Шмаль, встречал Антона на автовокзале. Северу пришлось задержаться во Львове на ночь. Поезд из Хмельницка прибыл во Львов в двенадцатом часу ночи. Конечно, никакой транспорт уже не ходил. Едва успел на последний трамвай, доехал до Пидзамчи. Переночевал у старого приятеля, Ростика, а спозаранку прыгнул в автобус Львов-Ковель. Через час, он был дома.
— Ты что тут, ночевал что ли? — Север, не смог скрыть удивления. Они крепко обнялись. Быстрым шагом пошли прочь от вокзала.
— Наконец, ты дома! — Витя, не мог сдержать эмоций. Поминутно трогая Антона, то за плечо, то похлопывая по спине. Словно не веря, что тот рядышком.
— Хватит, меня оглаживать, я тебе что, лошадь? — Север повернулся к Вите, и еще раз крепко обнял его. — Я это! Живой, здоровый. Теперь, надо пару деньков отдохнуть, как следует. Погода, какая стоит. Сентябрь, а припекает, как в июле.
— Ночами и поутру прохладно, но до настоящих холодов, еще далеко. И не факт, что потом будет холодно.
— Пошли завтра на Буг. Пять лет в речке не купался. Сколько раз представлял. Соскучился я по всему этому, — Антон повертел головой.
Подошли к дому. Антон, зашел к соседке, выслушал охи-ахи, от всей души поблагодарил тетю Люсю, забрал ключи и наконец зашел домой. Все, оставалось так, как он помнил. Вот только декоративная пальма вымахала почти под два метра, радуя глаз своей ухоженностью.
— Молодец, тетя Люся. Надо будет ей, какую копеечку подкинуть. Смотри, Витек. Все чистенько, нигде не пылинки. Шмаль, тем временем перебирал винил. Наконец нашел то, что искал. Поставил «ZZ-Top», только потом ответил.
— Их поколение, то, что надо. Что ты хочешь, они еще войну застали. Голод. Хапнули горя на своем веку. Вот и моя мама, такая же. Пошли ко мне! Поешь хоть домашнего, по сто грамм опрокинем.
— Ты, давай иди. Я под душ по-быстрому залезу, кое-что тут посмотрю и через двадцать минут подойду. Иди, иди, я недолго. Витек ушел. Север дождался, пока не хлопнула дверь в подъезде, вышел на лестничную площадку. Быстро поднялся на чердак. Под крышей было жарко, в углах блестела паутина. Стояла необычная, таинственная тишина. Постояв немного, чтобы глаза привыкли к полумраку, царившему на чердаке, Антон подошел к заначке. Неспешно убрал слой керамзита, вытащил ящик, обтер его носовым платком. Все было на месте, так, как он оставлял пять лет назад. С сожалением посмотрел на пачки старых, добрых деревянных рублей. Передернул затвор у «Макара», проверил обойму. Взяв из ящика штуку зелени, аккуратно сложил все обратно. Проворно спустился вниз. Быстро принял душ, поспешил в соседний подъезд. Там, его уже ждали. Стол ломился от изобилия. Тетя Марийка, не смогла сдержать слез. Она, всегда любила Антона, как родного сына.
— Вот, ты и дома! — Она, обняла его, нежно поглаживая по голове. — Да ты вроде, как подрос! Или это я, вниз уже расту. За стол, быстро за стол. Буду тебя откармливать, исхудал-то как! Небось, там и кормежка никудышная была. Витя, тоже приехал, как жердь был. Сейчас ничего, поправляется. Ты кушай, кушай, не смотри на него.
— А сто грамм? — Подал голос Витек. — Где наши положенные сто грамм?
— Что, не поставила на стол? Вот, память бабья! Мог и сам постараться, вон достань с холодильника.
— Да вы присаживайтесь, тетя Мария. Смагу, поди, Полинка гнала?
— Она, больше ни у кого не беру. И ей, какая-никакая денежка, да и водка у нее хорошая. Витя так говорит.
Витек, тем временем разлил по рюмкам, подвинул ближе к Антону, тарелку с холодцом.
— Давай, за волю! — Витек, первым опрокинул рюмку.
— И я с вами, — тетя Мария, последовала его примеру. — Ты ведь знаешь, Антоша, я не пью, но сегодня можно. Сегодня у нас праздник!
— Спасибо вам! Вы мне, как мама, а Витя, как брат. Хорошо, что вы есть. Не знаю, как бы я без вас. Спасибо за посылки, знаю, что это вы Вите напоминали. Он безалаберный, ему постоянно напоминать надо. Витя, наливай! Давай выпьем за наших Мам! За наших замечательных Мам. За вас, тетя Марийка!
Сидели долго. Антон расспрашивал о соседях, об общих знакомых. Поговорить было о чем. За пять лет, много воды утекло. Жизнь заметно изменилась. В обиходе были новые деньги, гривны. Север, видел их на зоне. Держал в руках, но еще ничего не покупал. До дома добирался по справке, вот только купил пачку сигарет на вокзале и все.
— Завтра погуляем по городу, сам все увидишь, — Витя блаженно улыбался. — По мне, так жизнь зашибись. Сейчас, самое время денежку делать. Капитализм!
— Нет. Завтра на Буг пойду. Хочу окунуться, на травке повалятся, на солнышке погреться. Пока еще тепло. А то потом жди целую зиму. Нет, завтра на реку пойдем! Не хочешь, могу и сам прогуляться, а ты занимайся своими делами. Есть ведь чем заняться?
— Не, я с тобой. Тебя одного отпускать нельзя. Опять куда-нибудь влезешь. На надзор, когда пойдешь становиться?
— Послезавтра пойду. Время еще терпит, хоть пару дней без этих мусорских харь пожить. Дали таки сволочи, год надзора. Но ничего, как нибудь пропетляем.
Они допили поллитровку, дальше решили не продолжать. Тетя Мария, еще раньше ушла немного вздремнуть.
— Тоже пойду, прилягу, ты заходи вечерком, может, что покурить достанешь? Давненько хорошего плана не пробовал. На вот тебе сотню баксов. Возьмешь еще, что-нибудь перекусить, ну и винчика сухого можно. Вообще, смотри сам.
— Ага, прям щас этим и займусь. Жди меня часа через четыре.
Управился, Шмаль не за четыре, а за три часа. Антон, за это время немного поспал. Чувствовал себя разбитым, как всегда бывало, если поспит днем. Витя, укладывал продукты в холодильник.
— Сухого принес? — Антона мучил сушняк.
— Держи, — Шмаль протянул бутылку.
Порывшись в столе и найдя штопор, Север проворно откупорил бутылку. Припал к горлышку, не останавливаясь пока не выпил половину. Вино, казалось, испаряется, не достигая желудка.
— Чем еще порадуешь? — передавая пузырь, спросил Север.
— Есть хороший гашик, взял два грамма. И вот еще… — Жестом фокусника выудил из внутреннего кармана, десятикубовый баян, под завязку заполненный ширкой. — Алле оп!
Север, молча взял баян, покрутил в руках, посмотрел на свет.
— Говорят, бывших наркоманов не бывает, так ведь?
— Ты это, к чему? — Явно заволновался Витя.
— Да так. Просто кое-что подумалось. Давай сначала накуримся, а уж потом посмотрим, что за лекарь ты раздобыл.
— Уф! Я грешным делом подумал, что ты выливать собрался, — с видимым облегчением произнес, Шмаль.
Я что, Ирод какой-то? Если бы даже и мелькнула такая мысль, то из уважения к твоим трудам только, не стал бы такого делать. За кого ты меня держишь?
— Как, тебе сказать? Пять лет прошло все-таки. Люди меняются. То, что раньше казалось правильным, теперь кажется абсурдным.
— Я не пластинка, чтобы перевернул, и другая музыка играет. Представления о том, что хорошо, что плохо, у меня не поменялись. В конце концов, я сегодня первый день на воле! Давай, оттянемся по человечьи!
Наступил октябрь, по-украински — жовтень. И вправду жовтень, глядя в окно, подумал, Антон. Газон под окнами был густо усеян желтыми, багрово-красными листьями. Деревья еще не полностью облетели и радовали глаза разноцветным одеянием. Хорошая пора. Особенно это чувствовалось в лесу. Холода пока не наступили, не было надоедливых мошек. Лес, как бы затих, готовясь вскорости уйти в спячку. Вчера вечером, он больше двух часов бродил по осеннему лесу. Хотелось побыть одному. Просто бродил, бесцельно слоняясь по еле приметным тропкам, ни о чем не думая, ничего не планируя. Просто отдыхал душой. Подходя к дому, он увидел на лавочке возле подъезда Толика «Барракуду». Толик, щипач с Николаева, освобождался через месяц после Севера. Когда провожали Антона, сказал на прощание, что заедет в гости. Антон, не принял его слова всерьез, подумал, что обычный треп. И вот, на тебе, гость. Сейчас, он спал на диване в соседней комнате, а Антон смотрел в окно. Смотрел, как облетают листья с деревьев. Внезапно вспомнился рассказ О» Генри — «Последний лист». Вчера, они с Барракудой изрядно таки набрались. Вспоминали зону. Толик рассказывал новости, казалось, что все было так давно, а ведь прошел только месяц.
— Завтра отправлю его домой, в Николаев, — решил Север. — Сегодня еще погуляем, а завтра до свидания. Нечего ему тут ошиваться.
Друзьями, они никогда не были. Общались, конечно, но так можно было сказать про любого на отряде. В тюрьме, как на подводной лодке, и рад бы не видеть кого-нибудь, но никуда не денешься. Вот это вот вынужденное общение, пожалуй, больше всего доставало.
— Вставай, хорош, спать уже! — Север, бесцеремонно растолкал Толика. — Должен, Шмаль подойти с минуты на минуту, а ты дрыхнешь. Сходим на рынок, прикупим тебе кишки, а то ходишь, как оборванец.
— Встаю, уже встаю, — Барракуда потягивался, лежа на диване. — Шмаль, это тот, что вчера заглядывал? Твой приятель?
— Да. Да вставай ты уже. Пока помоешься, в порядок себя приведешь, он и подойдет. Держи вот, подлечись. — Антон, протянул ему бутылку пива. — Вот и Витя! — В прихожке протренькал звонок.
Сходили на базар, купили Толику обновку. Джинсы, джинсовую же зимнюю куртку, кроссовки.
— Теперь можешь домой ехать. Давай зайдем на вокзал, купим тебе билет на завтра. Ты уж не обессудь Толян, но у нас тут с Шмалем, кое-какие дела намечаются, а ты меня, как бы отвлекаешь. Сегодня еще оттянемся, лекаря щас подварим, соберем тебя на дорожку, и в путь. Лады?
— Какой базар! — Толик улыбался во всю физиономию. — Что я, не понимаю, что ли. У вас свои дела, да и мне пора. Дома, наверное, уже беспокоятся.
Проводив на следующий день, Толика до автовокзала, и посадив его на автобус, Север вздохнул с облегчением. Пришел домой и сходу завалился на диван. После двух дней гулянки, требовался отдых. Не успел прикрыть глаза, как в дверь затрезвонили.
— Кого еще принесло?
Раздался требовательный стук. Так ломится, могли только мусора. Ничего не поделаешь, надо открывать. В квартиру вломились двое оперов и участковый.
— Кто-нибудь в квартире еще есть? — Сходу поинтересовался участковый.
— Нет, а что должен?
— Ты не умничай, сообщили, что у тебя проживает, какой то подозрительный тип.
— И чем же он подозрительный, хотел бы я знать. Приезжал ко мне погостить на пару деньков, старый товарищ. Сегодня отбыл на родину. Это что, преступление, друзей принимать?
— Участковый, поманил Антона в соседнюю комнату, опера тем временем листали старый номер плейбоя на кухне. Васильевич, подошел вплотную к Антону и прошептал,
— Слушай, Антон, надо тебе срочно уезжать. Достоверно знаю, прикрыть тебя хотят. Кое-кто положил глаз на твою квартиру. Посадят, потом по тихому выпишут, так как в квартире никто не проживает. В это раз, что-то не срослось, пока тебя не было, но в следующий может получиться. Уезжай, пока волна не спадет. Через какое-то время вернешься, приватизируешь хату, и тогда точно никто ничего не сможет сделать. А иначе, уже завтра придут к тебе со шмоном, найдут наркотик, и все. Прощайся с волей и квартирой. Все понятно?
— Чего уж тут непонятного, а это точно, что уже завтра?
— Точнее не бывает. Я тебя предупредил, а дальше, как знаешь. — Он вышел из спальни. — Пойдем! — это, уже операм.
Оставшись один, Север прошел на кухню, достал с холодильника початую бутылку водки. Сделал несколько основательных глотков, уселся на стул. Подумать, было о чем. Он не сомневался, что все сказанное участковым, правда. Нужно было сваливать, куда-нибудь подальше. Вопрос, куда? Зайду к Вите, надо сообщить ему.
— Что, прям так и сказал? Не думаешь, что это мусорская прокладка? — Шмаль, был в недоумении. — Может какая-то очередная шняга?
— Не думаю. Какой ему понт? Тем более, Васильевич, всегда к нам относился по человечьи. Вспомни, это ведь он, сказал тебе кто у меня терпила и дал ее адрес. Нет, скорее всего, как он говорит, так и есть. Надо валить отсюда на хрен. И чем дальше, тем лучше. Куда вот только, никак не могу решить.
— Надо в Москву ехать. Там сейчас самые бабки крутятся. Город огромный, есть, где затеряться. У нас многие туда свалили. Кто на заработки, а кто в поисках, чем поживится. Москва, это самое то. Прямо завтра с утра и рванем.
— Нет. Ты здесь останешься. О маме подумай, ты ей здесь нужен. Да и мне тоже. Я оставлю документы на квартиру тебе. Будешь вовремя платить по счетам. Пробьешь, как там с приватизацией обстоят дела. Давно, блин, надо было приватизировать эту хату. Но для меня вся эта волокита с бумагами, прям как нож в горло. Вот и дотянул. Ладно, все устаканится. Пошли, сходим за билетами. Заодно, что-нибудь в дорогу прикупим.
— Может, я все-таки с тобой? Не хочется, тебя одного отпускать. Давай доеду с тобой до Москвы, посмотрю, как ты там устроишься, и через недельку вернусь обратно. Мне тоже не помешает развеяться. Засиделся на одном месте.
— Лады! Решено, побудешь со мной немного, а потом вернешься обратно. В принципе, я тоже не планирую там надолго задерживаться.
Настроение тут же улучшилось. Не откладывая, прогулялись на вокзал. Взяли билеты на завтра. Зашли на стоянку такси возле автовокзала, договорились с знакомым таксистом, чтобы он забрал их в восемь утра. Пообещали оплатить дорогу туда обратно, и еще накинуть сверху. В приподнятом, чемоданном настроении вернулись домой.
— Пойду, маме скажу, и вещички кой-какие соберу в дорогу, — Шмаль направился к выходу.
— Слушай, Витек, надо в дорогу, что-нибудь подварить. Ты обзвони, кого надо. Договорись. Ночью, сварганим себе на дорожку, ну и на первое время, чтобы на месте не парится. Планчику, тоже не помешало бы. Держи вот лавешки, бери не стесняйся.
Проводив, Витю, поднялся на чердак, достал оставшиеся доллары, плетку. Рассовал все по карманам и вернулся в квартиру. Ствол и деньги уложил на самое дно, объемистой спортивной куртки. Туда же покидал кое-что из одежды, туалетные принадлежности. Сверху положил пару книг. Из тех, что еще не успел прочитать, «Полет над гнездом кукушки» и «Нужные вещи» Кинга. Достал все бумаги на квартиру, сложил в пакет. Затем, пошел к Вите. Тетя Марийка суетливо металась по хате. Шмаль укладывал сумку. Перед ним высилась гора одежды.
— Ты куда собираешься, на Северный полюс? — Полюбопытствовал Север. — Шапка, тебе зачем? А варежки?
— Это, мама. Я, сортирую.
— Понятно, барыге звонил?
— Через час встречаемся, блин, уже через полчаса, а мне еще добираться надо, минут двадцать.
— Так, ты иди. Я, пока с мамой побуду. Держи ключи от моей квартиры, сразу все добро ко мне занесешь, и сразу же сюда.
Шмаль, сказав, что не надолго, ушел. Север, подошел к тете Марийке.
— Вы, не переживайте, долго он там не задержится. Я прослежу. Сам, лично посажу на поезд. Хотел один ехать, да Витя, как прицепился… Вы ведь его знаете, вобьет что-нибудь в голову, и никакими клещами не вытащить. Тетя Мария, вот документы на хату. Пусть у вас побудут, хорошо? Проблемы у меня, вот и надо уезжать на время.
— Знаю уже. Витя рассказал. Нет, какие все же сволочи. Никакой управы на них нет. И куда только власть смотрит?
— А они, и есть власть. Мы, ведь в полицейском государстве живем. У них все права, вся власть. Нам остается только петлять. Так и живем. Да что это, я вам рассказываю. Кому, как не вам знать?
— Думаю, не все так плохо, — она тем временем поставила чайник на плиту, достала баночку малинового варенья. — Что не говори, последние тридцать лет, не так уж плохо жили.
— Ага, как Сталин умер! Но опять же посмотрите, как в Германии живут и как у нас. А ведь мы вроде войну выиграли. Победители. Вот, ваша знакомая, тоже Марийка, ее во время войны немцы угнали. Что-то она, не желает возвращаться.
— Приезжала она, как стало можно, — Мария задумалась. — У нее там, внуки большие уже. Мужа схоронила. Говорит, что тоскует по родным местам.
— Тоскует, согласен, но переезжать сюда не собирается, ведь так? — Антон, уже жалел, что завязался такой разговор.
— Нет. Не собирается, да и что ей тут делать? Родных никого не осталось, а там есть, кому присмотреть на старости лет, — она разлила чай по чашкам. — Бери вот варенье, пробуй.
— Замечательное! Мне, Витя, ведь притащил баночку, так что пробу, я уже снял. С удовольствием еще поем. А есть еще баночка? Мы бы с собой взяли. Будем чай пить и вас вспоминать.
— Найду, конечно, ты пей, а то остынет.
Хлопнула дверь, нарисовался Витек. Многозначительно посмотрел на Севера, мол пойдем выйдем. По быстрому допив чашку и извинившись. Антон зашел следом за Витей к нему в комнату. Повалился на диван, шумно отдуваясь.
— Уф! Напоила, мама чаем. Как у нас дела? Все тип-топ?
— Все взял, как ты и говорил, сейчас маме скажу, что у тебя заночую, в сумку все уложу и пойдем.
Чуть позже, плотно завесив окна, чтобы не один лучик не пробивался наружу, они принялись за варку. К пяти утра, все было готово, оставалось время чуток вздремнуть.
Москва. Поездка немного притомила, правда большую часть пути, они проспали. На границе, все обошлось, без каких либо происшествий. Москва, встретила ярким, солнечным днем. Несмотря на середину октября, погода стояла на удивление теплая. Решили искать квартиру не в самой столице, а где-нибудь поблизости. Остановились на Одинцово. На метро доехали до Беговой. Там пересели на электричку шедшую до Можайска. Вскоре вышли на станции.
— Смотри, Витек, и до города недалеко, полчаса на электричке, и цены на жилье, уверен будут приемлемые. Теперь осталось, это самое жилье найти. Давай у бабушек местных поспрашиваем. Уж они то точно, что-нибудь нам подскажут.
Они зашли на импровизированный базарчик недалеко от станции. Минут через сорок неутомимых расспросов, они нашли то, что было нужно. Однокомнатная квартира в пятиэтажке, не далеко от вокзала. Хозяйка, проживала в Москве у сына. Ключ им дала соседка, которая и привела их сюда. Плату за месяц взяла вперед, как и договаривались, получив в придачу небольшие комиссионные. Рассказав предварительно о том, какие рядышком магазины, соседка удалилась. Север зашел в ванную, проверил краны. Все было в норме. Открыл горячую воду, отрегулировал поток. Вернулся на кухню. Шмаль уже возился с посудой. Отмывал найденный бидончик и ковшик содой.
— Сделаю раскумарку, — Витя, тщательно чистил ковшик.
— Давай, я пока в ванную нырну, нужно после дороги помыться.
— Как помоешься, мне воды набери, я тоже ополоснусь.
Вечером вышли погулять. Погода испортилась. С неба летела какая-то мразь, не поймешь, толи дождь, толи снег. Всякое желание находится под открытым небом, пропало напрочь.
— Пошли, зайдем в магазин, купим водки, да что-нибудь пожрать. В такую погоду, только перед телевизором сидеть, — Шмаль, явно не хотел больше гулять.
— Пойдем, мне тоже не климатит, — Север, ощущал какую-то легкую грусть. — Напьемся, накуримся, будем по ящику новости смотреть.
Набрав в магазине полный пакет продуктов, пришли домой. Теперь, на неопределенное время, эта квартира стала домом.
— Чем думаешь заняться? — Разливая водку по стаканам, поинтересовался Шмаль. — На кармане будешь работать?
— Не решил еще. Думаю, что нет. Конечно, здесь лаве крутится, но те у кого оно есть, обычно пешком не ходят, и по базарам не ошиваются. Надо работать по хатам. Вычислить хорошую хату и детально обдумать, как ее подломить. Наводчик нужен. А знакомств, мне что-то не хочется заводить.
— Тебе по любому помощь нужна, так что я остаюсь, — Шмаль, замолчал.
— Ну, уж нет! Мы, как с тобой договаривались? И тете Марии, я обещал, что через неделю, ты будешь дома. Нет, даже не уговаривай. Давай сделаем так. Я здесь осмотрюсь, освоюсь. Как только подвернется по настоящему что-то стоящее, я тебе маякну, и ты приедешь. Лады?
— Уломал. Но только обязательно позови. У тебя во Владике, вон как все классно обернулось. Хочешь и здесь так же сработать?
— Не знаю еще, пока не знаю. Буду смотреть по обстоятельствам, что сейчас об этом рассуждать. Неизвестно ведь пока ничего. Включай лучше телевизор, может фильм прикольный, сегодня покажут.
— Эту рухлядь на помойку надо выкинуть, одно название, что телик.
— Ну, картинка вроде неплохая, а бабло у меня пока что имеется, завтра сходим, возьмем японца, видик в придачу и с десяток кассет. Будем вечера коротать, пока ты здесь. С утра съездим в Москву, прогуляемся по центру. Посмотрим, чем здесь народ дышит.
Они, еще долго беседовали, почти не замечая происходящего на экране телевизора. Пару раз покурили гашика, укололись, допили бутылку водки. Уже под утро, решили еще подварить ширки. Приготовили, вмазались и совсем ошалевшие, спозаранку поехали в Москву. Съездили на ВДНХ, потом на Красную площадь. Походили по Арбату. Там же на Арбате, Шмаль заказал портрет, и через полчаса с восторгом вертел его в руках.
— Нет, ты глянь, Антон, вот ведь четко! Одним карандашом, а как здорово! Давай, пусть тебя тоже нарисует.
— Не надо, потом как-нибудь. Что-то устал, я уже. Едем домой, пока доберемся, уже не на шутку подламывать будет. Блин, не хотел ведь подсаживаться, а вот как-то незаметно присел. Ты сам-то, как? Не болеешь?
— Нет, я ведь только последние три дня ставился, а вообще стараюсь воздерживаться.
— Я, тоже стараюсь, это все из-за Барракуды. С ним пару дней покайфовали, с тобой уже считай три дня, и вот все, уже в торбе! Надо подвязывать. Сколько там соломки осталось?
— Пара стаканов, может три, — Шмаль, предложил. — Если тебе так хреново, то я могу, больше не ставится.
— Не выдумывай, приедем домой, все сразу сварим, чтобы ничего не оставалось, а уж дальше придется потерпеть. Все, наркотикам нет!
С такими благими намерениями, они добрались до дома. Следующие три дня, Север провалялся на диване. Витя делал вылазки за продуктами, знакомился с соседками, варил бульон из курицы. Взял на себя роль кухарки и сиделки. Антон, целыми днями пялился в экран новенького «Сони» Витя, недалеко от дома нашел видеопрокат. Набрал кучу боевиков, в хате теперь постоянно звучала стрельба. На четвертый день, Север отмокал в ванной. Набрал до невозможности горячую воду, и теперь обильно потел, выгоняя оставшуюся дурь из тела.
Щелкнул замок, вернулся Витя. Он, ходил за билетом.
— Взял? — Голос Антона внезапно сорвался на сип.
— Что ты там бормочешь?
— Билет говорю, взял? — откашлявшись, повторил Север.
— Взял, взял на послезавтра.
— А пива?
— И пива тоже, и рыбки копченой. Скумбрия покатит?
— Еще как покатит. Скумбрия холодного копчения, это вещь! Эх, надо еще водочки. И картошки отварить.
— Не вопрос, водочку я тоже прикупил, а картошка у нас есть. Щас организую.
Провожая, Витю на родину, Север чувствовал себя вполне сносно. Болячка попустила. Вовремя остановился, в следующий раз, нельзя такого допускать. Зависимость. Что может быть хуже? Быть зависимым от кого-то или от чего-то? То же рабство, по сути. А в настоящий момент, он просто наслаждался легкостью, которую вновь стал ощущать в себе. Радовался за Шмаля, который скоро будет дома. Он снова стал самим собой.
Больше книг на сайте - Knigoed.net
— Маме большой привет, — напутствовал он, друга. — Подготовь все, что нужно для приватизации. Поговори с Васильевичем, что там в отношении меня слышно. Короче, ты в курсе.
— В курсе, в курсе, ты мне уже все уши прожужжал. Смотри, не забудь, что обещал.
Они обнялись, Витя зашел в вагон. Север поехал домой, в Одинцово.
Оставшись один, он целыми днями бродил по городу, иногда катался в Москву. По пол дня не выходил из метро, отпечатывая в памяти схему метрополитена. Познакомился с местной шпаной, но близкого знакомства не заводил. Пока что приглядывался, так сказать осматривался на местности. Как-то проснувшись по утру, решил подбить оставшиеся бабки. Оказалось, что не так уж и много. На месяц еще хватит, а затем надо будет, что-то предпринимать. Решил, завтра же утром ездить в Москву, поработать на одном из рынков. С самого спозаранку сел на электричку. Еще по пути, приметил одного фрукта. Здоровенный малый, в кожаной куртке, широченных штанах, бритый наголо, на голове кепка. Таких молодчиков, он встречал и раньше. В электричке, здоровяк, засветил тугую лопату, демонстрируя кондуктору билет. Выходил он на Беговой. Впрочем, он не один. К выходу потянулось, чуть ли не пол вагона. Север протиснулся поближе к потенциальному терпиле. Надобности в фортеце не было. Народ, прикрывал его со всех сторон. Бумажник лежал во внутреннем кармане куртки. От здоровяка, так и пыхало жаром, молния на куртке была расстегнута. Протолкавшись к нему вплотную, Север притиснулся к нему, сделав вид, что его толкнули, завернул немного полу куртки правой рукой, левой махал перед лицом здоровяка, типа сохраняя равновесие. Тому, не понравилось, что Север находится так близко, начал отстранятся. В этот момент, тихонько поднимая руку, Антон коснулся внутреннего кармана, еще момент и лопата была у него. Двери электрички распахнулись, народ хлынул на перрон. Север вышел со всеми, подождал, пока начнется посадка и опять, запрыгнул в вагон. Теперь, можно было расслабиться, и посмотреть, удачная нет, покупка.
В бумажнике, помимо водительских прав, оказалось не много, но впрочем, для начала сойдет. Север решил, что раз фортуна к нему благосклонна сегодня, то на этом не останавливаться. Доехал до белорусского, спустился в метро. Добрался до Киевского и вышел наружу. Недалеко от вокзала располагался рынок. Север с Витей уже захаживали сюда. Здесь торговало много хохлушек. На прилавках высились горы продуктов. Народу не протолкнуться. Через час, он покидал рынок, унося с собой содержимое двух бумажников. Пора ехать домой.
Приближался Новый Год. До праздников оставалось два дня. Антон решил кой чего прикупить к Новому году. Поутру пошел по магазинам. Взял бутылку коньяка, шампанского, не забыл и водочки. В кондитерском отделе купил небольшой торт. Отнес все покупки домой, и опять вышел на улицу.
— Надо бы еще фруктов взять, да хоть, мандаринов, — он пошел в сторону небольшого базарчика. На входе торговали елками. Остановился, размышляя стоит ли покупать елочку. Решил, что стоит. Поговорив с продавцом, попросил не продавать невысокую, всего полтора метра, пушистую красавицу, сам же прошел на базарчик. Взял у толстого азербайджанца гранатов, фиников и апельсин, заторопился на выход. Уплатив за елку, он полностью загруженный, отправился домой. Внимание привлекла шедшая перед ним девушка. Несмотря на легкий мороз, она была без шапки. Грива черных, блестящих на декабрьском солнце волос, отливала золотом. Темно-синие джинсы облегали аккуратную попку и стройные ноги. Джинсы были заправлены в короткие, замшевые сапожки пепельного цвета. Из-под короткой, черной кожаной куртки выглядывал белоснежный свитер с высоким воротником. В одной руке, девушка несла пакет, под завязку набитый апельсинами, в другой держала коробку, видимо с гирляндами и игрушками. Она направлялась в сторону стоянки. Север, как завороженный двинулся следом за ней. Ему очень хотелось заглянуть ей в лицо. Внезапно пакет лопнул, из него во все стороны разлетелись апельсины.
— Вот, блин! — Раздался мелодичный со своеобразным акцентом голос.
— Разрешите, я вам помогу? — Антон, положил елку и фрукты на снег, достал с заднего кармана пакет, который всегда носил с собой. Он не спеша стал собирать апельсины, изредка бросая взгляды на незнакомку. Та, в свою очередь внимательно изучала его. Выпрямившись, Север наконец-то взглянул прямо ей в лицо.
Огромные, черные глаза, это первое на что он обратил внимание. Над ними тонкие дуги бровей. Миниатюрный, аккуратный носик, пухлые губы. Немного большеватый рот, но это только красило ее. Кожа, гладкая и чистая, казалось бархатистой. На вид, не старше двадцати двух - двадцати трех лет.
— Вам далеко, со всем этим? — Он, кивком указал на пакет и коробку.
— До машины, — свободной рукой, она показала на машину. На стоянке ждала серебристая «Honda-civic».
— Ничего так, точила, — Север, с восхищением оглядывал машину. — Куда это положить?
— Клади на заднее сиденье, — она открыла дверцу.
Все заднее сиденье было заставлено пакетами и коробками.
— Не проще было бы в багажник загрузить? — Антон, с трудом пристраивал пакет с апельсинами и коробку с игрушками.
— Багажник уже под завязку, некуда складывать. Спасибо, вы очень помогли. Подружка обещалась помочь, но что-то приболела. Вот, я и таскаюсь с покупками туда-сюда.
— Выгружать, тоже одна будете?
— Видимо да. Помощников не ожидается.
— Давайте, я вам помогу? Вот только закинем мою елку домой, здесь недалеко, мне правда хочется вам помочь! От чистого сердца.
Девушка размышляла недолго.
— Садитесь в машину, показывайте, куда вам.
Подкатили к дому. Север по быстрому занес покупки домой и через пять минут они двигались дальше.
— Я, тоже неподалеку живу, — сообщила она Антону. — Как вас зовут, добрый самаритянин?
— Антон, — Север не смог сдержать улыбку. — А вас?
— Марина. Отец, вообще-то предупреждал, чтобы я не знакомилась на улице. Я, здесь недавно, второй год пошел.
— С родителями живешь? — Антон перешел на ты.
— Нет. Папа, купил мне недавно квартиру, так что сама себе хозяйка, а мама в Ереване. Вот, мы и приехали.
Она остановилась возле двенадцатиэтажной башни. Пришлось сделать три ходки на седьмой этаж, благо лифт в рабочем состоянии.
— Какие планы на Новый Год? — Марина, вопросительно посмотрела на Антона.
— Приготовлю, что-нибудь вкусненькое. Буду пить водку, запивать пивом и пялиться в ящик. Никаких изысков.
— Что, один? А друзья, родные?
— Я, здесь никого не знаю, три месяца как приехал. Родные далеко, так что буду справлять праздники в гордом одиночестве. Поводов для уныния нет, мне нравится моя компания.
— Но ведь так нельзя! Новый Год, нужно встречать в кругу семьи или друзей, — она помедлила. — Ты, мне сегодня здорово помог, если хочешь, приходи ко мне. Соберется небольшая компания, будут все мои знакомые, никого лишнего. Вот, мой номер телефона, — она нацарапала цифры на салфетке. — Ведь должна я, как-то тебя отблагодарить. Позвони мне тридцать первого, я скажу точно во сколько подходить.
Антон шел домой пешком. Идти было недалеко, да ему и хотелось пройтись, обмозговать все происшедшее. Девушка великолепна. Красивая, ухоженная но не избалованная. Он вспомнил, Свету. Внешне, они ничем не были похожи, и все же какое-то неуловимое сходство присутствовало. Он никак не мог уловить какое. Прошло почти семь лет, как ее не стало. Антон и предположить не мог, что сможет снова полюбить кого-то. Но что-то случилось сегодня. Как будто, что-то оттаяло у него внутри. В груди ощущалась сладкая истома. Давно ему не было так хорошо. Он не мог решить, стоит ли идти к ней, пресловутое шестое чувство шептало, что не стоит. Что ничего хорошего от этого знакомства ждать не стоит, и все же ему хотелось еще раз заглянуть ей в глаза, услышать ее голос. Он ей понравился, это факт, а то с какой стати, она стала делать приглашение. Он видел, что это не просто вежливость, что она тоже желает познакомиться с ним поближе. В том, что у нее есть поклонники, не было никаких сомнений. У такой девушки, их просто не могло не быть. На распутную девчонку, она тоже не походила, может, просто не было настоящих друзей? Тогда, это многое объясняет. Во всяком случае, этим знакомством не стоило пренебрегать. Подходя к подъезду, Север решил, будь что будет. Слишком много вопросов, а чтобы получить ответы, надо познакомиться поближе.
Вечер тридцать первого. Антон сидел в раздумье перед телефоном. Возле окна стояла наряженная елочка, пахло хвоей. На кухне, в духовке томился плов. В холодильнике ждала своего часа селедочка и банка красной икры. На душе было тепло и уютно. С утра, он отправил поздравительные телеграммы родителям и тете Марии с Витей. Не торопясь приделал папиросу с гашиком, сделал несколько напасов, открыл бутылку коньяка и накатил сразу пол стакана. По телу разлилось тепло. Сняв трубку и глядя на салфетку, набрал номер. Трубку долго не снимали.
— Алло! — Голос был явно не Маринин, без акцента и с изрядной хрипотцой.
— С наступающим, здравствуйте, а можно Марину к трубочке, — Антон, замолчал.
— Минуточку, — послышался шум, чьи-то голоса. — Алло? — Раздался, наконец ее голос.
— Привет! Это я, Антон. Ты сказала позвонить, если что, вот я и звоню. Приглашение как, в силе?
— Ой, здравствуй, молодец что позвонил! Конечно, приходи, дорогу помнишь?
— Помню, так я через часик подойду, не рановато будет?
— Какой рановато, можешь, прямо сейчас приходить, мы уже начали потихоньку провожать старый год, — она хихикнула. — Ничего не надо приносить, спиртным мы обеспечены, так что приходи, я жду…
Север достал с полки, недавно купленный у букиниста сборник стихов А.А.Фета, одевшись, спустился вниз. Прошел к цветочному магазину. Попросил продавщицу упаковать книгу, вместе с шикарной белой розой. Через двадцать минут стоял перед дверью. На душе было спокойно и легко. За дверью слышались смех и громкие голоса. На звонок открыла симпатичная, стройная девушка в облегающем брючном костюме.
— Вы, Антон? Проходите!
Это она, разговаривала с ним по телефону. Ее голос нельзя было не узнать. Несмотря на хрипотцу, звучал он очень эротично, или наоборот — благодаря.
Север стал разуваться, тут в прихожку буквально впрыгнула, Марина.
— Молодчина! С наступающим!
— И тебя, поздравляю! — Он, протянул ей книгу и розу.
— Спасибо, ох какая прелесть! Что за книга? Фет! Ты еще лучше, чем я думала! — Она чмокнула его в щеку. — Обожаю лирику серебряного века. Проходи, не стесняйся. Здесь все мои сокурсники, не все конечно, только с которыми общаюсь.
Накрытого стола не было. Располагались, кто как хотел. Везде были расставлены бутылки с выпивкой. На любителя, кто что хотел, то и пил. На кухне можно было разжиться закусками. Царило непринужденное общение. В квартире плавал аромат анаши. Никто не навязывался к Антону со знакомством. Тем не менее, уже через час, Север был знаком мо всеми присутствующими. Он расположился в уголке, на очень удобной софе. Под рукой находился журнальный столик со всевозможными напитками. Закуски, несомненно, были приготовлены в ресторане. В прошлое свое посещение, Север не успел, как следует рассмотреть квартиру. Теперь же он с удивлением разглядывал окружающую роскошь. Дизайном явно занимался профессионал. Все выглядело естественно и на своем месте. Доминировал японский стиль. Ничего лишнего, и в то же время максимум комфорта. Марина сидела рядышком. Временами, давая характеристики и рассказывая прикольные анекдоты о гостях. Впрочем, обсуждала без всякого ехидства и сарказма. Здесь действительно собрались хорошие знакомые. Случайных людей не было. Сама атмосфера располагала к общению. В комнате ненавязчиво звучала восточная музыка, темноту разгоняло множество свечей. Наташа, девушка, разговаривающая с Антоном по телефону, включила телевизор. Президент поздравлял народ, С Новым Годом. Пробили куранты.
— С Новым Годом! — Марина протянула бокал, Антону. — За исполнение наших желаний!
— С Новым Годом! — Антон, чокнулся с ней. Вокруг звенели бокалы, все поздравляли друг друга.
— Расскажи о себе, — попросил Север, — я ведь ничего о тебе не знаю. Кое-что, я уже понял, например то, что ты студентка. Что у тебя хорошие друзья, что ты родом, скорее всего из Армении и что у твоего отца имеются деньги, но это пожалуй все. Мне бы хотелось узнать тебя получше. После той встречи с тобой, я шел домой, и на душе было легко, как никогда. И в то же время, меня что-то тревожило. До последней минуты, я не знал, увижу ли тебя еще раз.
Марина, задумчиво рассматривала Антона. Поправила прядь волос спадавших на глаза. Каким-то детским жестом почесала затылок.
— Давай, не сегодня? У нас будет время обо всем поговорить. Ребята, покурить готовят, ты анашу куришь?
— Курю, кстати имеется классный гашик, может, его попробуем?
Марина подозвала парнишку, что возился с чилимом. Север тем временем, ножом отломил приличный баш и отдал его Олегу. Все расположились на полу. Веселье продолжалось. Около часа ночи прозвучала трель звонка.
— Это, Папа! — Марина сорвалась с места, побежав открывать входную дверь.
Послышались голоса, в комнату вошел мужчина лет пятидесяти. Он держал Марину за талию, и что-то наставительно шептал ей в ухо. Невысокого роста, он был чуть выше дочери. На худом лице резко выступали скулы, лоб с залысинами и глубоко впалые глаза. В нем на расстоянии ощущалась жесткость и сила. Север, моментально определил в нем старого каторжанина. Следом вошел высокий мужчина в безукоризненном костюме. Лет тридцати пяти, с шикарной шевелюрой на голове. Очки в золотой оправе украшали его переносицу. Выглядел он очень импозантно. Затем появился еще один. Сразу стало тесно. Казалось, что этот третий занимает столько места, сколько требуется обычным трем людям. Но он не был жирным, сплошная груда мышц, без намека на жирок. Он сходу внимательно оглядел присутствующих, задержал взгляд на Севере, затем прошел на кухню. Отец не стал долго задерживаться, поздравил всех присутствующих, поговорил о чем-то с дочерью и оставил их продолжать веселье.
У Антона в голове вихрем кружились мысли. Уж очень необычная была эта троица. Амбал, явно телохранитель, и вероятно отвечает не только за личную безопасность хозяина. Не похож он, просто на телохранителя. Север готов был биться об заклад, что тот не один год хлебал баланду. По тому, что успел увидеть Антон, он понял, что отца Марины и Амбала связывают скорее дружеские отношения, а не отношения нанимателя и работника. Скорее всего они вместе чалились, решил Север. Больший интерес вызывал мужчина в очках. Весь такой холеный, казалось что образованность и воспитание так и выпирают из него.
Веселье понемногу сходило на нет. Сказывалось количество выпитого. Кое-кто клевал носом. Наташа с Олегом удалились в спальню, еще двое уединились на кухне.
— Пошли, прогуляемся, освежим головы, — предложил, Антон. — Не надоело еще в четырех стенах?
— Подожди, надо переодеться только, в этом платье не совсем удобно гулять, — сразу согласилась Марина. — А куда пойдем?
— Да, никуда. Просто походим кругами, подышим свежим воздухом, поболтаем.
Вышли на улицу. Падал пушистый снежок. В свете фонарей, мир вокруг выглядел нереальным. Стояла абсолютная тишина, только снег слегка поскрипывал под ногами.
— Смотри, какая красота! — Марина, покрепче прижалась к Антону. — Хорошо, что ты вытащил меня из дома. Что-то подсказывает мне, что все что ты делаешь, ты делаешь правильно. Это ты продуманный такой, или само собой получается?
— Тебе кажется, — Север улыбнулся. — Если бы только, я мог не делать ошибки… Порой мне кажется, что вся моя жизнь, это сплошная череда непоправимых ошибок. Мне почти тридцать. Мои ровесники, одноклассники, уже давно определились в этой жизни. Все мои знакомые имеют семьи, детей. Некоторые из них успели даже развестись, и женится по новой. Имеют постоянную работу, у них есть какая-то цель в жизни. Я, живу в зависимости от обстоятельств. Как лист на ветру. Куда ветер дует, в ту сторону он и летит.
— У тебя была девушка? Такая, с которой, ты бы хотел все время, быть рядом? — Марина остановилась, заглянула Северу в глаза. — Не верю, что ты никого не любил.
— Такая была, — Север грустно улыбнулся. — Она была. Она была одна такая. Ее уже нет. Умерла, семь лет назад.
— Ох, извини. Не хотела тебя расстраивать. Это так грустно.
Дальше, они шли молча, изредка Марина, поглядывала на Антона, наконец не выдержала.
— Ты ведь, где-то поблизости живешь? Не покажешь свое пристанище?
— Это, ты точно заметила, пристанище. Лучше не скажешь, — Север приостановился. — Подожди, надо сообразить в какую сторону двигать. А, вот туда. Учти, квартиру я снимаю, так что тебе у меня может показаться не так комфортно, как хотелось бы.
— Да ладно тебе, ты не представляешь, в каких трущобах мне приходилось жить. Я ведь родом с Нагорного Карабаха. Когда началась война, нам с мамой пришлось спешно все бросить и уехать. Отца в то время не было с нами. Мама у меня с Украины, детдомовская, так что с ее стороны никакой родни. Пришлось скитаться по разным углам, сначала на Кубани, потом в Пятигорске. С отцом в то время связи не было. Так и мыкались три года. Потом, отец все-таки нашел нас. Пристроил у своей дальней родни в Ереване. Так что меня трудно чем-нибудь удивить.
— Смотрю, ты хапнула горя, — Северу вспомнился спившийся прапорщик с Юрмалы. Он что-то рассказывал Северу о той заварушке на Кавказе, но в подробности не вдавался. — Есть у меня знакомый, он в то время, как раз там был, кое-что рассказывал. Чудо, что вы невредимыми выбрались.
— Сегодня праздник, а мы о грустном, — Марина огляделась. — Что-то не пойму, где твой дом?
— Уже пришли, — Север указал на пятиэтажку.
Они поднялись на второй этаж, распахнув дверь, он сделал приглашающий жест, — заходи в мои хоромы.
Марина с интересом осматривалась. Конечно квартира была съемная, но за то время, что Север прожил здесь, на окружающую обстановку лег отпечаток его индивидуальности.
— Мне нравится! — Она упала в кресло. — Чувствуется, что хозяин любит покой, — встала, подошла к книжной полке. — Книги твои?
— Кое-что от хозяйки осталось, а вот те на нижней полке мои. Люблю книги, сколько себя помню, столько и читаю.
Марина вертела в руках «Нужные вещи» Стивена Кинга. — Я читала эту книгу. Страшно, как легко дьявол завладел всеми этими душами.
— Это только книга. В действительности, многие готовы продать себя за гораздо меньшее. Мне нравится Кинг, но все же предпочитаю классику. Хотя временами читаю все подряд, что под руку попадется… Слушай, ты есть хочешь? У меня в духовке плов. Я его перед уходом в полотенца завернул, так что думаю, он еще съедобный. Составишь компанию?
Они прошли на кухню. Север достал с холодильника селедочку, икру, торт. Вынул из духовки небольшой казан с пловом. Убрав полотенца, приподнял крышку.
— Пахнет завораживающе! Ты где учился готовить?
— Еще в юности был у меня один хороший знакомый, узбек. Вот, он то мне и показал, как правильно надо делать. Ты ведь в курсе, что готовка плова, это сугубо мужское занятие? — Север, тем временем опрокинул содержимое казана на заранее приготовленное блюдо. — Что будешь пить?
— А давай сначала покурим? У тебя ведь осталось?
— Давай, — Север не смог не улыбнуться. — Давно план покуриваешь?
— Нет, недавно, как сюда приехала. Странно, да? Жила на Кавказе и ни разу не пробовала.
— Зависит от окружения, наверное. И все же предлагаю сначала покушать. Поверь, так лучше будет. Отдав должное исходящему парком блюду, Север заварил чай, поставил на стол баночку с вареньем.
— Попробуй клубнику, мама моего приятеля варила. Уверен, тебе понравится.
Выпив чая, вернулись в комнату. Марина прилегла на диван, зевнула.
— Что-то мне уже ничего не хочется.
— А ты, устраивайся поудобнее, — Антон достал подушку и плед. — Я тоже не прочь вздремнуть.
— Спасибо, — пробормотала Марина, и едва коснувшись головой подушки, уснула.
Север устроился на кушетке, раньше тут спал Витек. Немного поворочавшись, он тоже погрузился в сон. Ему снилось море. Он шел по берегу, взобрался на дюну. Сверху открывался сказочный вид. Справа высились сосны, слева рокотало осеннее море с белыми барашками на гребне волн. Прямо перед ним простиралась узкая полоска пляжа. По самой кромке песка, шла девушка в шортах и футболке. Ее босые ноги временами омывала накатившаяся волна. Русые волосы трепыхались на ветру. Антон ощутил, как озноб пробежал по его телу. Спустившись с дюны, он устремился вслед за девушкой. Внезапно, она на мгновение обернулась, и Антон узнал Свету. Он бросился за ней, но догнать, никак не удавалось. Выбившись из сил, он упал на песок, поднял голову, она стояла рядом с ним. Но это была не Света. На него смотрела, печально чему-то, улыбаясь, Марина. — Что за черт? — Подумалось ему, и тут же сообразил, что это просто сон. Ему не хотелось уходить из этого сна, хотелось задержаться подольше. Но вдруг налетели чайки, стали кричать визгливыми голосами. Крики становились все громче, переходя в плач. Внезапно, он проснулся. Плач продолжался, точнее не плач, а тихое всхлипывание. Видимо, Марине тоже снился сон, и был он судя по всему не из приятных. Антон тихонько тронул ее за плечо, она тут же проснулась, на глазах блестели слезинки.
— Тебе, что-то нехорошее снилось, а ну подвинься, — он лег рядом, прижался к ней, чувствуя ее тепло всем телом. Положив руку на плечо, прошептал, — а теперь успокойся, и постарайся уснуть.
Через минуту они спали, тесно прижавшись, друг к другу, и сновидения больше не беспокоили.
Проснулся Антон от лучика света добравшегося до его лица. Время подходило к полудню. Доносилось шипение чайника и легкое позвякивание посуды. Взяв из шкафа свежее полотенце и трусы, он направился в ванную, по пути заглянул на кухню.
— Привет Соня, выспался? Я твоим полотенцем попользовалась, ничего? Тоже в душ собрался? Давай побыстрее, я здесь уже два часа одна мыкаюсь. Не хотелось тебя будить. Спишь, как младенец.
— Я по шурику, — Север улыбнулся глуповатой улыбкой. Давно, он не чувствовал себя так хорошо. — Вот только в порядок себя приведу.
Попивая крепкий чай, он разглядывал Марину. Приняв душ, смыв все следы косметики, она выглядела такой домашней, такой милой.
— О чем, ты хотел меня вчера спросить? — Прервала затянувшееся молчание, Марина.
— Как зовут твоего отца? — Он задал вопрос терзавший его с того момента, как увидал его.
— Самвел. Тебе это о чем-то говорит? — Она не отводила взгляда от его лица.
— Самвел… Самвел Карабахский, так ведь? — Это имя, он слышал еще отбывая срок. Про него ему рассказывал семейник, Бача. Позже, познакомившись в Одинцово с местной шпаной, кто-то в разговоре тоже упоминал это имя.
— Самвел Карабахский, был из старых законников. В настоящий момент обосновавшись в Одинцово, взял под контроль весь автосервис и казино. Говорили, что у него есть еще, какие-то дела на Кубани, в Краснодарском крае.
— Говорит. Говорит о многом.
— Я не хочу, чтобы это повлияло на наши с тобой отношения, — она продолжала пристально смотреть на Антона. — Его дела, никак меня не касаются, а мне, мне кажется, что у нас с тобой не просто знакомство. Меня тянет к тебе, ты как магнит для меня. — Она собиралась расплакаться.
— Постой, постой, все нормально. Я не собираюсь отказываться от встреч с тобой, только потому, что твой отец, Вор в законе. Ты, мне лучше вот что скажи. С тем здоровым вроде как понятно, а вот второй, что вчера был с отцом, он кто такой?
— Виктор Троицкий, очень известный адвокат. Специализируется по уголовным делам. Выполняет для папы какую-то работу, ну и консультирует в придачу. Ненавижу его! Он за прошлый год, трижды делал мне предложение. Я ясно дала понять, еще в первый раз, что ему ничего не светит, но он прилипчивый, как жвачка. Второго зовут Миша. Он, давний папин друг. Классный дядька, вот с ним легко и просто. Это он, помогал мне с выбором квартиры. Да и машину тоже, с его помощью выбирала. А почему ты ими интересуешься?
— Видимо сегодня у нас день откровений, — Антон усмехнулся. — Не знаю, что ты там обо мне думала, но пожалуй тебе надо знать правду. Я, только четыре месяца, как на воле. Оттарабанил пятерочку. Вынужден был уехать с родины, потому что менты житья не давали. Сейчас промышляю на кармане, то есть я крадун, щипач. Иногда подламываю хаты, вот этим и живу.
Марина молчала, потом также молча встала, надела сапожки, куртку.
— Ты не провожай меня. Хочу побыть одна, подумать. Все так неожиданно. Я позвоню тебе, слышишь, обязательно позвоню, но только позже.
Проводив ее до входной двери и закрыв двери, Север прошел к холодильнику, достал так и нетронутую бутылку водки. Крепко приложился, пока не захватило дух. Сожалений не было. Он должен быть с ней откровенен. Теперь ей решать, как быть дальше. Он растянулся на диванчике, включил «Авва», звучала песня про счастливый Новый год. — Бог даст, может и для меня, он будет счастливым.
Север, сидел в привокзальной кафешке. Здесь крутился разный народ, но ему нужен был определенный человек. Как-то раз, они с Шмалем попивали здесь пиво. К ним подвалил один фрукт, пробовал всучить им барахло, затем предлагал бытовую технику. Шмаль, шутки ради сказал, что им нужен гранатомет. Малый в ответ заявил, что насчет базуки он не знает, но вот что-нибудь поменьше калибром, может подыскать. Северу, нужны были патрону к стволу. В обойме осталось три патрона, остальные он расстрелял в лесу, пробуя оружие. Наконец нарисовался тот, кто ему был нужен. Антон, махнул рукой, — Давай сюда!
Барыгу звали Руслан. Север заказал по сто грамм, легкую закуску. Перекусив, приступил к делу.
— Что ты там, насчет небольшого калибра говорил? Есть еще возможность, или это так, треп? — Он пристально вглядывался в Руслана.
Тот не смутился, продолжая поглощать салат из свежих помидоров, спросил, — А, что именно интересует?
— Интересуют, маслята. Чем больше, тем лучше, думаю, полсотни хватит. К «Макару».
— Да, без проблем. Чего, другого, а к Макарычу всегда можно припасы достать. Тебе, когда надо?
— Завтра получится?
— Можно и завтра. Жди меня около пяти, на этом самом месте.
На этом они разбежались. Руслан выполнил обещание, на следующий день, вручил Северу небольшую коробку. Они сидели в потрепанной восьмерке, недалеко от кафешки, из которой только что ушли.
— Если еще, что-то надо, обращайся.
— Заметано! — Север вышел из машины, неприметно осмотрелся. Вроде все чисто, но домой все же пошел не напрямую. Походил по магазинам, выпил пива в забегаловке и только потом направился к дому. В подъезде столкнулся с Мариной.
— Привет! — Выглядела она решительно и немного возбужденно.
— Здравствуй, — Север, молчал, молчание затягивалось.
— Пойдем, поднимемся ко мне, там и поговорим.
Ему нужно было избавиться от патронов.
Пройдясь по комнате, и набравшись решимости, она заговорила, — Мне все равно, чем ты там занимаешься. Ты не подумай чего. Просто это было так неожиданно. Мой отец, его фактически никогда не было рядом с нами. Сколько себя помню, он всегда сидел в тюрьме. Появлялся на короткое время, а потом снова… Они ведь с моей мамой, так и не расписаны. Только последние три года, он рядом. Так что, по большому счету, я его мало знаю. Мама, конечно, рассказывала про него, говорила, какой он замечательный. А мне всегда хотелось, чтобы он был рядом, занимался со мной уроками, как у обычных людей. Если бы ты, был мне безразличен, я пожалуй, отнеслась к твоему откровению спокойно. Твоя жизнь, ну и живи, как знаешь. — Она шумно вздохнула, — но ты, мне не безразличен, с самой первой встречи, я только о тебе и думаю. Это просто наваждение какое-то. Мне кажется, я тебя люблю!.. Вот, все сказала…
Север подошел, тихонечко прижал к себе.
— Все хорошо, милая, — он потрепал ее по голове. — Я должен был сказать, кто я и чем занимаюсь. Я тоже люблю тебя. Поэтому и рассказал. Просто решил, что ты должна знать. Между нами не должно быть никаких недомолвок. В конце концов, я не гангстер. Людей не убиваю. Насилие, это не для меня. Нам надо еще привыкнуть друг к другу. Узнать получше. Обещаю, ты не будешь разочарована. — Он улыбнулся, — а давай, мы с тобой сегодня напьемся? Посмотрим какой-нибудь фильм. Просто оттянемся, у меня все эти дни душа болела. Боялся, что ты не вернешься. Думаю, нам просто необходимо расслабиться.
Она всхлипнула, крепче прижалась, — Боюсь, так боюсь тебя потерять. Не оставляй меня, хорошо?
У Марины, все еще продолжались каникулы. Все свое время, они проводили вместе. Ездили на ее Хонде в лес. Брали с собой лыжи, перекусить, и целыми днями бродили по заснеженному лесу. Север пристрелялся к своей волыне. Извел почти все патроны. Зато стал намного увереннее обращаться с оружием. Вечером возвращались домой, ночевали всегда у него. У себя дома, Север чувствовал себя более уверенно. Ему не хотелось, чтобы Самвел застал его у Марины. Он знал, что встреча состоится, это всего лишь вопрос времени. Но и торопить события не собирался. — Пускай праздник продлится подольше. Ему давно не было так хорошо, так спокойно. Как любовница, Марина, была само совершенство. Конечно, все дело было в том, что он и она были просто без ума друг от друга. Иногда страсть захватывала их в самых неожиданных местах. На лыжной тропе, во время поездки на машине или в ресторане. Спать ложились обычно под утро. Начались занятия в институте, Марина перебралась к себе. Обычно, вечером, Север заходил за ней, они выбирались куда-нибудь перекусить, потом заезжали к нему на пару часов, затем Марина возвращалась. Чем лучше они узнавали друг друга, тем жарче разгоралась любовь. Временами, Север пугался той страсти, что испытывал. Такая любовь не могла быть безмятежной, обязательно надо ждать беды. Оказалось, Марину, тоже посещают подобные мысли. Она первая завела разговор.
— Меня, кое-что страшит, даже пугает, — Она лежала, уставившись в потолок, совершенно обнаженная, удобно устроившись подле Антона. — Недавно встретила Виктора, слишком уж он был любезен, даже для него. Прям таки, елей источал.
— Ты ведь ему отказала, он разве не успокоился?
— Ты его не знаешь. Это не тот человек, чтобы отказываться от того, что ему хочется. Как-то раз, я была у него дома. Отец, попросил отвезти какие-то бумаги. Он был немного пьян, ну и начал излагать мне свою философию, свое виденье мира. Этакое доморощенное ницшеанство. А вообще то суть в том, что если он вбил, что-то себе в башку, то с намеченной цели уже не сойдет. Связи у него весьма обширные, от влиятельных чиновников до отпетых уголовников. Он ведь, все больше по уголовным делам работает. Так что, многие обязаны ему свободой. Откровенно говоря, я его боюсь.
— А твой отец?
— Что, отец? Он его, как человека не уважает, знаю это наверняка, но он в нем нуждается, вот и держит при себе.
— Не бери в голову, все образуется. У меня тоже на душе не спокойно, может это от того, что нам так хорошо вдвоем? Иногда думаю, за что мне такое счастье, это не может быть, правда. А увижу тебя, и опять все в норме. Мы, просто обязаны быть счастливы, быть вместе. А иначе, в этом мире нет никакой справедливости. — Он нежно поцеловал ее в висок. — Где, ты сказала живет Виктор?
— Я, не говорила. Живет он, на Фрунзенской набережной, как-нибудь покажу тебе. Там у него квартира, для работы, для встреч. Ночует, конечно, иногда, но большую часть времени проводит у своей мамы. Говорит, что ни в каком ресторане его так не накормят, как дома. А та квартира, больше для престижа. Зачем тебе знать, где он живет?
— Не знаю, авось когда-то пригодится. Покажешь завтра, хорошо?
Разговор, встревожил его, но время шло и ничего не менялось. Север понемногу успокоился, все так же выезжал в Москву на промысел. Удача неизменно сопутствовала ему. Весна наступила внезапно. Еще вчера стоял легкий морозец, сыпало мелкой крупой, а сегодня к полудню резко потеплело, растаяли лужи. Солнце припекало так, что Север снял спортивную шапку. Возле дома, в большущей луже, воробьи устроили суматошную возню. Дул довольно таки сильный, теплый ветер.
Весна. Безусловно, любое время года по своему прекрасно. Лето, дарит нам возможность, пожарится на солнышке, ощутить физически всю его благодатную мощь. Радует первыми фруктами, возможностью окунутся в освежающую, дающую силу воду. Неважно, в море вы купаетесь или в рукотворном пруду. Вода дает нам силы, человек ощущает свое единство с природой. Все вокруг торопится жить, дает потомство. Птицы, учат птенцов летать, дикие звери обучают детенышей охоте, выживанию в дикой природе. Осень, дарит умиротворение. Поспели плоды, природа меняет свой окрас. Постепенно опадают листья. Есть свое очарование в том, как все вокруг готовится к зимней спячке. Зима, имеет свои плюсы. Особенно радуется первому снегу ребятня. Да и взрослые, не прочь в выходные выбраться в лес. Встать на лыжню, покататься на коньках, да и просто подурачится. Покидаться снежками, слепить снежную бабу, да мало ли, какие развлечения можно устроить зимой! И все же, когда приходит весна, все вокруг торжествует. Весна, знаменует собой возвращение к жизни. Весна, это и есть истинное воскресение.
В один из таких благодатных деньков, Север возвращался домой с Москвы. Поездка получилась на редкость удачной. Прогуливаясь в Сокольниках, он обратил внимание на остановившуюся неподалеку машину. Это был синий Фольксваген. Из автомобиля, поспешно выскочил пожилой мужчина и скрылся в подъезде дома. Север отметил, что сигнализацию он не включил. Подойдя поближе, заглянул внутрь автомобиля. На переднем, пассажирском сиденье сиротливо стоял небольшой кейс. Не размышляя, времени на раздумье просто не было, Север попробовал открыть дверцу. Дверка распахнулась, сигнализация не сработала. Стараясь не привлекать внимания, он дворами поспешил подальше от места кражи. Увидел открытую дверь в одном из домов. На лифте поднялся на последний этаж, затем еще выше, под самую крышу. Не спеша, ножом, вскрыл кейс. Помимо различной документации, в кейсе оказалось двенадцать тонн зелени. Такого куша у него еще не было. Нет, на квартире он брал и больше, но чтобы так. Ему несомненно повезло. Фортуна в последнее время благоволила к нему. Это пугало. Как будто кто-то испытывал его. Бегло просмотрев документы, Север решил не выкидывать их. Насколько он понял, речь в них шла о земельных участках в районе Химок. — Приберегу до поры, до времени, может кто и заплатит за них. — Он засунул бумаги за пояс, деньги рассовал по карманам. Пора было возвращаться домой.
Уже на подходе к дому, возле него остановился черный «Опель». Водителя, он узнал сразу. Это был, Миша, телохранитель и друг, Самвела Карабахского.
— Привет! Узнаешь меня?
— Ну, еще бы тебя не узнать, ты личность запоминающаяся.
— Тогда садись в машину, кое-кто поговорить с тобой хочет.
Не колеблясь, Север уселся рядышком с водилой. Ехали они не долго. Миша всю дорогу молчал, А Антон не лез с расспросами. Кому он понадобился, и по какому вопросу, у него сомнений не было. Еще раньше, в уме, он проигрывал все возможные варианты этого разговора. Теперь же, когда до встречи оставались считанные минуты, не было смысла суетиться. Подъехали к автосервису. Миша поставил машину на стоянку. Вниз шел широкий съезд для автомобилей. Они спустились по нему к воротам. Миша позвонил, ворота медленно поползли вверх. Когда они поднялись на достаточную высоту, он, нагнувшись, нырнул внутрь, приглашая Антона следовать за ним. Они очутились в просторном помещении. Несмотря на то, что в боксе находилось не менее пяти-шести машин, оставалось еще много свободного места. Возле двух автомобилей работали автослесаря, еще один занимался колесами. За стеклянной конторкой сидел пожилой мужчина, по всей видимости, хозяин. Он кивнул Мише, и указал ему на соседнюю дверь. Они зашли. В небольшом кабинете, чуть ли не треть пространства занимал огромный аквариум. Искусная подсветка и зеркало вместо заднего стекла, создавали иллюзию еще большего объема. А вот рыб оказалось не так уж и много. Север, заметил несколько знакомых ему, но больших по размеру, чем были у него. Напротив стоял письменный стол, в углу старенький сейф. Завершали обстановку парочка удобных кресел. За столом, разбирая бумаги, сидел Самвел. Он жестом указал Антону, на одно из кресел, — Присаживайся. — Он внимательно разглядывал Антона.
— Оставь нас, — обратился уже к Мише. Подождал, пока тот выйдет, достал сигарету, не спеша прикурил.
— Знаешь, зачем я тебя пригласил? — Он все так же пристально вглядывался в Антона.
— Догадываюсь. — Север был лаконичен.
— Я наводил о тебе справки, ребята за тобой пару дней присматривали, никого не заметил?
— Нет. Видимо хорошо шифровались.
— В принципе, лично против тебя, я ничего не имею. Сам когда-то был таким. Меня другой вопрос интересует. Насколько у тебя серьезно с моей дочерью? Подожди, не отвечай. Наверное, я был не самым лучшим отцом. Теперь стараюсь наверстать упущенное. Честно говоря, не такого жениха хотел для дочери. А теперь говори, что ты хотел сказать?
— Насколько у нас серьезно? Да серьезней не бывает. Я люблю Марину. А насчет остального, ну что же, тут мне сказать нечего. Она, в курсе, чем я занимаюсь, но принимает меня таким, какой я есть. Со свадьбой решили не торопиться, ей нужно сначала институт закончить.
— Хорошо, хоть не торопитесь, — Самвел встал, прошелся по комнатушке. Три шага в одну сторону, три обратно. Подошел к сейфу, выудил из него початую бутылку армянского коньяка. — Выпить хочешь?
— Да, не помешало бы.
Самвел разлил коньяк по стаканам. — Я ведь и сам, на кармане по молодости работал. Хорошие были времена. Беззаботные. Нет желания у меня поработать? Работа не пыльная, будешь по началу присматривать за сервисом, раз в неделю собирать долю. Вот эту вот шуршу получишь в свое пользование. Иногда, машину надо будет отогнать на Кавказ. Там иномарки с руками отбирают. Все чисто, вся документация в порядке. Что скажешь?
— Заманчиво конечно, но я откажусь. Не обессудь. — Север отпил пару глотков, — хороший коньяк.
— Еще бы не хороший, армянский. Так, а в чем причина, если не секрет?
Север помешкал с ответом, сделал еще пару глотков, — Нет никакого секрета. Просто независимость, многое значит для меня. Сейчас, я сам за себя в ответе, а приняв твое предложение, с этой самой независимостью можно попрощаться. Вот и вся причина.
— Ладно, переубеждать я тебя не буду. В чем-то даже могу согласиться. Парень ты неплохой, и с головой, по всей видимости, дружишь. Пошли, провожу тебя.
Они вышли в бокс. Миша, о чем-то увлеченно беседовал с одним из слесарей.
— Отвези его к дому, или куда он там собирался, — Самвел пожал руку Северу. — Ну, всего тебе доброго. Скоро у Марины день рождение, думаю, там и увидимся.
На обратном пути, Миша оказался более словоохотливым. Оказалось, что он родом с Украины, с Тернополя. Можно сказать земляк.
— Давно на родине не был, то одно то другое. Планирую летом смотаться, а ты, как давно здесь шкуру трешь?
— Почти полгода, жду вот, когда страсти улягутся.
— А улягутся?
— Обязательно, там ничего серьезного. Просто ментам глаза намозолил. Вот и пришлось уехать, от греха подальше.
Они подъехали к дому. — Бывай, — Миша, крепко пожал ему руку. — Удачи тебе.
Зайдя домой, Север первым делом решил просмотреть бумаги, прихваченные из машины. С ними было, что-то не так, но что именно, он так и не разобрался. Надо отдать Марине, посмотреть, она будущий экономист, вот пусть и посмотрит, что не так. Засунул документы на антресоль, и благополучно забыл про них. Попозже сходил на Главпочтамт, там его ждало письмо от Шмаля. Витек, порадовал его новостями. Начальника угро уволили с работы. Случился инцидент. Опера, перестарались с малолеткой, задержанного с наркотиком. Отбили ему почки, пацаненка еле откачали в реанимации. Мама подняла кипиш. Приехала проверка с области, оперов уволили, а вместе с ними и начальника угро. Можно было возвращаться. Об этом, Витьку, сказал участковый.
— Приезжай, хорош там мозг парить, скоро лето, какого хрена там пыль глотать! — Шмаль, был полон энтузиазма.
Севера и без его увещаний тянуло домой. Но здесь была Марина. У них все просто отлично. Если только на пару недель смотаться, порешать там с приватизацией, и со спокойной совестью вернуться. А уж летом можно будет поехать на море, в Крым. По пути заехать на родину, показать Марине Львов. Сходить на Буг. Познакомить ее с Шмалем.
— Решено, сегодня же поговорю.
Она заехала к нему вечером. Север уже собрался выходить, как раздался стук в двери. Втащив ее за руку, Север сразу же повлек на диван, по пути суматошно срывая одежду…
Позже, попивая охлажденную фанту, он как бы невзначай заметил, — Сегодня, разговаривал с твоим отцом.
— Где, ты с ним разговаривал? — Марина чуть не поперхнулась.
— В автосервисе, не знаю, как то место называется. Там еще аквариум, такой огромный. Меня, туда Миша подбросил.
— Понятно, значит, решил все-таки познакомиться. О чем говорили?
— Он, тебя обожает. Сетовал, что не может уделять тебе достаточно времени. Предлагал работу.
— Значит, ты ему понравился. И что ты насчет работы ответил?
— Сказал, что не хочу ни на кого работать.
— Может, стоило согласиться? Он ничего плохого бы не предложил, ну я имею в виду криминального. А с твоим нынешним занятием, я постоянно за тебя переживаю. Каждое утро думаю о том, что могу не увидеть тебя вечером.
— Не знаю, может быть позже, — Антон, поцеловал ее в шею. — Я тут о другом думал. Ты не сможешь на пару недель, типа каникул себе устроить, или больничный взять?
— Зачем?
— Сегодня письмо от приятеля получил. Пишет, что волна спала, можно возвращаться домой. Вот и подумал, может, рванем на пару недель вместе? Приватизирую, в конце концов свою квартиру, и хоть по этому поводу буду спокоен, что никакой мудак не заберет ее у меня. Посмотришь, как я живу. Познакомлю тебя с тетей Марией, она мне как мама. Ну и просто, тянет меня туда. Соскучился.
— Давай, дождемся моего дня рождения. Уже все приглашены. Папа, порешал с рестораном, неудобно будет все отменять.
— Конечно, ведь не горит. Поедем чуток попозже. Значит ты согласна?
— Не обсуждается, я сама хочу поехать. Немного отдохнуть, развеяться.
День рождение справляли в небольшом ресторанчике под названием, «У Михалыча». Кухня была превосходная. Никого из присутствующих, за исключением Марининых друзей, Север не знал. Он думал, что будут присутствовать только друзья, но видимо, Самвел, преследовал и свои цели. Веселье входило в финальную стадию, когда к Северу подошел изрядно подвыпивший Виктор.
— Привет! Мы ведь встречались, не правда ли? На Новый год, у Марины. Не желаешь освежиться? Что-то здесь душно, — Он ослабил узел галстука.
Смотрелся он, просто великолепно. Костюм стального цвета. На ногах итальянские замшевые туфли, янтарные запонки, оправленные в золото, прекрасно гармонировали с черной шелковой рубашкой. На запястье левой руки превосходный «роллекс», правую украшал массивный золотой браслет. Мизинец и безымянный палец были окольцованы печатками, что на мизинце с небольшим сапфиром. Галстук также был заткнут рыжей заколкой. Оправа, восседавшая у него на носу, была немного другой формы, чем в прошлый раз, но также была золотая. Всем своим видом, он казалось, олицетворял богатство и роскошь.
Они вышли на обширную террасу, летом сюда выносились столики, а пока что она пустовала.
— Думаю, здесь нам никто не помешает, — Виктор, нервно оглянулся. — Хочу поговорить с тобой о Марине.
— А что с ней не так? — Изображая дурака, поинтересовался Север.
— С ней, как раз полный порядок. Не люблю прибегать к шаблонным фразам, но сейчас, пожалуй, воспользуюсь. Марина, как драгоценный камень, которому требуется достойная оправа. Ты уж меня извини, но оправа из тебя никакая.
— Не тебе судить, — Север хотел намеренно вывести его из себя. Думаешь, ей бабло нужно? По моему, она достаточно ясно дала тебе понять, чтобы ты отвалил. И чего тебе неймется? Найди себе другую женщину, а Марину оставь в покое. Больше разговаривать не о чем. — Он развернулся, собираясь уйти.
— Нет, постой, — Виктор, дернул его за рукав. — Я еще не закончил. Советую тебе валить отсюда, обратно в свою хохляндию, иначе будешь очень сожалеть, что не послушал меня.
— Слышь, Указатель, свои советы засунь себе в жопу! Как-нибудь, без твоих подсказок разберусь, что мне делать.
— Я, предупредил, — Виктор вернулся в ресторан.
Север закурил сигарету. — Вот блин, ни одно, так другое. Ну почему всегда возникают сложности?
Здесь отыскала его, Марина. Она накинула на плечи куртку. Была возбуждена от вина и танцев.
— Вот, ты где! Думаю, куда ты потерялся, дай затянуться, — она сделала пару затяжек, отдала сигарету обратно. — Может, убежим? Весь народ уже перепился. Двоих уже растаскивали, самое время потихоньку улизнуть.
— Давай, только с твоим отцом попрощаемся, нужно хотя бы ему сказать, что мы уходим.
Самвел обнял дочь, похлопал по спине Антона, сказал, что завтра перезвонит. Север, поймал на себе ненавидящий взгляд Виктора. — Да и хрен с ним, время все расставит на свои места. — Они ушли.
Подошли майские праздники. Весна полностью вступила в свои права. Пора было брать небольшой отпуск. За эти восемь месяцев, Антон привык к столице. Уезжать насовсем, у него не было никакого желания, ведь здесь жила и училась, Марина. У участкового терапевта, за небольшую сумму денег, была куплена справка на две недели. Взяли билеты, и вот они в поезде. Состав шел до Черновцов с остановкой во Львове. Север не стал никого предупреждать о своем приезде. Решил нагрянуть нежданчиком. Сюрприз удался. Восторг и радость, с которой их приветствовал Шмаль, был искренним и неподдельным. Тетя Мария, тоже очень обрадовалась, еще больше была рада, когда Антон представил Марину, как свою невесту.
— Давно пора, сколько же можно одному? Свадьбу здесь справлять будете?
— Со свадьбой придется обождать. Ей надо институт закончить, а впрочем, мы посмотрим еще.
— Вот и правильно, нечего тянуть. Когда, я уже своего балбеса женю. Так ведь не хочет. Нет, чтобы с товарища пример брать.
— Вечером подтянулись еще пару человек. Пришла Заряна. С Семеном, она уже разбежалась. Выглядела безупречно. Расцеловались.
— Классную девочку отхватил! — Она, бесцеремонно разглядывала Марину. — Давай, что ли чмокнемся, — они обнялись. — Ты смотри, береги его там. Север нам всем, очень дорог!
— Север? Ты мне не говорил.
— Как-то повода не было, зато теперь знаешь.
Опять тренькнул звонок. Подошел еще один старый знакомый, Виталик. Один из братьев-близнецов.
— Где братишку потерял? — Антон, выглянул в коридор.
— Ах, да. Ты ведь не знаешь, — Заряна, взяла его за руку. — Вадика закрыли, две недели назад. Приняли с делами, когда выходил от барыги.
— Это из-за меня, мне хреново было, попросил его, что-нибудь принести… И вот. Сегодня ходил к нему, повидаться не удалось, взяли только передачу. — Виталик, расстроено вздохнул.
— Хорош о грустном, после обсудим. Антон, у нас к тебе предложение, — Заряна, решилась брать быка за рога. — Пока, твоя подружка накрывает на стол, надо кое-что обсудить.
— Что-то серьезное?
— Очень.
— Давай тогда, чуток попозже. Немного посидим, я выйду вас провожать, и где-нибудь на природе обсудим. Может столько времени обождать?
— Да не вопрос, только на водочку не налегайте, всех касается, — Она определенно не шутила.
У Севера с ней были непростые отношения. Познакомившись вскоре после своего возвращения на Украину, они закрутили кратковременный роман. Поначалу казалось, что все серьезно и надолго. Ей было девятнадцать, но для своего возраста хапнула немало горя. Родителей потеряла, когда ей было четырнадцать. Эти придурки поехали кататься на коньках, на только что покрывшийся льдом Буг. Зима выдалась на редкость морозная, и впервые за несколько лет, река покрылась ледяным покровом. Мама Заряны, провалилась под лед, едва отъехав от берега. Течение, довольно-таки быстрое, хоть и не такое, как на стремнине, затянуло ее под лед. Отец, не раздумывая, кинулся в пролом за женой. Нашли их только летом, в Польше. Заряна жила у бабушки. И хоть та старалась, как могла, но из девчонки не могло получиться то, что она хотела. Она росла оторвой. В пятнадцать лет, первый раз украла. Как она рассказывала Антону, это было непередаваемое ощущение. Вот, она девочка, мечтающая о сладком. И вот, она может купить не только мороженное, но и даже многое другое, о чем только могла мечтать. Жизнь Заряны изменилась. Она, не долго работала на кармане. Когда появлялись деньги, стала больше внимания уделять своей внешности. Она всегда была немного угловатой, девочкой-подростком. Но благодаря макияжу, делая себя старше, и как бы доступнее, она нравилась мужчинам намного старше ее. Клофелин, стал ее не разлучным спутником. И горе тем мужикам, которые западали на нее. Не важно, где это происходило, в баре во Львове или в Кракове. Пару месяцев назад, она пригнала из Германии внедорожник, «Opel Frontera».
— Поиздержалась немного, — сообщила она Антону, когда после посиделок, они вышли глотнуть свежего воздуха. — Слушай, есть обалденная тема. Я, все продумала. С Шмалем уже базарила. Он в принципе согласен, вот только на тебя кивает, мол, Север одобрит, тогда и я подпишусь, так что дело за тобой.
— Что за тема?
— Начну с самого начала. У меня в Львове подруга работает в сберкассе. Ты слушай, слушай, не дергайся! В день, когда на крупных предприятиях переводят зарплату, им подвозят от шести до восьми лимонов. Я была в этой кассе. Небольшая такая, обслуживает население возле мясокомбината. Речь не о ней. Я тут прикинула. Когда у нас шахтерам деньги переводят, это должна быть сумма на порядок выше. А если взять, к примеру, центральную кассу, то раза в три, не меньше. Знаешь этот пятачок, что возле кассы, там еще лавочки стоят и кафешка рядом? В день зарплаты, я там типа отдыхала. В прошлом и позапрошлом месяце. Все просекла. В десять часов подъезжает машина. Фольксваген, броневичок себе такой. Водитель остается в машине, трое охранников выносят мешки с деньгами, и около десяти метров им надо пройти до кассы. Входят через центральный вход. После обеда, около трех, подвозят еще. Но во второй раз уже меньше. Охранники, бывшие менты. Двое с животами, третий помоложе, но какой-то пришибленный. Водитель вообще пацан, наверное, только после армии. Север, у нас здесь, такого никогда никто не делал! Они на полном расслабоне! Пару очередей над головой пустить, и они сами все отдадут!
— Вот, вот, очередей. У тебя что, арсенал в заначке имеется? — Антон, был несколько ошарашен.
— Так ты, согласен?
— В принципе… Надо подумать, все детально обмозговать. Стволы вот. Нужен хоть один «калаш».
— Вот этим, ты и займешься.
— Как так?
— Не знаю даже, как начать. Короче слушай, нужно бомбануть райотдел! Не перебивай, это реально. Вспомни, как оно все там происходит. Я не говорю, что нашу контору надо брать. А вот где-то по соседству, желательно даже в другой области, вполне возможно. Менты, ничего подобного не ждут. У нас на входе стоит, один мусор, обычно из новеньких. Ну, ты знаешь, у него с собой АК-47. Зайти, оглушить, обездвижить дежурного. Вспомни, кто на дежурстве обычно сидит? Пенсионеры! Пройти в дежурку. За ней оружейка. Все стволы хранятся там. Ключи у дежурного есть. Это пока только схема. Надо продумать, доработать, ну конечно выбрать городок, небольшой такой, чтобы допустим в субботу вечером, там никто из посторонних не ошивался. Вот, как-то так.
— Кому еще говорила, о своих планах? — Север, понемногу собирался с мыслями, — кроме Вити, я имею в виду.
— Никому. Витале намекнула, что возможно будет шанс неплохо подняться, но ничего лишнего.
— Хорошо, давай сегодня ничего решать не будем. Завтра созвонимся. Соберемся вчетвером, и детально обсудим. Может, пацанята, что дельное предложат.
Рано утром, Север позвонил Заряне. — Знаешь, а может и получится. Я возьму Витька, а ты цепляй Виталика, через два часа встретимся у вечного огня, идет?
— Договорились. — Она положила трубку.
— Расскажи им все, что ты мне вчера предлагала, — Север закурил сигарету.
Они встретились, как и договаривались, через два часа. Посидели пяток минут на лавочке, а потом спустились к Бугу. Уселись на поваленное дерево и Заряна вкратце обрисовала свой план.
— Что скажете?
— Радехов! Я имею в виду, райотдел надо в Радехове брать, — Виталик, не проявил ни капли сомнения. — Мня, два месяца назад, мусора там принимали. Ничего серьезного. Просто у них там рейд на базаре был, я под этот замес попал. Подержали немного и отпустили. Парочку глупых вопросов задали и все. Типа, что я на базаре ошиваюсь и ничего не покупаю. Вот, у них там, в точности, как у нас. Дежурка так же расположена, вообще там анархия. Никакого порядка. Двери в дежурку постоянно на распашку. Рядышком «аквариум», через него вход на КПЗ. На входе околачивается мусоренок. Там еще столик стоит для посетителей, чтобы заявления писать. Так вот он, постоянно сидит и кроссворды решает. Не факт, конечно, что тот же самый будет, но если тот был такой, то и остальные думаю не лучше.
— Радехов, было бы неплохо, — Север ухмыльнулся. — Можно будет сваливать через лес, тропами. На двух «Явах», мы можем весь арсенал оттуда вывезти. Но к конторе нужно будет подъехать на машине. И так же на машине отвалить. Недалеко, до леса. А лес там кругом.
— Знаю, где взять колеса, — Шмаль, вдруг чихнул. — Вот видишь, точно. Девятка, на сигнализации не стоит, хотел давно ее угнать, да как-то все некогда было.
— Вы, все-таки завтра смотайтесь на место, — подала голос, Заряна. — Туда и обратно лесом, чтобы дорогу хорошенько изучить. Присмотрите, где мотоциклы заныкать можно.
— Сможешь, завтра вечером машину достать? — Надо будет ее еще посмотреть, чтобы работала, как часики. Заправим, и спрячем на том месте, которое под мотоциклы приготовим, — Север, смотрел на Шмаля.
— Так скоро?
— А кого ждать? Чем раньше разберемся, тем лучше. Нам ведь с кассой еще все подготовить надо.
Решили, что пойдут втроем. Заряна, будет ждать в машине. Как только они выйдут с райотдела и сядут в машину, она жмет до схованки. Высаживает их вместе с грузом, отгоняет машину подальше и сжигает. Домой доберется на попутках или утром на рейсовом автобусе. На том и порешили.