В деревне я была в полночь. Фонарь был выключен. Окна в избе Клавдии Степановны не горели, видно, уже спала. Бросила машину на лужайке перед своим домом и направилась к калитке. Не доходя несколько метров споткнулась в темноте и чуть не упала. Оказалось, что там были кучей свалены дрова. Чертыхнулась и стала чуть ли не на ощупь пробираться к дому. Вот она, забота обо мне соседки. Утром, когда уезжала на работу, проход был свободен, но днем, видимо, к нам заехала машина с поленьями, и тетя Клава сторговалась с водителем. Топливо-дело нужное, только ноги бы не переломать в темноте.
Добравшись до крыльца, открыла дверь. Когда очутилась в комнате, вспомнила, что поужинать сегодня мне так и не пришлось. В животе заурчало. Посмотрела в холодильнике, но никакие из продуктов не привлекли моего внимания. Осмотрела стол рядом с плитой. Заметила там банку с молоком. Видно, тетя Клава заходила ко мне сегодня. Это было замечательно. Молоко я любила. Отломив кусок свежего хлеба от привезенного с собой батона, устроилась за столом и перекусила, чтобы не ложиться спать совсем голодной.
Утро выдалось солнечным. В не зашторенное окошко жаркие лучи перестали давать спать часов в семь. Как планировала понежиться в постели и поваляться подольше, не получилось. Сладко зевнула, потянулась и стала подниматься. Время решила провести с пользой и отправилась на утреннюю пробежку. Как всегда, следовала однажды полюбившемуся маршруту. Встала на вытоптанную мною тропу и припустила в обычном своем темпе.
В темном ельнике было сыровато и немного прохладно. Зато бодряще и пахло хвоей и смолой. Дальше путь лежал через березовую рощицу. Пробежала ее легко, радуясь пляске солнечных зайцев под ногами и на белых гладких стволах. Потом тропа, по которой почти каждое утро отмеряла три километра, спустилась к полю с разнотравьем. Здесь солнце успело все прогреть, росы видно не было, и вовсю трудились пчелы со шмелями. Только после километра, петляющего вдоль искрящегося тела реки, достигла деревянного серого мостика. Очутившись на другой стороне, снова стала следовать изгибам реки. Бежала и вдыхала в себя одуряющий аромат, исходивший от каких-то совсем невзрачных полевых цветов. Они нравились не только мне, но и насекомым тоже. Гудешь стоял там такой, точно рядом могли быть опоры с высоковольтными проводами.
Когда возвращалась к дому, не стала сразу подниматься на пригорок, чтобы закончить пробежку по самой деревне, а выбрала путь низинкой. Расчет был прост, решила окунуться в реке, чтобы освежиться перед завтраком. Место у меня там было пристреляно. В жаркую погоду часто купалась в укромной заводи нагишом, и до дома было рукой подать, только и надо было, что взобраться на холм. Остановившись на любимой маленькой полянке, сбросила одежду на высокие травы, как на вешалку, и стала осторожно заходить в воду.
Дно в этом месте было песчаным. Только некрупные речные камушки были кое-где, но не часто, раскиданы по желтеющей глади песка, просвечивающейся сквозь совершенно прозрачную воду. Я опустила с берега сначала одну ногу, она погрузилась выше колена, потом другую. С минуту постояла, замерев, наблюдая за переполохом мелких рыбешек, прыснувших от меня в темно-зеленые дебри речной травы, что тянулись вдоль противоположного берега. Сделала пару шагов на глубину, а потом оттолкнулась и нырнула с головой в темнеющий омут, а вода, пенясь, приняла мое нагое тело.
Когда выбиралась назад на берег, сплошь покрылась мурашками. Вода, однако, была холодна сегодня. Но вспомнив, что лето подходило к самому концу, убедила себя, что это еще довольно теплая водичка для этого времени. Стоять и обсыхать не стала. Только волосы отжала и стала надевать на себя одежду, собираясь сразу подняться к дому.
— Привет, — раздался откуда-то сверху мужской голос.
Я не испугалась, не вздрогнула, хотя очень удивилась, что здесь мог быть еще кто-то кроме меня. Запрокинула голову, чтобы взглянуть наверх, но солнце било в глаза и слепило. Не мешкая, стала подниматься по едва заметной тропинке, решив скорее выяснить, кому могла понабиться в такую рань в этом давно забытом людьми месте.
В самом конце подъема, где он особенно был крут, мне на помощь пришла протянутая рука. Надобности в ней не видела, но из вежливости приняла и, ухватившись за нее, сделала последний рывок, очутившись наверху холма. Первой в глаза бросилась знакомая черная машина, припаркованная рядом с моим забором, а потом уже, когда сделала шаг в сторону, чтобы избежать смотреть на солнце, смогла рассмотреть и самого Круглова.
— Как вода? — он смотрел серьезно и все еще держал меня за руку.
— Прохладная, но приятно бодрит. А ты, никак, искупаться желаешь? Не за этим ли сюда пожаловал?
— Не язви. Веди в дом. У нас с тобой разговор не закончен и прервался на самом интересном месте. Не привык я оставлять незавершенные дела.
— Хорошо. Пошли.
— Это и есть, твое постоянное жилище? — окинул он взглядом неказистую избу. — А это, что за мусор?
— Это очень нужная на зиму вещь. Дровами называется.
— Почему так валяются, что пройти нельзя?
— Как свалили с машины, так и валяются. Да, бог с ними. Потом приглашу из соседней деревни одного отзывчивого мужчину, он их поколет, и мы аккуратно тогда сложим все в сарае, — наклонилась быстро и несколько палений отбросила с прохода в сторону. — Проходи здесь.
Алексей вошел в дом и осмотрелся. Ни один угол или предмет обстановки не остался, казалось, без его внимания. Потом прошел и сел за стол.
— Я не завтракала еще. А ты? Может, желаешь поесть со мной за компанию?
— Не откажусь. Из-за тебя я и не завтракал, и не ужинал, а еще не спал всю ночь. Как тебе такое?
— Ну-у… Наверное, не стоило так реагировать на то, что я уехала, не дождавшись тебя вчера. Я же сразу предупредила, что очень спешила.
— И куда, интересно?
— Совсем не было интересно. Одна знакомая назначила встречу, а сама не явилась.
— И больше ничего не добавишь?
— Так нечего же… Ты яичницу с беконом желаешь или омлет?
— Все равно. Готовь, как себе.
Я склонилась над электрической плиткой, готовя нам завтрак. На одну конфорку поставила сковороду, а на другую грохнула кофейник. Алексей сидел, молча, и наблюдал за моими стараниями.
— Я решила, что яичница больше подойдет. Так сытнее будет. Вот, ешь, пожалуйста. Вкусно?
— Да. Спасибо.
— Как же ты смог меня найти всего за одну ночь? Чудеса!
— Мне помогли. Из-за твоей несговорчивости этой ночью не спал не только я…
— Вот как? И зачем нужна была такая срочность, если ты знал, что найдешь меня в магазине?
— А ты не поняла?..
— Нет. Честно, не поняла.
— Ладно. Опустим это. Кофе, все же, будет? Хороший. И вообще, завтрак мне понравился. Теперь поговорим.
— Поговорим. Что ты хотел узнать?
— Мне интересно, что произошло год назад.
— А что там произошло? Не надо так на меня смотреть. Можно конкретнее ставить вопросы?
— Хорошо. Почему ты продала дом и квартиру?
— Мне понадобились деньги.
— Для чего тебе надо было столько денег?
— Чтобы начать новую жизнь.
— А что в старой было не так?
— Все. Можешь не верить, но она вся, целиком, тогда перестала меня устраивать? Вот я и решила начать ее заново, как с чистого листа. Почему ты хмуришься? Что такого я сказала?..
— А к чему была конспирация? Все новые приобретения только на фамилию матери. Все было рассчитано на то, чтобы твоя собственная нигде не светилась? Машина, например, чем тебе не угодила? Та твоя, Ауди? Сменила номер телефона и тоже без предъявления паспорта. Или все из-за того, что хотела отрубить все концы? Чтобы тебя нельзя было найти?
— Брось. Кому я была нужна? Или, постой… Ты меня искал? Нет, скажи, искал? Ну, надо же… Кто бы мог подумать? И из-за чего? Я что, так хороша была тогда в постели?! Не смеши меня! Всего-то одну ночь вместе… Просто переспали…
— Ладно. Я понял. Все было чушью. Ты все ясно растолковала насчет той нашей встречи. Согласен. С этим закончили. Но загадки я не люблю. А ты мне их подкинула с воз и телегу. Как это называется? Разве, не логично было предположить, что кинусь их разгадывать? Что на это скажешь?
— Тебя послушать, так я тогда просто интересничала. Ты решил, что хотела таким образом поймать тебя? Я должна все объяснить, хоть и с опозданием на год. Нет, и в мыслях не было вызвать твой интерес к себе. У меня тогда проблем хватало. Поверь на слово, было не до романов.
— Что за проблемы?
— Трудно поверить, что тот скандал совсем уж не коснулся твоего слуха.
— И все же, что это был за скандал?
— Их даже было два. Но мне не хочется их обсуждать, хоть и прошел с тех пор год.
— Даже сейчас?
— Да. Мне неприятно. И они совсем не касались тебя. Как и теперь, не касаются. Или говорим о другом, или не говорим совсем.
— Ты думаешь, что можешь указать мне на дверь? — его взгляд не сулил ничего хорошего.
— Поняла. Ты рассердился. Ладно, поясню, что тогда происходило. Мне надо было срочно искать новую работу. В нашем городе с этим возникли непредвиденные трудности. Куда бы ни обращалась, мне везде отказывали. Было ощущение, что я в черном списке. Дипломы и опыт работы перестали тогда что-либо значить. Мне улыбались, сочувствовали, иногда обещали, но до дела так и не дошло. Я оставалась безработной. А кушать надо было. За квартиру платить, дом обслуживать. Тут и состоялась наша встреча с Татьяной. Ты, возможно, ее помнишь, она была тогда у меня в доме. Так вот… Я решила, что это был выход, поехать с ней и примкнуть к ее бизнесу. Понадобились деньги. А дальше был Китай, Турция, Греция, Италия. Каталоги, фабрики, тюки, дороги, рынки, магазины. И теперь я торговка шубами. Как тебе история?
— Странная.
— Отчего же? — искренне недоумевала. — Я стояла на распутье. И выбрала одну из дорог. Могла стать продавцом в магазине, секретаршей в чьем-то офисе или, к примеру, дворником. Выбрала собственный бизнес. Что в этом странного?
— И все же не понятно… Ну, да, ладно. Разберемся.
— Ты сейчас, о чем сказал, разберемся? Не о моей ли жизни? Не надо в ней разбираться. У меня только-только все наладилось…
— Это я так, образно. Вот, например, дрова у тебя на дворе свалены. С ними тоже надо разобраться.
— Дрова? Ты здесь причем? Я завтра человека приглашу, и он…
— Зачем завтра? Где у тебя топор? — он поднялся, размял мышцы и засучил рукава на рубашке. — Пошли, милая, я решу эту проблему уже сегодня.
Когда на дворе начали раздаваться удары топора, я мыла в кухне посуду. Орудие труда Круглов нашел сам, приступил к работе тоже в гордом одиночестве, потому что я сразу сказала, что категорически против, чтобы он делал что-либо в моем доме. Только убедить не смогла. Мыла чашки с тарелками и посмеивалась, представляя, как он был нелеп за этим занятием и как раскалился его телефон, треща в кармане пиджака, наброшенного на колышек забора.
Беда в том, что посуду перемыла быстро. Надо было еще придумать себе занятие. Выручила уборка. Почему, нет? Чистота-залог здоровья. Подхватила ведро и отправилась на колонку за водой. Когда вышла на крыльцо, Алексей прервался и с интересом взглянул на меня.
— Куда это ты направилась? — переложил топор из одной руки в другую.
— Пол решила помыть. За водой иду.
— А я думал, что дрова сейчас важнее. Например, укладывать то, что я уже наработал. Но пол, что же, тоже хорошо, наверное.
— Угу. Когда еще ты достаточно много наколешь? Успею! А вот костюм ты, скорее всего, испортишь. Не жалко?
— Жалко. Но ты ведь отказалась дать мне что-нибудь переодеться.
— Где же я возьму? У меня здесь все вещи женские. И ко мне раньше работники в дорогих костюмах не ходили.
Прошествовала мимо и выскользнула за калитку. Когда уже возвращалась с водой, около соседнего дома меня поджидала тетя Клава.
— Мария, что у тебя творится? Что за мужчина? Почему он взялся за дрова, а не Иваныч? Я же ему уже позвонила вчера. Как только машину разгрузили, так и позвонила. Он согласился. Завтра явится.
— Это так, знакомый один. Размяться решил. Не думаю, что его надолго хватит. Вячеславу Ивановичу полно работы останется, не переживай.
Наведя в доме чистоту и порядок, все же вышла на улицу и села на завалинке. К тому времени успела сменить спортивный костюм на майку и короткие шорты. Решила немного позагорать на солнышке, во второй половине дня его лучи были совсем нежными. В одиночестве оставалась недолго. Подошла Клавдия Степановна и села рядом.
— Маша, это ничего, что твой знакомый уже столько часов подряд топором машет? Ничего с ним с непривычки не станет?
— Я его не принуждала. Должен сам соображать, что ему во вред, не маленький.
— Замаялся, наверно… Я там щи сварила, в печи стоят, томятся. Как кормить надумаешь работника, так ко мне прибеги, отолью немного. А он ничего, упорный у тебя. Сначала, думала, быстро выдохнется. Но нет, втянулся. Сейчас совсем ловко у него стало получаться. Ты только посмотри, не хуже, чем Славка наработал.
— Маша! — окрик Алексея отвлек нас от пересудов, и мы дружно повернули головы в его сторону. — Пить хочу. Принеси воды.
— Могу предложить компот или молоко, — решила я ему услужить.
— Воды простой хочу.
Исполнила его желание, это было не трудно. Вынесла большую чашку воды. Он взял двумя руками и жадно выпил.
— Может, хватит на сегодня? В смысле, вообще хватит с тебя. Не знаю, чего ты добиваешься, но поработал славно.
— Я слышал, что не хуже, чем Славка. Только я могу лучше, чем кто-то еще. Поэтому отойди и не мешай. А еще бы, к месту, тоже за работу взялась. Разве не ты грозилась помогать и уложить все в сарай?
— Ладно. Сейчас приду. Только чашку отнесу.
— И вот еще… Поставь, пожалуйста, телефон на зарядку, а то он совсем разрядился. Провод в машине, и она не закрыта.
— Хорошо. — взяла зарядку и прошла в дом.
Еще несколько часов мы трудились вместе. От большой кучи осталось совсем немного, когда Алексей окрикнул меня снова.
— Маша, есть хочу зверски. Пошла бы ты уже готовить, а я сам здесь управлюсь.
Через двадцать минут, когда я уже заканчивала приготовления, он объявился на пороге.
— Пойду, сполоснусь. Полотенце найдется?
— Это есть. Держи.
Накрыла стол и присела его подождать. Тут у меня зазвонил телефон. Я поднялась и взяла его в руки. Звонок был от Карпова. Должна бы радоваться, раз, возможно, это Диана объявилась, а у меня вдруг возникло чувство досады.
— Да. Привет. Точно? И что? Уверен? А когда и где? Ладно. Не долго. Хорошо, буду вовремя.
Так и было. Он сообщал, что Диана ему перезвонила. Вчера у нее не получилось явиться на встречу, причину обещала потом объяснить, а сегодня могла с нами увидеться в том самом кафе, где я встретила Жору. Чтобы успеть, надо было выезжать немедленно. Для экономии времени переодеваться не стала. Не такое это было заведение, чтобы меня туда не пустили в шортах. Я только кофту захватила, чтобы не замерзнуть ночью. Вышла из дома и завела машину. Подумав немного, выбралась из Жигулей и направилась к реке.
С высоты холма хорошо было видно то место, где нырял Алексей, то самое, где и сама купалась этим утром. День закончился, начали сгущаться сумерки. В моем доме и у тети Клавы горели светом окна, а здесь приходилось напрягать глаза, чтобы разобрать светлые очертания его тела, плывущего в тот момент против течения реки.
— Алексей! — позвала и прислушалась.
— Машка! Иди ко мне. Вода такая теплая…
— Леша, я уже стол накрыла. Все готово, чтобы ты поел.
— Да, бог с ним, с ужином. Иди, искупаемся. Такая красота!
— Не могу я. А ты, как закончишь плавать, поешь, как следует… Мне надо отъехать.
— Что ты сказала? Что… Стой!
Не дослушав, заспешила к машине. Она к тому времени хорошо прогрелась, и я тронулась в сторону города. К кафе удалось подъехать вовремя. Перед входом стоял Александр и крутил головой во все стороны. Я захлопнула дверцу машины и заспешила ему навстречу.
— Где Диана? Или нас снова будет только двое?
— Она здесь. Я проводил ее в зал и усадил за столик. Не знаю, как сделать лучше. Мне пойти с вами или оставить наедине? Она просила, чтобы я посидел с ней. Как скажете?
— Хорошо, пойдем.
Мы вошли в маленькое помещение кафе вместе. Как только очутились там, я поймала на себе взгляд девушки, сидящей за столом, самым удаленным от стойки и окна. В ней легко узнала нашу знакомую и направилась в ту сторону.
— Привет. Как дела? Что вчера было не так? Отчего не удалось встретиться?
— Клиент нарисовался. А я была на работе. Потому не удалось подойти и на звонки не стала отвечать.
— Ну, да, работа- это важно. Что скажешь? Зачем вызывала?
— Я девчонкам фотку показывала. А позавчера Майка ко мне подошла и сказала, что видела твоего красавчика на вокзале. — Девица считала, что сказала мне что-то очень важное и от этого была полна гордости.
— Хорошо. Видела на вокзале. Он приехал или уезжал? Ты можешь еще что сказать?
— Приехал, конечно, — она сделала большие глаза, удивляясь моей бестолковости. — Приехал поездом из Москвы, скорее всего, потому что в то время только о его прибытии было объявлено по радио. Майка точно мужика опознала. Я ей для верности еще дала вчера взглянуть на фотографию, и она снова подтвердила свои слова. Еще сказала, что был один, сразу прошел к стоянке такси. Народу там было мало. Уже третья машина сажала его. Майка у нас шустрая, и еще приключения на свою голову очень уважает. Она увязалась за ним до самой посадки в такси, все пыталась его разговорить, а там кто его знает… В общем, она тоже ведь была на работе… — Понятно. Что-нибудь еще?
— Он на нее не клюнул. Вообще игнорировал, будь она пустым местом. Ее это не порадовало, даже оскорбило. Она у нас с прибабахом немного, считает себя неотразимой. Но ее злость на типчика сыграла на пользу, ей удалось услышать, как тот назвал адрес. Я вот вам здесь все записала. Держите записку.
— Просто чудо какое-то, — все было настолько здорово, что я усомнилась в правдоподобности рассказа и покосилась на Александра, желая понаблюдать за его реакцией. — А вы ничего не напутали?
— Зачем? Майка хорошо расслышала адрес, да он от нее и не таился, только отмахнулся и велел убраться подальше.
— Может, он еще что сказал, а той девушке это не показалось важным, или тебе, к примеру? — решил поучаствовать в разговоре Саша.
— Это что еще такое? Не поняла я. Думаете, он бубнил чего? Так нет, только шел, молча, через привокзальную площадь от перрона. Мне Майка все подробно рассказала. Она у нас, вообще, поговорить очень любит. Не приврать, это нет, а подробно все так рассказывать…
— Ладно. Спасибо тебе, Диана. Ты нам очень помогла, — я протянула ей деньги и попрощалась. — Если еще что узнаете, то звони.
На улицу вышла первой. Через пару минут меня догнал Карпов. Стояла на тротуаре перед своей машиной в задумчивости и решала, как быть дальше.
— Что адрес? Сегодня поедем туда? — он горел нетерпением.
— Это на другом конце города. Сейчас половина двенадцатого. Пока доедем… Не знаю, что можно разведать в это время.
— Я этот район плохо знаю. Давайте все же смотаемся быстренько, хоть на дом взглянем. Сейчас машин мало, доберемся за считанные минуты.
— Ладно. Будь по-твоему.
Мы загрузились в мою машину и поехали в тот район. Он был фабричным. Состоял все больше из пятиэтажек. В маленьких двориках росли старые тополя и кое-где какой-то низкорослый кустарник, в темноте его было не разобрать. Нужный нам дом стоял пятым с начала улицы. Почти все окна в этот час были темными.
— Все спят, — Карпов вздохнул и взглянул на часы. — Не мудрено, первый час ночи.
— Нам тоже с тобой пора на боковую. Тебя куда забросить? К машине или как?
— Лучше к машине, — он отвернулся от темного дома в мою сторону. — Вы мне скажите, какой у нас дальше план действий?
— Ты свое дело сделал, Саша. Дальше я сама. Спасибо тебе большое.
— Это как же? Я мог бы вам и дальше пригодиться. Например, завтра у меня выходной. С утра подъехал бы к этому дому, понаблюдал бы. А может, мне повезет, и смогу что разведать, если удастся разговорить, кого из соседей. Например, интересно узнать, кто и к кому пожаловал в гости. Если судьба сведет с этим Леонидом, попробую проследить за ним. Как вам мой план?
— Не могла бы придумать лучше.
— Вот, видите?! Мы теперь одна команда. Когда надо будет, я отойду в тень, не стану вам мешать. А пока, мне кажется, мог бы быть полезным.
— Уговорил. Если честно, то я очень привыкла за это время, что ты всегда рядом. Мне так много спокойнее.
— Значит, по рукам?
— По рукам. Утром ты в разведке, и сообщаешь обо всем, что удастся увидеть или узнать. А потом я тебя сменю. Созвонимся.
Когда ехала домой, начала клевать носом. Особенно клонило в сон на загородном шоссе. И не мудрено: машин всего ничего, освещения почти никакого. Поймав себя на желании закрыть глаза, постаралась, наоборот, держать их шире. Тут мне и примелькалась машина, что упорно держалась сзади, не уменьшая и не сокращая расстояние до меня. Марку ее различить не было возможным, но вот фары у нее были приметные, да еще противотуманки были включены.
Ее желание держаться только сзади показалось странным. Особенно тогда, когда я сбросила скорость до сорока километров в час. Нормальный водитель вряд ли стал бы плестись за мной, не пожелав обогнать, тем более, что трасса была абсолютна пуста. В душе поселилась тревога. На фары сзади посматривала с настороженностью. Не знаю, что стала бы делать, приди тому водителю в голову поравняться со мной после того, как успела себя запугать, скорее всего, начала бы гнать, как сумасшедшая. Но и расстояние между нами теперь не давало возможности чувствовать себя защищенной. Ехала и стреляла глазами то в одно зеркало, то в другое.
Скоро должна была показаться развилка. Мне надо было съезжать на нашу заброшенную и разбитую проселочную дорогу, где уже до самой моей избы не встретила бы никого: ни людей, ни машин. А сзади продолжали светиться ставшие ненавистными огни фар. Надо было решать, что делать. Ехать в деревню, где кроме тети Клавы, и та, скорее всего, в это время видела уже не первый сон, никто больше не обитал, или поплутать немного и попробовать оторваться от преследователя. Помощи ждать было не от кого. Как всегда, приходилось рассчитывать только на себя. И тогда пришло решение.
Педаль газа уперла в пол. Двигатель откликнулся привычным гулом. Ну, милый, не подкачай. Но сомнений ни в правильности затеи, ни в машине не было. Наш с ней рывок для тех, что тащились сзади, стал неожиданным. Расстояние увеличивалось по нарастающей. Я проскочила крутой поворот дороги в опасной близости к глубокому кювету, потом еще один, и все это время чужие фары не досаждали. Это радовало, так как подтверждало, что немного оторвалась. Дальше решила затаиться. Свернула на едва заметную даже мне, знающей здесь каждый куст, тропинку, встала за елками и спешно выключила свет.
В голову пришла мысль, что возможно все было зря, эти мои маневры. Что виной всему были женские страхи и разыгравшаяся фантазия, а никакого преследования и в помине не было. Но как пришла, так и ушла, когда по асфальту мимо промчалась как угорелая большая темная машина. Дальше дорога долго шла по прямой до следующего крутого поворота, и я могла еще какое-то время наблюдать ее габаритные огни, стремительно удаляющиеся и обращающиеся в точку.
Как только они растворились в ночи, я завела двигатель и выехала на шоссе. Развернувшись на совершенно пустой дороге, заспешила в обратном направлении. Приходилось зорко всматриваться в темноту, чтобы заметить свой поворот и съехать на проселок. При этом отметила, что от былой сонливости не осталось и следа. Еще подумала, что теперь, наоборот, из-за выброса адреналина в кровь, вряд ли скоро удастся заснуть, когда доберусь до постели.
В деревню въезжала в кромешной темноте. Мало того, что фонари не горели, так еще и луна со звездами спрятались за облаками. Дальний свет фар выхватывал в ночи фрагменты изб и заборов, кусты и деревья, кочки и рытвины на родной дороге. А в конце пути меня ждал сюрприз: около калитки по-прежнему стояла машина Круглова.
Этот факт немного удивил. Потом, поразмышляв, решила, что приму его за благо. Крепкое мужское плечо, особенно в свете последнего события, слежку и погоню имела в виду, не могло помешать, а только наоборот. Потом еще немного покопалась в себе и пришла к выводу, что мне приятно было узнать, кто ждет меня дома.
Выйдя из машины, подошла к его монстру и положила руку на капот. Тот был совсем холодным. Если и уезжал куда, то давно. Обошла его стороной, направляясь к дому. Дверь была не на задвижке, открылась, как только чуть нажала на нее рукой. В проходе и в комнате, дверь в которую была распахнута настежь, царила темнота и тишина. Я щелкнула выключателем, пытаясь зажечь лампу в прихожей, но ничего не вышло.
— Не старайся, свет вырубили. Что-то с трансформатором. Завтра, вернее сегодня утром, приедут чинить.
Голос Алексея раздавался с той стороны, где у меня стояла кровать. Присмотревшись внимательнее, заметила его силуэт поверх светлого покрывала. Глаза быстро привыкали к обстановке, и я различила, что он лежал в одежде, вытянувшись и закинув руки себе за голову.
— Ты ужинал? Или собрать, что перекусить?
— Я сыт. И в темноте не очень-то это было бы тебе удобно. А сама ты, как, голодна?
— Не хочу есть, только спать. Ты останешься у меня? Или как?
— Только если пустишь к себе в кровать. На полу не лягу.
— Тогда вставай, я разберу постель.
Молчаливая пауза все же была, но совсем недолго. Он поднялся и направился на крыльцо, должно быть курил. Я сняла покрывало, поправила простыню и взбила подушки. После этого скинула с себя всю одежду и скользнула под одеяло. Вскоре пришел Алексей, разделся, не таясь, и лег рядом. От него исходило тепло, и было приятно прикоснуться к его боку.
— Набегалась? Устала? — мне на ключицу и плечо легла его рука, последнее, о чем подумала, было «что бы это значили, эти его слова».
Утром, еще не проснувшись, почувствовала, как Алексей покинул постель. Приоткрыла глаза и смогла увидеть, как он одевался. По его движениям и перемещениям, как умывался и завтракал, поняла, что не хотел меня будить. Это было хорошо, мне и самой совсем не хотелось подниматься. Мое привычное время для пробуждения еще не пришло, и хотелось продолжить наблюдать сны.
— Там ведра стоят пустые. Сходил бы за водой, что ли…
Мои слова застали его уже на пороге, готовым выйти из дома. Остановился, как замер, точно от неожиданности услышать мой голос. Повернул голову, а потом и весь развернулся, и я догадалась, что за этим последует.
— Нет, нет и нет, — сладко потянулась и быстро перевернулась на другой бок. — Я еще сплю. Имею право, между прочим.
Натянула на голову одеяло, но, все же, услышала, как он едва слышно засмеялся.
— Спи. Отдыхай.
Поднялась я в то утро гораздо позднее, чем обычно. Но заведенный мной самой порядок не нарушила. Одела спортивный костюм и направилась к любимой тропе на пробежку. Все было как вчера, только купаться не стала. Затянутое облаками небо и ставшая серой вода в реке не сделали настроения. Поэтому остаток маршрута до дома взяла не низом, вдоль берега, а верхом, по деревне.
Уже, когда вышла на финишную прямую, заметила, что возле моей машины, которую вчера ночью не загнала за забор на участок, сновали трое бойких парней. Внутри меня все всколыхнулось и недобро сжалось, как только заметила, что двери Жигулей открыты, а вместе с ними и капот. Один, и самый рослый взломщик прохлаждался на завалинке, двое других, гораздо мельче и менее упитанные, почти наполовину зарылись в механизмах, склонившись над открытым передком машины.
— Что происходит, мальчики? — подбежала и встала рядом.
— Маша, я им сказала, что полицию вызову, а они все равно стали самоуправствовать, — Тетя Клава вся в волнении выкрикивала из-за своего забора. — Я еще своим ребятам позвонила. Обещали подъехать.
— Спасибо, Клавдия Степановна, они сейчас и сами закроют машину и уберутся из нашей деревни, — я подскочила к машине и принялась закрывать ее двери.
— Тихо, тихо, красавица, — с лавки поднялся здоровяк и прямиком ко мне, да так шустро, что не ожидала от его внушительной комплекции. — Не надо возмущаться, и трогать сейчас здесь тоже ничего не надо, — схватил мои руки и стал разжимать пальцы, вцепившиеся в капот, чтобы его закрыть. — Мы не сами по себе, а у нас задание. От известного вам Алексея Дмитриевича. По глазам вижу, что вы знакомы. Если у вас какие вопросы, то позвоните ему. А мы люди маленькие. Нам поручили, вот, мы и сделали. У вас есть его телефон?
— Нет!
— Не может такого быть. Дайте-ка мне ваш мобильный…
— Еще, чего!
— Дайте, дайте, не отниму! Ну, вот же он у вас! — я телефон не дала, это он заглянул в него через мое плечо. — Самый первый стоит в списке. Алексей! А говорили, что нет. Шутки у вас, однако!
— Это мое дело, как шутить и вообще… — могла поклясться, что еще вчера этого номера в памяти телефона не было.
— Позвоните. Что он вам скажет?
— Алло! — мне тоже стало интересно, что он мне скажет, оттого и нажала на соединение, и на вызов ответили незамедлительно. — По какому праву тут копаются в моей машине?
Это были самые сдержанные мои эмоции, нашедшие выражение в словах. Дальше я перестала за ними следить, и получилось бурно и громко. Даже ребят проняло, перестали ковырять движок, закрыли капот и отошли подальше от меня, поближе к лавке, вытирая грязные руки какими-то тряпками.
— Дайка мне Серегу, — это были единственные обращенные ко мне слова Алексея, если не считать еще его «да» в самом начале.
— Кто из вас Серега? — покрутила мобильным телефоном в воздухе.
От лавки отлепился самый мелкий, одетый в клетчатую рубашку парень. Подошел и осторожно принял от меня трубку.
— Слушаю. Да, Алексей Дмитриевич. Посмотрел. Хорошая тачка, хоть с виду и производит впечатление консервной банки. Да, могу предположить, чья это работа. В городе таких умельцев у нас только двое. Точно. Нет, я уже закончил. Хорошо. Вас! — вернул мне телефон.
— Маша, — это все, что Круглов успел мне сказать.
— Вот значит, как ты себя показал! Сам себя хозяином назначил. Змеем влез в мою жизнь. И считаешь теперь, что тебе все позволено? — меня несло и могла бы много чего наговорить, но он меня прервал.
— Давай так, как только остынешь, то позвони. Тогда и поговорим.
Я уставилась на отключившийся телефон в своей руке и простояла так какое-то время. А когда пришла в себя, ребят рядом не было. Троица загрузилась в свою машину, которую я сгоряча даже не успела сначала заметить, и быстро покинула нас с Клавдией Степановной.
— Маша, что это было, а?
— Черт его знает?!
Я устало опустилась на скамью около своей калитки, собираясь перевести дух. Через пять минут рядом уже сидела тетя Клава. А еще через двадцать минут около нас остановилась машина ее старшего сына Виктора. Из нее он вышел вместе с братом. Именно Николай первым поинтересовался у матери, что у нас здесь произошло.
— Какие-то типы в Машкиной машине копались, — принялась она им пересказывать наше происшествие.
— Чудеса, да и только, — мужики тоже уселись с нами на скамью. — Кому могло в голову прийти заехать в такую глухомань и интересоваться этой, прости господи, машиной.
— Не поминай в суете! — гневно взглянула мать на сына.
— Может, бензин хотели слить или открутили чего? Мария, ты проверила, работает она у тебя теперь?
Меня как подбросило. Подпрыгнула со скамейки и подскочила к своей ненаглядной железяке. Через минуту послышалось урчание мотора. Вроде, все было в норме.
— Ну-ка, сделай круг по деревне, — посоветовал Николай.
Я проехалась. Все было, как обычно. Не хуже и не лучше.
— Хорошо то, что хорошо кончается! — изрек Виктор и поднялся, чтобы возвратиться в город. — Пока, мать! Пока, Маша! Поедем мы, однако. На работу нам надо.
— Спасибо, что откликнулись, — встали мы их проводить.
— Всегда пожалуйста, — ответил нам Николай. — Только лучше бы вы обе жили к нам поближе. Все могло произойти, пока мы до вас добирались. Сколько раз уже говорили на эту тему!
— Не начинай уже! — замахала на него руками мать. — Сказали вам, что эту зиму перезимуем, а там видно станет.
Братья отбыли, а мы снова уселись на завалинку. Некоторое время сидели молча. Потом увидели пыль в конце дороги и догадались, что это наши бравые полицейские пожаловали. С ними пришлось тоже объясниться. Но долго расспросами они нас не мучили. Убрались назад, не очень задерживаясь.
— Ты завтракала или не успела еще, Маш? Пошли ко мне в избу, там и покормлю тебя. А то мне как-то не по себе.
Во второй половине дня, когда собралась, было, поехать на работу, объявился Карпов. Позвонил и сообщил, что готов доложить о проделанной работе. Я решила, что гораздо приятнее нам с ним будет все обсудить с глазу на глаз, а не по телефону. Условились встретиться и поужинать в ресторане. Не часто посещала такие заведения и сразу не смогла решить, куда бы отправиться, поэтому спросила Александра, где бы он хотел побывать. И так получилось, что выбирал он.
Мне подумалось, что следовало немного нарядиться, не могла же я очутиться в ресторане в джинсах. Подошла к шкафу и выбрала платье, потом пришел черед за туфлями и сумкой. Веселиться, так веселиться, и сделала себе незамысловатую, но прическу. А там рука сама потянулась к косметичке за тушью и помадой. Получилось так, что сама себя не узнала. Да, давно я не занималась своим внешним видом. Когда встретились с Карповым перед входом в ресторан, он рот раскрыл от удивления.
— Ничего себе! Это вы?! Я всегда считал свою начальницу очаровательной женщиной, но сегодня… Удивляюсь, как не ослепли мои глаза, — улыбался Александр.
— Не ожидала, что ты льстец, — пожурила его, но мне все равно было приятно, и не очень-то скрывала это. — Пошли, посмотрим, что ты выбрал для нашей встречи.
В зал мы вошли под руку и, улыбаясь друг другу. Нам показали наш столик и принесли меню. Удобно расположившись и сделав заказ, мы приступили к обсуждению нашего дела.
— Ну, не томи, говори, что удалось узнать.
— Я с вами, Мария Александровна, стану заправским сыщиком, наверное. Сегодня у меня даже кое-что получилось. Знаете, мне самому это все здорово нравится.
— Так, что же ты узнал?
— Я поговорил с дворником, представившись работником социальной службы, а потом с соседями, сказав, что из ЖЭКа. Все боялся, что они спросят у меня документы, так как не успел ничего толкового придумать на этот случай. Но, знаете, все прошло без сбоев. Все же наше население довольно беспечным бывает…
Он был возбужден, глаза горели, сидеть на стуле спокойно ему было сложно.
— В том доме селили когда-то учителей, хоть почти все квартиры в округе и занимали работники фабрики, что расположена в начале улицы. Соседи все знают друг друга с давних времен, в курсе многих дел и семейных событий. От дворника узнал, что в доме в основном проживают пожилые люди. Пенсионеры ведут тихую и размеренную жизнь, некоторые из них одиноки. Дети у них выросли и разъехались кто куда. Это еще и оттого, что квартиры там малогабаритные, не как для больших семей. Гости там редкость, поэтому каждый визит родственников или знакомых редко, когда обходится без внимания окружающих.
В этот момент нам принесли заказ, и мы на него немного отвлеклись.
— Так вот! — продолжил Саша, ставя назад на стол бокал с недопитым вином. — В настоящий момент в доме нарисовались десять человек из вновь прибывших. Если отбросить женщин, то останется шестеро. По возрасту нам не подходит студен, что остановился у тети с дядей на время предстоящей учебы. Тогда будет пятеро. Вот они, уже все примерно подходящих лет.
— Кто же они? Или я многого хочу? Ты и так узнал столько всего, что диву даюсь. И еще удивительно, что всего за один день.
— Просто мне повезло. И люди там оказались очень открыты для общения.
— Все равно, ты большой молодец. У тебя просто талант выявился к подобному делу.
— Я и сам так подумал. В смысле, что не без способностей к сыску оказался. А еще, мне все это очень понравилось. Как очень увлекательная игра.
— Только не заиграться бы нам, Саша. Я ведь ничего про этого Леонида не знаю. Вдруг он окажется опасным субъектом?! По тому случаю, что у меня с ним произошел, этого точно не скажешь… Все же, старайся быть бдительным и на рожон не лезь, не светись там очень.
Он смотрел на меня во все глаза и, подозреваю, ждал, что подробнее расскажу о делах минувших дней. Но я не готова была удовлетворить его любопытство.
— Да, так вот. Эти пятеро… Трое снимают квартиру. Это в первом подъезде на третьем этаже.
— Разве они нам подходят? Когда они заселились?
— В начале лета. Только, разве, не мог кто из них уехать, например, а потом снова вернуться. А подруга Дианы, как раз, и усмотрела его повторный приезд…
— Логично. А что, кто-то из них уезжал?
— Соседи сказали, что они все по очереди куда-то ездят.
— Поняла. И кто еще?
— Во втором подъезде к бывшей заслуженной учительнице, что имеет квартиру на втором этаже, окнами во двор, сын приехал. Ничего подробнее про него узнать не смог. Бабушку, что мне это рассказала, отвлекла медсестра из поликлиники. Она забрала ее со скамейки и увела в дом, вроде как укол какой-то делать. Но про саму мать я кое-что выяснил. Вот здесь, в записке, все изложил, как и про все остальное тоже.
— Молодец, — я взяла в руки лист бумаги и пробежала его глазами. — Как-то здесь с именами не густо. Мужскими, имею в виду.
— Боялся вызвать подозрения очень подробными расспросами, больше слушал, чем говорил, и еще не хотел людей сбивать с мысли. Они все в возрасте, легко могут запнуться и не вспомнить, о чем только что говорили. У меня у самого бабушка такая. Начнет рассказ, все ладно, а потом раз, и начисто все забыла.
— А дальше, что? Кто у нас последний подозреваемый?
— Может, вам неприятно это будет слышать, но пятый мужчина приехал к молодой особе. Ее зовут Верой. Она имеет жилье на пятом этаже все в том же втором подъезде. Ей квартира досталась от бабушки. Окна тоже выходят во двор. В отчете я это все указал.
— Вижу. Даже чертеж сделал…
— Не одобряете? — нахмурился он.
— Почему ты так решил?
— Улыбнулись как-то странно.
— Нет, это не оттого. Просто мне стало как-то не по себе.
— Я так и знал, что про эту Веру вам будет неприятно слышать. Если хотите, можем это все прекратить. Я пойму, если что…
— Не в этом дело. Мне вот что в голову пришло, тебе больше не надо туда ходить. Очень ты там заметен теперь будешь. Это может кого-то насторожить. Я сама попробую добыть новые сведения. Завтра же этим и займусь.
— Но я мог бы не заходить во двор. К примеру, оставаться в машине, или наблюдать издалека. Там зеленые дворы и полно лавочек. Могу расположиться по соседству и присмотреться к обстановке. Леонида в лицо знаю. Если увижу, прослежу, и, конечно, дам вам об этом знать.
— Ладно. Потом обсудим. А сейчас давай доедим, у нас с тобой все остывает.
— А танцевать мы будем?
— Что?
— Можно вас пригласить на танец?
— Конечно. Прямо сейчас, или все же поешь?
— Можно сейчас? Вы так улыбаетесь, что я надеюсь на согласие.
— Мне очень хочется танцевать. И меня еще никогда не приглашал такой выдающийся следопыт.
— А у меня никогда еще не было такой красивой партнерши. Пойдемте?
— С удовольствием.
В центр зала мы шли, держась за руки. Танцевали медленный танец, и во время него непрестанно переговаривались. Я много улыбалась. Не могла вспомнить, чтобы со мной было такое за последние полтора года. Напряжение и воспоминания о прошлых невзгодах и неприятностях куда-то испарились. Этим вечером мне было хорошо. Александр в общении был мне приятен, и с ним было легко. Может поэтому время пронеслось, как никогда быстро.
— Боже! Саша, взгляни на часы. Как поздно уже! А мне еще ехать в мою деревню. Быстро встаем и уходим.
— Как скажете, Мария Александровна.
На улицу мы вышли снова под руку. Заметив мою машину, Карпов направился было в ту сторону, собираясь проводить до самой двери.
— Так что мы решим? Имею в виду тот наш разговор. Ну, вы меня поняли. Надеюсь, что все еще нужен вам, Мария Александровна?
Ответить я не успела, замерла, как только заметила, что его глаза уставились куда-то мне за спину и заметно округлились, то ли от удивления, то ли от испуга. Только хотела обернуться, как меня кто-то взял за плечо и потянул в сторону от Александра.
— Марии Александровне пора домой, — голос Круглова раздался прямо у меня над головой. — Я ее отвезу, так как нам по пути. А ты, молодой человек, поезжай на такси. Так безопаснее после употребления спиртного.
— Мария Александровна, все в порядке или…
— Не заставляй меня повторять тебе дважды. За нее не беспокойся, она в надежных руках.
— Саша, все нормально, поезжай, — для убедительности даже ему улыбнулась, пока меня не запихнули в подъехавший к нам автомобиль.