Зазвонил домофон. Говорухин подошел к двери и снял трубку:
— Доставка пиццы, — пробубнил чей-то голос, довольно глубокий и не сказать, что моложавый. Журналист щелкнул по кнопке, прозвучал глухой, даже затухающий сигнал о том, что дверь внизу открылась. Он вышел на площадку. Тягостно зашумел лифт, будто бы коробка с пепперони была неподъемной тяжестью. Створки отворились, и перед ним предстал молодой долговязый парень с непропорциональной головой и прыщавым лицом, в общем, студент.
— Пепперони, — сумму он называть не стал, но протянул чек. Говорухин пальцами взял его и достал из кармана деньги. Затем доставщик протянул ему коробку и проговорил: «Спасибо за заказ. Надеюсь вы воспользуетесь нашими услугами еще», будто бы зачитывая приговор капитализму, а затем по-заговорчески перешел на шепот:
— Извините, — Говорухин принял очень заинтересованный вид, — а вы слышали о расследовании Перевалова, посвященного одному самому высокому городскому чиновнику, — фамилию мэра он назвать не решился.
Говорухин нарочито громко со спокойствием ответил: «Про Долгорукова что ль? Да, дворцы у него прекрасные, спору нет, только без вкуса всё сделано, как будто бы сельский троешник дорвался до денег и своего понятия «шика», а почему вас это интересует?»
Доставщик пиццы немного опешил и повысил тон, хотя голос его оставался всё равно тихим:
— Сейчас подождите, у меня тут, — он стал копаться в сумке, свисавшей с его плеча, — эти как их там… я их несколько штук раздам для членов семьи, если у вас есть… брошурки, точно — произнес он, протягивая несколько листовок Говорухину. Тот кивком показал на то, что его руки заняты стывшей едой. Доставщик нервно рассмеялся и сказал, что подержит пиццу в руках, пока Говорухин будет их осматривать. Буквально через секунду у журналиста в руках оказались листовки. На них был распечатан мужчина лет сорока в темном пиджаке менеджера среднего класса и в героическом профиле позирует на фоне серых многоэтажек, рядом белым по оранжевому было написано: «ПЕРЕВАЛОВ. НАЧНИ ВЫБИРАТЬ!».
— Вообще, на вашем месте я бы вместо шепота разработал шифр. Говорят, что по всему городу, в подъездах и парках, расставили жучки, а вы тут с брошурками, за которые по головке не погладят. Может, они уже сейчас нас слушают? — Говорухин пытался сдержать смех и сохранить серьезное лицо, — записывают ваше имя в специальный блокнотик, чтобы потом на протестной акции задержать и вывезти в лесок. А поверьте мне, смотреть на темную еловую чащу из окон бобика — страшно. Сразу мурашки бегут, когда вспоминаю. А как же тогда быть? Вот у вас есть ответ?
— А как же тогда быть? — растерянно спросил студент, он сжался и казался уже меньшим, чем он был.
— А вот так, — журналист развел руками, — машину можете одолжить на денек?