Глава 13.
Через неделю Юля убедилась, что работа в офисе адвоката — не всегда сахар. А она ещё мечтала быть адвокатом сама…
Юрий с утра был в суде, и, приехав в офис к обеду, обнаружил новую сотрудницу бледной и в слезах. Виталик пытался её успокоить, а Марина наливала чай. Обычно такая привилегия доставалась от неё только самому шефу.
— Что случилось? — Спросил он. — Кто обидел?
На рассказ не потребовалось много времени. Правда, рассказ был немного сбивчив, но недостающие детали дополнила Марина. Офисный телефон мог определять номер, с которого звонили, и, узнав, откуда звонили, адвокат сразу всё понял.
— Есть у нас такие… упоротые, — Сказал Юрий сквозь зубы. — Но с ними приходится работать. В конце концов, многие из них воюют за страну…. Ничего, сейчас разберусь. Пошли в кабинет. Марина, через три минуты набери мне Проводника. Так, Юля, ты по-украински не говоришь. А понимаешь?
— Ну… да. Поняла же! Я телевизор смотрю, каналы ваши, с первого дня. Большую часть понимаю, кое-что — просто по смыслу. Фильмы смотрю, которые дают с субтитрами.
— Ну, так ты скоро и заговоришь! Это проще, чем французский… А пока слушай.
Он перевёл стоящий на столе телефон на режим громкой связи, и, услышав из динамика мужской голос, перешёл на украинский.
— Привіт, Провіднику! Слава Україні!
— Героям слава! — Услышала Юля голос с другого конца провода. — Слухаю, пане адвокате! Якісь проблеми у наших справах?
— Так, є проблема. Але не та, про яку, ви, Провіднику, думаєте. З вашими людьми проблема.
В голосе Юрия зазвучали жёсткие нотки. А голос его собеседника утратил приветливые и отчасти иронические нотки, в нём появилась настороженность.
— Що сталося, Юрчику?
— Сталося те, що ваші люди моїх працівників ображають. Хтось з них мені сьогодні телефонував. Я так розумію, з приводу тих самих документів. У мене працює дівчина — біженка з Росії. Як ви, Провіднику, розумієте, люди звідти просто так у нас не опиняються… Працює у мене якраз тиждень, та й в Україні нещодавно опинилася. Ну, вона якраз і взяла слухавку. І вислухала від твого хлопця про «свинячу мову», й усе таке інше. Що подібні люди у таких випадках говорять. Ви усі ці слова краще за мене знаєте. Я, Провіднику, патріотам допомагати завжди готовий. Але не для того, щоб моїх людей ображали, коли вони такого не заслужили!
— Передай дівчині вибачення! — Донеслось из телефона. — Від організації і мене особисто. Ти ж, Юрчику, розумієш, що у мене за хлопці, і через що вони пройшли…
Услышав ответ Юрия, Юля поняла, что значит выражение: «говорить металлическим голосом».
— Багато хто через це пройшов. Але це не привід ображати людей тільки через рідну мову. Особливо не розібравшись, із ким розмовляєш, і чому людина російською відповідає. І хто вона така взагалі. Це ваше, як командира, завдання, — провести виховну роботу, щоб не ганьбили патріотів. А ваших особистих вибачень не потрібно, якщо це не ви людину образили. А от того, хто це зробив, я чекаю завтра до обіду у себе в офісі. І дівчина буде чекати. З особистими вибаченнями. Інакше — вибачте, Провіднику, але подальшого співробітництва із вашою організацією не буде. Я не можу дозволити, щоб моїх співробітників ображали.
— Я розберусь, хто це зробив. Завтра буде у вас. З квітами.
Собеседники распрощались, и Юля услышала короткие гудки.
— Всё поняла? — Спросил Юрий, переходя на русский.
— Да. Даже неудобно. Из-за меня можешь клиентов потерять…
— Не беспокойся! — Юрий рассмеялся. — У нашего собеседника в организации дисциплина военная. Будь уверена, тот, кто тебя обидел, завтра до полудня будет здесь с извинениями, и, раз командир сказал, с цветами! Но я бы это сделал в любом случае. — В голосе Юрия опять появился металл. — Во-первых, я за вас за всех отвечаю. За всех, кого взял на работу, как капитан на корабле. Если кто-то из вас ничем не провинился, а его на работе обидели, — это моя проблема. Во-вторых, есть такая категория клиентов, которые по отношению к нам ведут себя так, как мы себя поставим. Проводник — личность легендарная, и человек исключительно порядочный. Но у него есть разные люди… Они воевали. Среди воевавших есть те, кто думает, что после этого всё позволено. Мы уважаем их заслуги. Но не можем позволить обижать себя. — Юрий снова улыбнулся. — Так что завтра тебе цветы обеспечены.
Цветы Юля любила. Но не была уверена, что они ей нужны от таких людей и по такому поводу. Однако принять их придётся, практически это — указания начальства. Надо сказать, логику Юрия она поняла и приняла, но вот примет ли извинения — решит завтра.
В это время из кармана Юрия раздалась мелодия его айфона. После короткого разговора, спрятав телефон в карман он простонал:
— Что за день! — Поймав вопросительный взгляд всё ещё бледной Юли, пояснил: — У Руса на стройке несчастный случай. Придётся сейчас ехать туда.
— А он разве строитель?
— Нет. Но стройка у них есть. — Юрий принял решение мгновенно: Юлю нужно было отвлечь от происшедшего, и вообще от атмосферы в офисе. — Поехали со мной, заодно и посмотришь, чем Рус занимается. Он тоже там будет, лучше меня объяснит. Маринка! Набери Руса и скажи, что мы выезжаем.
Ехать было недалеко, стройка тоже находилась на левом берегу. По дороге Юрий рассказал, что занимается вопросами недвижимости «Зеерат Украина». И многими сопутствующими вопросами тоже. Несчастный случай на стройке был одним из них.
Юля только теперь поняла, что имел в виду Руслан, когда говорил про «взаимозачёты». Юрий занимался вопросами намного более крупными, чем дела беженцев, — последние были для него чем-то вроде не то волонтёрства, не то развлечения. В том числе работал и для Руслана, и его фирмы. Впрочем, что её работодатель активно занимается недвижимостью и хозяйственным правом, в том числе для иностранных инвесторов, она и так знала. Особенно после того, как показала знание языков: Юрий стал нагружать её и работой с документами иностранных клиентов. Кстати, зарплату повысил, как и обещал.
Возле входа на стройку были припаркованы несколько полицейских машин, карета скорой помощи и ещё машины каких-то служб, названий которых Юля не знала. Здесь же была знакомая красная «Тесла», рядом с которой Юрий и припарковался.
Вход на стройку преграждал полицейский в новенькой форме.
— Нельзя, здесь авария, следственная группа работает! — Сказал он.
— Я знаю. — Юрий кивнул. — Мне как раз туда — я адвокат владельца стройки.
— А документы у вас есть? — Спросил полицейский.
— Конечно! — Юрий показал удостоверение адвоката.
— Проходите. А девушка..?
— Со мной. Моя сотрудница.
Полицейский отступил в сторону, и они оказались на стройке. Вокруг было то, что можно было назвать рабочим беспорядком. Впрочем, сейчас работы не велись, а по территории ходили многочисленные полицейские и ещё какие-то люди, непохожие на строителей. И врачи скорой помощи тоже.
Юля посмотрела наверх: строящееся здание было явно выше двадцати этажей. Или это правильно было бы назвать комплексом зданий? Это были три сообщающихся между собою башни, каждая из которых в плане представляла собою ромб. Всё это девушка успела заметить, обходя всё сооружение следом за Юрием.
Внешние стены были облицованы панелями, такими же, как те, что были установлены на внешней стене квартиры, где Юля теперь жила. Она вспомнила, что Руслан что-то рассказывал про эксперимент в области энергетики.
Сам Руслан стоял во дворе и разговаривал с полицейским в форме и двумя какими-то людьми в штатском. В руках одного из них был планшет с зажимом, для работы с документами в «полевых» условиях, и с закреплённым на нём наполовину заполненным бланком, что сразу выдавало в нём следователя, осматривающего место происшествия. За спиной Руслана, заглядывая через плечо в документы, стоял незнакомый Юле молодой человек, явно не относящийся к числу правоохранителей. Юрий сразу направился к этой группе.
— Привет, — Сказал он Руслану. — Что тут у нас?
— Одну минуту. Это наш адвокат приехал. Сейчас вернусь, — Сказал Руслан следователю, и они отошли в сторону. Юля и незнакомый молодой человек последовали за ними.
— Привет, спасибо что приехали, — Сказал Руслан. Потом указал на молодого человека. — Это Виллем, наш стажёр из Голландии, из головного офиса. По-русски он говорит. Виллем, это Юрий Терновой, наш адвокат по всем вопросам, связанным с недвижимостью. Юлия — его помощница. — Юля подумала, что её «повысили в статусе»: она уже знала, что помощник адвоката — это юрист, не имеющий адвокатского свидетельства. Как работавший у них в офисе Виталик. Она же, не имея документов об образовании, тем более украинском, была всего лишь секретарём. По крайней мере, формально. — Что у нас? — Продолжал Руслан. — Падение блока. Есть пострадавшие, на данный момент трое тяжёлых. Насколько понятно сейчас — ошибка рабочих при монтаже. Рабочие не наши, «сталагмитовские». Ошибка тоже их, к нам и нашей продукции никаких претензий. — Он поморщился. — Но всё это задерживает срок сдачи объекта…
И они пошли дальше, энергично обсуждая какие-то юридические вопросы, касающиеся того, кто будет нести ответственность перед пострадавшими, и кто возместит убытки от простоя строительства. Судя по всему, об ответственности самого Руслана и его компании речь не шла.
Юля с Виллемом немного отстали от них. И в разговоре тут же перешли на английский: голландцу так было легче, а Юля никогда не упускала возможности «потренировать» язык в общении с реальным иностранцем, который свободно им владел.
Виллем, конечно, подумал, что его собеседница — местная жительница, и стал рассказывать о своих впечатлениях. Как он сам попросился на лето в украинский филиал компании, как ему понравился город. И как оказалось, что пользоваться общественным транспортом совершенно невозможно.
— Это ужас! Никто, кроме метро, не соблюдает расписания. Везде давка. А автобусы вот-вот развалятся! Если бы я знал, я бы приехал сюда на мотоцикле! Хорошо, что хоть права с собой взял, а Руслан мне дал попользоваться своим электромобилем. Не «Теслой», у него ещё «Ниссан» есть. На котором он экспериментировал над нашей технологией.
— А я никогда не была в Голландии, — Ответила Юля. — Но по Киеву езжу на велосипеде. Как в Амстердаме…
— О, да, у нас так многие делают. — Виллем подмигнул. — Но я предпочитаю мотоцикл!
— А что это за новая технология? Я про неё уже много раз слышала, но подробностей не знаю.
— А это Руслан пусть и объяснит! Это же его, и только его, изобретение. — Увидев недоумённый взгляд девушки, Виллем удивился. — А ты не знала? Это его изобретение и его патент. Который он успел оформить не только в Штатах и Европе, но даже в Японии и Китае. И продал этот патент, вернее, фирму, на которую патент оформлен, «Зеерат Электрик». Он теперь у нас и сам акционер, у него акций больше, чем у моих родителей, и его условием было основание украинской компании, которая будет работать с этой технологией перед её внедрением в мировом масштабе. Потому я и попросился на лето сюда, к нему. Это — будущее не только нашей компании, а может быть, всего мира. «Зеерат» это очень выгодно: этим патентом владеем только мы. Простая по сути идея, но ведь никто не додумался…
Юля только теперь поняла масштаб того, чем занимался Руслан. И такой человек, подумала она, сам возит каких-то свидетелей на процесс над солдатами на другой конец страны? Удивительно. В России такое было невозможно. Впрочем, она не могла себе представить и российского бизнесмена такого масштаба, который поставил бы условием развитие подобного проекта в своей стране. В основном они старались получить деньги и уехать с ними за границу. Особенно в последние несколько лет. А вот про сам проект она решила узнать подробнее.
Возможность вскоре представилась. Юрий и Руслан как раз вернулись, при этом адвокат с кем-то говорил по мобильному телефону. Потом убрал его в карман и сказал:
— Мне нужно срочно ехать. Там человека закрывают. Рус, ты сможешь Юлю подвезти до офиса? Она там свой велосипед оставила… то есть твой.
— Конечно, без проблем. Только тут закончим, где-то полчаса ещё. Дождусь, пока следователь всё опишет, опять же. Может, надо ему что-то по технике подсказать.
— Отлично! Юля, на сегодня, считай, работу закончила. Завтра с утра закончишь с документами Эжена. Я с утра в суде, буду где-то к обеду. Успеешь?
— Да, конечно. Там не так уж и много работы.
— Вот и отлично! Ну всё, я полетел. — И он скрылся за воротами стройки.
В Южанске Яна Лесневич устала биться головой об стену. Именно так ей казалось.
Она, правда, собрала много слухов, — то, что её шеф называл «информацией», — о том, кто из властей и силовиков края с кем из бизнесменов или бандитов связан. И передала эти сведения Гридасову, заслужив от него похвалу. Это было лестно: на похвалу шеф был скуп.
А вот что касается дела о маньяке — продвижения не было почти никакого. За эти дни ей даже удалось найти нескольких человек, работавших тогда в милиции, и участвовавших в поимке маньяка. Но никто из них не хотел откровенничать. Хотя казалось бы — дело было более двадцати лет назад… О чём она шефу и рассказала по телефону.
— А в Занайске ты ещё не была? — Спросил Борис. — Поезжай туда. Я чувствую — что-то с этим делом нечисто! Так не бывает, чтобы никто не хотел рассказать… Это же слава! А люди на славу падки.
— Я тоже так думаю, — Согласилась Яна. — И не только в этом дело. Я же видела материалы. Какое-то такое ощущение…
— Да. Я знаю. — Гридасов просмотрел фотографии, которые Яна ему прислала. — Ощущение сплошной натяжки. Но зачем? Это же не экономическое дело, не разборки между бандами. Это обычный маньяк. И он не бизнесмен или что-то подобное, какой к нему интерес? Тем более, что он умер. И взяли его с поличным. И, как правильно сказал этот директор музея, после того, как его взяли, убийств больше не было. Непонятно. В общем, езжай на место. Может быть, там найдёшь каких-то свидетелей. Хотя бы тех, что фигурируют в материалах дела…
— Хорошо. Но я действительно не знаю, смогу ли представить материал.
— Я на тебя не давлю. — Это было что-то новое, и совсем не в стиле Бориса Геля. — Не буду требовать промежуточных отчётов. Если надо, оставайся там надолго. Если будет необходимо, езжай куда угодно, хоть в Париж. — Яна представила на лице шефа редкую улыбку. Но слово было сказано. — Я чувствую, тут что-то не так. Из этого можно сделать сенсацию. Тебе и карты в руки! Получится — станешь звездой журналистики!
Такое напутствие Яну воодушевило. А вот то, что она успела узнать о гостиницах в Занайске, и о транспорте, который туда ходит, — от Южанска это было около ста километров, — не воодушевляло.
К счастью, в век интернета решить эти проблемы было легче. Прежде всего, она забронировала через сайт по сдаче жилья квартиру в Занайске, которая сдавалась посуточно. Оговорив возможность продления аренды, — хозяйка была не против: видимо, спрос на квартиру в этом городе был невелик. А потом зашла на сайт «БлаБлаКар», с помощью которого можно найти попутчиков на поездку.
Когда Яна, сдав номер, вышла из гостиницы, у входа её уже ждали попутчики — парень и девушка. На чёрной «Ауди» с номером из трёх семёрок.
Может быть, Дана и была профессиональным психологом, но, поняла Юля, лучше всего способностью успокоить и поднять настроение из её новых друзей владел именно Руслан, с его мягким чувством юмора и умением отвлечь внимание. Она была благодарна Юрию за то, что тот после пережитого стресса вытащил её из офиса (он тоже, кажется, разбирался в психологии, как адвокату и положено).
Сейчас Руслан объяснял, в чём же суть новой технологии, которой занималась «Зеерат Украина».
— Видишь эти панели на стенах? — Спросил он. Юля кивнула.
— Конечно. И на твоём доме, на внешней стене квартиры, такие же.
— Почти. Представляешь, как это работает? Нет? Но ты знаешь, что такое солнечные батареи и как они выглядят?
— Конечно! — Повторила Юля. — У нас, между Южанском и Занайском, даже построили солнечную электростанцию. Кажется, при поддержке китайцев. Мы туда с отцом как-то заезжали, — университет имел к этому какое-то отношение.
— Отлично! И что тебе показалось самым сложным там? — Поинтересовался Руслан.
— Сложным? — Девушка улыбнулась. — Да всё! Я в технике не особенно разбираюсь. Площадь под эти батареи нужна колоссальная. Их ещё делают подвижными, чтобы они могли поворачиваться вслед за солнцем. Там стоят какие-то системы, которые за солнцем следят. И сложные механизмы, которые поворачивают сами батареи. Но за счёт этого станция считается очень эффективной.
— Вот! Ты выделила две важнейших проблемы. А мы их решаем. А началось всё с того, что, когда у меня оказались свободные деньги и много свободного времени, мне захотелось поэкспериментировать: как сделать такую батарею, которая могла бы подзарядить электромобиль, чтобы, скажем, увеличить дневной пробег в два-три раза? Основная проблема как раз та, что на крыше обычной машины не хватит площади для обычных батарей такой мощности. И мне пришла в голову идея. Вот, смотри. — Руслан достал из небольшой сумки, которую носил через плечо, блокнот, и нарисовал несколько линий:
— Линии под наклоном — это сами панели солнечных батарей, — Пояснил он. — Таким образом на той же площади мы размещаем больше батарей.
— Но половина их будет повёрнута не в сторону солнца, — сказала Юля. — Или находиться к нему под углом.
— Совершенно верно. Поэтому у нас есть ещё вертикальные линии. Это — специальные зеркальные поверхности. Они отражают максимум солнечных лучей на батареи независимо от того, под каким именно углом ко всей панели находится солнце. То есть мы получаем одновременно и увеличение площади батарей, и увеличение их эффективности на протяжении всего светового дня. При этом не нужны те механизмы поворота больших панелей, о которых ты говорила. Сверху это всё прикрыто стеклом, как ты могла видеть. Стекло с внешней стороны прозрачное, а с внутренней тоже зеркальное. — Руслан улыбнулся. — Чтобы ни один лучик наружу не ушёл. На самом деле, в солнечные дни энергии даже слишком много. Батареи нагреваются, поэтому под ними мы ставим ещё и термоэлементы, которые преобразуют в электроэнергию, кроме света, и тепло.
— Это действительно просто до гениальности! — Юля подняла глаза на стену строящегося дома, облицованную этими панелями. Теперь она различала под стеклом чёрные полоски солнечных панелей и серебристые зеркальные.
— Во всяком случае, почему-то никому больше в голову это не пришло. Тот «Ниссан», который ты видела у меня в гараже, как раз и был предназначен… для эксперимента. Собственно, когда он попал ко мне, я и задумался, как сделать, чтобы на нём можно было ездить без ограничений по городу целый день. По большому счёту, он мне больше ни для чего не нужен. Сейчас на нём Виллем по Киеву ездит. Я бы мог тебе его дать покататься, но у тебя здесь прав нет… И сделать их быстро невозможно. Ну так вот, я это сделал, обнаружил, что за рабочий день эти панели на крыше могут зарядить аккумулятор ещё на такой же пробег. Причём подзаряжают непрерывно. А потом подумал, что это можно применить не только в автомобилях. Да, собственно говоря, везде…
— Строить солнечные электростанции? Они должны быть проще и эффективнее той, что я видела…
— Можно и так. Но мы в «Зеерат» смотрим на это иначе. Не нужны как таковые солнечные станции, если мы можем сделать энергонезависимыми не то что каждый дом, а каждую квартиру. Экспериментальной стала та, в которой ты сейчас живёшь, я к тому времени уже в дом переехал. А вот этот дом, — Руслан кивнул на строящееся здание, — это масштабный проект «Зеерат Украина». Мы его спроектировали и финансируем, а строители нас постоянно подводят. Вот, каждый раз что-то не так монтируют… Сама форма дома такова, что квартиры выходят на юг, частично на юго-запад и юго-восток. Северная часть сделана минимальной, там технические помещения, лифты и прочее. Все внешние стены квартир закрыты нашими панелями. В квартире стоит аккумулятор. Этого должно хватать для всей электрики в квартире, и ещё много останется. Даже электромобиль можно подзаряжать, каждой квартире соответствует место в подземном паркинге с зарядным устройством. Конечно, туда и обычная машина может заехать… А ещё квартира может зарабатывать деньги для хозяина.
— Как это?
— Ну смотри. У нас есть такое понятие — «зелёный тариф». Если у тебя на фасаде стоят солнечные батареи, государство покупает у тебя энергию. По высокой цене. Максимум можно получать около ста пятидесяти гривен в час. Мы добились, чтобы подключать этот «зелёный тариф» можно было не только в частных домах, но и в квартирах, при условии, что сам дом специально спроектирован. На самом деле, если у нас все внешние стены квартиры закрыты такими панелями, энергии вырабатывается даже больше. Хватает и на потребление, и на электромобиль, и… Сейчас одна фирма в Китае сделала электроотопитель, который майнит криптовалюты. Эта техника для майнига выделяет тепло… Летом оно может просто выводиться, зимой — отапливает квартиру. Вместе с обычным электрооотопителем. И всё за счёт солнечной энергии. Там ещё на верхних этажах ветрогенераторы будут. Бесшумные. Ещё на несколько киловатт для каждой квартиры, даже ночью. А ещё дом практически полностью автономен. Отапливается вырабатываемым электричеством. Вода своя, артезианская скважина. Если в районе нет электричества или водоснабжения, жильцы об этом даже не узнают. У них всё будет как обычно… Из городских коммуникаций здесь только канализация. А ещё у нас есть гидроаккумулятор.
— А что это?
— В той, задней части дома, где нет квартир, стоит, можно сказать, водонапорная башня. Но она не для водопровода, хотя воду для квартир оттуда можно брать. Главное в другом: когда есть избыточная энергия, туда закачивается вода насосами. Дождевая, кстати, тоже собирается. А потом, если, например, в какой-то квартире ночью потратили больше энергии, и посадили аккумуляторы, то из этого резервуара сбрасывается вода, крутя при этом турбину, вырабатывается энергия, которая аккумулятор подзаряжает. Если постоянно идут дожди, и солнца мало, избыток дождевой воды сбрасывается туда же. Чтобы жильцы не сидели без энергии. Конечно, компьютер считает, кто и сколько потребил. Это будет очень «умный» дом.
— Хорошо! — Сказала Юля. — Хотела бы я жить в таком доме… Отсюда, наверное, ещё и потрясающий вид на Киев. На правый берег.
— Да, архитекторы постарались. Кстати, панели на стенах ещё и теплоизоляцию обеспечивают. Зимой экономия энергии на отоплении, летом на кондиционере. А вообще, если покупать такую квартиру в кредит, у нас планируется программа для сотрудников «Зеерат Украина», то она, по сути, будет для человека бесплатной. Полученные за «зелёную» энергию и от майнинга деньги пойдут на погашение кредита. А если купить за свои, то это хороший дополнительный доход. — Руслан усмехнулся. — Или можно вообще не работать. Многие о таком мечтают. А я не представляю, что тогда можно делать целый день… В любом случае, этот дом у нас будет образцом. Сюда будут все ездить на него посмотреть. А «Зеерат» будет продавать эту технологию строительным фирмам по всему миру. Для жилья, для офисов, для заводов… для чего угодно.
— Да, это впечатляет! Ой, а я вас не задерживаю? — Юле стало неудобно. Руслан только развёл руками в своей характерной манере.
— Да что ты! Мы всё равно ждём следователя. Хотя к «Зеерат Украина» претензий нет, напортачили строители, но нужно проконтролировать, чтобы они технически правильно всё описали. Во избежание… Кроме того, когда здесь такое произошло, я всё равно отменил на сегодня все встречи.
— А где ещё можно применять эти панели?
— Да где угодно! Мы, например, построили катер с такой силовой установкой. Практически маленький теплоход, вернее, электроход. Катаем иностранных гостей компании по Днепру… Панели — не только вся палуба, пришлось толстое стекло сделать, чтобы можно было ходить, но и крыша рубки, и часть бортов. Днём можно ходить практически без ограничений. Ночью — аккумулятора хватает часа на четыре среднего хода. А теперь представь такой круизный лайнер. Или танкер. Кстати, фирма «Зеерат Электрик» начиналась как раз с электрического оборудования для судов. Сразу после войны. Это же Голландия… Ну, и для электромобилей технология будет применяться. Сейчас готовится соглашение с одной из автомобильных фирм. Будет солнечная крыша. И всё благодаря нам! Те, кто с нами работают, получают преимущество в своих областях.
— Кстати, давно хотела спросить. А откуда такое название — «морская крыса»?
— Это Виллем лучше расскажет, — Усмехнулся Руслан.
— Это просто. — Юноша улыбнулся, явно перенимая у Руслана манеру держаться. Только говорил по-английски. — Фирму после войны основали два человека. Инженер-электрик Клаус Зеерс и коммерсант Йохан де Рат. Действительно, начинали они с электрооборудования для гражданского флота. В то время и новые гражданские суда строились взамен потопленных во время войны, и старые, изношенные, ремонтировались. Вообще-то, обычно фирмы назывались просто по фамилиям основателей. Так сделали бы обычные голландцы. Но Клаус сказал, что там, откуда он приехал, любят разные сокращения. И предложил вариант «Зеерат». И это оказалось удачное название: запоминается! А Йохан нарисовал логотип с крысой в капитанской фуражке. — Виллем рассказывал это как увлекательную семейную историю. Впрочем, для него она такой и была. По возрасту он должен был бы быть правнуком основателя фирмы. — А потом, когда дела пошли хорошо, название не стали менять. Да и зачем?
— Оно действительно запоминается, — Согласилась Юля. — Я не говорю по-голландски, и то сразу обратила внимание… ещё когда номер на машине увидела. Кстати, это хорошая реклама.
— Да. Фирма пользуется во всех странах, где такое разрешено, — Кивнул Виллем. — Обращает на себя внимание. О, вон, кажется, следователь идёт.
Действительно, он закончил составлять необходимые документы и принёс показать их Руслану. Которого формулировка удовлетворила, и он всё, что нужно, подписал. Потом сказал:
— Ну, на сегодня мы здесь закончили. Кстати, Виллем, помнишь, ты интересовался, как сделан подземный паркинг? Можешь посмотреть, пока мы не уехали. Въезд и вход — вон там, с задней части дома. — На фасадной, обращённой к югу, части, явно каждый свободный сантиметр поверхности использовался под солнечные панели. — А мы пока пойдём к машине, ладно?
— О'кей! — Отозвался Виллем и исчез за углом строящегося дома.
А Руслан, подходя к припаркованной у ворот стройки «Тесле», — утопленные ручки выскочили из дверей, чтобы их можно было открыть, — сказал, обернувшись к Юле:
— Кстати, хорошо, что ты здесь, я собирался к тебе заехать, показать ещё несколько фоток. — Он достал из машины ноутбук, который быстро загрузился, и открыл какую-то папку. — Вот, смотри.
Юля перелистала несколько фотографий.
— Да, это те самые, которые приходили тогда ко мне насчёт статьи об Украине! Вот эти два из трёх.
— Я так и думал… Не очень хорошая новость. — Руслан увеличил фотографию старшего из мужчин, в камуфляже и фуражке, при окладистой рыжеватой с проседью бороде. С какими-то наградами на груди — но это не были российские государственные награды. Ни одного креста Юля узнать не смогла.
— А кто это? — Спросила она. — Я так поняла, он был среди них главный.
— Да. Второй — шестёрка. А вот этот — Михаил Староверов, позывной «Застава».
— Он что, пограничник? Или блок-посты строил?
— Нет, он в Югославии воевал. На стороне сербов, конечно. А там, в Сербии, как раз выпускались автомобили марки «Застава». Отсюда и позывной, — Объяснил Руслан. — Там во время войны девяностых годов был такой полевой командир Радован Гренич. А Староверов был у него правой рукой. Гренич погиб, а иначе бы попал в Гаагу. А наш Миша, — он тогда был моложе, конечно, — каким-то образом сумел вывернуться и вернуться в Россию. Хотя тоже причастен к военным преступлениям. О нём говорят, что испытывал особую любовь к пыткам… Вероятно, награбил на войне столько, что ему хватило на безбедную жизнь. Хотя потом отмечался то там, то здесь. Такие люди без войны уже не могут… Ну, и когда началась война на Донбассе, подался туда. Долго был вторым человеком в отряде некоего Булата, ещё в самом начале. В командиры он не рвался. А вот пытками и там отметился. Особенно — женщин. И убийствами тоже. Там же нет закона. Потом Булат погиб, говорят, взорвали свои же. Что-то не поделили, бывает… Застава был ранен, в реальном бою. Надо отдать ему должное: он кто угодно, но только не трус. Вернулся в Россию. А теперь, значит, в Южанском крае отметился, вместе с друзьями идеологическую базу под свою деятельность подводит… Очень интересно. Я Юре скажу, чтобы вы к Левчуку опять съездили, надо будет ему показания под протокол дать. Чтобы дело вроде как продвигалось, если миграционная запрос пошлёт.
— А что я скажу, откуда я узнала кто это? — Спросила Юля.
— В интернете фотографию увидела и узнала. Так и было, только что. — Руслан улыбнулся.
— А ты откуда про него узнал? Про Староверова этого?
— У меня есть способы. — Улыбка стала ещё шире. Сам Руслан подумал, что девушке лучше не знать, сколько времени и денег он на это потратил. Хотя для него эти деньги были сродни карманным, на помощь тем, кому считал нужным (Руслан не любил называть это благотворительностью) он тратил намного больше, а тут было ещё и интересно разобраться с тем, что произошло, — Юля могла отнестись к этому совсем иначе. — Я даже знаю, что твой родственник, который Князь Владимир, имел непосредственное отношение к появлению филиала «Зеерат» в Занайске. Он тогда то ли ещё служил в милиции, то ли только начал работать в администрации края, и обеспечил приватизацию голландцами полуразрушенного местного завода. Это была чуть ли не первая такая сделка в регионе, и есть версия, что он получил взятку за это. Но корпоративная история, как ты понимаешь, о таком умалчивает… Зато известно, что они общаются с Алексом Бегуном, который сам из России, но сейчас живёт в Европе и работает в «Зеерат». Вот так-то. Наш мир — одна большая деревня… О, наш голландский гость уже насмотрелся. Возвращается. — Руслан закрыл ноутбук. — Поехали…
Они сели в машину, и Руслан выехал на улицу с таким ускорением, что всех вжало в сиденья. Такое ускорение было «фишкой» «Теслы».
— Мы постоянно ездим куда-то вместе, — Отважилась пошутить с заднего сиденья Юля. — Может быть, когда-нибудь на мотоцикле покатаемся.
— Это вообще без проблем! — Руслан расхохотался. — Если не испугаешься!
До офиса адвокатского бюро доехали быстро. Юля попрощалась, вышла из машины и скрылась внутри. Руслан с Виллемом поехали дальше, в офис «Зеерат».
— Хорошо, что я сюда приехал! — Сказал молодой голландец. — Слышать о том, что здесь происходит, читать о проекте автономного многоквартирного дома, — это одно. Но увидеть всё это своими глазами… Здесь делается история. Отсюда новая энергетика пойдёт по миру. Даже твоей девушке проект интересен. Хотя она и не инженер, а юрист. — Виллем употребил английское слово girlfriend, подразумевающее вполне определённые отношения. Поэтому Руслан его поправил.
— Вообще-то Юлия не моя девушка. Она одна из тех, кому я помогаю. Она беженка из России, оказавшаяся здесь не по своей воле. В отношении неё совершили преступление, вероятно, русские националисты, воевавшие на Донбассе… Я пытаюсь в этом разобраться тоже. А что касается нашего проекта, то он, полагаю, интересен каждому, кто о нём узнает. А тем более увидит.
— Но она так на тебя смотрит! Я даже подумать не мог… — Удивлённо сказал Виллем.
— Это только подтверждает, что не всегда можно верить своим глазам! — Привычно отшутился Руслан, въезжая на паркинг офисного центра. — Юлия — умная девушка, наверное, она мне благодарна за помощь. Но я не привык такой благодарностью пользоваться, понимаешь? Ну, всё на сегодня. Пора по домам.