тановку, ликуя всем существом… И отчего бы, вроде? Психовал, ненавидел, а теперь, — на тебе, — злобу начисто и забыл! Ну, и дела!..
«Быстрей, быстрей!! — мысленно подгонял жеребец автобус, мчащийся в
темноте. — Так хочется увидеть стерву, аж поджилки трясутся! Ну, что
это со мной творится?! Идиот есть идиот! Ведь, как с цепи сорвался!..
Нет, положительно, разлука идёт на пользу! Однако, как Лара примет, —
243
вот в чем вопрос!.. А, да ни хрена, — жизнь опять вернётся в нормальное
русло! Испытано уже. Закон, бля… И ничего тут не попишешь.».
Выскочив у «Торгового центра», «ёжик», сломя голову, рванул в полукруг
пятиэтажек и, через пару минут, уже подбегал к роковому дому в форме
буквы «Г». Задыхаясь, ворвался в подъезд, взлетев, по коротким ступеням, к проклятой квартире. Изо всех сил начал звонить. Дверь открылась тот
час же! Обезумевший котик, как тигр, набросился на переволновавше
гося «Быка», пытаясь задушить в объятиях!
— Я знала, знала, что неизбежно придёшь!! С самого утра ждала, как
только приехал! Любимый! Солнышко ненаглядное! — не давала деваха
вздохнуть, покрывая лицо поцелуями. «Муж» стоял, ошарашено счастли
вый, дрожа всем телом, наливаясь безудержной энергией Любви.
— Запомни, — больше никогда и никуда не отпущу! Так скучала, так
мучилась! Миленький, сердце моё!.. Что ж, мы стоим то на пороге?! Заходи
быстрей! О, черт возьми!
Парочка, буквально, вломилась в квартиру, не разжимая жестоких объятий.
— О, майн Га ат! — застонал «фрэнд». — Раздевайся немедля!!
— Съем тебя! Прокручу через мясорубку, и съем!
— Я не вкусный. Короче, Склифосовский! Сил больше нет!
После вынужденного «простоя», тахта ликующе заскрипела, заходила ходу
ном, приняв в ложе изголодавшихся любовников… Вот она, истина бытия, которую и искать то не надо, и ради которой стоит жить! О, Лариса, Лариса! Счастье луковое, сермяжное!.. О, майн Га ат! И, черт тебя побери!
. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .
Через четверть часа, над притихшим оргазмодромом поднимался пар…
Мы лежали изнеможенно счастливые, неотрывно глядя друг другу в
глаза, поблёскивающие в полумраке спальни. Котик блаженно улыбался, не веря избавлению от десятидневного ада самоистязаний, плача, безысходности и тоски. Я испытывал нечто подобное, но со значитель
ной разницей. Ведь Лара безгранично любила и безраздельно отдавалась
«прекрасному» чувству, тогда как эгоцентричный кретин, любя, ненави
дел и презирал, отчаянно подавляя светлый «сегмент» сексуальной при
вязанности…
— Ну что, без меня, — говоришь, — с ума тут сходила? — наконец, эдак небрежно, произнёс кавалер.
— Да что с ума! Чуть было, не покончила с собой из за какашки!
— Да ну?! И какой способ предпочла? С крыши дворца, хотела, что
ли, спрыгнуть? Или устроить публичное самосожжение в знак протэста?
244
— Че прикалываешься то? Ничего смешного нет!.. Вены намеревалась
вскрыть! Залезть в тёплую ванну, и вскрыть!
— Что ж, способ, в принципе, безболезненный и эстетически прием
лимый… А повеситься не пробовала? Говорят, незабываемые впечатления!..
А какой общественный фурор! Смерть в петле из за несчастной, неразде
лённой любви!.. Зато мучителю то, каково тошно будет! Извергу этому
бессовестному, доведшему бедняжку до последней крайности!
— Слушай, кончай, а?
— А, мысля не приходила, — на железную дорогу слетать? Ну, под то
варняк, к примеру, как Анна Каренина, вперёд головушкой?.. Представ