— А вот, можно задать вопрос: Вы зарядку по утрам делаете?
— А разве, не знаете, что я аэробикой занимаюсь? — польщенная
красавица, радостно заулыбалась. — Студию ведь веду!
— Не мудрено, что являетесь обладательницей такой завидной фигур
ки!.. Правда же, милая? — взглянул на, заскрежетавшего зубами, котика, ища «поддержки».
— Спасибо за комплимент! — растаяла Наденька.
— Вот, Ларочка, бери пример! Не надо лениться и много кушать!
Изящное тело так украшает женщину… А девушку и подавно! — зло
пошутил «ёжик», что немедленно вызвало непредсказуемую реакцию.
«Супружница», вспыхнув, резко вскочила и убежала в конец салона.
— Ну, зачем Вы так! — со скрытым злорадством, укоризненно пожури
ла прелестница. — Обидели человека зря… Действительно, зачем?
— А хер его знает! — грубо признался «муж». — Сам не понимаю, что
меня так заводит! — и пошел ближе к водителю…
Подъезжая к телевизионному центру, концертанты, закинув головы, с
восхищенным любопытством, стали рассматривать огромную стальную
конструкцию телебашни, взвившейся под самые облака. А потом, когда
автобусы вкатились на огороженную территорию центра, с удивлением
колхозников, раскрыв рты, прошли в массивные двери главного корпу
са, где снимались передачи… А че, интересно ведь! Никогда здесь не бы
вали!
Навстречу артистам, выбежал нервный режиссёр со скандинавской бород
кой, показав, где можно раздеться и привести себя в божеский вид, — в
рабочее, так сказать, состояние. Затем, когда участники конкурса надели
костюмы, подкрасились да подрумянились, «встав в стойку», он прибежал
еще раз, дабы провести ансамбль на запись в телестудию, где нас поджи
дала целая армия операторов, звукооператоров, светотехников, их по
мощников, рабочих и т. п.
Концертантов долго, так и эдак, выстраивали и усаживали под огромным
скрипичным ключом, с неким голубем на розовом поле — эмблемой
конкурса, при этом, дотошно инструктируя для пробной съёмки. Все, почему то, очень волновались, хотя длиннющие пробы и, собственно, запись часового выступления шли, естественно, не в прямом эфире, что
274
предполагало, безжалостную вырезку неудачных моментов и некоторых
номеров в программе.
На нас навели передвижные камеры, с разных ракурсов, включили яркие
софиты. Красивая, элегантная ведущая, сидевшая в отдельном, соответ
ствующе стилизованном уголке невдалеке от хора, приготовилась вкрат
це рассказать «дорогим телезрителям» об областном конкурсе самодея
тельных народных ансамблей. Ну, и о чудесном городе Чернушке и её
великолепном коллективе «Прикамских узоров», имеющем «давние тра
диции», приобщающем «простых советских людей к искусству», «нацио
нальным корням», и о прочей туфте… Потом, всех призвали к тишине.
Над дверьми в студию загорелась табличка «Внимание! Идёт запись!», и
невиданное (хотя и пробное) действо началось.
Жара, от огромных электроламп, стояла невыносимая. Нервное напряже
ние достигло предела. Я, к примеру, к концу записи, в своей фольклор
ной косоворотке, превратился в мокрую лягушку и подумывал, что ос
новную съёмку, уже не перенесу. Хотя никому, в принципе, не было легко.
Песня шла за песней, плясовые за хороводами, дуэты за квартетами, и, казалось, что это сумасшествие никогда не придёт к логическому завер