Оставшись вновь наедине, Луиза рассказала о душераздирающем визите в дом Финчей. Конор потянулся через стол и взял ее за руку.
— Вы с Зои из одного теста, да? Лучшие в классе, не принятые всеми?
— Да, — Луиза посмотрела на их переплетенные пальцы. — Я получила степень в девятнадцать.
Его большой палец мягко выводил круги на ее ладони.
— Поэтому для тебя важно ее найти? Потому что она так похожа на тебя?
Луиза, как и родители Зои, просто отказывалась принять смерть девушки, потому что правда была слишком болезненной?
— Возможно, — слезы блестели в ее глазах. — Я знаю, каково это — быть одинокой среди людей, добиваться успеха в учебе, но не в личных отношениях, отчаянно искать свое место. Мой отец все время был в разъездах. Мама умерла. Тете было все равно.
— И ты была одна, — он сжал ее пальцы. — Мне жаль.
— Это было давно.
Но она так и не оправилась от прошлого, и Конор мысленно поблагодарил бога за братьев и сестру. Его жизнь была безумной, но Салливаны всегда стояли друг за друга.
— Все эти разговоры, что время лечит, — бред. Глубокие раны не заживают, сколько бы лет ни прошло. Я все еще скучаю по родителям. — Конору принесли сэндвич. Он подвинул тарелку на середину стола, но Луиза не заинтересовалась едой. Она хоть что-то ела, кроме утреннего маффина?
За окном заходящее солнце удлиняло тени на тротуаре. Луиза впервые открылась ему. Дала ему заглянуть под маску и увидеть израненную душу. Теперь же сквозь стекло на улицу смотрела та же неприступная женщина, горечь и сожаление исчезли с ее лица. Она была лебедем, скользящим по зеркальной глади, изящная, тихая и спокойная. Все эмоции бурлили глубоко внутри, скрытые от чужих взглядов. Конор в сотый раз задумался, сколько слоев нужно снять, чтобы отыскать ее настоящую.
Луиза восхищала, бросала ему вызов.
Он с тревогой понял, что для сближения с ней потребуется еще больше откровенных разговоров. И, боже милостивый, именно ему придется их начинать, а обычно во вселенной все происходило не так.
Телефон Луизы ожил.
— Прости.
Она вышла из ресторана на улицу и ответила на звонок у крыльца.
Вернувшись через несколько минут, Луиза убрала телефон в сумочку и сказала:
— Ксавье Инглиш — профессор, занимается изучением кельтов. Он часто бывает в музее. А еще он наставник Зои. Готов поговорить с нами вне кампуса. Не хочет, чтобы все знали о встрече с тобой.
— Понимаю. Как нам это организовать?
— Он придет сюда. Тут мы не на виду, и у него будет возможность сказать, что он не знал о твоем присутствии, когда соглашался на встречу.
— Как ты убедила его прийти?
— Сказала, что считаю тебя невиновным.
— И этого хватило?
Она приподняла плечо.
— Сказал, что хочет решить сам.
Десять минут спустя открылась дверь, Луиза привстала и помахала мужчине, оглядывающему зал. Он кивнул, миновал столики и добрался до их кабинки. Ксавье Инглиш не был престарелым чудаком, как думал Конор. Профессору было около пятидесяти. Он был под два метра ростом, спортивного телосложения. Его темные волосы с проседью были густыми и коротко подстриженными. Мужчина был в джинсах и рубашке.
Профессор поприветствовал Луизу теплой улыбкой и рукопожатием.
Она познакомила его с Конором.
— Спасибо, что пришли сюда, Ксавье.
Он сел рядом с ней.
— Я тоже переживаю из-за Зои. Пунктуальность — не ее конек, но опоздание — не то же самое, что пропуск занятий и работы в музее. Это на нее не похоже. Думаете, ее похитили? Кажется невозможным. Второй день полиция рыскает по кампусу. — Ксавье посмотрел на Конора. — Вы не очень-то похожи на фото в новостях.
Конор пожал плечами.
— Оно старое, и я на нем избит.
— Почему я должен поверить, что вы невиновны? — спросил Ксавье.
— Я никогда не видел Зои до той ночи, — сказал Конор. — И как насчет презумпции невиновности?
— Полиция полагает, что улик достаточно, чтобы сделать вас главным подозреваемым, — сказал Ксавье. — Они всему кампусу показывали вашу фотографию и спрашивали, не видели ли вас.
— А если Конор не делал этого, Ксавье? — Луиза повернулась к нему. — И полиция не найдет Зои, потому что сосредоточилась на нем.
В глазах Ксавье не было абсолютной уверенности, но мелькнувшего в них сомнения хватило, чтобы Конор продолжил.
— Когда вы в последний раз видели Зои? — спросил он.
— В понедельник утром. Я наставник у четырех студентов: Зои, ее соседки Изы и двух бакалавров. — Ксавье переплел пальцы. — Мне нравится встречаться со студентами раз в две недели. У Зои и Изы в этом году много всего происходит.
— Иза получила грант, верно?
— Да, и она — мой ассистент в этом году, — улыбка Ксавье поблекла. — Я надеялся подготовить Зои к работе в следующем году.
— Девочка слишком юна для должности ассистента, — сказала Луиза.
— Но верна учебе. Честно говоря, Зои — одна из самых ярких учениц на моей памяти. — Он нахмурился. — Хотя порой я задумываюсь, под каким давлением ей приходится жить.
— О чем вы? — спросил Конор.
— Ей всего двадцать один. У нее мало близких друзей. Почти все ее однокурсники старше минимум на три года. Это большой разрыв в социальном плане. Я был ее наставником, но не мог не отметить, что Зои несчастна. — Ксавье сложил руки перед собой на столе. — Думаю, ей одиноко. До недавних пор возраст мешал ей даже банально выпить пива с другими студентами после занятий.
Луиза кивнула.
— Она очень ждала свой день рождения. Будто думала, что сразу по волшебству станет своей в обществе.