Глава 12.
Руслан сначала не мог понять, в какой роли приехал сюда Виллем. Сын одного из акционеров «Зеерат» формально приехал на стажировку в отделение родительской компании, на каникулы, — он учился в университете и готовился стать инженером в области электротехники, — неудивительно, учитывая специализацию компании. Но что это означало в действительности? Он действительно хотел узнать что-то новое по специальности? Или голландский «мажор» решил повидать мир за счёт родительской компании? А может быть, — паранойя, конечно, но иногда параноики оказываются правы! — это такой вид проверки? Так вроде бы в «Зеерат Украина» повода для подозрений не давали.
Но сотрудник, посланный встретить парня в аэропорту, а потом довезти до снятой для него квартиры (в гостинице Виллем жить не захотел), сказал, что парень нормальный, без закидонов. Действительно интересуется техникой, помимо родного голландского и английского, прилично говорит по-русски, в прошлом году бывал в России и теперь искренне интересуется, чем же отличается Украина. И, конечно, его поручили заботам Руслана, как ответственного за техническую сторону работы. Тот был бы и не против, если бы не одно «но»: чтобы таскать молодого голландца везде с собой, ему пришлось с мотоцикла пересесть на «Теслу». А, с точки зрения Руслана, если не было ливня, града, снега или гололёда, а покататься на мотоцикле не удалось, — день практически пропал зря. Но будущему наследнику нужно было показать, как всё работает, так что выбора не было. Они уже побывали на заводе, — Виллему там понравилось, — и теперь возвращались обратно в офис.
— А автопилот вы не включаете? — Спросил молодой голландец.
— Нет. А разве ты ему доверяешь? После всех сообщений об авариях? — Удивился Руслан. — Кроме того, ты ещё, наверно, не понял, какие у нас здесь дороги, и как у нас водят. Нет, у нас он сойдёт с ума! — Он сделал паузу. — И к тому же, я люблю водить машину сам, а не чтобы за меня это делал робот!
— Да, понимаю, и мне говорили, что вы тоже мотоциклист.
— Верно. А почему «тоже»?
— Так я люблю это дело! — Расплылся в улыбке Виллем. — Катаюсь, когда есть возможность.
— А на чём? — Поинтересовался Руслан. Он сразу понял, что с парнем можно найти общий язык.
— КТМ. Это сейчас. А мечта у меня — «Дукати Диавель».
— Хорошая мечта. — Руслан решил на днях показать Виллему свои планы по электромотоциклу. И познакомить с теми, кого он собрался набрать в команду. Парню должно было понравиться. Вкус у него был неплох, во всяком случае, к мотоциклам. — Ну вот, подъезжаем. Сейчас поймёшь, чем мы тут занимаемся.
— Я думал, это можно понять на заводе, — Удивился Виллем.
— На заводе можно увидеть технологию. — Руслан загнал «Теслу» на отведённое для него паркоместо. — А здесь — к чему мы её применяем. У нас тут есть несколько пилотных проектов, если они пойдут — это можно будет продвигать по всему миру. Тебе будет интересно, а кроме того, это твоё будущее.
— И ваше тоже, мистер Лещинский.
— Конечно, и моё тоже. И не мистер Лещинский, а просто Руслан. — Он решил не говорить Виллему, в чём разница между ними. Родившемуся в благополучной стране и с золотой ложкой во рту трудно будет понять, что значило с нуля подняться в бизнесе в девяностые и прийти в западную компанию не только с готовым предложением, но и с деньгами. А пока нужно провести парню экскурсию по офису, а потом включить его в работу. Лучшая учёба — это практика, а чем заняться и стол с компьютером — всегда найдутся.
Экскурсия по офису и знакомство с сотрудниками и тем, чем они занимаются, растянулось часа на два. Потом они вошли в кабинет Руслана.
— Кстати, а кто тебе посоветовал приехать именно к нам, из всех филиалов? — Поинтересовался Руслан.
— Алекс Бегун.
— А-а, понятно. Родственник? — Каким-то образом оказавшийся в Германии в начале девяностых, этот россиянин вскоре женился на девушке из семьи основателей «Зеерат». И сделал неплохую карьеру в компании, благо, он оказался не без способностей к бизнесу. Сейчас Алекс руководил некоторыми направлениями деятельности компании, в том числе курировал российские заводы.
— У нас хорошие отношения, — Подтвердил Виллем.
— Ну, и чем ты хотел бы заниматься?
— Конечно, вашей новой технологией! У меня уже есть парочка мыслей. Возьмёте меня в эту группу?
— Возьмём, конечно. — Руслан улыбнулся. — А с мыслями своими ты нас познакомишь? — По тому, какие вопросы студент задавал, когда знакомился с заводом и офисом, он уже понял, что у того неплохие мозги. А отсутствие опыта — не всегда плохо: те, у кого на глазах нет шор, часто предлагали нестандартные решения.
— Обязательно! Только давайте завтра, ладно? У меня, если честно, немного голова кругом. Даже не думал, что… в стране за пределами ЕС может быть такое отделение. Я в прошлом году был в России — на Урале и в Южанском крае. Так там просто сборочные производства, причём не новые. А здесь… Здесь прогресс!
— Ну да, именно к этому мы и стремимся. — Руслан взглянул на часы. — Хорошо, скажешь завтра. Тем более, уже и рабочий день заканчивается. Скоро по домам. Я скажу, чтобы тебя довезли до квартиры.
— Не надо. Здесь же общественный транспорт ходит, я сам доберусь, — Отказался Виллем. — Я ведь не только производство, но и вашу страну понять хочу.
Руслан только покачал головой.
— Не буду тебя отговаривать. Хотя если ты ездишь на мотоцикле, это не повод быть экстремалом во всём остальном. Попробуешь — сам поймёшь. Главное — следи за карманами… Хорошо, до завтра.
Виллем исчез за дверью, а Руслан только качал головой, глядя ему вслед.
Яна устала. Почти целый день читать, — точнее, изучать материалы уголовного дела, — фотографировать, и одновременно болтать со словоохотливым директором музея полиции, — это утомляло. Но она должна была признать, что идея обратиться в музей оказалась очень удачной. Иванов оказался кладезем информации. Его даже не нужно было «разговорить», — бывшему следователю самому хотелось пообщаться. Только натолкнуть на нужную тему. Он был человеком, увлечённым своим делом, — а криминалистика обладает притягательной силой для дилетантов. Его знали многие, и он знал многих. А тех, о ком он знал, было ещё больше.
Так что за несколько часов она не только узнала много о деле «занайского маньяка», но и понимала теперь, кого можно расспросить ещё подробнее. А кроме того, узнала много о том, что составляло второе её задание: кто чем в крае дышит, кто из руководства с кем в Москве и в местном бизнесе связан, кто и против кого дружит. И кто, предположительно, на каких финансовых потоках сидит.
Разумеется, эту информацию нужно проверять. Яна никогда не сделала бы окончательных выводов на основании мнений одного досужего болтуна. Но как проверять — она знала.
И всё же это утомляло.
Может быть, поэтому по дороге до гостиницы Яна и не заметила, что за ней начали следить. Впрочем, следили опытные люди, а Яна не была ни опытным оперативником, ни опытной преступницей, чтобы мгновенно засекать слежку.
Они «проводили» её до гостиницы — и тут следящим повезло дважды. Сначала оказалось, что окно номера Яны выходит на долгострой на другой стороне улицы. Так что, пока журналистка ужинала в кафе при гостинице (кухня ей понравилась), они успели занять позицию напротив. А потом им помогла сама Яна. Она не задёрнула шторы в номере, поставила ноутбук на столик, и начала набрасывать свои впечатления. Сначала от дела маньяка, а потом — что касалось взаимоотношений краевой власти.
Один из следящих смотрел в мощный монокуляр. И запоминал, что писала девушка за столом. А потом записал адрес и пароль электронной почты — он следил и за пальцами на клавиатуре.
Вот теперь, подумал он, благодарность обеспечена. В денежной форме.
— А до которого часу у вас принято работать? — Спросила Юля. На официальное рабочее время здесь почти не обращали внимания, это было очевидно. Во всяком случае, домой никто не собирался, — ни Виталик, ни Марина. Юле было неудобно уходить первой, хотя порученную ей работу она закончила.
— Ну, мы с Юрой, бывает, и до ночи сидим. Ехать никуда не нужно… Тебя никто заставлять круглыми сутками сидеть на работе не будет, — Улыбнулась Марина. — Но Юру нужно дождаться. Он едет из суда, звонил — скоро будет.
Знакомый «Лексус» остановился прямо напротив входа в офис через несколько минут. Юрий поздоровался со всеми и исчез в своём кабинете, а за ним последовал Виталик с какими-то бумагами. Это Юрий попросил его подготовить ответы на исковые заявления по одному из дел, и на это у помощника ушёл почти целый день.
Судя по всему, читал Юрий быстро. Скоро Виталик появился из кабинета, держа в руках документы со сделанными синей ручкой правками.
— Завтра утром доделаешь, — Сказал ему вслед Юрий, появившись из кабинета. — Так, девушки, а что у вас?
Первой докладывала, — это выглядело именно как доклад, — Марина: какая корреспонденция получена (в том числе несколько писем из судов и полиции), кто из клиентов звонил сообщить, что заплатил гонорар, и так далее. Юрий задал несколько уточняющих вопросов.
Потом настала очередь Юли.
— Документы я просмотрела, — Сказала она. — По просителю убежища — похоже, у него в России действительно проблемы. Но не из-за политики: мне кажется, у него хотят забрать бизнес. Я тут чуть-чуть проявила инициативу, — Улыбнулась девушка. — Попыталась найти данные о нём в интернете. Похоже, что у него конфликт с кем-то из мэрии, и именно потому, что кому-то приглянулся его бизнес. Уголовное дело, вероятнее всего, левое. Во всяком случае, мне так кажется, судя по документам. Ну, он и решил здесь разыграть из себя большого врага власти и демократа. Но ни одной публикации о нём в связи с политикой я не нашла.
— Интересно, почему он тогда не едет в Европу… — Протянула Марина.
— Возможно, столько денег, чтобы безбедно жить в Европе, у него нет. — Юрий задумался. — В общем, придётся немного менять тактику… Но помочь человеку в любом случае надо. — Он взглянул на Юлю. — Завтра я тебе ещё одно досье покажу. Человек просит убежища, утверждает, что в России его преследуют, так как он является русским националистом. — В голосе адвоката звучало не то удивление, не то лёгкий юмор, но у Юли было своё мнение.
— Это не так удивительно, как кажется. У них там свой раскол… Я от подруги знаю, она совсем двинулась на этой «русской идее». Её, конечно, жених в это втянул. Неважно… Так вот, часть из них поддерживает власть, как строящую сильное государство, присоединившую Крым, ну и так далее. А другие считают, что власть выступает против собственно русского народа, и нынешнее руководство России во главе с президентом ненавидят. Я слышала, что некоторые даже поехали за Украину воевать. Так что если он из второй группы, и достаточно радикальный, — всё может быть. — Она не стала говорить, что сомневается, нужны ли такие радикалы Украине. В конце концов, для того, чтобы судить об этом, нужно разбираться в местной политике. А Юрий, конечно, будет действовать только в интересах клиента, как и положено хорошему адвокату. В конце концов, именно так он поступил с ней…
Потом они обсудили то самое уголовное дело, в котором нужно было применить и украинские, и российские законы. Определённых выводов по нему Юля сделать не могла, в конце концов, она не была практикующим юристом. Но несколько мыслей по поводу того, как можно использовать нормы российского закона, высказала.
— Хорошо, спасибо! — Сказал Юрий. — Закругляемся на сегодня, закрываем контору и по домам.
Юля вернулась в помещение, которое она называла библиотекой, за сумкой, которую она носила через плечо, когда ездила на велосипеде. Остальные уже ждали возле выхода из помещения, у Марины в руке была связка ключей.
— Да, кстати, — Как будто что-то вспомнив, сказал Юрий. — А кто вносил в систему звонок Эжена Груана?
— Я, — Отозвалась Юля. — Марина как раз обедать уходила. Я что-нибудь сделала неправильно?
— Нет, всё правильно, — Успокоил Юрий, выходя на улицу. — Кроме того, что сама не пообедала… И не сказала мне, что свободно говоришь по-французски. Эжен сказал, что у меня в офисе работает сотрудница, беседуя с которой он почувствовал себя, как в Брюсселе. — На лице адвоката появилась усталая улыбка. — Вот так вот берёшь человека на работу, и в первый же день выясняется, что ему надо повышать зарплату!
— Не знала, что это так важно… Я и по-английски говорю. — Юля немного растерянно улыбнулась, отстёгивая велосипед. — Вот только уж никак не думала, что у меня бельгийский акцент! Просто услышала имя — и захотелось попрактиковаться в языке. Или не нужно было?
— Да нет, всё в порядке. Завтра ещё сможешь попрактиковаться. Эжен завтра приедет к двенадцати. — Юрий подмигнул. — Если что — он в разводе.
Сам он держал Марину за талию так, что не оставалось вопросов о том, какие отношения у этих двоих. Ну, а в глазах Юли заинтересованности после своей реплики не увидел, и решил эту тему не развивать. Зато сразу заметил другое.
— Велосипед — это хорошо, это правильно. А вот без шлема — это зря. Это тебе не Занайск, тут движение сумасшедшее, и водители тоже…Ещё раз увижу — Русу нажалуюсь! А он отберёт технику. Ну, пока! Завтра — на том же месте, в тот же час!
И они с Мариной свернули за угол дома, а Юля закрутила педали в направлении того, что она уже стала воспринимать как дом.
При езде, как обычно, хорошо думалось. Особенно если не спешить, а торопиться было особенно некуда. Чем ей заниматься дома, кроме того, чтобы смотреть телевизор?
Первая мысль была о том, что Юрий сразу догадался, откуда у неё велосипед. Впрочем, догадаться было нетрудно… Интересно, по поводу зарплаты шутил или нет?
Юле внезапно пришло в голову, что, по сути дела, она впервые действительно зарабатывает себе на жизнь. В Занайске всю семью содержал отец. Того, что она зарабатывала на кафедре, достаточно было бы, чтобы не умереть с голоду, но даже на бензин для подаренной отцом машины уже не хватало бы. Тем более на поездки за границу, тряпочки и всякие другие приятные мелочи.
Здесь — другое дело. И в то же время она понимала, что (если всё будет получаться так, как сейчас) зарабатывать она будет больше, чем многие местные. И ей не нужно платить за жильё, по крайней мере, пока: непохоже, что Руслан выставит её на улицу… Как минимум, несколько месяцев об этом можно не беспокоиться. Даже транспортную проблему она, в основном, решила. По крайней мере, до зимы. Ещё недавно такая оговорка вызывала бы беспокойство. Но после того, как ты оказываешься в чужой стране, в буквальном смысле, в чём мать родила, — перспектива, на которую смотришь в будущее, меняется.
Проблема с жильём и работой, вроде бы, пока решена. Хуже, что из вещей у неё — только то, что в первый день передала из своего благотворительного фонда Дана. Значит, экономить и обзаводиться потихоньку самым необходимым, потому что непонятно, когда и в чём внезапно возникнет нужда. И к тому же… разрешат ли ей, в конце концов, здесь остаться. Хотя и Юрий, и Руслан утверждают, что проблем не будет.
Юля им верила. Умом. Но это не значило, что на душе не тревожно.
Почему они помогают ей? Почему так прониклись её судьбой? Совершенно без выгоды для себя.
Выбираясь из той реки, она была внутренне готова к тому, что за любую помощь придётся… расплачиваться. Вероятнее всего, так бы и было, если бы её нашли какие-то российские деревенские парни. Полупьяные… А может, и не только деревенские… Относительно представителей, например, занайского пролетариата она не обольщалась. Относительно не пролетариата тоже: сколько историй она слышала о том, как мужчины пользовались своим положением… Украина так отличается в этом смысле от России? Или это Руслан с Юрием (ни от одного из которых она не то что намёка — даже обычного комплимента не услышала) уникальны? Она слишком мало кого пока здесь знала, чтобы делать выводы. Но, в общем, почти все отнеслись к ней по-доброму. Почему так?
Внезапно ей пришла в голову мысль: а если бы случилось наоборот, если бы девушка из Украины оказалась бы в такой же ситуации… ну хотя бы в Южанске? Юля знала реалии родного края, и от этой мысли ей стало не по себе.
Юрий и, особенно, Руслан просили её постараться вспомнить и понять, что же могло быть причиной попытки её убить. Она размышляла об этом большую часть дороги (когда не уворачивалась от подрезающих её машин, и не объезжала опасные для велосипедиста ливнёвки). Прокручивала в голове все события последних месяцев, — каким далёким всё это теперь казалось, а ведь с тех пор, как она здесь оказалась, прошло всего несколько дней! — но так ни к чему и не пришла. То, что с ней произошло, оставалось загадкой. Страшной загадкой. То, что парнишка из «Ауди» оказался её дальним родственником, — и как только Руслан об этом узнал! — не делало ситуацию понятнее.
Так ни до чего и не додумавшись, Юля затащила велосипед в квартиру, наскоро разогрела простой ужин, — есть хотелось ужасно, — и приготовилась к одинокому вечеру.
Но ошиблась. Звонок в дверь стал неожиданностью. Посмотрев глазок, она узнала Дану. И открыла дверь.
— Привет! — Сказала гостья. — Не помешаю?
— Нет, конечно. Что вы…
— «Ты» и только «ты»! — Поправила Дана. — Мы не на военной службе и даже не у Руса в офисе. — Она улыбнулась. — Ехала тут мимо, дай, думаю, заеду проверить, как дела у подопечной?
— Ехала мимо? — Переспросила Юля. Она уже понимала, что место её нынешнего жительства было, по киевским меркам, глухим углом.
— Ну, по правде говоря, была в этом районе, сделала небольшой крючок… — Они сели на диван в гостиной, Юля протянула руку за пультом и выключила работавший телевизор. — Про то, что вопрос в миграционной решается, я уже в курсе. А ещё какие у тебя новости?
— Ну, например, я теперь ещё и работаю! — Улыбнулась Юля, и начала рассказывать. Ей нужно было с кем-то поговорить, и через пару часов, когда Дана собралась уходить, они общались, как близкие подруги. Гостья пообещала ещё заходить. И только через полчаса после её ухода Юля вспомнила, как Руслан рассказывал, что по профессии Дана — психолог. Применила ли она свои профессиональные навыки, или пришла, как подруга? Как бы там ни было, а после разговора действительно стало легче.
Ещё один человек потратил на неё больше двух часов своего времени. Человек, занятый двадцать пять часов в сутки. Зачем? — Подумала Юля, уже засыпая.
Но не забыла проверить, включен ли будильник в телефоне.