Я увидела носок. Была уверена, что он принадлежал Мэй. Это был розово-фиолетовый носок с изображением Аргайла, который она одолжила у меня и не вернула. Она сказала, что все ее вещи были коричневыми или серыми, поэтому она любила носить разные цвета — даже на ногах.
Неужели Мэй вылезла в окно и спустилась по крыше? С какой стати ей это делать? Или носок всегда там был, и никто — то есть я — этого не заметил? Я не могла вспомнить, когда в последний раз смотрел на эту часть крыши.
Я вернулась в дом и огляделась. Несколько учебников Мэй лежали на столе, банное полотенце висело на двери, несколько скомканных листов бумаги лежали в мусорной корзине. Я подошла, чтобы достать один клочок из любопытства прочесть то, что она написала.
― Ауч! – вскрикнула я, не успев понять, что произошло.
Посмотрела на пол и увидела что-то под ногой. Похоже на тонкую палку или что-то в этом роде. Карандаш? Но он проткнул мне ногу.
Я наклонилась, чтобы взглянуть. Это была белая роза с длинным стеблем и шипами по всему стеблю. Она лежала на полу возле кровати. Белые лепестки мерцали в слабом свете с улицы.
Вытерла пятнышко крови с ноги и засунула палец в рот. На языке я почувствовала металлический привкус крови. Наверное, мне стоило пойти за пластырем, чтобы не запачкать кровью ковер.
Направляясь в ванную, я взглянула на цветок. Я поняла, что никогда не видела белых роз. Обычно они были красными или розовыми ― романтическое зрелище. Что роза белого цвета делает на полу в спальне Мэй?
И тут меня осенило: замок на входной двери. Возможно, в дом действительно кто-то вломился. Неужели кто-то приходил из этой секты и оставил для Мэй белую розу? Неужели она сбежала через открытое окно спальни?
Я должна была найти ее.
Быстро спустившись вниз, я обыскала кухню и гостиную, чтобы убедиться, что в доме ее нет. Затем я поспешила к задней двери, прихватив по пути пару ботинок.
Когда я вышла на улицу, меня встретил легкий дождь. Я мчалась по траве к главному входу в дом. Поднялся ветер, играя опавшими листьями, которые папа еще не сгреб в кучу на лужайке.
Выйдя на дорогу, я посмотрела вниз, на асфальтовую дорожку, окруженную деревьями. Мне пришлось прикрыть глаза от дождя, который быстро усиливался.
Вдалеке я увидел маленькую фигурку в белом.
Я помчалась по дороге так быстро, как только позволяли ноги. Я по глупости забыла куртку, а теперь дождь промочил насквозь мою фланелевую пижаму и мешал двигаться.
― Мэй?― крикнула я, пытаясь подобраться поближе.
Но она продолжала идти по дороге, ее ночная рубашка развевалась под дождем и ветром. Куда она собралась? Еще с полмили дорога будет пустынной, пока ты не доберешься до главной, да и то ближайшие магазины находились в десяти минутах езды.
― Мэй, ― снова закричала я, подбегая, чтобы сократить расстояние между нами. В одном носке она продолжала идти вперед ровным шагом, почти как робот. Она что, лунатик?
Наконец, догнав ее, я закричала: «Мэй» и бросилась вперед, кладя руку ей на плечо.
― А-а-а…― закричала Мэй, резко обернувшись, ее глаза расширились от страха.
― Прости, я не хотела тебя напугать. Ты в порядке?
Мэй тупо пялилась на меня, ее лицо было мокрым от дождя и замешательства.
― Ты что, лунатик?― рискнула все же спросить я, пытаясь понять, что же все-таки происходит.
Мэй посмотрела на свою почти прозрачную ночную рубашку. Она смотрела вокруг, на мокрый асфальт и вздымающиеся деревья, сбитая с толку.
― Мы на улице?― спросила она.
«А как же», ― подумала я, но промолчала.
― Да, ― ответила я.
Должно быть, она была в трансе, как на кладбище.
― Я беспокоилась о тебе, ― продолжила я, объясняя, почему последовала за ней. ― Увидела розу в твоей комнате и...
― Розу? ― Мэй уставилась на меня, будто сама вспомнила. ― Розу, ― повторила она, понизив голос.
Ее тело начало трястись.
«О, нет, ― подумала я. ― Это нехорошо». Я сомневалась, что смогу нести ее под дождем, если с ней случится еще один припадок.
― Давай вернемся в дом. Ты промокла.
Я потянула ее, пытаясь физически подтолкнуть к дому.
Но она схватила мою пижаму костлявыми пальцами.
― Это от них!― закричала она, потрясая меня. — Роза... они положили ее туда!
Ее худое тело наполнилось яростью, по лицу потекли струйки воды.
― Они сделали это, чтобы напомнить мне! ― воскликнула Мэй. ― Чтобы заставить меня вернуться!
Я уставилась на нее. Мои легкие наполнились воздухом, но я не могла ответить. Не знала, что сказать.
― Они идут за мной!
Она отчаянно вцепилась в ткань моей одежды еще крепче, ее волосы растрепались под дождем. Потом она понизила голос до шепота, ее зеленые глаза смотрели прямо на меня.
― Они идут за мной.…
Внезапно меня начало трясти.
Глава 29
Сюзанна заглушила двигатель и нажала на тормоз – ненужное движение на идеальной равнине, где они жили. Но она всегда делала это по привычке.
Она посмотрела через ветровое стекло на дрожащий утренний воздух. На другой стороне парковки находилось несколько бензоколонок и небольшой магазин. Лишь одинокая «Хонда Цивик» заправлялась.
На пассажирском сиденье лежали папки Сюзанны. Она взяла одну и открыла.
«Какого черта произошло?» ― прочитала она название старой газетной статьи, которую она распечатала. В ней рассказывалось о таинственном мальчике из маленького городка Тисдейл, который прибыл в Ремингемскую региональную больницу, а затем исчез. В нем не упоминались порезы на его спине, поскольку это была личная информация, но Сюзанна сопоставила даты с конфиденциальными файлами, которые она тайно стащила с компьютера Конни.
У Виктора Петерсона не было страницы в «Facebook» или какой-либо другой в социальных сетях. Во всяком случае, все они были не тем Виктором Петерсоном, которого она искала.