2010 год
— Абонент находится вне зоны действия сети. Перезвоните, пожалуйста, попозже. — В который раз оповестил в трубке механический голос автоответчика.
— Перезвоните попозже. — Передразнил мужчина, сердито пнув ножку стула.
Можно подумать не перезванивал. Целый день как идиот только и делает, что пытается перезвонить попозже. Одному абоненту. Второму. Всё без толку. Эти двое словно испарились. Не дозвониться. Не докричаться. Главное, в Золотой Роще никто не в курсе. Ни домработница, ни охранники. Ничего не видели, ничего не слышали. Мать его! Если это новый способ довести до белого каления, стоит отдать должное — он работает!
В который раз измерил широкими шагами кабинет, торопливо набрал номер еще одного человека, который входил в узкий круг доверенных лиц, но в отличие от предыдущих, всегда был на связи. И днем и ночью. Сей раз не стал исключением.
За парой длинных гудков послышалось шуршание и чрезмерно удовлетворенное:
— Да, Кирюх, слушаю.
— Калач, выясни, где Марго. — Подняв со стола пачку сигарет, велел мужчина.
— Где-где, ты вроде как в Роще её оставил. — С насмешкой поддел Тимур.
Кирилл хоть не видел, но отчетливо представлял, как тот торжествующе оскалился. Будь Калачев в зоне достижимости, изрядно вмазал по самодовольной бесстыжей роже. Но не имея такой возможности, добивался от друга иного.
— Оставил. — Сунул в рот сигарету. — Но в том и дело, что её нет в Роще.
— Может, спросишь с того, на кого оставил красотку? — Калач однозначно издевался. — Например, у Бурого своего драгоценного.
— Когда доберусь до этой гниды непременно спрошу.
— Какая жалость. — На той стороне провода сокрушенно поцокали языком. — Так и знал, этому хитрожопому сученку нельзя доверять. Но ты умный, мои советы игнорируешь, сам всё решаешь…
— Калач, завязывай читать морали! — Ожесточаясь, оборвал Рощин. — Я тебе для другого звоню. Или напомнить, кто из нас главный?
— Хорош, не кипятись. — Тон друга мигом посерьезнел. Скупо гаркнув: — Жди меня дома. Через пару часов буду. С сюрпризом. — Отключился.
Фыркнув, Кирилл бросил мобильный на стол. Подхватив зажигалку, прикурил зажатую меж зубами сигарету. Жадно втянул ртом табачный дым, выпуская через нос. От привычного средства успокоиться легче не становилось.
Калачевскими сюрпризами сыт по горло. По*рен, что опять вообразил этот жук, даже если дело касается бизнеса. Особенно если дело касается бизнеса. Сейчас на первом месте Маргарита. Хотя не совсем так. Всегда! Всегда, черт подери, на первом месте была, есть и будет Маргарита!
Прошло всего три дня, пока не видел её, а крышу так рвало, будто Рощина, как заядлого наркомана лишили дозы. Не стоило потакать дежурным бабским капризам, а брать и тащить в Киев. Насильно, против воли. Чтобы была рядом, под боком. Тогда бы смог проконтролировать её перемещения. Тогда, будучи при нём, никуда не исчезла.
Прошло целых три дня. Глупых, безумных, бессмысленных. Новоиспеченная шишка из СБУ решила подшутить над ним. Некий майор Штормин. Устроил облаву, су*а. Считал, Кирилл Рощин дурак, держит на себя же компромат в собственном офисе Golden Grove. Ага, как бы не так! Обломитесь, твари! Знатно обломал, когда вместо ожидаемой грязи, спецслужба получила чистенькие документы, где комар носа не подточит. Ни малейших зацепок.
Но рано праздновать победу. Мужчина ощущал — это начало. Малая доля бед, которые грядут на его империю. Догадывался, не в Штормине дело. За этим стоит более высокопоставленный человек — заклятый товарищ прошлого, спустя шесть лет, включился в новую игру. Никак не смирится с минувшим безапелляционным проигрышем. Что ж, пускай понадеется. Кирилл разберется и с ним, позже. Нынче важнее постигнуть какова связь последних событий с исчезновением Маргариты. Не дай Бог, здесь замешан кое-кто знакомый…
Вообще, какого хрена Руслан не отвечает на звонки? Почему не звонит? Выходит, и эта гнида предала? Кирилл доверил ему самое ценное — Марго. Свою Марго. А Буртенко… бл**ь, в голове не укладывается, чего учудил сучонок!
Если Рощин узнает, что начальник СБ причастен к пропаже Маргариты, придушит собственноручно. Разорвет на клочья и скормит дворовым псам. Если непричастен, халатного отношения к приказам не спустит на тормоза. Бурый просто обязан был следить за девчонкой, держать на коротком поводке, чтобы никакая с*ка типа Чернышевского близко не могла подступить. Должен был. Что в итоге?
За прошедшие дни, кое-как разобравшись с делами в офисе и уняв кипишь, который навела спецслужба набегом, нашел свободное время, чтобы позвонить в Рощу и узнать, как Марго и предупредить, что вскоре вернется. Предупредил, мать её! Вместо Ритки или Руса, ответила Людмила Михайловна и оповестила — дома помимо пары ребят из охраны нет никого. Мол, вышла после выходного, а все разъехались.
Что получается? Кирилл за порог, и эти изменщики свинтили? Вот почему Буртенко воодушевленно вызвался посторожить Марго. Чтобы избавиться от лишнего контроля и… Что и? Увезти для себя? Или для кого-то еще?
Нещадно смяв окурок, Рощин сунул тот в пепельницу, стукнул кулаком по столу. Голова шла кругом. В правдивость какого предположения веровать? Что эта сучка сбежала сама или Буртенко положил на неё глаз и воспользовался случаем?
— Черт. Черт. Черт! — Взревел мужчина, хватаясь за голову.
Его выворачивало на части. Не верил, не мог поверить. Руслан не идиот, чтобы из-за очередной бабы обмануть и поставить жизнь под угрозу. Не дурак, знает, сколько для Кирилла значит Маргарита. Она не очередная. Ради неё рискнешь чем угодно. Даже собственной жизнью.
Нет, этого быть не может! Нет. Нет. И еще раз нет!
Заключенный собственными сомнениями, разрывающими изнутри, Рощин не сразу сообразил, что настойчивый звонок раздается не в его шальной голове. Звонят на самом деле. В дверь. Настырно так, нагло. Знают наверняка, что дома. Неужели Тимур приехал? Вроде рановато. Но кто бы там ни был, явно настроен решительно.
Чертыхнувшись, Кирилл направился к выходу. Не глядя в глазок, широко распахнул дверь. Всё помутилось, руки машинально сжались в кулаки, стоило увидеть незваного гостя.
— Здрасьте. — Стоящий напротив неуверенно кивнул в сторону прихожей. — Можно?
Ответ Рощина оказался красноречивее любых слов. Вцепившись в гостя за грудки, дернул на себя, затягивая в квартиру. С ноги захлопнул дверь, прижал визави к стенке своим весом. Сдерживаясь из последних сил, чтобы не вспыхнуть ярче молнии, с расстановкой прошипел:
— Где. Ты. Был?
— Кирилл Сергеич, спокойно. — Прокашлявшись, предатель попробовал оттолкнуть от себя разъяренного мужчину.
— Не указывай мне, сучонок! — Люто сдавливая шею. — Бурый, какого х*ена происходит?! Где ты, бл**ь, шлялся три гребанных дня? Почему не могу дозвониться ни тебе, ни Маргарите?! Чего являешься ко мне домой как ни в чем не бывало?! Марго где?!
— Сергеич, Вы объясните толком, что случилось. Не нервничайте. — Выдавив натянутую улыбку, Руслан выставил ладони вперед, показывая, что готов сдаться.
— Не нервничайте. — Передразнил Кирилл. — Как не нервничать, когда вы с Марго неблагодарные твари голову мне морочите!
Презрительно поморщившись, Рощин разжал железный захват, позволяя Буртенко свободно вздохнуть и, отвернувшись, ушел в кабинет к столу, где стояла открытая бутылка коньяка. Плеснул в пустой бокал. Выпил залпом, ощущая, как вместе с разгоряченной жидкостью по телу разливается мгновенное спокойствие. Абсолютно мимолетное. Следом волна бесконечной злости и раздражения захлестывает с ног до головы.
С грохотом опустил стакан на стол и, смяв окурок, обернулся. В дверях застыл Буртенко. Первоначальная потребность придушить гаденыша, когда несколькими минутами ранее появился на пороге квартиры, немного поостыла. Но с такой же скоростью может вернуться, если не услышит ответ на единственный вопрос, который волновал последние, наполненные кучей сумасшедших и абсурдных загадок, часы.
Какого лешего Руслан объявился только сегодня? Почему стоит перед ним, как ни в чем не бывало, а Марго… Черт её знает, где эта Марго!
— Где Маргарита? — Холодно, без тени эмоций.
Лишь Кирилл знал, каких усилий для того потребовалось. Когда внутренне все переворачивалось, прожигая мыслью, что стерва обвела вокруг пальца. Марго. Королева. Девчонка, навязчивой занозой засевшая в голове и никак не желающая оттуда выбираться. Его Маргарита.
— Я думал, она здесь. — Выдерживая стальное проницательное сканирование, мирно изрёк Руслан.
— Что думал? — Скрипнул зубами Кирилл. — В край обалдел? Каким местом ты думал?! Какого х*ена оставил тебя в Роще с Марго? Чтобы она свинтила из-под носа, а ты опомнился спустя три дня? Буртенко, ты понимаешь, я тебе за это три шкуры спущу?!
— Кирилл Сергеевич, давайте обсудим. Без рукоприкладства. — Отшучиваясь, Бурый прошел вглубь кабинета.
Оценивающе оглядев начальника своей службы безопасности, Рощин не без удивления подметил, что собеседник не силится оправдываться. Более того, с видом полнейшей невозмутимости плюхнулся в кресло. Нахально, бесцеремонно. Не ощущая вины. Играет с огнем, гад. И Кирилл пока не понял, радоваться такому повороту, или злиться. С одной стороны, ненавидел, когда его водили вокруг пальца. А с другой — Буртенко вел себя привычным образом и слабо походил на виновного.
Обогнув кресло, где пристроился Руслан, Рощин разместился напротив. Нетерпеливо постучав пальцами по подлокотникам, глухо проронил:
— Я слушаю.
— Я был на базе. Возникли некие загвоздки, которые требовали моего срочного вмешательства. Мне пришлось поехать туда.
— Ты офанарел, что ли? — Подскочив, заорал Кирилл. В голове не укладывалась смехотворность происходящего. — Какого хе*а туда поперся, оставив Маргариту одну?! На х** сдалась мне эта база, когда за одной бабой уследить не можешь?!
— Я не оставлял её одну. — Не шелохнувшись, парировал Буртенко.
— А где она?! Почему приехал один? Почему её нет в Роще? — Подходя ближе. — Почему не отвечает на звонки? — Наклоняясь к охраннику, сжал ворот рубашки. Подтянув к себе, шикнул: — Почему?
— Когда позвонил Серый, я отвез Маргариту в аэропорт. — Безмятежно, без дрожи в голосе признался Руслан.
— На х*ена?
— Она должна была лететь за Вами в Киев.
— Едрить твою налево! — Сильнее встряхнув. — Я просил тебя с неё глаз не спускать. Просил?
— Вы считаете, правильнее взять её с собой на базу? — Смелея, с вызовом отчеканил Буртенко. Опешив от напускной дерзости, Кирилл послабил хватку, а тот продолжил: — Мне казалось, Вы всегда тщательно ограждали её от излишней и не самой приятной информации. Глупо было в этот раз всё портить из-за маленького недоразумения.
— В таком случае где она?
— Могу спросить то же у Вас.
Поморщившись, Рощин разжал руку, отбросив Бурого к спинке кресла. Сам выпрямился, сжимая пальцами виски. Сумасшествие какое-то! Почему всё получается таким образом? Если Маргарита не с Бурым, и он не в курсе, то где она?!
— Зачем отпустил её одну? — Хрипло выдохнул мужчина. — Она ведь не хотела возвращаться в Киев?
— Откуда мне знать, что сыграет с Вами в кошки-мышки и сбежит. Когда Маргарита Андреевна узнала, что мне нужно уехать, сама вызвалась вернуться. Женщины, они, знаете, порой такие непредсказуемые. Сейчас не хочу, через полчаса хочу.
— Сбежит-сбежит… Куда она могла сбежать… Зачем? — Кирилл заметался по комнате, бормоча о побеге, как вдруг сознание осенил наиболее логичный и подходящий довод: — А если она не сбежала? — Ошалело окинул взором Руслана, интерьер кабинета: — Что если её похитили? Она сама бы не додумалась. Что если… Чернышевский!
— Полагаете, он настолько камикадзе? — Прокашлявшись, пробормотал Буртенко.
— Нет, посуди сам? Кто еще? — Подлетев к столу, снова ухватил бутылку, глотнул на сей раз с горла. — Хотя… Ты говорил о базе. Что там произошло?
— Какая-то падла стуконула наверх, и оттуда решили устроить небольшую облаву. — Бурый презрительно поморщился. — Давненько нас не трогали, а тут чуть ли не со всех сторон.
— Почему меня не предупредил?
— Я звонил, Вы были вне зоны. Потом стало не до того. И беспокоить зазря не собирался, у Вас тут своих проблем в компании доставало.
— Но ты всё порешал?
— Обижаете, Сергеич. Всё чисто — не подкопаешься. Я вовремя приехал, успели с ребятами подчистить.
— Кто же мог стуконуть, а? — Вопросительно воззрившись на Руса, выкрикнул Рощин. — Ты понимаешь, какая фигня выходит? Как-то организовано с этими облавами получилось. Здесь спецы прошуршали бумажечки, там чуть не взяли с поличным. Тебя не кажется это странным? Кто-то преднамеренно хочет нас повязать. Похоже, я знаю кто.
— Да ну, совпадение чистой воды. — Упрямо поджав губы, отмахнулся от навязчивой идеи Бурый. — Вы за базу не переживайте, мы заплатили кому надо. Это скорее из разряда планового рекета за крышу.
— Ты говорил, без тебя не обойдется, потому и оставил Марго? — Подозрительно сощурившись, допрашивался Кирилл. — Теперь утверждаешь, что это обычный рекет. Неужто твои ребята не в курсе, как вести себя в подобных ситуациях?
— Кирилл Сергеевич, я сказал, что на начальном этапе затруднение казалась гораздо масштабнее. — Руслан держался стойко, уверенный в правоте. — Поэтому, чтобы не рисковать, моё присутствие там было необходимо. Если не верите, можете позвонить Серому, он подтвердит.
— Позвоню. Ты не переживай на этот счет. — Резко хлопнув по столешнице, отступил на пару шагов. — Позвоню, всё перепроверю. Если что не так, разберусь с тобой. Но это после. Меня интересует, куда в таком случае подевалась Марго. Почему её нет дома? Раз, по твоим словам, отправилась в Киев. А если нет? — Растирая лицо. — Уверен, что она села на самолет?
— Я лично покупал билеты, дожидался пока пройдет регистрацию.
— То есть она все-таки села на самолет? — Предположил Кирилл, с надеждой глядя на охранника.
— Думаю, да.
— Что-то ты много думаешь! — Приблизившись к Бурому, вновь склонился над мужчиной. Свирепо прохрипел: — Думаешь, или все-таки да?
— Я могу узнать, села она на тот самолет или нет. Если нет, возможно, села на другой. Это легко выяснить.
— Уж будь добр. — Треснув по спинке кресла, Рощин отошел. — Учти, ты по-прежнему отвечаешь за Марго головой. Если что не так, то… Отныне ты у меня под особым контролем.
— Кирилл Сергеич, разве я Вам когда-то давал повод во мне сомневаться?
— Заткнись! — Рявкнул, вздрогнув от мощи собственного голоса — Ты смеешь что-то вякать?! Ты — человек, который не оправдал моего доверия и упустил важнейшее из-под носа!
— Не волнуйтесь, всё будет под контролем. — Поднявшись, затараторил Бурый, спешно ретируясь.
Боится? Правильно делает. Кирилл за себя не ручается. Ожидание становится сродни взрыву мины замедленного действия. Если в ближайшее время Руслан не отыщет Маргариту, или поиски получат неутешительный исход, то…
— Пошел вон! — Проорал Рощин, поднимая пустой стакан.
— Сергеич, не переживайте, я её найду.
Стремительно преодолел расстояние к двери, когда Кирилл размахнулся и запустил несчастный стакан в его сторону. Бурый успел выскользнуть из кабинета, и стекло, от столкновения с деревянной дверью, со звоном разлетелось на осколки.
— Без Марго не возвращайся, гаденыш! — Напутствовал напоследок Рощин.
Стоит что-то делать! Куда-то бежать. Кому-то звонить. Найти эту сучку. Нельзя сидеть и ждать у моря погоды. Каждая минута дорога. Неизвестно, где она была и есть всё это время. Главное, с кем.
Зажимая голову в тисках ладоней, мужчина метался по комнате, пиная носком попадающиеся на пути предметы. Прошло несколько минут (или часов?), прежде чем с прихожей послышались голоса и шорохи. Бурый. Опять забыл что-то скотина. Нельзя на него положиться. Сдает парень. Слишком быстро сдает позиции.
— Чего опять, Бурый? — Вылетая в коридор, взвился Рощин, но застыл в дверях, потрясенно рассматривая представшую картину.
Ритка. Маргарита. Марго. Его Марго. Растрепанная, заплаканная, испуганная. В коротком платье, бесспорно, не по сезону. Как когда-то. Как маленькая шлюшка. Твою мать! Стоит посреди прихожей, не зная куда себя подевать. Нашлась. Вернулась.
Изначальное животное побуждение сжать в объятиях разбилось о взгляд. Затравленный взгляд её карих глаз, которым смерила Кирилла. До мужчины дошло, что никто её не похищал. Сама сбежала. Добровольно. И вряд ли намеревалась возвращаться. Лишним подтверждением стал стоящий позади, аки конвойный, ухмыляющийся Тимур. В глубине комнаты мялся Руслан, недовольно растирая рассеченную до крови губу. Обстоятельства не лучше, чем в паршивом второсортном кино.
Нужно отдать должное Калачу — сюрприз удался.
— Бл*, где ты была? — Надвигаясь на девушку и дергая за запястье к себе, возмутился Кирилл.
Вместо ответа Маргарита опустила веки и громче всхлипнула, в попытке освободиться.
— Не хочешь говорить, что ли? — Сжав двумя пальцами подбородок Одинцовой, заставил посмотреть на себя. — Ну же! Чего молчишь?!
— Эта шалава ничего тебе не скажет. — Подал голос Тимур. — Она хоть и дура, но не самоубийца, чтобы признаваться, что пока ты дерьмо разгребал, с другим мужиком кувыркалась.
— Это правда? — Сквозь зубы процедил Рощин, всматриваясь в лживое лицо девушки.
Хоть бы изобразила, что сожалеет. Так нет, глазки заблестели, даже сквозь пелену слез. Резче затрепыхалась, как пойманная птичка, жаждущая свободы. Включила гордость его строптивая девчонка. Как всегда, в критический момент. В истинность слов Калачева поверить не мог. Пускай и отдавал себе отчет, что это наиболее реальное объяснение.
— Сергеич, да какой другой мужик? — Со стороны послышался голос Руслана. — Вы гляньте на неё. Как побитая собака.
— Пасть закрой, Буртенко! — Рыкнул Кирилл, сканируя Маргариту.
— Нет, серьезно. — Наглея, не унимался Руслан. — Кто на неё в таком виде позарит?..
Договорить не успел.
Кирилл неодобрительно хмыкнул, когда Калачев, в несколько шагов оказавшись рядом, что есть силы ударил Бурого коленкой под дых, вынуждая, согнувшись пополам, закашляться от боли.
Маргарита, зажмурившись, вздрогнула от удручающего звука удара.
— Калач, бляха, ты офигел?! — Вознегодовал Руслан, жадно втягивая воздух.
— Это ты офигел! — Тимур не остался в долгу. — Узнаю, что ведешь свою игру, раздеру как…
— Прекратили оба! — Рощин пресек намечающиеся разборки мужчин, которым доверял, но которые, изначально воспылавшие ненавистью, готовы перегрызть друг другу глотки. — Собираетесь драться? Брысь отсюда!
Недоставало, чтобы эти два бугая квартиру разгромили. Хотят устраивать побоище, пускай делают это где-то в другом месте. Хоть в подъезде, хоть на улице. Но не здесь. Здесь предстоит его личная разборка. С чертовски красивой, такой сладкой, возбуждающей, соблазнительной, но предательницей. Кирилл пока не ведал, чем она способна обернуться, но девчонка поплатится за всё.
— Да больно надо об эту мразь мараться. — Открестился Калачев, отступая от насупленного Руслана. — Нам бы поговорить, Кир.
— Не подождет до завтра? — Палец за пальцем разжимая лицо девушки.
— Успеешь со своей разобраться. — Пророкотал Тимур. — К тому же это как раз по поводу её.
— Где ты её нашел? — Отворачиваясь от Маргариты, безучастно уточнил Рощин.
— Не при них. — Показательно пренебрегая Бурым и Марго.
— Идем.
Кивок в сторону кабинета и Кирилл, пригвоздив к месту хмурым взглядом Одинцову, непроизвольно обнявшую себя за плечи, скрылся за дверью. Едва за Калачом закрылась комната, без эмоционально поинтересовался:
— В который раз хочешь убедить меня, что однажды поступил неправильно, купившись на шлюху?
Тимур молчал. Ровно до тех пор, пока Рощин не устроился по-хозяйски в кресле и не затянулся сигаретой, нетерпеливо постукивая по столешнице.
Прекрасно знал — Калачев ненавидел Маргариту. С первого дня. Сначала заочно, недоумевая, что такого Кирилл нашел в заурядной проститутке, раз готов вываливать огромные суммы. После личного знакомства — осторожно, почти тайно, не желая вызвать гнева к себе со стороны друга. Порой сдерживался, а порой ненависть и пренебрежительное отношение становилось столь явным, что читалось в каждом жесте, каждом слове, сказанным в сторону Одинцовой.
Сегодня Тимур этого не скрывал. Причина? О причине Рощин догадывался. Но знал точно — если Калачев начнет необоснованно обливать Марго грязью, за себя не ручается. Невзирая на её несколько дневное отсутствие. Невзирая ни на что.
Сам может и будет говорить о Маргарите, что взбредет в голову. Сам будет делать, что захочет. Наказывать, как вообразит. Как того заслужит. Судить и осуждать. Но никто другой сего делать не вправе. Никто и никогда! Потому что это его женщина. Его! Хотят того или нет, придется смириться всем. И Буртенко, не вовремя вякающему что-то о её внешнем виде. И Калачу, регулярно и целенаправленно тыкающему, что как была, так и осталась проституткой. И тем более Маргарите. Девчонке, возомнившей себя королевой. Считающей, что можно забыть, чего однажды сделал Рощин. Забыть, сбежать, или… изменить.
— Зря или не зря… — Спустя несколько минут тяготившего молчания, Тимур подошел к столу. Вытащил из внутреннего кармана куртки увесистую пачку фотографий, с характерным звуком швырнул перед Кириллом. — Судить тебе.
Окурок полетел в пепельницу. Рощин, пытливо приподнял бровь, рассматривая бесстрастного Тимура, что, сложив руки на груди, стоял перед ним. Потянулся к фотографиям. Внутренне отдавал отчет — ничего доброго не увидит. Наверное, именно поэтому не торопился взглянуть на них.
— Что это?
— Смотри сам. Там есть много любопытных кадров и ракурсов.
Взор Кирилла метнулся к фото. На первой — улыбаясь, посреди аэропорта, стоит Маргарита, вглядывается куда-то вдаль. Одна. На следующей — тоже она. Приподняв ножку, рассматривает туфли, позволяя стоящему рядом мужчине придерживать себя за талию. Его лица не рассмотреть — отвернуто куда-то в сторону, но внутренне Рощин допускал, кто это… Следом фото, где предположения обретают обтекаемую и живую форму подтверждения. В поднимающем на руки Маргариту мужчине четко опознается Чернышевский. Затем куда-то несет её. Девушка, особо не сопротивляясь, прижимается к мужской груди, обняв за шею…
— Что это? — Голос Рощина разом оседает.
Образы размываются, но продолжает уверенными рывками пересматривать фотографию за фотографией.
— Не видишь?
Чернышевский усаживает Марго на стул. Всё там же, в аэропорту. Поправляет на ней пиджак. Она поддается к нему. Он вновь склоняется. Она прижимается к мужчине всем телом. Целует. Крепко, страстно, по-настоящему. Его Маргарита целует этого осла — Чернышевского. Его Маргарита. Его!
— Бл**ь, ты мне объяснишь, что это?! — Кинув фото на стол, Кирилл, сжимая кулаки до хруста, вскакивает на месте.
— Не теряла зря времени твоя Марго. — Пробубнил Тимур усмехнувшись. — А ты твердил «верная-верная», чуть в ноги ей не целовал. Но шлюха она и есть шлюха. Подвернулся случай — в койку к другому.
— Заткнись! — Остервенело отбрил Рощин.
— Или в этот раз сам её под Волкодава подложил? — Насмехался Тимур. — Чтоб обвела вокруг пальца этого придурка, а ты вышел победителем в бизнес-противостоянии. Но как бы тебя не обвела.
— Калач, еще одно твое слово… — Подлетая к другу, шикнул Кирилл, дергая того за ворот.
— Вот скажи, она действительно так хороша в постели? — Посерьезнев, недоуменно полюбопытствовал Тимур, не предпринимая попыток вырваться.
— Иди. К. Черту! — Рощин чванливо оттолкнул от себя Калачева.
Пожав плечами, друг пошел прочь. Но, о чем-то вспомнив, остановился. Не оборачиваясь, подметил:
— И да, я бы на твоем месте беспрекословно не доверял Бурому. Не удивлюсь, если он играет на два фронта.
— Докажи!
— С огромным удовольствием. — Калач злорадно оскалился. — Не беспокойся, эта тварь будет землю жрать и кровью своей умываться.
— Ты так уверен, будто уличил его на месте преступления.
— До этого недалеко. Три дня назад его видели в херсонском аэропорту с Марго. Есть подозрения, что он знал — девчонка настроена лететь вовсе не в Киев.
— Когда будешь знать наверняка, тогда поговорим.
Потянулся к бутылке, сделал несколько глотков. Размышлять о Руслане и вероятной измене с его стороны не желал. Достаточно, что Маргарита переступила запретную черту. Именно этот вопрос интересовал больше всяких Бурых:
— Где она была? Как ты её нашел?
— Жуляны. Прямиком из рейса Катания-Киев. А как? Какая разница. Для меня дело принципа доказать, насколько «чиста» и «невинна» твоя Марго.
— Бл**ь!
Прикрыв веки, Рощин запустил бутылку в стену, забрызгивая окружающую обстановку алкоголем. Выдержка и контроль летели в тартарары вместе с чертовым куском стекла. Вся его жизнь, мировоззрение… Всё вытекало туда же.
— И, да. Надеюсь, не спустишь ей эти приключения. — Напоследок добил Тимур.
— Оставьте нас одних! — Рыкнул мужчина.
Послышался удаляющиеся шаги и стук закрывшейся двери.
Кирилл не верил. Не хотел верить. Но фото доказывали обратное. Внутренне жаждал поскорее разобраться с отступницей. Разгадать — почему? Как? После всего, что для неё сделал. После того, как вытащил из беспросветного дерьма, которое маячило в перспективе ближайшего будущего. Да если бы не он, где была эта сучка?! Забыла, гадина! Всё забыла…
Зато он помнил прекрасно. В памяти картинка за картинкой пролетали эпизоды прошлого, где готов был разорвать всех и каждого, кто так или иначе пойдет против его воли. Кто тронет его девочку…
2004 год
— Кирилл, может ну его? — Притормозив у высоких кованных ворот, проворчал Тимур, — Не лучшее время для твоих походов к своей шлюшке.
— Я тебя умоляю, Калач. По горло сыт нескончаемыми разборками с Гришкой. — Характерным жестом проводя кистью руки у шеи, отмахнулся Рощин.
— Я не о Авиаторе, а о Сергей Леонидыче.
— А что Сергей Леонидыч? — Нахмурился Кирилл. — Его не вернуть. Чего мне до конца своей жизни хранить целибат? Я обета не давал.
— Сорока дней не прошло.
— Слушай, откуда понабрался таких странных суждений? — Открывая дверцу авто, озадачился Рощин. — Идем. Тебе тоже не помешает расслабиться.
Машинально согласившись, Калачев последовал за другом.
Время шло к полуночи. Противный моросящий дождик усиливал мрачность. Наверняка, нормальные люди спят и никак не готовы к приему гостей. Зато элитный бордель Инанна открыт для посетителей сего заведения в любое время дня и ночи. И в столь кромешной тьме, способной скрыть любое преступление.
Пускай Кирилл выбрал не лучший час для посещения своей Королевы и девчонка опять спит, как в прошлый его приход, но так соскучился по малышке, что, когда выдалось свободное время, ломанулся в чертов бордель. Впрочем, приехал к ней ранее, не выйди в один прекрасный момент ситуация из-под контроля, а соперничество с братцем не получи новый, наиболее непредвиденный виток развития.
Последнее время отец всё меньше прислушивался к Кириллу, отдавая предпочтение вариантам ведения бизнеса, предложенным Латуниным. С каждым днем роли переигрывались и уже он, а не Гришка, взявшийся ниоткуда и не пойми каким образом оказавшийся сыном Рощина-старшего, отходил на задний план.
Кирилл — родной, законный по праву сын, становился бедным родственничком. Жизнь входила в крутые виражи. Убеждения на отца не воздействовали. Тот слушал Григория, который медленно, но уверенно затягивал семейный бизнес в безграничную пропасть, из которой не будет возврата.
Мужчина ручался, что Латунин работает на две стороны, сливая информацию о поставках Сизому. Сделки раз за разом срывались, деньги вылетали в трубу, а батя по наивной глупости ничего не замечал. Пытался поймать несчастного братца с поличным и предоставить отцу, но тот опять выскальзывал. За долгие годы вращения в криминальных кругах, научился выбираться сухим из воды. Везде совался без мыла, как та падла.
Рощин ненавидел Григория, как никогда и никого больше. Отлично знал — это взаимно. Обоюдная ненависть — чувство гораздо глубже любой симпатии или любви.
Кирилл строил свою империю. Кирпичик за кирпичиком закладывая фундамент для будущего безбедного и влиятельного существования. Чтобы доказать всем, в частности отцу, что стоит гораздо больше всякой гнили, типа Латунина. Что отец в один прекрасный момент подавшись влиянию внебрачного сынка и подписав завещание, гласившее, что всё, буквально всё имущество и бизнес — официальный и подпольный, отходит к Гришке, ошибся. Круто так ошибся.
Доказывал, доказывал, искал новые лазейки, подкупал людей Латунина, уводил у того из-под носа большие партии наркотиков, кидал на деньги, а в итоге… Что в итоге? Отец не успел оценить. В один прекрасный день его тупо убрали. Впрочем, пожалуй, не случись этого тоже не оценил бы.
Мужчина практически убежден, что и к смерти отца причастен Гришаня. Иначе быть не могло. Чтобы стать убитым в собственном доме, пускай со снайперской винтовки, нужно открыть убийце доступ к охраняемой высокими заборами, камерами слежения и кучей парней, территории. Такими людьми были Кирилл и Латунин.
Рощин не до таковой степени двинулся крышей, чтобы убивать собственного отца, пускай и помутившегося рассудком на фоне предрасположения ко второму сынку. А Гришка вполне. Наследство в его руках. Выжидать чего-то, пока отец поменяет решение, не в его характере. Для Кирилла дело времени доказать это.
Время сплывало. Совсем скоро завещание вступит в силу и пиши пропало. Тогда доказательства никому не сдались. Отца нет, наследство достанется Латунину, а Кир так и останется не пришей кобыле хвост. Истинный Рощин и ни с чем. Черта с два!
Тимур сразу после похорон уговаривал Кира, что единственным выходом в данных условиях является ответный удар — убийство Григория. Но мужчина колебался. Не потому, что не хотел. Не потому, что боялся потенциального наказания. Нет. При умном подходе никто не докопался, что Рощин причастен. Рассчитывал уничтожить проходимца постепенно. День за днём лишая привилегий, к которым за последние годы привык. Начиная с бизнеса, денег, заканчивая элементарно едой и барахлом. Чтобы у гниды жопу прикрыть было нечем. Чтобы приполз на коленях, моля о помиловании. А Кирилл, упиваясь ничтожностью проходимца, вынуждал того молить о пощаде снова и снова, пока не поверит в раскаяние. Лишь после… Нет, не помилует. Убьет. Как грязное, вонючее животное.
Идеальный план мести, зревший не один год. Но который ежедневно становился менее осуществимым. Латунин не собирался уходить с дороги. Если в ближайшие недели не самоустранится, придется прибегнуть к плану Калача — убирать наскоро и незаметно. Впрочем, подробнее покумекает завтра. Сегодня насладится обществом своей девочки.
Игнорируя придремавшего у двери охранника, Кирилл по-хозяйски вошел внутрь. Мысль, что бордель, на который давно положил глаз, совсем скоро станет его, мелькнула, тут же пропадая, когда навстречу выбежала немного сонная блондинка. Белла. За несколько лет регулярных визитов сюда, мужчина отлично знал имена обслуживающего персонала.
— Кирилл Сергеевич? Доброй но-о-чи. — Заикнувшись, ошарашенно пролепетала девушка. — Вы сегодня поздновато для посещений.
— Еще десять минут до полуночи. — Уставившись на наручные часы, Рощин ворчливо напомнил: — Насколько известно, до 12 посещения свободны для всех. А я плачу вам за то, чтобы Марго была готова для меня в любое время суток.
— Кирилл Сергеевич, к сожалению, сегодня не получится. — Прокашлявшись, Белла нерешительно покосилась в сторону лестницы. — Маргарита немного приболела и не очень хорошо себя чувствует. С ней сейчас вряд ли сможете удовлетворить все свои… кхм… потребности. Зато я, — Неуверенная улыбка озарила лицо. — Всегда к Вашим услугам.
— Друга моего удовлетвори. — Кивнул на Калачева, застывшего позади.
— Я… Я работаю только с особыми клиентами! — Раскрасневшись от возмущения, блондинка с ужасом покосилась на Тимура. — Вышибалы у нас идут по двойному тарифу.
— Кир, и это элитный бордель? Где шавки строят из себя царевн? — Фыркнул Калач.
— Короче, разбирайтесь сами. — Перебил Рощин. Предотвращая возмущения, готовые вылиться из уст девушки: — Я к Маргарите.
Отталкивая Беллку с дороги, рванул к лестнице.
— Эй, постойте! — Опомнившись, блондинка ринулась следом. — Нельзя к ней! Она болеет!
Что-то это Кириллу напоминало. Года три назад, когда впервые приехал выкупать для себя Марго, эта блондинистая кукла также что-то вякала, не желая пускать к Сизому. Как и прошлый раз, мужчина был непоколебим. Рощину не нужно спрашивать чьего-либо разрешения, чтобы навестить ту, что по праву принадлежит ему. Сегодня не станет исключением. Здоровую. Больную. По*ер. Кирилл увидит Маргариту.
Достигнув знакомой комнаты, настежь распахнул дверь. Полумрак сменился тьмой спальни. Ступив внутрь, по памяти щелкнул выключатель. Пока глаза привыкали к свету, окликнул:
— Марго? Ты здесь?
Ответа не последовало. Зато коротко поморгав, первой привлекла внимание огромная кровать. Пустая кровать. Более того, не разобранная. Осмотрелся кругом — пусто.
— Где она? — Крутанувшись к двери, где застыла в немом изумлении Белла.
— Нету. — Пожав плечами, тихонько созналась.
— Как нет? — Прижмурившись, Кирилл негодующе вперился в девушку.
Блондинка, точно набрав в рот воды, продолжала невразумительно хлопать ресницами, и Рощин смекнул — ответа не получит. Отталкивая девицу с пути, выскочил в коридор и побежал к лестнице, на ходу позвав:
— Сизый где?
— И его нет. — Повинилась Белла, следуя по пятам.
— Что за хреновина у вас здесь творится?!
— Кир, чего опять? — Внизу мужчину встретил Тимур.
Хладнокровно-невозмутимый вид друга доводил до бешенства. Как? Как можно быть таким сдержанным, когда всё опять идет через одно место?
— Маргариты нет! Сизого нет! — Запричитал Кирилл. — Какой-то бордель у вас тут, что ли?!
— Кирилл, должен тебя огорчить, но это и есть бордель. — Хохотнул Калачев.
— Заткнись, умник! — Поворачиваясь к Белле: — Давай звони Сизому, иначе я здесь всё на*ер перегромлю!
— Я не могу, уже позд…
Договорить девушка не успела. С грохотом распахнувшейся двери в дом ввалился запыхавшийся мужчина в костюме.
— Мать твою, Беллка, где Николай Степанович?
— Серый, и ты туда же? — Рассердилась блондинка. — Что случилось? Где Ритка?
— Случилось, Беллка. Случилось. — Тяжело дыша, охранник послабил узел галстука, переводя перепуганные глаза с девушки на Кирилла и Тимура: — Пи**ец нам всем!
— Серега, можешь нормально сказать? — Подбегая к мужчине, взмолилась Белла.
— Там это… это…
— У Латунина что-то? — Подсказала блондинка.
— Да! — Утвердительно закивал, но натыкаясь на непреклонный взгляд Рощина, поспешил оправдаться: — То есть, нет. Точнее, не только. Там такое… Это… Это… капец!
Кирилла словно в омут ледяной воды окунули с головой. Сердце с ужасом замерло в груди. Крылья носа вздыбились от тяжести дыхания, а на скулах заиграли желваки. Воображение нарисовало сотни тысяч всяческих картинок допустимого развития событий, хаотично сменяющихся друг другом. Но главным маяком светилась одна-единственная мысль — она у Латунина. Его Марго у этой швали. Опять. Против его воли.
— Бляха, что «это»?! — Осаждая нелепые заикания, Рощин подошел к Сергею и что есть мочи ударил в живот, заставляя скорчиться от боли: — Где. Маргарита?
— В общем, это… — Поморщившись, Сергей поднял на Кирилла затуманенный взор: — По ходу нет больше Вашей Маргариты…
2010 год
Встряхнув головой, избавляясь от мимолетного наваждения, Рощин растерянно растер ладонями лицо. Сколько воды с тех пор утекло. А нынче готов собственноручно разорвать Маргариту. За намерение сбежать. За предательство. За измену. За чертову измену, в которой больше не сомневался. Его светлая, хрупкая девочка его предала. Сказка закончилась. Королева оказалась обычной потаскухой. Ведь не верил. До последнего не верил.
Марго поплатится. Если позабыла о роли Рощина в собственной судьбе, вспомнит всё.
Брезгливо поморщившись, мужчина сгреб пачку компрометирующих фотографий и вылетел в коридор…