В а л я. Я.
Ф е д я. Там же написано: "Валя".
В а л я. А я и есть Валя.
Б а б у ш к а. Верно, все верно. Истинная правда.
Ф е д я. Да ну! Так в чем же дело? (Бросается к Вале.) Милый ты мой, дорогой, золотой, немазаный! Ты же у нас настоящий художник.
В а л я. Только, ради бога, не целуйте. А то ребята узнают - засмеют.
XXIV
Входит Зоя. Она одета нарядно и держит себя
подчеркнуто гордо.
З о я. Извините, что я прервала ваше веселье. Федор Николаевич, дело в том, что я сейчас иду с одним знакомым в кинематограф и, вероятно, уже с вами не увижусь. Поэтому я зашла проститься. Прощайте. Будьте счастливы. (Вспыхивает.) Все-таки это очень нехорошо с вашей стороны. (Плачет.)
Ф е д я (с ходу обнимает). Валечка... то есть, тьфу, Зоечка! Жизнь моя! Любовь моя! (Целует ее.)
З о я. Довольно! Я прошу вас. Можете целоваться со своей Валей.
Ф е д я. А я уже только что поцеловался. Только это не моя Валя, а мой Валя. Валька, живей! Кто вышивал платок?
В а л я. Я.
Ф е д я. Кто писал письмо?
В а л я. Я, товарищ гвардии сержант.
З о я. Правда?
Ф е д я. Факт.
В а л я. Честное пионерское.
З о я (снимает шляпку). Я не иду в кинематограф.
Ф е д я. А знакомый?
З о я. Пусть он катится.
Ф е д я. Пусть.
З о я. Тем более что его и не было.
Ф е д я. Этот синий платочек я буду хранить всю жизнь.
З о я. Нет, я буду хранить.
Ф е д я. Хорошо. Не будем ссориться. Мы его положим в наш общий семейный комод.
А н д р е й. Ну, товарищи, мне пора. До вокзала довольно далеко. А я еще не научился... ходить быстро. Так что... как бы не опоздать на поезд.
Ф е д я. Куда же ты едешь?
А н д р е й. На Урал. Там у меня на заводе отец мастер. Буду работать. Не сидеть же без дела! Руки есть - и ладно. Повоюем и на другом фронте. Ну, Ксения Петровна, спасибо вам за любовь, за ласку... Век не забуду вашего милого домика, вашего садика, вашей Волги. (Низко кланяется и целуется с бабушкой.) До свиданья, Валя. Хороший ты паренек... Дай лапу. Только когда в следующий раз будешь посылать на фронт платочек, то непременно пиши полностью: "Валентин Ложкин". А то опять какой-нибудь отчаянный гвардии сержант голову потеряет. Вроде нашего дорогого Федечки.
Пауза.
Дарьи Андреевны нет?
Б а б у ш к а. Да что это ты, Андрюшечка? Неужели всерьез уезжаешь? Так-то вдруг? Погоди, я сейчас Дашу кликну. Даша!
А н д р е й. Не надо, бабушка. Это и лучше, что ее нет. Передайте Дарье Андреевне мой глубокий поклон. Скажите, что никого на свете не любил я так крепко, как ее. И сейчас люблю. И всегда буду любить.
Б а б у ш к а. Господи, да что же это делается! Ведь и она тебя, чай, любит.
А н д р е й. Нынче, может быть, любит. А завтра - кто его знает. Вдруг ей завтра кто-нибудь другой полюбится. Красивый, здоровый. Ведь я ее хорошо знаю, Дашу: она ни за что от меня не уйдет. Из самолюбия не бросит. Из гордости. Может быть, страдать будет, мучиться, а не уйдет. Нет, это лучше сейчас кончить. Пока не поздно. Да и я... Какой из меня муж? Прощайте, Ксения Петровна. (Кланяется.) До свиданья, Надя, авось увидимся.
Целуются.
До свиданья, Зоечка, будьте счастливы.
Зоя бросается ему на шею, целует.
В а с я. Эй, эй, полегче!
А н д р е й. До свиданья, Вася.
Целуются.
До свиданья, Надюша. Желаю тебе... Не очень своего Васю обижай.
Целуются.
Я адрес свой пришлю. Прощайте. (Надевает на плечи мешок. Уходит.)
Пауза.
XXV
На крыльце стоит Даша.
Д а ш а (совсем обыкновенным голосом). Андрей, погоди. Я сейчас. (Легко и быстро сбегает с крыльца. У нее в руке чемодан и пальто.)