— Есть мнение, сделать небольшой перерыв, а после него наше заседание будет продолжено.
После этих слов вождя, казалось, можно было услышать массовый вздох облегчения. Два часа и сорок шесть минут очень жёстко обговаривали Восточные дела, не только Китай, но и ситуацию в республиках Киргизии, Казахстана, Узбекистана, Таджикистана, Советской Туркестанской республики. Впрочем, были и положительные подвижки: регионы с русским населением заявили о своей автономии и присоединении к РСФСР. Но торжествовать было рано — в республиках все ещё процветали старые порядки, байство, кумовство, для дехкан ничего не изменилось: вместо одних баев пришли другие. И иначе никто из местных ситуацию не интерпретировал. Вот и думали, как с этим бороться. Тем более, что мусульманское сообщество очень консервативное и менять вековые устои архисложное дело.
После чая с булочками и пирожками, которыми славился кремлевский буфет, продолжили заседание, повернувшись к проблемам на Западе. Правда, остались только те, кого Сталин причислял к ближнему кругу и кому мог безусловно доверять. Киров, Лакоба, Молотов и никого более.
— Товарищи, теперь мы собрались, чтобы обсудить очень наглое предложение товарища Строителя. Многие знакомы с ним лично, знаете его, как проверенного, по-настоящему нашего человека. Тем не менее, его предложения для нас крайне революционны. Даже опасны. Но, вполне возможно, они будут в чём-то удачными, это если его очередная авантюра удастся. Сейчас вы ознакомитесь с меморандумом, который он мне предоставил три дня назад. И все эти три дня я не знал, что с этой бумагой делать — подтереться ею или дать ей ход. Присоединяйтесь, если решим подтереться, там на всех хватит!
Размноженный меморандум читали в тишине. Пока верные соратники вождя «переваривали» почти неперевариваемый текст, Иосиф Виссарионович набивал трубку и вспоминал, каким сложным и эмоционально насыщенным получился у него разговор с Кольцовым, который этот меморандум предоставил. Времени у него не было, и он пригласил Кольцова с бумагами на дачу. Наверное, это Пятницына и спасло, даже не представляю, что сделал бы с ним за такой документ. Но, когда вспышка гнева прошла, они начали разговаривать. И этот пацан приводил мне такие аргументы… Откуда он это знает? Почему так решил подать вопрос? Впервые за многие месяцы Сталин не знал, что с этим делать, запятая в фразе «казнить нельзя помиловать» никак не находила своё место. Он отпустил Кольцова-Пятницына, но от этого разговора остался очень неприятный осадок. И теперь надо было отработать эту информацию на самых верных и проверенных товарищах.
— Расстрэлять надо этого белопогонника! — сорвался Лакоба, дочитав текст до конца. Грохнул кулаком по столу и вскочил с места. — Разреши, отправлю за ним рэбят, он нам всё расскажет, кто его надоумил это всо подсунуть! Надо же, кем он сэбя возомнил! А!?
От неразговорчивого Лакобы, такая тирада была для присутствующих откровением. Впрочем, стоило Сталину положить руку на плечо друга, как тот немного успокоился, сел на место, но настоящего спокойствия в его горячей кавказской душе не было. Он то и дело злобно зыркал то на одного, то на другого говорящего, как бы прицеливаясь, насколько близко выступление к его собственному мнению. И понимал, что вспылил совсем зря. Революцию нельзя сделать без денег. Чистоплюям вход в политику противопоказан. Партия большевиков брала средства всюду, где давали. Больше всего давали старообрядцы, имевшие с царским режимом свои старые счеты, не гнушались большевики помощью от японцев и германцев, англичан и французов, да и американские денежки в их карманах тоже не были случайно залетевшими. Как говориться, кто барышню платит, тот ее и танцует.
Тут слово взял Сергей Миронович Киров:
— Товарищи, расстрелять Строителя мы всегда успеем, невелика проблема — один человек с револьвером и проблема исчерпана. Лучше давайте посмотрим, что нам предлагает товарищ Строитель.
Из-за того, что в кабинете присутствовал Молотов, который не знал, кто скрывается в теле и голове Кольцова, Киров говорил очень аккуратно, не разбрасываясь словами и каждую фразу обдумывал.
— Речь идёт о двух тезисах — первый это наладить отношения с папой Римским. Для этого нужно прекратить снос храмов и передачу их под хозяйственные объекты. Конечно, речь идёт о католических храмах, но, если мы при этом будем продолжать такую политику против православной церкви, получится нехорошо. В общем, придётся договариваться с Ватиканом и скручивать антирелигиозную пропаганду.
— Скажи, Сергей Миронович, сколько у Ватикана дивизий? — весьма иронично спросил вождь.
— Папская охрана — это сто гвардейцев-швейцарцев, вооруженных не только алебардами. Но не в этом дело… к словам папы прислушивается почти миллиард людей в самых разных странах. То есть у Ватикана нет армии, но есть лучшая разведка в мире и огромное влияние на внушительные массы населения.
Киров остановился, ему показалось, что Сталин как-то нервно отреагировал на его ответ, но нет, вождь знаком попросил друга и начальника НКВД продолжить.
— Но это еще не всё. Товарищ Киров очень, верно, указывает на противоречия между группами капиталистов, которые контролируют мировую экономику, и предлагает более тесное сотрудничество с той группой, которая не была сильно заинтересована в советском проекте, как нагло Строитель называет создание советского государства.
— Здесь товарищ Строитель не совсем точно владеет информацией. Деньги швейцарских банкиров тоже участвовали в деле революции, хотя и не в решающем количестве. Тем не менее, с некоторыми господами из Лозанны и Берна связи у партии остались. — заметил Сталин.
— На мой взгляд, устранение такой сильной фигуры, как государственный секретарь Ватикана, кардинал Пачелли — весьма авантюрный шаг. — заметил Молотов. Кардинал известен как активный игрок международной политики, к его голосу прислушиваются во многих странах, очень сильно его влияние в Германии, в первую очередь в Баварии. Надо сказать, что пропагандистская кампания перед выборами в Германии нанесла серьезный удар по позициям не только католических, а вообще всех клерикальных партий. Эугенио Пачелли был крайне опечален столь сложным положением в Баварии и призвал очистить ряды священников, чем успешно сейчас занимается. Не совсем понятна мотивация этого устранения, тем более что Гитлер погиб, и нацистская партия не имеет никаких перспектив.
— Товарищ Молотов верно думает, товарищи. Да, такой шаг весьма авантюрный шаг. Тем более, что как фигура государственного секретаря он действительно не представляет угрозы для СССР и наших интересов в Европе. Но его антикоммунистическая позиция может нам дорого обойтись, когда он станет папой, а аналитики дают весьма высокий шанс его избрания. Некоторые паровозы стоит давить, пока они чайники. Тем более, кардиналу Пачелли не нравился Гитлер, но против политики национал-социалистической партии он не сильно возражал. Когда же к рулю партии пришёл Герман Геринг, думаю, такая фигура, не столь одиозная, как австрийский ефрейтор, вполне может оказаться в центре его интересов.
— Товарищ Сталин, но это не серьезно, аргументы типа может стать, вероятно, возможно, несерьезный подход у автора доклада. Как его псевдоним? Строитель? Не помню такого. Он из каких?
— Из молодых да ранних. — буркнул Сталин.
— Вопрос вообще о наших контактах с Ватиканом и полном повороте политики в отношении церкви. Я ведь так понимаю этот меморандум? — Молотов решил и дальше отстаивать свою позицию. — Правильно понимаешь, Вяче.
— Так вот, товарищ…
— Ай! Надоели, что за «товарищ Сталин» мы тут в самом узком кругу, так что не выделывайся, Вяче, проще будь.
— Хорошо, Коба, я очень боюсь даже не того, что смерть кардинала смогут связать с нашими агентами, такая версия у них всё равно будет, вопрос в том, насколько мы аккуратно сработаем. Я очень опасаюсь, что такой поворот будет неоднозначно принят товарищами на местах.
— А я скажу, что в чем-то Строитель прав, массовая антиклерикальная пропаганда подорвала влияние церкви на население.
— Не сильно и подорвала, особенно в селах — опять буркнул вождь в ответ на реплику Кирова.
— Коба, тут ты не прав. — не удержался Киров. — самое главное, церковники поняли, что в борьбе с ними светская власть пойдёт до конца. И значительная часть священников согласна продолжать свою деятельность, при этом не мешая советской власти. Есть и те, кто согласен сотрудничать с нами. Так что у молодежи авторитет церкви снизился.
— И тут мы делаем финт ушами — продолжайте работать, товарищи попы? — не удержался от шпильки Молотов.
— Э-э-э, Вяче, скажи, развэ не перэгнул палку Иудушка Троцкий с его памятником Иуде Искариоту? Зачэм надо было народ дразныть? Нэхорошо вышло, да.
Лакоба подал реплику и снова уткнулся в листки бумаги, что-то там вычитывая.
— А почему бы нам действительно не разрешить существовать церковным приходам? Вопрос только каким? — неожиданно подал голос вождь.
— Раз мы хотим наладить контакт с Ватиканом, то католическим, учитывая роль в деле революции, то официально разрешить общины старообрядцев, ну и русскую православную церковь. — подвел черту Молотов.
— Вот, мусульман мы забыли, совсем забыли. А это нэ правильно, товарыщи. — опять подал реплику Лакоба.
— Если мусульман, то каких? Суннитов? Шиитов? — задал вопрос Сталин.
— Нэ знаю я, думать надо. — ответил Лакоба.
— А ведь нам предстоит работать с мусульманскими странами, которые находятся под колониальным игом, так получается, что и их церкви надо легализовать, и про буддистов не забыть. — в голосе Сталина слышались сомнения, надо было полностью перестраивать работу с религиозными организациями. Это сложно. Особенно учитывая косность мышления товарищей на местах.
— Вот только протестантов нам не надо, про это Строитель особенно напоминает. Я изучил этот вопрос: структуры протестантских церквей — это готовые партии, причём очень чётко управляемые. — это вклинился в разговор Киров.
— Ну вот, Мироныч, мы определились: католики, православные, мусульмане и буддисты. Надо бы какой-то орган создать: что-то типа совета по делам религий, не наркомата, жирно будет, а общественной организации с координирующей функцией. — подвёл итог дискуссии Сталин. — Отберем адекватных, дадим православным выбрать патриарха, пусть радуются. Будем работать, аккуратно работать. Надо подумать, кому из товарищей это направление поручить. Чтобы исключить контроль со стороны враждебных сил. Теперь по второму пункту — устранение кардинала Пачелли, вижу, что особых возражений нет. Как там говорил Строитель? Надо некоторые паровозы давить, пока они чайники! Вот так и поступим. Мироныч, разбирайся!
— Начнём планировать операцию, Коба, сделаем в лучшем виде.
— Слова не мальчика, но мужа! — своеобразным комплиментом отделался Сталин.
Тут вождь решил взять небольшую паузу и перекурить. Во время этого священнодействия товарищи в его кабинете тоже позволили себе небольшой перекур, вытянув свои папиросы. Киров, который курил очень много, растеряно посмотрел на пустую пачку, стрельнул папироску у Лакобы, в общем, скоро кабинет частично утонул в дыму. Но уже через пять минут все были готовы продолжать работы.
— Намного более важный вопрос номер два, товарищи — это налаживание связи с банкирами, на которых имеет влияние Ватикан. Сейчас в мире разыгрывается мировой экономический кризис. Очень серьезный кризис. Как пишет Строитель, мир беременный войной. Правильно пишет. Мы тоже аналогично оцениваем ситуацию в мире. Что это нам даёт? А даёт это нам возможность модернизировать страну, закупить нужные заводы, повысить обороноспособность страны. Главный вопрос: кого вытаскивать из этого кризиса? Англосаксонский капитал Ротшильдов и прочих или же капиталы тех, кто на другом полюсе силы в капиталистическом мире. И тут Строитель предлагает нам пойти на поклон к ватиканскому капиталу, тут надо понимать, что это очень богатые семьи Италии, Германии и Швейцарии. Папа Римский скорее всего главный координатор этого неформального объединения. Что мы можем им предложить? Не так уж и мало! Заказы на промышленное оборудование в обмен на сырье. Нам нужны заводы и необходимы рабочие, которые научат наших рабочих на этих заводах работать. В политическом плане — это продление существования Веймарской республики, которую постепенно можно будет пытаться трансформировать в Германскую Демократическую республику, а потом и в Германскую Социалистическую республику. Если получится.
— Британский капитал очень серьезно вложился в нашу страну. Лордам очень не понравится, что прибыль будет уходить у них из-под носа. — заметил Молотов.
— Скажи, Вяче, а разве мы не доказали, что авиация может противостоять любому флоту, особенно если самолеты находятся на земле? Так что в ближайшее время не вижу, как англичане смогут нам навредить. И флот у них недостаточный, и соглашений в Вашингтоне мы не подписывали, так что сможем иметь такой флот, какой сможем себе позволить!
— Думаю, они постараются эту ситуацию как-то исправить. Вот, возвращение флота из Бизерты пытаются запретить. Правда, французы тут скрутили лимонникам шиш, но при неустойчивом левом правительстве, всё возможно.
— Флот должен прийти в Севастополь! Тут двух мнений быть не может! На когда переход запланировано?
— Апрель тридцать третьего.
— Хорошо! А если англичане что-то начнут, нам будет чем им ответить. И не только в Индии, но и в Персии, причём второе направление считаю даже приоритетным. Так что против англичан у нас есть аргументы.
— А что там по Швейцарии? Мы можэм что-то у них взать? Прямо счас? Оружие? — поинтересовался Лакоба.
— Тут аналитическая записка приложена. Швейцарское стрелковое оружие нас интересует мало — очень дорогое и сложное в производстве. Да! При эксплуатации удобное и очень высокого качества, для маленькой страны как раз, для нас — ну никак! А вот швейцарские скорострелки: 20-мм орудия, зенитные и авиационные очень даже! Тут и думать не надо! Покупать вместе с технологией производства боеприпасов. — ответил Киров. — а вот их станки и промышленное оборудование — очень для нас будет интересно, в том числе наукоемкое. При этом правительство кантона может болт положить на международные ограничения торговли с СССР. Они себе сами хозяева!
— Что очень важно, так то, что швейцарские деньги сейчас рулят в экономике Германии. Они тесно связаны с немецкой промышленностью. А это уже хорошо! Мы начнем стимулировать промышленность Германии и Швейцарии, можно договориться о кредитовании строительства заводов в СССР. Строительства электростанций. То есть у нас есть что им предложить. И не только ресурсы, которые надо будет транспортировать через половину Европы, так что, думаю, договоримся и в этом. Кроме того, мы можем предложить им модель государственного капитализма, которая выведет Германию и Швейцарию из мирового кризиса и серьезно ослабит влияние англосаксонского капитала в мире. Главный вопрос: не приблизит ли это новую Мировую войну?
— Много будет зависеть от позиции Польши.
— Верно мыслишь, Вяче. Значит, надо подумать, чтобы основной грузопоток шёл через порты. Если надо будет корабли закупить или заказать строительство — не стесняйся!
— И ты думаешь, Коба, что поляки так просто будут смотреть на деньги, что не попали в их карманы?
— Этот вопрос мы зададим товарищам Шапошникову и Ворошилову. Что они думают по поводу Польши.