вылизанной «норой», в которой даже кошки нет!
— Че, опять начал! Ежа, видите ли, не впустила!.. Ну, давай устроим из
хаты зоопарк! Тащи всех, кого не попадя! Самому то понравится?! —
возмутилась «звёздочка».
— Короче, иди в жопу! — бросил «муж» и замолчал, отвернувшись к окну.
— Ну, перестань… Не нервничай зря… Не ёжика, так собачку заведём, а? — Лариса мягко взяла за руку.
— Отвянь. Глаза бы не видели!
299
— Виновата я, что ли, что квартиру имею?
— Времени сколько?
— Уже семь. Кстати, дождь перестал…
— Собирайся, поехали в универ! Открыли лавочку, небось… Не
любишь ты «друга», ни хрена!
— Как это так? Люблю. И даже очень! Иди сюда, поцелую! Более
того…
— Только не здесь!
— А почему бы и нет? Условия неплохие!
— А, хрен с ним! Пущай экстремал! Ну, и как Вас, девушка, приспосо
бить?
. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .
...Когда счастливые «друзья» вышли на воздух, ярко золотое солнце ослепи
ло глаза. Гул автобусов и автомобилей, перезвон трамваев на привокзаль
ной площади; куда то спешащие свердловчане и гости столицы Урала, —
всё это вдруг, показалось ошеломляюще чудесным, будоражащим обнов
лённую душу!
севшись в полупустой троллейбус, ошалевшие влюблённые не переста
У
вали восхищаться умытым городом, его широченными зелёными ули
цами, бульварами и площадями. А когда троллейбус, сделав осадку, оста
новился на нужной остановке, оба, сломя голову, выскочили на мокрый
тротуар, хохоча, как дурачки.
Как не странно, сквозь солнце, опять, чуть брызнул уже грибной дождь, слегка замочив нас. Съёжившаяся, ликующая Лара, сняв туфли, пошла
по асфальту босиком, обхватив, свободной рукой, «ёжика» за влажное
плечо.
— Я люблю его!! — не сдержав чувств, прокричала бедняжка на виду
у изумлённых прохожих. — Люблю больше всего на свете! Ах, Боже все
могущий! Как это прекрасно жить и любить!!
рэнд», глядючи, на потерявшую «тяму» подругу
«Ф
, только покачал головой.
4
В еличественное здание Уральского Госуниверситета, с гигантской
коллонадой и башней со шпилем, высилось прямо через дорогу, олицетворяя мощь советского научного Познания. Мы почув
300
ствовали себя ничтожными букашками, на фоне сего мегаломаничес
кого архитектурного шедевра, вероятно, 50 х годов постройки.
Короче, романтический пыл котика сразу, как то, поугас… Что же касается
разработчика «новой революционной философии», то он, от благого
вейного страха, еле заставил себя подняться, по внушительной мрамор