Катя издала неопределённый звук: не то визг, не то всхлип, не то удивлённое «ох». Прижала руку ко рту, не отрывая взгляда от истекающего кровью тела Игоря.
Андрей, не теряя времени, кинулся на девушку, вывернул её руку, вырвал пистолет. Она, находясь в шоке, даже не думала защищаться. Андрей отвесил ей сильную пощёчину, отчего девушка упала на пол и тихонько, отчаянно заплакала, потирая покрасневшую щёку.
— Ну и запачкали вы тут всё… Пол ночи отмывать придётся, — Андрей поставил пистолет на предохранитель, убрал его за пазуху и подошёл к Вите. Тот лежал на боку, тяжело дышал, до сих пор крепко, до посиневших пальцев, сжимая нож.
— Я же не просто так эти мешки стелил, блин, — Андрей выстелил разбросанные по всей комнате в пылу схватки мусорные пакеты, приподнял тело Игоря за подмышки и переложил его на них.
— Катя, неси тазик и тряпки. Надо убраться тут быстрее, пока кровь не впиталась. Эй, слышишь меня! — обращался он к по-прежнему всхлипывающей и трясущейся девушке. Та, услышав окрик, подняла на него покрасневшие, влажные глаза.
— Пошли вон отсюда! Убирайся! Убирайтесь! Ты убийца!
— Заткнись, ты давно не в том положении, чтобы указывать. Если не хочешь отправиться за братцем, слушайся меня.
— Я… я позвоню в полицию! — Катю всю трясло, она полезла в карман брюк за телефоном, но он выскользнул из её вспотевшей ладони. Девушка неловко попыталась поймать его на лету, но не смогла, только наоборот оттолкнула мобильник подальше. Тот упал и разбился вдребезги.
— Не судьба. Очень неудачный для тебя день, прямо скажем. А теперь иди и принеси воду и тряпки. Иначе, я убью тебя прямо сейчас.
Катя не видела ничего, кроме этого приказывающего лица, которое прямо на глазах менялось. Ещё мгновение назад выглядящее вполне нормальным оно превращалось в ту самую страшную маску смерти. Сомнений, что Андрей просто-напросто пытается её напугать, не было. Он действительно убьёт её, если та ослушается. Кате не оставалось ничего другого, кроме как встать и подчиниться. Всё её сознание кричало, что нужно убегать и спасаться из собственного дома. Но она пошла не в сторону входной двери, а наоборот — в ванную.
«Игорь мёртв. Игорь мёртв…» — крутилась, не смолкая, эта мысль в голове. Катя набирала воду в таз, чувствуя, как всё её тело окутывает отчаяние. «И я тоже умру, Андрей меня не отпустит. Я свидетель, и я знаю, кто он на самом деле. Что же делать, что же делать?» Катя почувствовала себя одинокой, как никогда. Вода заполняла тазик, девушка глядела на струю, и в голове возник образ Игоря.
Далёкий образ её старшего брата, ещё мальчика, героя её детства, который был мёртв уже очень давно, гораздо раньше, чем нож в руках Виктора оборвал биение его сердца. Вслед за этим воспоминанием, сразу проявился и тот день, тот последний радостный день, который стал её храмом во снах. Повеяло летним ветерком, послышались весёлые голоса родителей, звонкий детский смех. Катя, бросавшая тряпки в таз с водой, вдруг ощутила спокойствие. Казалось, прошла дрожь, прошёл страх, в сердце начала закрадываться слабая искорка надежды.
«Нет! Я выживу. Я всех обхитрю и выживу. Теперь начинается моя последняя игра. Теперь нужно сыграть, как по нотам. Всё получится. Всё получится. Давай, Катюха, соберись и действуй!»
— Молодец! Теперь включи добрую хозяюшку и убери свою квартиру. Самой-то разве приятно, когда у тебя гости, а вокруг такой беспорядок? — Катя чуть не подпрыгнула от неожиданности, кое-как сумев не разлить воду из тазика. Андрей с ухмылкой наблюдал за ней, опираясь спиной на дверной косяк.
— Андрей. Нам надо успокоиться и серьёзно обо всём поговорить, — изо всех сил стараясь, чтобы её голос звучал твёрдо и уверенно, смело глядела она прямо в глаза убийце.
Андрей приблизился к ней, взял её за подбородок и, казалось, что вот-вот поцелует, но он остановил своё лицо в сантиметре от Катиного.
— Хочешь выжить, да? Я дам тебе время, потому что мне и правда хочется многое от тебя услышать. Что ты знаешь обо мне?
— Ты Циферщик!
— Да ладно? — Андрей отстранился от неё. — Давай сначала уберёмся! Кстати, прими мои искренние соболезнования. Шагай вперёд.
Екатерине больше ничего не оставалось, как вновь подчиниться.
Виктор забрался на диван, стараясь не смотреть на труп. В голове зияла абсолютная пустота, время от времени сменяющаяся громким «Бум!». И после каждого этого звука, вспышкой мелькала картинка, как он вонзает нож в человека. Казалось, что он полностью разбит и истощён, что вот-вот сознание покинет его. И только боль в ноге, кажущаяся далёкой и нереальной, но от этого не менее навязчивой, заставляла его двигаться.
Подобрав аптечку, он открыл её, невидящими глазами пытался разобрать прыгающие буквы, наконец нашёл какой-то антисептик и бинт. С трудом и непроизвольно вырвавшемся стоном поднял прилипшую от запёкшейся крови штанину до колена и взглянул на свою рану. От её вида в частности, и от всего происходящего в целом, на него стремительной волной накатил новый приступ сильной тошноты, которой на этот раз он не был в силах противиться.
— Оу, Витян, что-то ты совсем хреново выглядишь! — бросился к нему на помощь Андрей, огибая застывшую в дверях с тазом в руках Катю.
— Да в принципе, ничего серьёзного. Но неприятно, да, больно. Приляг, сейчас я всё сделаю, — Андрей засуетился над другом, обрабатывая и перевязывая его рану. Запах крови, пота и рвоты заполонял воздух комнаты, отчего Андрей непроизвольно кривил носом.
— Кать, открой балкон сначала, потом окно. Воняет тут, конечно, так себе.
Екатерина молча пошла к балкону и, не сумев удержаться, взглянула по пути в мёртвое лицо брата, запечатлевшее странное последнее выражение — смесь удивления, боли и злобы. Глаза Игоря были широко открыты, но жизнь навсегда их покинула.
Девушка вышла на балкон, открыла окно, впустив в дом холодный ветер, сопровождаемый снегом. Она глубоко вдыхала свежий, бодрящий воздух, высунувшись из окна и наблюдая реальный, обыденный мир, который всё больше сковывало снежными цепями.
Всё засыпало: машины покрыты снежной пеленой почти полностью, белое царство отражалось в фонарях, облеплены редкие деревья во дворе, лавочки, детская площадка. Абсолютная власть зимы над человеком. Довершалось всё тем, что на улице не было видно ни души, ни движения, и белая завеса скрывала вид вдали. Кате хотелось закричать что есть мочи, своим криком вырваться из гробницы ужаса, в которой она находилась, заявить о своём существовании безразличной ко всему ночной метели. Но сейчас, крик для неё мог означать только смерть…
— Катя, можешь конечно перекурить перед работой, только давай быстрее. Мы и так тут сильно задержались, — раздался со стороны квартиры окрик Андрея, продолжавшего говорить деловито и отстранённо, будто всё происходящее никак не могло вызывать хоть каких-либо эмоций. Девушка с опаской обернулась, внезапно подумав, что он умеет читать её мысли. Но потом, вернувшись к виду из окна, с нескрываемым наслаждением, пытаясь с табачным дымом вдохнуть в себя отстранённость, закурила. Руки безудержно тряслись.
— Ну вот и всё! Повязку придётся завтра сменить, но у тебя со свёртываемостью всё в порядке, кровью не истечёшь — точно. Врачам показываться я бы не советовал. Они сразу поймут, что это ножевое. Потом проблем не оберёшься. Ты лежи пока, отдыхай, а мы приберёмся. Водить, кстати, сможешь? — как ни в чём не бывало, с улыбкой говорил Андрей, глядя на Виктора с выражением гордости и радости за друга. Тот же старался не смотреть на Андрея, ничего не отвечал ему, не делал никаких лишних движений, а только изучал потолок, стараясь найти в себе силы, чтобы прийти в себя.
— Эй, слышишь меня? — потряс его за плечо Андрей, но и теперь никакой ответной реакции не последовало. — Какие это мы впечатлительные оказывается, да? Давай тут, не уходи в себя далеко. Нам нужно поскорее свалить отсюда.
Андрей снял с себя кофту и осмотрел свои раны, некоторые из них всё ещё кровоточили. Принялся теперь оказывать первую помощь себе.
Катя вышла с балкона и, не задерживая взгляд ни на чём, кроме пятен крови на полу, пошла к тазику с водой, молча взяла тряпку и начала старательно счищать кровавые следы этого вечера.
— Стекло бы сначала убрала, порежешься ещё, — весело, даже с ноткой заботы, бросил ей Андрей, закрывая один из своих порезов лейкопластырем.
— Если такой умный, сам и прибирайся, — огрызнулась Катя в ответ. Вытирая пятно, она всё выбирала нужный момент, подбирала нужные слова. Поглядывала украдкой на Виктора, но тот подавал мало признаков жизни.
— Ну я как бы занят. Ты разве ничего не замечаешь? А твой братец просто так уходить не хотел. Весь пол залил на прощание.
— Заткнись!
— Ох, как будто тебе его прямо так жалко, так жалко. Мы ещё поговорим о вашем семейном деле.
— Скажи, а Витя знает о тебе? — истерично дерзким тоном, помимо своей воли, выпалила Катя.
— Все карты раскроются, Катя, будь уверенна. Я сам этого жду с нетерпением. Но для начала, мы здесь уберёмся. Я тебе помогу в этом, а Витя пускай отдохнёт.
— Что вы тут несёте? — неожиданно включился в разговор Витя, по-прежнему не отрывая взгляда с потолка. — Я убил твоего брата за то, что он убил Олю! Ты последняя, кто видел Олю, значит и ты в этом замешана. Значит, ты ему помогала! На тебе её серьги, сука. А ты? Кто ты на хрен такой? Ты пришёл сюда, зная, что здесь будет, и позвал меня. Ты хотел, чтобы я убил его! Ты всё подготовил… а эта что-то про тебя знает, нахрен ей тогда нужны были бы твои фотки? Фотки! Покажи мне ту, что ты забрал себе, Андрюха, — Витя приподнялся на одном локте и теперь сверлил взглядом друга.
— Какие у тебя крутые аналитические способности, дружище. Я обещаю тебе, что всё расскажу, но после того, как мы тут уберёмся.
— Нахуй уборку! Какое «уберёмся»? За один вечер я понимаю, что брат моей новой хорошей подруги, которая реально стала мне близка и помогала в трудную минуту, — убийца моей девушки! А мой лучший друг — сумасшедший психопат, за которым эта подруга следит уже хрен знает сколько, при чём познакомились они, сука, только вчера! И сразу трахнулись. Молодчики! Сегодня мой друг, мой сранный лучший друг сообщает мне, что знает, кто убил мою Олю и я приезжаю, куда бы вы думали? В квартиру этой подруги. И убиваю её ублюдка-брата! И что, ты думаешь, мол, я отомстил — всё охуенно? Сейчас мы, бля, скроем все улики и дружно уедем в закат? Да хрен там! Я хочу знать всю правду о вас двоих, кем бы вы ни являлись, на самом деле! И если я не получу ответов, клянусь, я убью вас обоих!
Закончив свой монолог, Витя, запыхавшись, гневно переводил взгляд с Андрея на Катю, те молча ждали, когда он закончит. Девушка шевелила губами, будто подбирая нужные для ответа слова, но так и не издала ни звука. Андрей резко достал пистолет, заставив Витю мгновенно напрячься, но он только перехватил пистолет за ствол и рукояткой вперёд протянул его другу:
— Что ж, ты имеешь на это право. Умеешь снимать с предохранителя? — Витя, в первый раз в жизни державший в руках оружие, неловко смог это сделать и прицелился в Андрея. Тот удовлетворённо кивнул:
— Ну вот. Ты сказал правильную вещь: нам надо избавится от улик. И, по-моему, ты должен быть заинтересован в этом больше нас всех.
— Витя, держи его на прицеле, пожалуйста! Ты же видишь — он опасен. Витя, прошу тебя, выслушай меня! Я всё объясню. Поверь, Игорь, правда, заслуживал смерти. Но я всегда желала тебе только добра, ты ведь знаешь! — Катя кричала что-то ещё, сняла серьги, протягивала их вперёд. — Я виновата, я знаю, что я виновата! Но я не могла ничего поделать — это всё-таки мой брат! Как же я могла сдать его в полицию? Разве ты сам сдашь Андрея?
— А почему ты не сдала меня? Почему ты позволила своему брату взять и убить Ольгу? Я слышал, как он тебя слушается. Теперь ты стараешься остаться в живых, прикидываясь невинной девочкой-целочкой. Но ты ведь сама психопатка, и ты знаешь это. Стоит только порыться в твоих трусах, почитать твои записи, и всё становится ясно.
Андрей, проговорив это, подскочил к девушке, вырвал у неё серьги и зажал их в кулаке. Кате показалось, что он сейчас ударит её, она вскрикнула и, не поднимаясь с пола, отползла к стене, поранив руку об один из так и не убранных осколков разбитого столика, обрамляющих пол.
— Андрей, отойди от неё! — Виктор прицелился в своего друга. Тот послушно отошёл, протягивая Виктору серёжки.
— Возьми их. Они были на Ольге в тот день.
Виктор, продолжая почти в упор целиться в Андрея, взглянул на украшения.
И вот перед глазами возникли сначала её ушки, и вот Ольга сонно улыбается ему, лёжа напротив в их постели. Витя гладит её по спине, они шепчут друг другу что-то бессмысленное, но милое.
Приятное наваждение быстро отступило, и перед ним вновь стоял его друг, который казался совсем другим человеком. Совсем не тем, кого он знал с самого детства. Он протягивал ему серьги, стоя по пояс голым, с наспех прикрытыми порезами на торсе.
Позади, испуганно прижавшись к стене, взлохмаченная, напуганная, запачканная кровью своего брата, а может и кровью самого Виктора, сидела, моргая огромными синими глазами, Катя, кажущаяся сейчас такой маленькой и беспомощной.
На полу разбросанно стекло, впитывается в паркет натёкшая кровь человека, которого Виктор собственноручно убил. «Может, всё-таки, это сон? Сейчас закрою глаза и проснусь в своей кровати с Олькой?» Но закрыв на секунду глаза и вновь распахнув их, Виктор вернулся в ужасающую реальность. Андрей всё протягивал ему серьги, но он отвёл руку друга в сторону, хриплым голосом ответив:
— Выкинь их в окно.