- В дересне хозяйничал. Ха-ха-ха! Не взыщите: мы люди деревенские... Ха-ха-ха!.. Bon-soir [Добрый вечер (фр.)]. Bon-soir.
- Ну, что скажете?.. Вы не знаете, где нынче графиня?..
- А, да вот она сама! Bonjour. Bon-jour.
Сережа вскочил со стула. В гостиную вошла графиня, всегда прекрасная, всегда ослепляющая роскошью и красотой. Густые локоны падали до пышных плеч, а на лбу золотой обруч с брильянтом. От нее веяло какой-то светской приманкой. Все было в ней обворожительно и прекрасно. Величественно подошла она к хозяйке, улыбнулась знакомым, села на место и увидела Сережу, стоявшего перед ней.
- Madame la comtesse... [Госпожа графиня... (фр.)]
- Bon-jour. Когда приехали?
- Сейчас.
- Что, вы женаты?
- Помилуйте, графиня, зачем шутить?
- Да что же вы делали в деревне?
- Я занимался, читал и думал.
- А соседей у вас не было?
- Какие там соседи! Был какой-то капитан, да, признаюсь вам, мне было не до того.
Он выразительно поглядел на графиню.
- Что, вы мужа моего видели?
- Нет еще.
- Ну, ступайте же с ним здороваться, - продолжала, смеясь, графиня. Завтра у меня танцуют.
- Что, вы мне дадите мазурку?
- Так и быть...
Летит время. Всё то же да то же: ноги устали, сердце пусто, мыслей мало, чувства нет.
Саша женился на богатой вдове и начал давать обеды. Сережа танцевал по-старому мазурку, вздыхал под ложей графини, но начинал уж чувствовать, что он променял счастье жизни на приманки малодушного тщеславия. Нередко мучила его и та мысль, что он был причиною гибели бедной девушки, которая, как известно ему было от одного помещика, встретившего его в театре, чахла и страдала после его отъезда и, вероятно, давно уж умерла. Несколько лет промчалось уж после поездки его в деревню; угрызения совести не оставляли его, но дополняли его бытие. Он уважал в себе человека, сделавшегося некоторым образом преступным, и вспоминал о любви своей к Олимпиаде, как о самой светлой точке своей жизни, утонувшей навеки в бессмысленном тумане его настоящего бытия. Однажды сидел он у своего камина. Воображение живо рисовало ему черты незабвенной девушки с распущенными волосами, с глазами, исполненными неги и любви. В эту минуту вошел человек с письмом. Сережа наскоро распечатал и прочел следующее.
"Милостивый государь Сергей Дмитриевич. Вот уже пять лет как вы не изволили быть в поместьях ваших, в пяти верстах от сельца Зубцова, как известно вам, отстоящих. По отъезде вашем батюшка с матушкой отдали меня замуж за служащего по выборам уездного суда заседателя Крапитинникова, с коим, благодаря бога, я и живу в счастливом супружестве уже четвертый год и была бы довольна судьбою, если б не следующий случай. Муж мой, отставной армии штабс-капитан, прослужил уж три трехлетия по выборам дворянства и, не будучи замечен ни в каких дурных поступках, был представлен начальством к следующей ему награде. Несмотря на то, мой муж никакого награждения не получил, тогда как того же суда заседатель Бутыргин, замеченный в нетрезвом поведении, за коим по разным следствиям считается до 200 с лишком дел нерешенных, и женатый на поповской дочери, получил на днях орден св. Анны для ношения в петлице. Не имев никаких покровительств в Петербурге и зная, что вы имеете там знакомство в высшем кругу, я решилась, зная всегдашнее расположение ваше к нашему семейству, просить вас не отказать нам в ходатайстве вашем у важных особ о скорейшем назначении мужу моему следующего ему ордена.
Батюшка мой жалуется, что вы его забыли. Он теперь опять пристроивает небольшой флигелек к дому своему для меня и детей моих, на случай, когда дела наши позволяют нам отлучаться из уездного города.
Сестры мои вышли замуж: Авдотья за комиссариатского чиновника Бирюкдина, а Поликсена за учителя немецкого языка Шмитцдорфа. Муж мой свидетельствует вам свое глубочайшее почтение, а вместе с ним и покорная вам Олимпиада Крапитинникова".
Письмо выпало из рук Сережи; слезы навернулись на глазах его. "Одна минута поэзии, - подумал он, - была в моей жизни, и та была горькой глупостью!".
Бедный Сережа! Ему пришлось проститься с своим раскаяньем и сделаться снова невинным гвардейским офицером. И все пошло, и все идет опять по-старому: графиня наряжается и танцует; Сережа ездит в театр.
И все то же да то же: ноги устали, сердце пусто, мыслей мало, чувства нет...
СЕРЕЖА
Впервые напечатано: "Литературные прибавления к "Русскому инвалиду", 1838, No 15.
Стр. 23. Князь В. Ф. Одоевский (1803 - 1869) - русский писатель и мыслитель, близкий друг Соллогуба.
...дилижансы "первоначальною заведения..." - дилижанс - общественная почтовая карета, ходящая по расписанию. Первая компания дилижансов была основана в 1820 году.
Стр. 24. Он читал всего Бальзака... - романы Бальзака воспринимались в 1830-х годах как модное и "опасное" чтение, Стр. 25. ...о крепости Бильбао, о свекловичном сахаре, о паровых каретах и о лорде Лондондери. Круг интересов героя составляют модные политические и технические новинки. Бильбао - административный центр провинции Бискайя (Испания), играл важную роль в ходе гражданской войны 1833 - 1839 годов. Лондондери - имеется в виду Чарльз Уильям Лондондери - военный, затем дипломат, в ходе путешествия на Восток посетивший в 1837 году Петербург, или его сводный брат Роберт Стюарт, более известный как виконт Кестльри (1769 - 1822) английский политический деятель, министр иностранных дел.
...она на английских горах... - светское развлечение, деревянные горы, залитые водой, с которых катались на санях; английские горы устанавливались в Коломне.
Стр. 29. Сережа читал m-me Genlis - Жанлис С.-Ф. (1746 - 1830) французская писательница-сентименталистка, ее произведения отличались прямолинейным морализаторством.
Стр. 30. ...испанские дела... - гражданская война в Испании, подробно освещаемая в русской прессе.
...французские романы... - имеются в виду произведения в духе "неистовой словесности" (Ж. Жанен, Бальзак, Фр. Сулье, А. Дюма-отец и др.).
...толкучий рынок нашей литературы... - выражение восходит к строкам Пушкина из поэмы "Домик в Коломне": "И табор свой с классических вершинок // Перенесли мы на толкучий рынок".
Соллогуб, как и Пушкин, отрицательно относился к "торговому"
(по сути официозно-мещанскому) направлению в русской литературе (Ф. В. Булгарин, Н. И. Греч и др.).
Стр. 34. ...расспрашивает о "Фенелле". - "Фенелла" (1828) - опера Ф. Обера (1782 - 1871); балетную партию немой героини исполняла М. Тальони (1804 - 1884), выступавшая на петербургской сцене в 1837 - 1842 годах.
"Норма" (1831) - опера В. Беллини (1801 - 1835).
Стр. 38. ...в пируэтах Сильфиды... - имеется в виду балет (1832, на петербургской сцене - 1837), поставленный Ф. Тальонн (1777 - 1871); музыка Ж. Шнейцгофера, заглавную партию исполняла М. Тальони.
Стр. 39. ...танцует мамзель Круазет... - французская танцовщица, на петербургской сцене выступала в 1830 - 1840 годах.
Стр. 42. ...орден св. Анны для ношения в петлице. - Орден св. Анны имел четыре степени: I степени носился на ленте со звездои, II - на шее, III в петлице, IV - на шпаге.