— Будешь отвечать на вопросы — там посмотрим.
— Пожалуйста, отвечу... все что знаю, пожалуйста.
— Знаешь размещение немцев в селе? — спросил Горбунов.
— Знаю, хоть я и пьяный в дрезину.
— Ничего, мы тебя быстро протрезвим, — сказал Виктор.
— Где проживает командир карательного отряда? — спросил Горбунов.
— В доме ветпункта.
— Фамилия и звание командира?
— Майор войск эсэс, Бломберг.
— Где размещаются секретные карательные посты?
— Знаю, их два поста.
— Сможешь показать по схеме?
— Немного протрезвлюсь, нарисую вам и схему.
— А что ты скажешь о Цыганюке?
— Сволочь, хуже, чем я. Закоренелый изменник.
— Вот ты как заговорил, словно по писаной бумаге! И хмеля твоего ячто-то не очень чувствую, — удивился Горбунов.
— Говорю, как умею, истинный бог, от всего сердца.
— Ну, ну, пусть будет так. А где сейчас Цыганюк?
— Спит мертвецким сном, — мотнул он головой в направлении домаНатальи. — Дрыхнет на сене, а староста в избе.
— Надо бы наведаться, — предложил Борис. — Самое время.
— Якова Ефимовича оставьте, — твердо сказал вдруг Степан.
— Ах ты, фашистская нечисть, ты еще учишь, кого карать, когопомиловать! — возмутился Горбунов.
— Тогда вздернем его вместо старосты, — сказал Виктор.
— Нет, друзья, трогать их пока не будем, — возразил Горбунов. — Мыеще успеем осудить их. А сейчас пошли, пора. Этого соловья прихватим ссобой, — указал он на Степана.
Степан попытался было воспротивиться, но Виктор с Борисом быстросправились с ним.
— Неужто вы так и пойдете голодные? — забеспокоилась Марфа. — Выпейтехоть молока.
— Конечно, неплохо бы по стаканчику для подкрепления, — согласилсяБорис.
Через несколько минут ночные гости покинули дом Марфы, прихватив ссобой с кляпом во рту полицая Шумова.
В сенях Виктор прошептал:
— Марфа Петровна, передайте маме, что я жив, здоров, крепко ее целую.Только пусть не проговорится, что мы были в деревне.
— Хорошо, соколик мой, я передам.
— Не падайте духом, Марфа Петровна, — сказал Горбунов и на прощаньебережно пожал ей руку.
Глава шестнадцатая
Повсюду на захваченной гитлеровцами территории, где бы враг нипоявлялся, возникали вооруженные группы, отряды, подпольные организациисоветских патриотов.
В одном из таких отрядов оказался и Игнат Зернов вместе с Аксиньей.Стояла суровая зима. Вначале отряд действовал в ограниченной зоне,устраивал засады на дорогах, разрушал связь, громил волостные управы. Новот заиграло весеннее солнце, зашумели талые воды, и отряд раздвинулграницы своих действий. В мае Игнат вместе со своим отрядом влился впартизанское соединение освобожденного района. Его командиром былиспытанный большевик по кличке «Батя», прошедший школу партизанской борьбыеще в гражданскую войну. Игнат много слышал о боевом командире, о егохрабрости и умении наносить удар врагу там, где тот этого меньше всегоожидал. Зона действий партизанского соединения расширялась с каждым днем,составляла обширный освобожденный район в тылу врага. «Какой же из себянаш командир? Посмотреть бы на него», — не раз подумывал Игнат. Но дни шлиза днями, а случая увидеться с командиром не представлялось.
В начале лета Игнат в составе своего подразделения вышел на одну изочередных операций. Задание гласило: «Разгромить фашистский гарнизон вдеревне Кочегаровка и укрепиться в этом населенном пункте». Июньская ночьбыла сырой, небо хмурилось. Отряд бесшумно подошел к деревне, снял часовыхи, разбившись на мелкие группы, занял исходный рубеж для атаки. Игнатвместе со вторым пулеметчиком, рыжим парнем Ванюшей, по прозвищу Кудряш,разместился на чердаке ветхого пустующего дома, который стоял на краюдеревни и, словно часовой, прикрывал ее со стороны въезжей дороги.
Минула полночь. Небо неожиданно посветлело. Облака развеялись иобнажили тусклые далекие звезды. Игната клонило в сон. Но вот взвиласькрасная ракета, и окрестность огласилась раскатом выстрелов. Игнат увиделразрывы гранат и в панике мечущихся немецких солдат. Он еще раз прикинулрасстояние до одного из зданий, где начали они укрываться, и дал несколькоочередей из пулемета. Завязался упорный бой.
Почувствовав свое безвыходное положение, противник запросилподкрепление. В полдень партизанские наблюдатели обнаружили отрядгитлеровцев, двигавшийся к деревне с той стороны, где находилосьзамаскированное пулеметное гнездо Игната.
— Пора, нажимай, — торопил Игната Кудряш, нервно ерзая возлепулемета. Но Игнат не спешил. И только когда немцы приблизились к домувсей колонной, он нажал гашетку. Головные ряды были срезаны наповал.Фашисты, разбегаясь по сторонам, отступили.
О смелом, хладнокровном поведении Игната было доложено «Бате». Воттут-то и встретился Игнат с прославленным командиром. Он вытянулся передним и доложил:
— Товарищ командир, боец Зернов прибыл по вашему приказанию.
«Батя» прищурился, словно что-то соизмеряя в Игнате, и, подойдя кнему, протянул руку.
— Здравствуй, товарищ Зернов! Вон какой ты боевой, любо посмотреть натебя, — с улыбкой сказал он, потом, помолчав, добавил: — Мне докладывали,товарищ Зернов, о твоем храбром и умелом поведении в бою за деревнюКочегаровку.
— Просто мне подвезло, — возразил Игнат, — удачно накрыл фрицев, да ипозиция была подобрана подходящая.
— Правильно избрать себе позицию — это тоже умелые действия, этобойцовская сметка. За мужество и храбрость, проявленные тобой, мыпредставляем тебя к правительственной награде.
Игнат опешил, не зная, что и ответить.
«Батя» задумчиво прошелся взад-вперед по небольшой комнате и,остановившись возле Игната, спросил:
— А родом-то откуда будешь?
— Здешний, товарищ командир, отсюда километров сто пятьдесят до дома,не больше.