Глава 23.
Адвокатское бюро Юрия Тернового занималось, разумеется, и недвижимостью «Зеерат Украина». Сейчас самым главным в этой части деятельности был именно «супердом», который требовалось ввести в эксплуатацию. Дом строился по заказу и на деньги «Зеерат Украина», он, со всеми квартирами, офисами и техническими новинками, был собственностью компании. Квартиры, разумеется, потом можно было продать, прежде всего, своим же сотрудникам. Целью проекта не был немедленный заработок, дом строился ради имиджа и как образец для демонстрации новых технологий потенциальным заказчикам и партнёрам. Как бы там ни было, компания была заинтересована в том, чтобы по документам всё было чисто. И чтобы со строителями не было проблем, по крайней мере, юридических. Всем этим и занимался Юрий. Кстати, директор строительной компании оценил его работу и сам поручил ему сопровождение нескольких проектов, с «Зеерат» не связанных. Хороших специалистов ценили везде.
После совещания со строителями Руслан позвонил Юрию и договорился о немедленной встрече, а потом спустился на паркинг, сел за руль и поехал. Прикреплённый к машине трекер отреагировал на движение и послал сигнал на ноутбук Дениса Легодаева, отмечая пройденный путь на карте. Руслан, разумеется, об этом не подозревал.
Припарковавшись, он быстро пробежал под дождём до козырька у дверей. Войдя в приёмную, поздоровался с Мариной.
— О, заходите, Юра вас ждёт.
Только в присутствии близких друзей шефа она могла называть его по имени.
У Юрия выдалась редкая в течение рабочего дня свободная минутка. Только что от него вышел сириец, желавший получить убежище в Украине: потенциальный клиент не согласился с тем, как именно Юрий предлагал достичь результата. А потому сотрудничества не получилось. Расстраиваться в таких случаях адвокат не привык, тем более, что дела мигрантов не были основным его заработком. Сейчас он просто стоял у окна и смотрел на дождь. Услышав, как открылась дверь, обернулся и, даже не поздоровавшись, — какие церемонии между друзьями, — сказал:
— Я ведь говорил, что без проблем не получится. У нас с застройкой иначе не бывает… Что именно там не так?
— Это ты мне скажешь, — Улыбнулся Руслан. — Мне строители кучу документов оставили и много чего рассказали. Я хочу, чтобы ты посмотрел и послушал. И сказал, как лучше поступить. — И он положил на стол папку с документами.
За полчаса документы нельзя было проанализировать до последней буквы. Зато можно было сделать единственно правильный вывод, и Руслан его сделал:
— Короче говоря, надо, чтобы этим занялся ты. Строителям я позвоню, они только рады будут. Им проблем меньше, а платит «Зеерат». Возьмёшься?
— Конечно, возьмусь! И для друга, и заработаю! — Рассмеялся Юрий. — Ты мне эту папку оставишь?
— Да, это копии.
— Хорошо. Я тебе завтра скажу точно, как мы будем делать. И предупреди строителей, я у них завтра буду. Пусть подготовят остальные бумаги. И доверенность, чтобы я от их имени этим мог заниматься. Бежишь дальше?
— Сейчас. — Руслан посмотрел на часы. — Только с Юлей парой слов перекинусь. На месте наша гостья?
— Конечно. Позвать её? — Предложил адвокат.
— Не надо. Я к ней сам зайду.
— Как знаешь…
Юля каждые пару часов делала перерыв в работе, чтобы посмотреть новости в интернете. Она знала, что никто не будет в претензии, и искала новости об отце: о заложниках в Африке и об уголовном деле в Южанске и Занайске. Хотя Юрий с Русланом и убедили её, что возвращаться в Занайск будет глупостью, которая не принесёт никакой пользы отцу, а для неё может стать последней, сердце было не на месте. Её родным грозит опасность, а она тут сидит, занимается работой, устраивает новую жизнь, и ничего для них не делает… С африканскими повстанцами, или кто они там такие, она сделать ничего и не могла. А вот с уголовным делом… Хотя, скорее всего, тоже ничего, но совесть грызла из-за того, что она отказалась даже попытаться.
Осторожный стук в дверь библиотеки, служившей ей теперь чем-то вроде кабинета, оторвал девушку от поиска в интернете, в который она погрузилась.
— Да? — Произнесла Юля, поднимая глаза на открывающуюся дверь. Руслан с улыбкой стоял на пороге.
— Привет! Заехал по делам и решил лично сообщить тебе новости.
— Какие? — Сердце Юли стало биться чаще, хотя она не могла бы сказать, от радости или тревоги.
Руслан шагнул к второму столу, стоявшему в библиотеке, выдвинул офисный стул и поудобнее устроился на нём.
— В таких случаях принято спрашивать: с каких новостей начинать? Но я не буду. — Это была его обычная манера, трудно было сказать, шутит он или говорит серьёзно. — Вопрос я задал. Мне дали пока предварительный ответ, будут держать на контроле. Ответ, — как мы и предполагали, — состоит в том, что непосредственной опасности твоему отцу не грозит. Судя по всему, кто-то хочет, чтобы он не возвращался в Занайск. Дело это — предостережение. Хотя, если он там появится, может быть плохо. Но вряд ли его будут преследовать по всему миру. Насколько я понимаю, деньги у него есть, профессия тоже…
— Ты хочешь сказать, что… ничего страшного с ними не произойдёт? — С облегчением вздохнула Юля.
— Похоже, те, кто это дело затеял, не ставили такой задачи. Иначе его бы просто не выпустили за границу. А им нужно было, именно чтобы он уехал и не возвращался. Правда, тут есть трудность.
— Какая?
— Те, кто затеял всё это, не ожидали, что твой отец окажется в заложниках. Теперь с ним нет связи. Сообщить ему, что нельзя возвращаться, невозможно.
— Но если их освободят…
— Когда! — Поправил Руслан. Юля рефлекторно чуть заметно покачала головой, — она уже ни во что не верила, — но повторила:
— Когда их освободят, с ними можно будет связаться?
— Вероятно. Но проблема в том, что освобождённых заложников, если не требуется медицинская помощь, могут захотеть как можно скорее отправить домой. И тогда…
— Понятно. Этого можно избежать?
— Будем стараться. Ничего невозможного не вижу. Для начала… Помнишь Валерия Ивановича? Ну, к которому мы на мотоцикле ездили. — Руслан улыбнулся, а Юля просто кивнула.
— Конечно.
— Ну так вот, для начала попросим его держать в курсе переговоров. А как только их освободят, и они окажутся в безопасном месте, будем искать способ связаться и предупредить. Не думаю, чтобы их отвезли в такое место, где не будет ни телефона, ни интернета. А если что-то из этого там будет, то мы к твоему отцу пробьёмся.
— Спасибо. Ты меня действительно успокоил!
— Для чего и зашёл, — Улыбнулся Руслан. — Да, кстати. С некоторыми товарищами из мира науки, которые могли бы устроить кампанию в его защиту, я тоже связывался. Они порекомендовали пока повременить: такое сейчас может только разозлить ваши власти. — Он не добавил, что ему сказали: это могло бы иметь смысл, если бы человек реально сидел под арестом. Хотя тоже принесло бы мало пользы. — Но решать тебе.
— Если они так сказали, значит, наверное, пока не нужно… — Протянула Юля.
— Значит, так тому и быть, — Резюмировал Руслан. — Если понадобится — задействуем и эту опцию. Люди готовы… Ну хорошо, я поехал, а тебе удачи в трудах!
Руслан поднялся со стула и исчез за дверью, уже не прихрамывая, обратила внимание Юля. Последствия травмы, видимо, прошли. Закрыв окно браузера, в котором занималась поиском информации, она задумалась: почему Руслан всё время говорил «мы»? Во всяком случае, он явно не собирался бросать её наедине с проблемами. Вероятно, он относился к тем, кто считает, что если ты спас человека, потом ты всегда за него в ответе, решила девушка. Других объяснений она не видела, а для самого очевидного по-прежнему не было никаких оснований.
Руслан ей за всё время даже комплимента не сказал.
У Дениса Легодаева была трудность: он оказался в Киеве впервые, и города практически не знал. Разумеется, в наше время это не проблема: есть приложения-навигаторы для смартфонов. Напарник объяснил ему, что хотя компания «Яндекс» в Украине под санкциями, выпущенный ею навигатор нормально работает, ещё и позволяет в пробках не стоять. В Южанске ему не приходилось пользоваться такой программой, но, конечно, Денис быстро в ней разобрался. Проблема была в другом: в приложении сохранялась история поездок.
Эту проблему тоже решили деньги: отдельный смартфон (из недорогих) с отдельной карточкой, для использования именно в качестве навигатора. Связать его с Денисом, если только смартфон не будет найден в кармане, практически невозможно.
Зарулив на стоянку по введённому в навигатор адресу, он увидел уже ожидавший зелёный «Ланос» с польскими номерами. Напарник тоже видел его и вышел из-за руля.
— Ну как? — Спросил он.
— Нормально, всё установлено. Следим… Это я должен беспокоиться. Как прошло?
— Идеально. Следов не останется. Кроме… неё самой. — В этом напарник был уверен.
— Тогда хорошо. Сейчас разъезжаемся. Завтра созвонимся — и будем заниматься большой покупкой.
— О-кей!
Они обменялись ключами от автомобилей и техпаспортами, и каждый поехал к себе домой, — напарник действительно домой, а Денис на снятую посуточно квартиру в тихом районе.
Наука криминалистика учит, что не бывает преступлений, которые не оставили бы следов, — это если сильно упростить то, чему она учит. И ещё: предусмотреть все обстоятельства, совершая преступление, невозможно. Ты обязательно совершишь ошибку. Вопрос только в том, насколько хорош, насколько внимателен будет следователь, заметит ли он эту ошибку. Нераскрытые преступления, как правило, объясняются тем, что ошибку никто не заметил.
Убийце Яны Лесневич с самого начала не повезло. Они с Денисом полагали, что тело долго не обнаружат, в особенности, потому, что весь день шёл дождь. А вышло наоборот.
Всё село называло их Саши. Двое парней семнадцати и шестнадцати лет были не просто тёзками и друзьями, — они были неразлучны. Односельчане просто не воспринимали их отдельно друг от друга, потому что почти никогда их по отдельности не видели.
Село, где они жили, было маленькое, жителей на триста, а молодёжи и было-то с десяток человек. Им приходилось даже девушек искать в соседнем, — там было несколько тысяч жителей, по их меркам, это был центр цивилизации.
Сегодня в соседнее село им надо было не к девушкам, а по делу. У младшего Саши поломался мобильный телефон. Нужно было или отдать его в ремонт, или купить новый. И именно в соседнем селе был ларёк местного мелкого предпринимателя дяди Вити, который и ремонтировал телефоны, и ими торговал. Новый телефон Саше был не по карману, на подержанный он вполне мог рассчитывать. Если старый починить не удастся. Дядя Витя скажет. У дяди Вити было одно достоинство: он никогда не «парил» ненужный покупателю товар, не принуждал к покупке телефона, если мог починить старый. Он уважительно относился к клиентуре, несмотря на то, что на рынке мобильных телефонов (и аксессуаров к ним) целых трёх сёл являлся монополистом.
Если бы не дождь, Саши бы не пошли пешком через лес. Они поехали бы на мотоцикле старшего, стареньком «Иже» без номера (и, конечно, поехали бы без шлемов, — полиция на местные дороги не заезжала). Даже несмотря на то, что по дорогам до соседнего села было около десяти километров, а лесной тропинкой — три, лучше было плохо ехать, чем хорошо идти.
Только не в дождь, считали оба. Поэтому, натянув лёгкие куртки с капюшонами, Саши двинулись в дорогу пешком, болтая о том, о сём, как водится между друзьями. Окрестные леса они знали, как свои пять пальцев, — они здесь выросли. Поэтому, не дойдя до цели около километра, младший спросил:
— А что тут за яма? Раньше не было. Как будто выкопал кто…
— А давай глянем, — Предложил старший. Они сошли с дорожки и пошли к яме. И одновременно выкрикнули нецензурные слова, причём разные.
— Смотри, баба там! — Воскликнул младший. — Надо вытащить. Может, помочь.
— Она неживая, — Возразил старший. — Не надо трогать. Ещё на нас подумают… Надо ментов вызывать.
— Точно неживая? — Спросил младший. В яме собралась дождевая вода, которая частично покрыла тело, поэтому распоротого живота не было сразу видно. Зато очевидно было другое.
— Вода в рот с краю затекает. И в одну ноздрю. Не дышит она. И бледная какая. Надо ментам звонить. — Старший был наблюдательнее и считал, что у него жизненного опыта больше.
— А у тебя-то телефон с собой?
— Конечно! Я без него не хожу, ты знаешь. — И, достав мобильный из кармана, он набрал 102.
Описанная старшим Сашей картина сказала дежурному, что, скорее всего, произошло убийство. К тому же, до райцентра было недалеко, место находки описали точно, и в районе сегодня больше не было серьёзных происшествий. Так что следственно-оперативная группа прибыла на место быстро. Судмедэксперта в райцентре не было, врача для осмотра трупа захватили по дороге.
Следователь был молодой и толковый. Нельзя сказать, что он был безгрешен, — периодически брал взятки, чтобы закрыть какое-нибудь дело о драке, — но тут было совсем другое… С самого начала он решил сделать всё, чтобы раскрыть убийство. Хотя, скорее всего, считал он, это не местные дела: о пропаже молодых женщин в районе заявлений не поступало.
Коротко переговорив с Сашами, следователь вместе с экспертом-криминалистом и врачом подошли к краю ямы. И тут же поняли, что осмотра места происшествия не получится.
— Воду надо откачивать, — Сказал эксперт. Продолжавшийся дождь уже заполнил водой яму настолько, что тело почти ушло под воду.
— Сейчас позвоню пожарным. — Теперь мобильный телефон достал из кармана уже следователь. В райцентре все знали всех, и, конечно, он был знаком с начальником местной пожарной части. Закончив короткий разговор, он обернулся и увидел, что Саши всё ещё стояли рядом. — Шли бы вы домой, пацаны. Или куда вы там шли, — сказал он.
— Ничего, мы посмотрим, — Ответил старший.
— Нечего вам тут смотреть.
Впрочем, следователь понимал, что прогнать их не представляется возможным. В лучшем случае, отойдут за деревья и станут наблюдать оттуда. Осмотр места происшествия многим кажется чем-то сродни магии. Или сцене из детектива. Профессионалы таких иллюзий не питают. Опять же, пусть лучше будут на виду, чем начнут звонить всем друзьям и знакомым, и тут соберётся толпа зевак, мешающих работать. Так что он решил оставить Саш в покое. А сам стал заполнять начало протокола осмотра места происшествия. Он решил, что опишет всё отдельно до и после того, как будет откачана вода из ямы. Ещё он начал делать фотографии.
Скоро подъехал полноприводный пожарный ЗИЛ. Пожарные коротко посовещались со следователем, спустили в яму пожарный рукав и начали откачивать воду. Саши подошли к краю ямы.
— Не надо вам на это смотреть, — Повторил следователь. Но отгонять их не стал. Он поступил бы иначе, если бы знал, как будет выглядеть распоротый живот трупа, когда тело полностью покажется из воды. От этого зрелища побледнели не только Саши, но и двое пожарных. Хорошо, подумал следователь, что никого не вырвало.
— Вы её знаете? — Спросил он. Саши, единственные здесь представители местного населения, отрицательно покачали головами. Почему-то следователя это не удивило. Он не мог бы сам объяснить, по какой причине так думает, но ему казалось, что жертва… не выглядела местной. Наверное, это можно было назвать интуицией.
— А место это вы знаете?
— Да, — Ответил старший. — Сюда иногда… парочки на машинах приезжают. Но этой ямы раньше не было!
— А когда вы тут в последний раз были?
Саши переглянулись.
— Да недели три назад…
— Понятно. А теперь стойте вон там. Не мешайте…
Парни отошли в сторону, а следователь с врачом и экспертом-криминалистом продолжили осматривать место происшествия.
— Парочки… — Проворчал немолодой эксперт. — Доразвлекались… Ни черта мы тут не найдём. Всё вода смыла.
Следователь склонен был согласиться с ним по обоим пунктам. Всё было спланировано убийцей в расчёте именно на такой эффект. Он даже удалил с помощью кусачек пластиковые хомуты с локтей и запястий трупа, а также клейкую ленту с губ, а вода, изменив позу жертвы, довершила дело. Всё бы прошло, если бы не молодой врач из местной больницы.
— Смотрите, какие следы, — Указал он на запястья тела. — И вот здесь.
— Что это? — Спросил следователь.
— Её связывали. И смотрите, нога сломана, ушибы с правой стороны. Её сбросили в яму живой, но она не выставила руки, чтобы самортизировать удар. — Врач был почти прав. — Ладони чистые, костяшки пальцев тоже. Она и не сопротивлялась. Почему? Потому что была связана. Думаю, её сюда привезли связанной, бросили в яму живой и там убили.
— Вы правы, наверное, — Согласился следователь. — О, труповозка приехала. Надо её поднимать отсюда. А это что такое? — Он указал на бицепс жертвы.
Это было ещё одно, на что не обратил внимание убийца и, что более странно, Денис Легодаев тоже пропустил этот факт. При жизни Яна Лесневич отдала дань модному нынче среди молодёжи увлечению татуировками. Если два рисунка, чуть выше левого запястья и на левом бедре, ни о чём не говорили, то третий, на правом бицепсе, был узнаваем.
Когда в 2014 году в Сочи открывали зимнюю олимпиаду, произошёл забавный казус: не раскрылось одно из олимпийских колец, оставшись в виде снежинки. Изображение быстро разошлось по интернету, став, как модно говорить, мемом. Именно этот рисунок тогда появился на правом бицепсе Яны, которая была на церемонии открытия, вместе с надписью: SOCHI 2014. Татуировка была небольшой, возможно, поэтому её проглядели Денис Легодаев с напарником. Зато не проглядел следователь.
Открытие олимпиады тогда смотрели все, кто присутствовал теперь на месте происшествия, кроме, может быть, Саш. Хотя, что это за рисунок, знали даже они. Опытный эксперт-криминалист, чьё внимание привлёк вопрос следователя, сделал вывод первым:
— Похоже, она из России, Толик. Час от часу не легче… Туда сейчас запросы посылать бесполезно. — Тело как раз грузили в труповозку, чтобы отвезти в морг местной больницы.
— В любом случае, бесполезно, — Согласился следователь Анатолий. — Она там вряд ли числится пропавшей. Скорее всего, приехала сюда, и уже здесь… Но если она въехала недавно, у нас есть шанс установить личность! — Вспомнил он. — Сейчас граждане России проходят биометрический контроль на границе. Должны были отпечатки в базе остаться. Когда снимем у неё пальчики, это надо сделать быстро, отправим запрос не только в нашу базу, но и погранцам. Я шефу позвоню. — Он имел в виду начальника управления полиции. — Пусть попробует ускорить…
Он так и сделал, ещё до того, как вернуться в кабинет, чтобы провести необходимые манипуляции для открытия уголовного производства. Полковник обещал посодействовать, чтобы побыстрее получить ответ от пограничников, но перспектива получить в районе «висяк» его не радовала. Ещё меньше его обрадовало, когда почти сразу после получения ответа пограничников Анатолий пришёл в его кабинет, — начальник имел привычку засиживаться на работе до вечера. Анатолий был человеком добросовестным и современным. Получив фамилию, имя и отчество жертвы, он на всякий случай решил забить данные в обычный поисковик в интернете. Когда следователь увидел, кем была жертва, и где работала, его глаза расширились, на сайте редакции он нашёл список публикаций Яны Лесневич, распечатал его, вместе с фотографией автора. И сразу побежал к начальнику.
Бегло просмотрев данные из базы погранслужбы и распечатки, полковник схватился за голову.
— Мы с этим делом ничего сделать не сможем. Это не «наше» дело, у нас только выбросили труп. Даже если её здесь убили, причина не здесь. Давай рапорт на моё имя, срочно. Я звоню областникам и в прокуратуру. Будем передавать дело в область, — Вынес он вердикт. — И срочно. Нельзя с ним медлить. Иначе от нас пресса не вылезет — и наша, и российская, которую ещё не выгнали, и западная. Нам тут только нового Шеремета не хватало!
Оба знали, что, даже если окажется, что молодую журналистку убил, например, ревнивый любовник, её коллеги в это не поверят. Журналисты считали, что их могут убивать только в связи с профессиональной деятельностью. А учитывая, что Яна Лесневич в Украине была недавно, знакомых тут не имела, эту версию следовало считать одной из вероятных. А учитывая подробности, коллеги убитой за него обязательно схватятся.
Дело грозило стать «горячим», и от него следовало избавляться.
Что касается Анатолия, то он, узнав, кем была жертва, сразу понял: с его опытом и ресурсами районной полиции дело это не «потянуть». Девушку ему было жалко. Он не был против того, чтобы дело передать кому-то другому, кто, возможно, сможет его раскрыть. Лучше заниматься обычными драками и кражами селян друг у друга.
Прокуратура и областное начальство тоже сработали быстро, понимая, чем это может кончиться.
Так уже на следующий день это дело оказалось в следственном управлении областной полиции, где, по случайности, попало на стол к следователю Левчуку.