я могу из подобного, но это поможет мне быть готовым и не вылететь из седла в следующий раз.
Третий взвод уже во всю резвился, некоторые даже послезали с гибридов и скачут по деревьям почти не хуже противника. Четвертый взвод укрылся щитом и двигает, отстреливаясь и отбиваясь, повозки к выезду. Авангард уже снёс полдеревни, деревянные остовы домов вовсю полыхали. Пока одни держат щиты и отбивают атаки, другие принялись сливать наколдованную жижу из местной земли в ямы, там же им помогал держать оборону и ротмистр. Вот такой эскадрон больше мне нравится, в этот раз они сражаются куда эффективнее. Пожалуй, мне стоит не отставать от них.
Стоило мне так подумать, как в меня полетели сверху иглы. Я снова укрылся, в этот раз ледяным щитом, сплетённым из местной влаги, сделав его толще и массивнее, потратив, увы ощутимую часть своих запасов. Застрявший в щите десяток игл был тяжелым, потому я отбросил щит в сторону и спешно отменил его, попутно разогнав кошмара через эмпатию, бросив поводья и освободив руки. Я ждал нападения твари и готовился к её прыжку.
Эта тварь была крупнее предыдущих моих противников, и, возможно, умнее. Паутинник спрыгнул на землю и пустил паутинное полотно наперерез моему пути. Я не стал тратить на это ману и попросту повернул кошмара в сторону паутинника на пределах возможностей, петляя у свистящего рядом липкого полотна, мы чуть в эту белую пелену не вляпались. Монстр же прекратил выпускать паутину и отпрыгнул от меня подальше, а с другой стороны в меня снова полетели иглы, уже от другой твари, от которых я дважды отскочил на Кошмаре, едва избежав попадания.
Нам стоит разделиться с гибридом, когда я верхом, только хороню его потенциал. Я покрыл его защитой и дал команду заняться тем, что поменьше, а на себя применил ускорение, дополнительно задействовав сапоги, после чего быстро догнал наглого крупного паутинника. Паутинник снова выпустил иглы, которые я оббежал по дуге, проносясь между стволов деревьев, и принялся убегать по паутине.
— Не трать моё время — сказал я взмахнул мечом и сплетенная огненная дуга с ревом пронеслась наперерез и прожгла его путь к отступлению, отчего паутинник упал. Я усилил килич рванул к нему и отрубил ему поднятый хвост, потом замахнулся для второго удара. Паутинник резко развернулся и прыгнул на меня, пытаясь пронзить хелицерами. Как ни крути, эти твари были временами очень быстрыми. Я отклонился назад и рубанул наотмашь, почти отрубив их. Тут подоспел Кошмар, и с разбега вгрызся ему вбок, сбив его атаку, с предыдущим противником он уже справился, вот же свирепый гибрид. Я же сгруппировался и прыгнув над врагом разрубил врага по диагонали, а килич своим усилением ещё и добавил дробящего урона мягким тканям.
Тут прыгнул ещё один, но в прыжке получил огненным снарядом от четвертого взвода, что сбило его атаку. Я воспользовался замешательством и рванул вперёд, чтобы провести рубящую атаку, да только почувствовал, опасность сверху, в меня полетели иглы, снова целая очередь, вынудившая меня отступить. Но я был не один, кошмар уже вгрызся в мою, опалённую огнём цель. Краем глаза я следил за стрелявшим, бегущим ко мне. У меня мало времени, с другой стороны, спереди, ещё один бежал сюда по паутине.
— Бумба хавата, третий уровень бездны, скачущий разрыв. — произнёс я и переместившись рывком разрубил оранжевым клинком по вертикали бьющегося с гибридом паука, затем прыгнул в сторону второго и, не успев коснуться земли, мгновенно перенёсся к нему, разрубив его строго по горизонтали, затем сделал тот же скачок скачок к третьему, вот только мне не хватило расстояния, отчего заклятие спало, и я оказался почти прямо перед хелицерами паутинника, в которые летел по инерции. Едва остановившись перед угрозой я ударил по хелицерам горизонтальным ударом килича. Эффект килича не заставил себя долго ждать и отбросил меня обратно, раздробив мягкий сгиб хелицер. Паутинник заверещал от боли. Я же, отпрыгнул, чтобы вернуть себе равновесие.
Бумба хавата, третий уровень бездны, скачок. — снова произнёс я и разрезал паука.
У меня осталось мало в резерве, нужно выпить снадобье. Я подозвал Кошмара и запрыгнул на него, дав команду уйти от атак если такие будут, пока я достаю бутыль снадобья. Я достал бутыль, скинул крышку и всю её опустошил.
Теперь я готов сражаться дальше, правда придется сражаться пока без тяжёлого арсенала.
Тут на мою беду я услышал шипение сверху. На меня напал паутинник, крупнее всех тех, что были раньше. Он прыгнул сверху, предварительно раскидывая паутину по области, чтоб я не смог никуда скрыться от него. Я бросился на кошмаре в сторону во весь опор, но паутина уже была оплетена по стволам. Вот же сучий выродок, я не успеваю от него увернуться! Я остановил гибрида, мигом спрыгнул на землю и, усиляя себя, напитывая маной защиту и килич, принялся готовиться к столкновению.
Но вместо падения на меня крупной туши я услышал свист и шелест пары десятков прозрачных, преломляющих свет, воздушных лезвий, которые в полёте врезались в падающего вниз выродка. Они обрубили ему конечности, прошли сквозь него, покромсали на части, а главное, сбили его траекторию падения в сторону, где его мертвая туша с глухим ударом упала вниз, подняв пыль от давно лежащей здесь хвои. Спасибо ребятки, выручили. Обидно только, что я так расслабился и чуть так позорно не проиграл бой.
Через мгновение из-за деревьев показался Аркадий.
— Мишань, ты там как? В порядке? — спросил он. — Мы кинулись помочь, как только увидели эту тварь сверху.
— Я в порядке? — сказал я, забираясь на Кошмара.
— Ну тогда давай поспешим. — сказал Аркадий.
Я оглядел усеянное трупами пауков поле боя. Авангард уже разобрался с норами, а третий взвод, при поддержке дальними атаками четвертого взвода и авангарда, перебил оставшихся.
— Уже всё, чтоли? — спросил я.
— Ну а ты как хотел — ответил проезжающий мимо Эмиль. — Это не мертвые пауки с паразитами, и не бесчисленный рой, всего лишь пара сотен крупных пауков. А что такое две сотни крупных врагов на сто двадцать драгунов? Пустяк.
— Возвращайтесь в строй не тяните, — сказал Аркадий. — Потом поболтаете. Ротмистр уже ждёт построения.
И действительно. Ротмистр с Булатом стоял на выезде, упёр руку в бок и глядел на эскадрон. Как только драгуны видели выражение лица ротмистра, тут же принимались торопиться встать в строй.
Мы двинулись в путь, продолжая сжигать паутину. Двести пауков, а паутины как от тысячи. Эти твари действительно заслуживают название паутинник. Беда в том, что такими темпами мы не успеем добраться к пункту назначения до темноты. А мне, честно говоря, уже поднадоело трястись в седле с самого утра. Да и гибриды уже наверняка проголодались, хоть и перехватывали всякого по пути.
Выбирались из царства паутины мы уже куда более быстрым темпом, а через три версты с паутиной закончился и лес: мы снова вышли к холмистым степным полям, где изредка местами, виднелись верхушки лесных массивов.
— Я уж было подумал, этой паутине не будет конца — сказал Эмиль. — у меня уже меч от огненной магии раскаляться начал.
— У всех так, Эмиль — сказал Аркадий. — Давай без жалоб. Миновали лес и бог с ним.
— Отсюда уже виден Малиновский бугор — обратился к нам ротмистр. — Соберите волю в кулак, бойцы, нам недолго осталось. Перестроиться в походное построение, ускорим темп.