Глава 6.
— Очень далеко. Это самая окраина. Вон там — лес. — Руслан показал в сторону, за следующий ряд домов. — Но ничего другого предложить, к сожалению, не могу.
Они вышли из машины. Руслан открыл передний багажник «Теслы» и вытащил оттуда сумку с привезёнными Даной вещами; нести сумку Юле он не дал. Сама Дана как раз появилась из-за руля припаркованного рядом «Туксона». У неё в руках была ещё одна большая сумка, на сей раз полотняная, с какими раньше ездили «челноки».
— Привет! — Сказала она. — Я взяла на себя смелость заполнить холодильник!
— Ну тогда пошли заселять нашу гостью! — Руслан достал из кармана ключи. Юля смотрела на всё это округлившимися глазами.
Дом был двухэтажный, кирпичный, из тех, про которые говорят, что их «пленные немцы строили». На самом деле, скорее всего, построен он был в последние годы жизни Сталина или сразу после его смерти. Они поднялись на второй этаж, и Руслан отпер металлическую дверь, составлявшую контраст со старыми деревянными дверями соседних квартир.
— Ну, входи, располагайся. Теперь ты тут живёшь! — С улыбкой сказал он. — Вот тебе ключи. — Он протянул ей связку. — Этот — от нижнего замка, этот — от верхнего. Будешь уходить — не забывай запирать двери! Маленький — от почтового ящика. Вот этот — от сарая во дворе, хотя там нет ничего для тебя интересного.
Юля не могла прийти в себя от удивления. Она ожидала, что её поселят в комнате в квартире какой-нибудь бабушки. Или в общежитии, где каждую комнату занимает семья беженцев. И была бы благодарна и за это. А тут была отдельная квартира, причём, кажется, трёхкомнатная!
Дана с сумкой продуктов отправилась на кухню, а Руслан и Юля присели на диван в большой комнате.
— А… чья это квартира? — Спросила девушка. Она обратила внимание, что запах в квартире стоял такой, как будто тут давно не жили. — Где хозяева?
— Квартира это моя, — Объяснил Руслан. — Я даже здесь до сих пор прописан. Живу-то давно за городом. Но квартира эта, можно сказать, не простаивает. Вон в той комнате, — он с улыбкой указал на одну из дверей, — майнятся биткойны. Один из источников дохода… А в остальном — можно жить. Ферму биткойновую не трогай. — Он снова улыбнулся. — А всем остальным можешь пользоваться. Тут, правда, газовая колонка. Справишься?
— Да, конечно. У меня тоже колонка, в Занайске, — Сказала ошеломлённая Юля. — Квартира от бабушки досталась…
— Ну, тогда проблем нет. С остальным легко разберёшься. Телевизор со спутниковой антенной. Можешь смотреть хоть Америку, хоть Россию.
— Даже не знаю, как тебя благодарить! — Сказала Юля.
— Не стоит. Потому что и мне это, на самом деле, ничего не стоит. Слышишь? — Он с улыбкой указал в сторону двери, за которой располагалась майнинговая ферма. — Это биткойны гудят!
Из кухни появилась Дана и села в кресло напротив.
— Ну, теперь тут можно жить! Есть всё, что нужно, — Заявила она.
— Спасибо! — Сказала Юля. — Что бы я без вас делала… — Только теперь она начала понимать, насколько озаботились её жизнью эти люди. И не могла сказать, почему.
— Пустое! — Ответила Дана. — Если что-то понадобится — обращайся, не стесняйся. Да, кстати. — Она достала из сумочки мобильный телефон, старомодный, кнопочный. — Для связи. Там уже забиты номера — мой, Юры… И твой, Рус, тоже. Я не много на себя взяла? — Улыбнулась она.
— Нет, конечно. — Руслан тоже улыбнулся. — Звонкам друзей всегда рад. Зарядку не забыла?
— Нет, конечно. В сумке на кухне. Да. — Дана кивнула Юле. — Юра завтра к тебе подъедет, подготовит к собеседованию. С утра перезвонит насчёт времени, так что телефон не отключай. Ну всё, я полетела, пока.
— А… я хотела спросить… Как получилось, что вы мне всю одежду подобрали впору? — Спросила Юля. Перейти на «ты» с Даной у неё не получалось.
— Очень просто: Рус сказал, что размер нужен примерно как у меня. А дальше оставалось только подобрать из запасов. Нам много привозят, но сейчас одежда не так востребована, как два-три года назад. Так что никаких трудностей. Ну, пока. — И она, улыбнувшись, исчезла за дверью.
— Поразительная женщина! — Сказал Руслан, когда дверь за Даной закрылась. — Она сама из Львовской области, её полное имя Богдана. Когда началась война, жила с мужем в Донецке. Переехали от войны в Киев. У неё частная психологическая практика, но большую часть времени она тратит на помощь беженцам, таким же, как она сама. Ни секунды не сидит на месте, у неё в сутках двадцать пять часов. Я её организации помогаю деньгами, времени самому заниматься ещё и этим уже не хватает.
— Она уехала от войны, но помогает мне, зная, что я из России? — С удивлением спросила Юля.
— Какая разница? Ты не воюешь против нас. И не поддерживаешь тех, кто воюет. Дана считает так же, как и я: помочь надо тому, кто сам не виноват, что стал жертвой обстоятельств. Потому мы с ней и сработались.
— А кто сам виноват?
— Ну, например, активные сепары. — Поняв, что Юля не знает, кто это, Руслан объяснил. — Сепаратисты. Те, кто воюет за отделение от Украины, а фактически за Россию. Или их поддерживает. По сути — предатели… У нас их называют «сепары». А есть ещё просто пропившие всё из квартиры, а иногда и саму квартиру. А потом считают, что все окружающие им должны. И есть те, кто таким помогает… — Он поморщился. — На самом деле, помогать можно кому угодно. Кто тебе ближе. Есть люди, которые помогают бездомным собакам, когда вокруг много нуждающихся в помощи людей. А потом эти же собаки на людей нападают. Уж мы-то, велосипедисты и мотоциклисты, это хорошо знаем… Но мы же не можем им запретить, правда?
— Не можем… А что тут у тебя этот майнинг… Я не помешаю? — Юля всё ещё чувствовала себя не в своей тарелке. Но Руслан только рассмеялся:
— Не помешаешь, если не начнёшь крушить аппаратуру. А если вдруг она сама загорится — звони сразу мне, а потом пожарным. В любое время дня и ночи.
Девушка не очень понимала, шутит он или говорит серьёзно. Но спросила:
— А разве для майнинга не нужно много электроэнергии? Я читала, что сейчас это уже невыгодно.
— Когда я начинал этим заниматься, было выгодно, — Объяснил Руслан. — А сейчас… Сейчас эта квартира — практически эксперимент. Ты панели на внешней стене видела, когда мы подъезжали? Помнишь, я говорил, что наша компания занимается разработками в альтернативной энергетике? Одна из них — как сделать квартиру, а не только частный дом, энергетически самостоятельной. Так что в энергии недостатка нет. Скорее, избыток. Так что грешно на этом не заработать. А ты можешь не беспокоиться о том, что надо каждый раз выключать свет. Он бесплатный, — вон в том шкафу на самом деле аккумуляторы, которых хватит на сутки, если включить все приборы. — Руслан поднялся с дивана. — Ну, хорошо, если вопросов больше нет, не буду тебя утомлять, и сам поеду. А ты пока тут осваивайся. Пользуйся всем, что найдёшь. Кроме фермы. — Он улыбнулся. — Пока, но если что — я на связи.
— До свиданья. И спасибо ещё раз! — Голос Юли задрожал.
Через минуту она подошла к окну и проводила взглядом отъезжающую красную «Теслу». Затем обошла квартиру.
Ей всегда было интересно, как же выглядит та самая майнинговая ферма, но, когда она открыла дверь в ту комнату, увиденное почти разочаровало. Юля разбиралась в компьютерах только на уровне пользователя, и не знала, что собой представляет оборудование на стеллажах по двум стенам комнаты. Зато обратила внимание, что окно закрыто сплошной тёмной шторой. Поскольку ей никто не сказал, что в комнате нельзя включать свет, девушка пришла к выводу, что это для того, чтобы с улицы нельзя было увидеть, что находится внутри.
Кроме компьютерного оборудования, здесь были почему-то несколько барных стульев, столик из тех, что можно увидеть в кафе, большие колонки, щётки, швабра и два велосипеда, прислонённые один к другому у свободной стены. Складывалось впечатление, что в комнату сложили не используемые крупные вещи, но набор их для жилой квартиры был странным. Ещё Юля заметила в углу под потолком камеру наблюдения. Такая же была у входа в квартиру, но больше нигде она подобных не заметила, и решила не думать о том, куда идёт запись с этих камер. Наверное, Руслан считал, что это мера безопасности для его «фермы».
В остальном, если не считать того самого аккумулятора, занимающего полностью большой шкаф в коридоре, складывалось впечатление, что отсюда переехали, оставив прежнюю жизнь за спиной. Книги на полках в гостиной, посуда на кухне, — всё это, кажется, решили просто не забирать с собой в новую жизнь. Даже постельное бельё в ящиках. Ей сейчас это было только на руку.
В гостиной, как и говорил Руслан, стоял большой, хотя и не новый, телевизор, а рядом с ним тюнер от спутниковой антенны. Вторая комната (или третья, если считать комнату с «фермой») представляла собой некий гибрид спальни и кабинета, поскольку там стоял письменный стол с одной тумбой.
Забравшись с ногами на диван в гостиной, Юля задумалась над тем, в каком положении она оказалась. У неё есть, хотя бы временный, документ, удостоверяющий личность, есть, во что одеться (ещё несколько дней назад она и не подозревала, что будет так этому радоваться), есть крыша над головой, за которую не надо платить. Есть полный холодильник продуктов, — холодильник у Руслана был большой, и Дана, с её точки зрения, даже перестаралась: одному человеку должно было хватить минимум на неделю. И есть возможность обратиться за помощью, которой она не будет злоупотреблять.
Совсем неплохо для человека, оказавшегося в чужой стране не в переносном, а в прямом смысле, в чём мать родила. Юля понимала, что уже до конца жизни обязана Дане и Юрию, но прежде всего — Руслану.
Итак, чего же у неё нет? Во-первых, денег. Ни копейки, и она не станет просить. А это значит, что она не только ничего, кроме того, что ей предоставили, не сможет купить, но даже куда-нибудь поехать на общественном транспорте. Которым она и дома-то не пользовалась лет пять, потому что везде ездила на машине или велосипеде. К тому же, она всё равно не знала города, да и куда ей было ехать?
Во-вторых, здесь не было компьютера, хотя, если есть «ферма» и камеры, должен был быть интернет. Юля обратила внимание и на то, что телефон, который ей оставила Дана, был не смартфоном, а простой кнопочной «звонилкой», дешёвой, хотя и совершенно новой. Случайность это, или Руслан и его друзья боялись, что в противном случае она не справится с собой и даст о себе знать кому-нибудь из старых знакомых в Занайске через интернет? Она понимала, особенно после разговора с Русланом, что делать этого нельзя, но ей было одиноко, и страшно вот так оборвать все связи. Однако она считала, что справилась бы с собой в любом случае. Юля вышла на балкон и некоторое время дышала свежим летним воздухом, — чувствовалось, что лес совсем рядом. Потом вернулась в комнату и включила телевизор, включив первую попавшуюся программу, и почти не могла на ней сосредоточиться. Даже не могла бы сказать, на каком языке была передача. Потом решила поставить телефон на зарядку и пошла на кухню, потому что Дана сказала, что зарядное устройство находится в стоящей на столе сумке.
Зарядка, действительно, нашлась на дне, а рядом конверт. Открыв его, Юля увидела деньги. Пересчитала — в конверте оказалось три тысячи украинских гривен; она уже знала, что это чуть больше ста долларов по курсу, или семи тысяч рублей. Она схватила телефон, чтобы позвонить Дане или Руслану, но тут же подумала: а что она им скажет? "Заберите деньги, мне не нужно!»? Во-первых, ей нужно, и они об этом знают, как знает и она сама. Во-вторых, звонить из-за этого Дане, которая занята двадцать пять часов в сутки, или Руслану, для которого (он, судя по всему, крупный бизнесмен) это вообще не деньги? Её поднимут на смех, и будут правы. И, в конце концов, Руслан же сказал: пользуйся всем, что найдёшь в квартире.
Юля снова забралась на диван. И по-настоящему расплакалась впервые с того момента, когда пришла в себя в той яме.