Она вышла из комнаты, прихватив по дороге ноты.
Я не чувствовала голода, но знала, что семейный ужин был обязательным. К тому же, чем-то очень вкусно пахло.
Я поставила на паузу альбом Кармен Макрей, который всегда включала, чтобы успокоиться, и сняла наушники.
На кухне у плиты стояла Мэй в фартуке.
Вошла Хелен.
― Как вкусно пахнет…
Ее идеально прямые волосы были собраны в гладкий хвост, который покачивался при ходьбе.
Мама поставила на середину стола горячую тарелку:
― Мэй приготовила нам ужин! Разве это не здорово?
Меня сейчас стошнит. Вот дьявол. Мэй была двуличной, коварной предательницей.
― Я просто хотела сделать для вас что-нибудь приятное, ― улыбнулась Мэй, ― Вы все были так добры ко мне.
Эта фальшивая благопристойность была просто смешной. Что она пыталась сделать? Заработать очки у моей семьи после того, как узнала, что разрушила мою жизнь? Может, они и купились на это, но я видела все насквозь. Я видела, как Ингрид Бергман одурачили в «Газовом свете»; я точно знала, что делает Мэй.
― Садись, Джулс, ― настаивала мама.
― Где папа?― спросила я, оставаясь на ногах.
Может, я смогу поговорить с ним о Мэй.
― Работает допоздна, ― ответила мама, расставляя тарелки.
В последнее время папа часто задерживался на работе из-за слияния компаний и новых обязанностей, связанных с повышением. Но я заметила растущее напряжение между родителями. Как-то утром, когда я зашла на кухню, мне показалось, что я слышала, как они спорят, и, когда я вошла, они погрузились в леденящее молчание. Я могла сосчитать по пальцам одной руки, сколько раз я видела, как они ругаются, так что это было странным.
― Мэй, окажи мне честь,― попросила Мама, глядя на тарелки на столе. На нее явно произвело впечатление то, что сделала Мэй.
Мэй надела на руки прихватки, достала из духовки кастрюлю и поставила ее на стол. Она действительно собиралась разыграть Марту Стюарт.
― Разве это не восхитительно выглядит? – просияла мама.
Девушка скромно пожала плечами.
― Это просто то, что я уже раньше делала. Мы называли это фермерским пирогом.
― Вкусно пахнет, ― похвалила ее Дэни, принюхиваясь.
― Спасибо, сестренка, ― ответила Мэй.
Потом быстро исправилась.
― Дэни.
Казалось, никто не заметил промаха Мэй.
― Я возьму кусочек, ― сказала Хелен, отодвигая стул.
Почему все покупались на «такую идеальную» Мэй?
― Я не голодна.
Мне нужно было выбраться из всей этой нелепицы.
― Ерунда, ― возразила мама. ― Дэни, принеси, пожалуйста, посуду для всех.
― У меня много работы, ― снова попыталась я.
― Джулс, ты должна поесть с нами, ― сказала Мэй. ― Думаю, тебе понравится то, что я приготовила.
Я уставилась на нее. После того, как она предала меня, назначив свидание Себастьяну, как она смеет притворяться моей подругой?
― Какое тебе дело до того, что мне нравится? ― бросила я ей вызов.
Мама уставилась на меня, Хелен и Дэни тоже. Они были удивлены моей вспышкой, но мне было все равно. Они не знали, что Мэй сделала со мной.
― Что-то не так? ― спросила мама.
Посмотрела на Мэй, провоцируя ее рассказать им всем, что случилось. Мэй вопросительно посмотрела на меня.
― Да, Джулс, что-то не так? ― спросила Мэй.
Я была ошеломлена. Я не могла поверить, что она делает это, особенно перед моей семьей.
― Джулс... – сказала Мэй слащавым голосом и сделала шаг по направлению ко мне. ― Давай поедим все вместе.
― Почему? ― спросила я, скрестив руки на груди.
― Потому что, ― улыбнулась Мэй, ― так принято в семьях.
Мама и сестры уставились на меня. Не желая окончательно раскачивать лодку, я мучительно пережила ужин. После того, как я съела глупый фермерский пирог Мэй, который я, хоть и не хотела этого признавать, был на самом деле отличным, я извинилась и поспешила в комнату Дэни, где я провела остаток вечера.
Когда пришло время готовиться ко сну, я прислушалась, чтобы убедиться, что в коридоре никого нет, потому что мне бы не хотелось ни с кем сталкиваться.
Это не сработало.
Выйдя из ванной, я чуть не врезалась в Мэй.
― Привет, Джулс.