— Так что… он был у тебя на «зарплате»?
Кейс пожал плечами.
Она кинулась через всю комнату к нему.
— Ты говорил, что не будешь мне лгать! Я называю это «хрень собачья». Ты утаил правду. Это тоже самое, что солгать.
— Я так не думаю.
Для него так и есть… Она зарычала.
— Шелдон Таггерт.
Кейс моргнул.
— Ты убил его?
Он улыбнулся ей.
— На тебе прослушка, Бри?
Она схватила низ своей футболки и потянула через голову. Мгновением позже ткань упала на пол. Затем девушка скинула ботинки, стянула вниз джинсы и встала перед ним одетая лишь в трусики и бюстгальтер.
— Нет прослушки, — её грудь тяжело поднималась и опускалась. — Ты убил его?
Его горячий взгляд прошёлся по ней.
— Таггерт не был мальчиком из хора. Хочешь услышать всю историю целиком? Отлично. Я знал, что Бритни путается с кем-то. Фишка в том… мне было плевать. У нас было то, что не назовёшь серьёзными отношениями — у меня были другие приоритеты.
— Но… судебное разбирательство… предполагалось, что ты был влюблён в неё. Я читала расшифровки стенограмм, ты говорил…
— Я лгал им, Бри. Я не лгу тебе.
Она почувствовала, как мурашки побежали вверх по её рукам.
— Таггерт всегда подбивал к ней клинья. Всегда пытался сблизиться. Бл*дь, он преследовал её. Пугал её, потому что она была нужна ему постоянно. Так что я сказал ему отвалить на хрен. Тогда я чертовски сильно избил его для неё. Именно поэтому Таггерт так быстро дал против меня показания во время судебного разбирательства. Он хотел отомстить. Он сказал, что я ревнив. Что я напал на него из-за того, что выяснил о том, что Бритни спала с ним. И если я применил к нему физическую силу с такой яростью, ну, в общем, представь, что я должен был сделать с ней.
— Мне не надо представлять. Я читала отчет патологоанатома.
Он навис над ней. Она ощутила исходящий жар его приблизившегося тела.
— Ты боишься меня?
— Ты убийца?
— Да.
Понадобилось всего лишь мгновение, чтобы осознать это слово.
Слишком долгое мгновение.
— Собираешься надеть всё назад? Сбежишь и расскажешь своим друзьям из ФБР, что только что получила признание? — горький смех вырвался из него, когда он стал отворачиваться от неё. — Удачи тебе с этим. Я лишь сказал «да», но ты понятия не имеешь, кого я убил, — он направился к бару и налил себе ещё виски.
— Ты убил Шелдона Таггерта.
— Прекрати стегать дохлую лошадь, — он уставился на янтарную жидкость в стакане. — Он терроризировал её. Бритни трясло, когда она пришла ко мне и рассказала, что парень не оставляет её в покое. Я видел синяки на ней, а когда спросил о них, Бритни сказала, что их поставил Таггерт.
— Почему ты не рассказал об этом судье? Полицейским?
— Потому что он был богатым мажорным пацаном, а я головорезом, у которого уже были приводы. Но всё нормально. Я знал, как играть в эти игры, — он проглотил виски. — Я просто должен был найти соответствующего ему свидетеля. Кого-то такого же богатого и знаменитого. Кого-то, кто бы обеспечил меня железобетонным алиби. И я это сделал. Я нашёл идеального человека.
— Сюзанну Миллс.
— Видела её имя в судебном деле, да? Да, милая Сюзанна была моим алиби.
— Как тебе удалось её раскрутить на то, чтобы она помогла тебе?
— Достаточно просто, — в этот раз он поставил стакан бесшумно. — Она рассказала правду. Я трахал её в ту ночь. Бритни и я расстались, и я хотел немного повеселиться. Некоторые женщины любят острые ощущения, которые испытывают, трахаясь с кем-то опасным, — теперь он взглянул на неё. — Разве ты не любительница тех же острых ощущений?
— Нет.
— Лгунья.
— Нет.
— Тогда почему ты трахнулась со мной?
— Поскольку я хотела тебя, несмотря на опасность. И все истории. Несмотря на всё. Даже понимая, во что мне обойдётся пересечение этой черты.
Он подарил ей на половину подразнивающую улыбку.
— Обойдётся тебе в Бюро?
— Обойдётся мне — частью моей души. Потому что ты именно такой человек, Кейс Куик.
Его пристальный взгляд заскользил по ней, задерживаясь на груди, выпирающей из чашечек бюстгальтера.
— Я наслаждаюсь шоу.
Она схватила свою футболку.
— Трахни себя…
Через секунду он оказался рядом. Вырвав футболку из её рук.
— Ты сама сделала это. Следовало сделать это разок и всё, но нет. А теперь мы оба облажались, — а затем он натянул футболку ей на голову. — Надень её.