места, конкуренцию могут составить, лишь Березники да Чайковский.
Они, кстати, уже выступили. Так себе. Серенько…
— А когда нас по телевизору покажут?
— 12 го мая, в семь часов вечера! Не пропустите! Еще обязательно, будет заметка об «Узорах» в «Чернушенском пути»!
— Ух, ты! Видать, мы, ваще, знаменитыми станем!
— А как думали!.. Ну, ладно, давайте собираться домой, — как говорит
ся, на родную землю… Но прежде, чем отправимся, заедем перекусить в
кафе, где вчера ужинали. И, кстати, завезём, в музыкальное училище, одолженный контрабас. Не знаю, что бы без него делали! Ах, Господи!..
братная путь
...О
дорога прошла обычным порядком (пьянка, песни), и без
особых происшествий.
По прибытии в горе городишко, когда концертный инвентарь был раз
гружен, а артисты разъехались по домам, — ко мне опять «подъехал», нагло ухмыляясь, Любимов. Уже, как «делегат» от оппозиции в нашем
оркестровом ансамбле.
— Ну, дак как? Поговоришь с зав. Отделом, насчет премирования?
— А а, — ты всё о своей распроклятой пятёрке…
— А хотя бы! Сделали ведь, главный концерт, черт возьми!
— Нет, Любимов! Не буду унижаться ни перед вами, пьяницами, ни
перед Татьяной Николаевной! Самодеятельность на то и самодеятель
ность, что не предполагает материального стимула!.. Чай с тортиком —
пожайлуста! А деньги нет! — бескомпромиссно отчеканил, неприступ
ный «герой».
— Ну, смотри! Пожалеешь еще… — мстительно выдавил вымогатель. —
Тогда Ощепков, Валентин и я отказываемся лабать в ансамбле! Свой, на
фиг, создадим с Николаичем! С положенной зарплатой!.. Вот увидишь, —
все остальные ребята к нам перейдут, кроме Ларочки влюблённой, есте
ственно!
— В добрый путь!.. А руководитель ваш, бывший, складывает с себя
полномочия!.. Эх, и шкурная ты душонка, Любимов! К тому же, завистник
без бабы… Так бы и врезал в рожу, да ведь жаловаться побежишь! Короче, катись колбасой отсюда! И лучше, на глаза не показывайся…
277
15
И так, после важнейшего, кульминационного телевыступления, ансамбль народных инструментов, возглавляемый талантливым
«ёжиком», — просуществовав чуть более полугода, и, можно ска
зать, на самом пике славы, — бездарно таки развалился... Навроде погиб
шей, накануне, на трассе «Чернушка — Пермь», злополучной балалайки
контрабас. Развалился естественнейшим образом, по объективным зо
ологическим причинам, ибо, как в Библии сказано: «Всему своё вре
мя…», — время рождаться и умирать, время собирать и разбрасывать
камни… Оркестровая группа «Прикамских узоров», была организована
для определенной функции или миссии, и когда их успешно и полностью, так сказать, реализовала, то скромно «сошла со сцены», а проще — исчер
пала себя.
Конечно, козёл Любимов сделал своё черное дело, поспособствовав, лич
ным меркантилизмом, распаду коллектива. Но главная причина, разуме
ется, таилась не в этом… Музыканты мои и, понятно, сам руководитель, грубо говоря, присытились игрой и общением; более того, — бесконеч
но устали от однообразных репетиций с концертами, ведущих, по сути, в никуда. Если бы даже, появился пятирублёвый (но не выше) стимул, чего так страстно добивался мятежный «правдолюб», — ситуация, быть
может, и направилась бы, но не надолго. Ибо участники ансамбля были, вроде как, профессионалами в музыке, а не поющими в хоре, дилетан
тами Девятковой, для которых «приобщение к искусству» представляло