Пьяненький композитор нажал нужную клавишу на баяне, а я, пооче
рёдно, брал у ребят балалайки и домры и подстраивал их. Потом, разло
жил по пультам музыкальные партии. Все внимательно, молча, за мной
наблюдали. Наконец, уселся за свою кировскую голяху и твёрдо попро
сил: «Требую тишины!», хотя никто и не думал шуметь. Затем, популярно
объяснил, как должен звучать аккомпанемент к песне «Сыновья» и, сказав
«Внимание!», кивком головы показал вступление группе. Оркестранты
пока, что называется, читали с листа, но общее впечатление, от их началь
ной игры, получилось неплохое.
идер» останавливал ансамбль, делая замечания относительно характера
«Л
песни; разучивал её отдельно по партиям, добиваясь чистоты звука —
36
без фальши. А также, правильного ритма, нужных оттенков: тише или
громче, быстрее или медленнее, резче или ровнее, — как того требо
вало музыкальное произведение.
Далее, мы просмотрели вторую песню и сделали, после, 10 минутный
перерыв. На лицах новоиспеченных артистов, блуждали довольные
улыбки. Участники коллектива, бурно и весело, стали обсуждать свои
впечатления о совместной игре.
Я же, после часа занятия, почти выдохся. Нервное напряжение, вызванное
ответственной руководящей ролью, было настолько сильным, что нев
ротику всерьёз стало плохо. Но, ни в коем случае, не подавал вида, что
нахожусь на грани срыва. Лицо и тело горели, дрожали руки и ноги, во
рту пересохло, а в душе творилось невесть что: мысли путались, тревога
всё больше и больше росла. «Надо, во что бы то ни стало, дотерпеть до
конца репетиции! — внушал себе. — Не торопись, не рви удила, спокой
ней, спокойней… Если что, могу ведь закончить работу немного раньше.
Кто, что то против скажет?».
Под каким то предлогом, вышел из комнаты, как из жуткого ада, и до
брался до прохладного вестибюля. Сел на кушетку, закрыл глаза, стараясь
ни о чем не думать, унять разыгравшиеся нервы… Однако, нужно было
продолжать репетировать, ребята ждали, и «капитан корабля» не мог
оставить своих «матросов». Поплёлся, как пьяный, покачиваясь, обратно.
Далее, разбирали пьесу «Уральский сувенир». Тут пришлось изрядно по
работать. Превозмогая себя, я уже почти выкрикивал необходимые ин
струкции, но, в конце концов, добрался таки до середины произве
дения, чувствуя, как неумолимо поднимается давление… Всё, больше нет
сил! Нужно остановить это безумие!
— Ну, на сегодня, пожалуй, хватит! — вымученно бодро выпалил бедня
га. — Народу спасибо! Собираемся в понедельник к 19 00. Прошу не опаздывать!
Оркестранты загремели стульями, стали подходить к руководителю, что
то спрашивали. Несчастный же, как в страшном сне, механически, что
то им отвечал. Однако, музыканты, к неописуемому ужасу страдальца, не торопились уходить. Они жаждали общения: похохмить, обсудить, рассказать о чем нибудь… Но вот, Света Никонова, сославшись на время, быстро собралась и покинула помещение. Ушел и Коля Цветков, но ос
тальные мужики, по прежнему, не спешили. Лариса весело болтала с
ними, искоса поглядывая в сторону «солнышка». Очевидно, хотела, чтобы проводил до дома, ехал вместе на автобусе, — ведь жили то, друг
от друга неподалёку.
37
Между тем, мужички, видимо по предварительному сговору, пошли, с