ного так, у другого — эдак… Смотри, в общем, сам. Решай, — брать или
не брать замуж то! Но потом, чтоб локти не кусал, если Лару упустишь!
Так то вот, сынок…
4
Е стественно, «сынок» ничего не сказал ни матери, ни отцу, что
самовольно оставил работу и уехал, никого ни о чем не предупре
див. Поначалу, несознательный «ёжик» злорадствовал, не понимая
пока, толком, что натворил. «А, да ни хрена мне не сделают, поскольку
Отдел культуры, без такого ценного кадра, останется, как без рук! На
носу телевизионное выступление, со всеми вытекающими, так что, пусть
почешутся, подумают, что значит, оказаться без предводителя оркест
ровой группы!.. А этой профуре, «любвеобильной», тоже полезно знать, с кем имеет дело! — петушился герой любовник. — Пускай, блин, больше
не кочеврыжится, как в прошлые две недели, да поскромней себя впредь
ведёт!.. А может, плюнуть на неё, и дело с концом? Сколько можно, терпеть
и унижаться! Да пошла в жопу, тварь постылая!».
Однако, по прошествии времени, где то внутри организма, проснулся
червяк, под прозванием «совесть», и начал нахально грызть душу. «Нет, нехорошо я поступил со своими эрдэковцами да ансамблистами! Ишь, какой капризный! Лялька малолетняя! Чуть что, и пропади всё, что ли, пропадом?! Нельзя так поступать, дорогуша, увы, нельзя!.. Есть ведь, поня
тия долга, ответственности… А то, что Чернушка, с бл м отродьем, осто
пиз ли по самое не хочу, ну, так что теперь делать? Бросить работу и
228
бежать, закрыв глаза на реалии жизни?.. Не ет, так не пойдет! Придётся
возвращаться, рано или поздно, на круги своя… «Засракуль» еще не жлоб, какой нибудь, неблагодарный!».
Впрочем, болезнь (а это был самый настоящий грипп), буквально, свалила
меня с ног. Температура не спадала несколько дней, тело страшно ломи
ло; вместе с насморком, открылся сильный кашель. «Скажу, что захво
рал, — вот, и оправданье! А котик то, представляю, как сейчас на заднице
волосы рвёт! Ничего, полезно… Как говорится, за поруганную Родину, за кровь и слёзы матерей, за боль утрат да за растоптанное детство, — а
заполучи, фашист, гранату! Хе хе хе… Но ведь, на самом то деле, ни
сколько не смешно. И даже не печально! Сердце то стонет, разрывается
от горя! Такое чувство, что Лариса, фактически, не принадлежит «мужу».
И окончательная разлука, уже не за горами!».
«Фрэнд» валялся на диване, кашлял, пил таблетки и жестоко мучился, не
столько физически, сколько в душевно моральном плане. От не хер де
лать, взялся за перо и сотворил высокохудожественный шедевр, рассчи
танный, как на злобу дня, так и на далёких благодарных потомков, ко
торые, возможно, адекватно и уважительно оценят «страдания молодого
Вертера»:
Тревожно радостная грусть…
Такого не слыхали?!
Взахлёб, сегодня я напьюсь
Безумства и печали!
Но как жестока боль моя! —
Прозрение жестоко… —
Вся мразь постельного белья,
И неизбежность рока!
Жизнь рвётся, гибнет, — я кричу!
Пусть чувства душат шквалом!
…Поставлю скорбную свечу
За душу, что пропала.